Живет он в Англии, и зовут его Эдуард Миша Браун-Ройс. Эдуард – в честь английского короля Эдуарда VIII, так пожелала мама. Миша – в честь российского президента Михаила Горбачева, это тоже по маминому желанию. Фамилия – папина, папа у него профессор славистики одного из старейших английских университетов. Но в семье его называют Эдичка.

И все было бы у Эдички, как у других детей, если бы мама не ушла от папы к Дейву, своему персональному тренеру, а папа после ее ухода не женился на вздорной Маргарите, своей студентке. Впрочем, у Эдички есть друзья – пес Борис и бабушка Варя, которая хоть и живет в Петербурге, но часто приезжает в Англию навестить внука, а временами увозит его к себе в Россию.

Мир взрослых с их тайнами, изменами, интригами, праздниками и буднями, увиденный глазами подростка, – вот ткань романа, предлагаемого на суд читателя. Мы уверены, что добрый читатель вынесет оправдательный приговор.

Зоя Грэй

Эдичка

* * *

Моему мужу Дональду Грэю,

который вдохновлял, помогал и так ждал эту книгу

Все персонажи романа вымышлены и совпадения с реальными лицами случайны.

Часть 1 Англия

Глава первая Алые Ногти

Мне она не понравилась сразу. Она стояла, возвышаясь надо мной всем своим чуть ли не двухметровым ростом. Ноги ее в длинных замшевых сапогах уходили куда-то в небо или, по словам папы, росли прямо от шеи, и все это завершалось маленькой черной юбочкой. Я сразу вспомнил, как моя русская бабушка Варя говорила об этой моде со своей подругой детства тетей Леной по телефону. Бабушка Варя тогда сказала, что если внизу кое-что прикрыто, то наверху уж точно все голое. Это был как раз тот самый случай. Наверху на ней был только черный лифчик и коротенькая черная кожаная курточка. Нам с Борькой – это мой верный друг и моя любимая собака – хорошо был виден ее голый смуглый живот и очень аккуратный пупок, в котором сверкал бриллиант.

Папа сказал, что это Маргарита и она пришла насчет реферата.

«Странно, – подумал я, – почему-то к моему папе насчет реферата всегда ходят блондинки с длинными ногами и почти без одежды».

Никогда в нашем доме не появлялись толстенькие и коротенькие девушки в длинных юбках, хотя в городе я таких вижу часто. У них, должно быть, с рефератами все в порядке.

Маргарита наклонилась ко мне, фальшиво улыбаясь алыми губами и выставив напоказ свои слишком уж белые зубы, и тут я увидел еще один бриллиант, уже в носу.

«К чему это бриллианты в носу и в пупке? – подумал я. – Моя мама тоже любит бриллианты, но у нее они только в ушах и на пальцах».

– Ой, какой очаровательный червячок! – воскликнула Маргарита и потрепала меня по голове, чего я не люблю чрезвычайно.

И тут я увидел ее ногти, они были одного цвета с губами. Я прямо оторопел от изумления!

«Разве могут у нормального человека вырасти такие ногти? Наверное, она ведьма», – решил я и сразу вспомнил все сказки о ведьмах, которые мне читала моя русская бабушка Варя.

Я тут же стал называть ее про себя Алые Ногти.

После такого ужасного приветствия она вообще перестала обращать на меня внимание, а на Борьку, нашего западного высокогорного белого шотландского терьера, даже не взглянула. Борькой назвала его моя мама в честь президента своей страны Бориса Ельцина, потому что, как она говорила, когда тот был еще щенком, то очень походил на пьяного президента. Моя бабушка Варя при этом сказала, что слишком много чести для президента, он, мол, не заслужил, чтобы его именем называли вполне приличного шотландского пса-аристократа, который по родословной был герцогом и имя которого было Макбет Третий. Но мама настояла на своем. Вот так Макбет стал просто Борькой.

Борька в этот момент вполне дружелюбно здоровался с Маргаритой, приветливо махая хвостом, как и полагается воспитанной собаке. Я посмотрел на папу, ожидая увидеть осуждение в его взгляде за ужасное поведение Алых Ногтей – такие взгляды он кидает на меня, когда я плохо себя веду, – но папин взгляд поразил меня: он смотрел на ноги Алых Ногтей и больше, по-моему, ничего не видел.

– Ну так что, Джордж? – спросила Алые Ногти.

Папа вздрогнул и произнес почему-то тихо:

– Видишь, Маргарита, какой у меня сын!

Прозвучало это с заметной гордостью, но Маргарита не обратила на папину реплику никакого внимания, она повернулась и пошла в сторону гостиной, всем своим видом показывая, что всякие там дети и собаки ее совершенно не интересуют. Папа же вместо того, чтобы сделать Маргарите замечание, просто уставился ей вслед и замолк. Мы с Борькой посмотрели друг на друга и поняли, что положение складывается очень серьезное. Раньше папа так себя никогда не вел. С прочими студентками, приходившими насчет реферата, он всегда шутил, предлагал им чай и разрешал мне играть рядом в какую-нибудь тихую игру или смотреть в наушниках по телевизору мультики. Мы с Борькой очень любим мультики, особенно про котов.

На этот раз папа выглядел каким-то потерянным и послушно плелся за Алыми Ногтями в гостиную, шепча при этом до странности низким голосом, похожим на мурлыкание бабушкиного кота Мурзика, которого Борька люто, хотя и заочно, ненавидел:

– Мартини, Джин?

«Что это с ним?» – испугался я. Он же сказал, что ее зовут Маргарита.

Выглядел папа при этом очень смешно, так как был на голову ниже Алых Ногтей, на нем были твидовый пиджак с заплатками на локтях, вытертые вельветовые брюки и коричневые сандалии. Весь его жалкий вид прямо-таки бросался в глаза.

Вдруг папа обернулся к нам и сказал:

– Эдуард, Борис, идите в свою комнату. Я позову вас, когда подадут ужин.

Он произнес это по-английски, хотя всегда обращался к нам по-русски. Бабушка Варя считает, что мой папа говорит по-русски лучше, чем многие русские, которые в основном только мычат или матерятся. Последнего слова я не понял, но папа объяснил мне, что это особый язык, на котором говорят теперь очень многие русские, при этом они очень искусно используют всего несколько матерных слов и выражают ими не только простые действия, но и эмоции. Тут бабушка вмешалась и сказала, чтобы папа не морочил ребенку, то есть мне, голову своими лекциями по лингвистике, здесь ему не университет. Папа сразу же замолчал, он делал это всегда, когда бабушка начинала выступать: она продолжила свою тираду и начала распространяться о лингвистических способностях Борьки, который мало того, что понимал два языка, так он еще понимал какой-то никому не понятный диалект, на котором говорил Дейв, новый муж мамы.

«Интересно, а кто это подаст ужин?» – удивился я, ведь миссис Смит, наша экономка, которая, по словам бабушки Вари, хорошо смотрела за нами, сиротами, была сегодня выходная.

Да, положение складывалось очень серьезное, и мы с Борькой расположились наверху, на галерее второго этажа нашего огромного викторианского дома, откуда можно было наблюдать за тем, что происходит в гостиной. Мы заняли очень хорошую наблюдательную позицию и могли быстро отступить и скрыться в одной из многочисленных спален в случае опасности. Сверху нам с Борькой было видно, как папа, словно коршун, вьется вокруг Алых Ногтей, предлагая ей что-то из бара. А она, положив одну длинную ногу в длиннющем замшевом сапоге на другую, сладко улыбается папе. Каждый раз, когда его взгляд падал на эти ноги, папа издавал какой-то странный звук, похожий на икоту.

«Наверное, сердце ёкает», – подумал я.

Мы с Борькой лежали наверху. Я очень расстроился, потому что, несмотря на свои восемь лет, понимал, что жизнь папу ничему не научила: он опять теряет голову из-за ног. Мало ему было моей мамы, тоже блондинки с голубыми глазами и длинными ногами. Опять он попадает в ту же историю, уж оставался бы тогда с мамой.

Тут я должен кое-что пояснить. Моя мама, хорошо образованная, красивая русская женщина, ушла от папы, который был профессором славистики одного из старых английских университетов, к своему персональному тренеру – Дейву. По словам моей русской бабушки Вари, связалась с бугаем и нарожала ублюдков.

Последние слова я не понял, и бабушка Варя обещала разъяснить мне их, когда я подрасту. Если учесть, что я не понимал примерно половину из того, что говорила бабушка, то объяснять ей придется очень и очень многое.

Так вот, в то утро мы увидели, как папа протянул Алым Ногтям что-то в очень высоком стакане и уселся с ней рядом на диван.

– Ну-с, где же ваш реферат, Маргарита? – спросил папа.

– Ах, Джордж, ну какие тут могут быть рефераты. Мне совершенно не до учебы, все мои мысли только о вас, – простонала Алые Ногти.

– Детка, но учиться все-таки надо, – возразил папа и как-то странно задышал.

– Ну так и помогите мне с рефератом, – сказала Маргарита и очень нежно посмотрела на папу.

– Дорогая, я ведь не могу учиться за вас, – возразил папа.

– Так и не надо, я прошу лишь о небольшой помощи, – ответила Маргарита и притянула папу к себе за галстук какого-то дикого цвета, который он, по всей вероятности, нацепил в ее честь.

Борька начал тихонько подвывать, что означало опасность, когда папа и Маргарита слились в страстном поцелуе, при этом ее рука почему-то была у папы между ног.

«Так, пора папу спасать, – быстро промелькнуло у меня в голове, – иначе она его съест».

Я очень понимал, что мне делать, но тут увидел книжный шкаф, быстро выхватил с полки огромный том «Античной истории», в котором любил смотреть картинки, и бросил его вниз. Раздался страшный грохот, книга, падая, задела большую вазу, и та разлетелась на мелкие кусочки. Папа оторвался от Маргариты и стал дико смотреть по сторонам, а мы с Борькой тихо радовались, что спасли его, хотя и ценою вазы.

– У вас что, водятся привидения? – спросила Маргарита.

– Думаю, что это вполне живые существа, – ответил папа и стал подниматься по лестнице.

Мы с Борькой быстро ретировались в одну из спален и залезли под кровать. Борька немного дрожал от страха, ведь если в доме что-нибудь разбивалось, всегда наказывали его.

Мы слышали, как папа ворвался в мою комнату, что-то там перевернул, потом выскочил из нее и каким-то металлическим голосом громко заявил:

– Ну подожди, Эдуард, я до тебя доберусь.

Это «Эдуард» прозвучало угрожающе, и я понял, что наши с Борькой дела совсем никуда. Мы долго не решались выйти из спальни, правда, из-под кровати вылезли, а затем потихоньку пробрались в мою комнату и стали играть в солдатиков. Внизу было тихо, только слышались музыка и звон хрустальных бокалов, видно, папа открыл шампанское.

Борька все порывался бежать в гостиную, как бы говоря: «Ну что ты делаешь, пошли спасать папу». Но я сидел до тех пор, пока голод не стал совершенно невыносимым, и тогда мы рискнули выйти из нашего укрытия. Мы стали потихоньку спускаться вниз, причем Борька шел впереди, осторожно помахивая хвостом. По его хвосту всегда можно было определить, что он хочет сказать. Сейчас он говорил: «Не знаю, стоит ли нам туда лезть, могут быть неприятности».

Когда мы вошли в гостиную, то увидели Маргариту, сидевшую на диване в обнимку с папой. Папа был без пиджака, в одной рубашке. В руках он держал бокал шампанского. Маргарита тоже держала в руке бокал и одновременно курила сигарету в длинном мундштуке. Я этому очень удивился, потому что с прошлого года курить в доме было строжайше запрещено, и даже бабушка Варя курила теперь всегда на кухне или в саду. Папа всю жизнь занимался охраной окружающей среды, а потому велел нам с Борькой ее, то есть эту среду, тоже охранять. А еще он сказал мне, что мы выпускаем слишком много углекислого газа и с этим тоже нужно бороться, поэтому в школу я теперь буду ездить на велосипеде.

Я, конечно, не понял, какое отношение имеет углекислый газ к моему велосипеду, но мне стало не по себе, ведь моя школа была очень далеко от дома: даже на машине или на школьном автобусе дорога занимала обычно полчаса, а на велосипеде ехать придется, наверное, час. Я сразу загрустил, потому что вставать надо будет на час раньше и не удастся подремать в машине, что я обычно делал. Но к счастью, папа сам всегда опаздывал на работу, поэтому вопрос о велосипеде отпал сам собой.

Увидев нас, папа строго сказал:

– А ну-ка подойдите сюда. Разве вы не знаете, что ваза очень старая и дорогая, эпохи Мин?

Что такое эпоха Мин, я понятия не имел и стоял опустив голову, а Борька поджал хвост, что означало: быть беде.

– Хорошо, – сказал папа, – с вами я потом разберусь, а сейчас хочу сообщить вам очень хорошую новость: я сделал Маргарите предложение и она его приняла.

Взрослые прямо какие-то дураки и говорят как-то странно. Я, как всегда, ничего не понял и подумал: наверное, он предложил ей поесть, она, видимо, тоже голодная, а потому быстро согласилась, хотя я слышал от бабушки Вари, что современные девушки ничего не едят, а только курят сигареты и пьют кофе. Борька тихо скулил рядом, что означало: ой, как все плохо.

Я начал мямлить, мол, и мы хотим есть, но папа стал говорить о том, что нам их нужно поздравить.

– Ну что ты стоишь как вкопанный, мы с Маргаритой скоро поженимся, она теперь моя невеста.

И тут до меня наконец дошло, что все это значит. Я так испугался за папу, что даже забыл о голоде. Маргарита смотрела на нас победно, как бы говоря: «Ну что, съели? Вот теперь я вам покажу».

Мы с Борькой видели, что папу она совсем не любит, только притворяется.

«Почему же он этого не видит?» – думал я.

Папа имел вполне довольный вид и радостно улыбался.

– Маргарита, – начал он, – нам, конечно, нужно держать нашу помолвку в тайне, ты же знаешь, как на это могут посмотреть в университете. Тебе ведь еще учиться два года. Поэтому со свадьбой придется подождать.

– Ах, Джордж, какой ты скучный, – сказала Маргарита. – Я не могу ждать. Я просто уйду из университета. Ну, переведусь в другой. Вообще-то, я всегда хотела быть косметичкой. Это мама запихала меня в университет. Я представляю, какие глаза будут у моей мамаши, когда она услышит, что я выхожу замуж за профессора и ухожу из университета. Может быть, она этого даже не переживет!

– Маргарита, ну что ты говоришь, ты же хорошая, умная девушка.

«Вовсе нет, – думал я, стоя рядом. – Папа, опомнись, что ты делаешь?!» – пытался я внушить ему мысли на расстоянии.

Но папа не слышал нас с Борькой, он вообще ничего не слышал.

– Вообще, ждать я не могу ни минуты, – заявила Маргарита. – Завтра же я перееду к тебе на правах невесты.

Папа начал что-то возражать, но она приставила свой алый ноготь к его губам, и он замолк.

Боже мой, что же с нами будет? Тут я вспомнил, что бабушка Варя оставила мне номер своего телефона в Санкт-Петербурге и сказала звонить ей, если произойдет что-то чрезвычайное и будет нужна ее помощь. Необходимо срочно ей позвонить. Мы извинились и помчались наверх к телефону, который стоял в папином кабинете.

Бабушка совсем не удивилась нашим новостям.

– Не волнуйся, Эдичка, я скоро буду.

Глава вторая Бабушка Варя

Я проснулся оттого, что кто-то гладил меня по голове и тихо плакал. Я открыл глаза и увидел бабушкино лицо. Бабушка приехала! Ура! Бабушка Варя была моим самым любимым человеком на земле. Лучше ее никого не было. Она тоже любила меня беззаветно. Она звала меня «внучек». Она не любила мое имя Эдуард, или Эдичка, как меня все звали, и говорила, что это какое-то кошачье имя. Мое полное имя – Эдуард Миша Браун-Ройс. Особенно бабушка возражала против Миши, но мама настояла на своем, так как очень любила и уважала Михаила Горбачева, который был президентом ее страны. По поводу Браун-Ройс бабушка прошлась тоже.

– Ох уж эти мне претензии на аристократизм! Да в Англии аристократы все давно выродились! – возмущалась бабушка в разговорах со своей подругой детства тетей Леной.

Моя бабушка часами могла болтать с тетей Леной, при этом она всегда пила крепчайший кофе и курила черные длинные сигареты.

Моя мама назвала меня в честь английского короля Эдуарда VIII, который отрекся от престола в 1936 году из-за любви к женщине, чем вызвал кризис монархии. Он был маминым романтическим героем. О нем нам рассказывали на уроке в школе. Бабушка заявила, что англичане до сих пор потрясены происшедшим и не могут понять, как такое можно было сделать, к тому же предметом его страсти была очень страшная, старая и дважды разведенная американка – миссис Симпсон.

– Видно, с головами у этих немецких выскочек и узурпаторов не все в порядке, особенно у принцев Уэльских, – объясняла бабушка по телефону тете Лене.

Как и все английские наследники престола, Эдуард VIII, до того как стал королем, тоже был принцем Уэльским.

Я не слышал, что ответила тетя Лена, но, похоже, она не поняла, о ком идет речь, так же как, впрочем, и я.

– Как, почему немецких? Они же все немецкого происхождения. Королева Виктория была немкой, а уж ее любимый и обожаемый муж принц Альберт, тот и по-английски-то толком не говорил, – горячилась бабушка. – Это надо же! Судьба послала ему [1] молодую красавицу, так нет, ему подавай старую клячу, которую он, видите ли, безумно любит. Искалечил жизнь ей, себе и мальчикам, но все-таки соединился с этой каргой и таскает ее везде, только она никогда не будет Дианой!

О принцессе Диане я слышал и раньше. Особенно бурно обсуждалась эта тема на русских посиделках у мамы. Мнения русских женщин разделились: одни стояли за нее горой, а другие называли неуравновешенной особой и еще какими-то словами, которые я не понял. Я не знал, что по этому поводу думать, но мне было очень жаль, что она погибла в автомобильной катастрофе. Она была такая красивая! И мне было жаль ее сыновей, красавцев-принцев. Ведь я тоже теперь остался без мамы, хотя моя мама и была жива.

Я внимательно слушал бабушкину беседу, играя на полу в солдатиков в бабушкиной петербургской квартире. Когда я вернулся в Англию, то со своими вопросами обратился к папе. И он объяснил мне, что речь шла о Чарльзе, принце Уэльском, сыне королевы Елизаветы Второй, который развелся со своей красавицей-женой и женился на любовнице Камилле. А та была уже не молода и не так хороша собой, как его законная жена. Опять чуть не получился кризис монархии.

– Прямо как Эдуард Восьмой, – сказал я.

– Твоя мама считает его романтическим героем, не каждый ведь может отречься от престола из-за любви к женщине. Поэтому она и назвала тебя Эдуардом.

– Да, назвали ребенка в честь полудурка! – бушевала бабушка. – Да ему просто не хватало материнской любви. Когда твоя мать – железная Королева Мэри, лишенная эмоций, истинный робот в юбке, чего же еще ждать! Он поэтому и любил всю жизнь престарелых замужних женщин.

Бабушка показала мне портрет королевской семьи, где все сидели рядом нарядные и смотрели прямо на нас. Королева Мэри действительно выглядела как оглобля, хотя и была разодета в пух и прах.

– Ну да, украли у нас драгоценности, когда в России произошла революция, скупили их за бесценок у русских аристократов, – продолжала возмущаться бабушка, – не помогли убежать придурку – родственнику Николаше с его немецкой идиоткой, а теперь нацепили наши драгоценности и сидят довольные. Ну хотя бы спасли детей! Девочки ведь были красавицы!

Я уже не первый раз слышал, как бабушка дико возбуждалась по этому поводу.

– Бабушка, они что, наши родственники?

– Да наш род древнее этих Романовых и знатнее.

Тут вмешался папа и сказал, чтобы бабушка не морочила мне голову. Он звал бабушку Барбарой и многое от нее терпел.

Я так тогда и не понял, в чем, собственно, дело, но мне было очень интересно. Я всегда слушал бабушку открыв рот. Мама говорила, что в молодости бабушка была красавицей. Она была небольшого роста, очень стройная и подтянутая, у нее были маленькие ручки и ножки. Седая голова была очень красиво подстрижена, у нее был орлиный профиль, красивые миндалевидные глаза.

– Порода, порода, – говорила бабушка. – Породу ничем не заменишь.

«При чем тут порода?» – подумал я. Ведь порода была у Борьки, но ведь бабушка – не собака!

Я часто бывал в ее петербургской квартире, в Петербург мы всегда уезжали на лето. Бабушкина квартира была настоящей кладовой ценностей, маленькая и очень уютная, она досталась бабушке путем какого-то сложного обмена и находилась в самом центре Петербурга, на улице Чайковского. Вещи в ней были старые, каким-то чудом пережившие революцию и блокаду. Все всегда стояло на одних и тех же местах, бабушка ненавидела любые перестановки: все было удобно, по-домашнему.

Вот уютное кресло в цветочек, возле телефона в прихожей, на котором не разрешалось сидеть никому, кроме бабушкиного кота Мурзика, а рядом с ним, на красивой полочке из карельской березы, неизменная пепельница и кофейная чашка из тонкого фарфора в мелкую розочку. Бабушка пила чай и кофе только из хорошего фарфора и терпеть не могла, когда в Англии ей подавали чай в кружках.

– Пусть сами пьют свое пойло, – говорила она. – Я уж лучше выпью воды.

В этом мягком кресле бабушка сидела часами и беседовала по телефону. Она всегда очень долго говорила по телефону со своими подругами, особенно с тетей Леной, с которой они учились в одном классе и дружили всю жизнь. Бабушка родилась после революции, но всегда называла свою 15-ю школу имени Красной Коммуны Императорской женской гимназией Великой Княгини Марии Павловны. Тетя Лена смеялась и говорила, что не понимает, как моя бабушка не попала в лагерь во времена культа. Тут, конечно, я засы́пал ее вопросами, так как ничего из этой фразы не понял. Тетя Лена начала мне рассказывать очередной кусок трагической русской истории, и я впервые услышал имя Сталина и понял, что все сидели в лагерях, только не в пионерских, а намного хуже. Ну, в пионерском лагере я не был, поэтому сравнивать было не с чем.

В гостиной повсюду стояли стеллажи с книгами, в прихожей тоже. Книги лежали на журнальном столике, на тумбочке возле бабушкиной кровати, на кухне – везде. А вот красивый ореховый столик, и на нем фотографии: молодая красавица-бабушка, ее муж, мой русский дедушка Боря, которого я никогда не видел, потому что он умер до того, как я родился, моя мама в свадебном платье с улыбающимся папой, я, совсем маленький, в матросском костюмчике.

На кухне царила идеальная чистота, все было на своих местах, кухня была сердцем бабушкиной квартиры. Здесь за круглым столом, под низко висящим абажуром, часто сидели гости. Бабушка очень хорошо готовила и пекла всякие вкусности.

– В России нельзя не уметь готовить, – говорила бабушка.

За столом обсуждали всё и всегда спорили и смеялись до слез. Папа говорил, что у русских столько эмоций, что хватит на весь мир с лихвой.

Я помню в то утро, когда мы прилетели в Петербург, после того как мама ушла к Дейву, бабушка тут же бросилась к телефону и стала беседовать с тетей Леной.

– Понимаешь, – громко говорила она, – у нее же Борькины гены. У нее же поведение местечковой хайки, а не приличной женщины. Уйти от профессора к какому-то жуткому бугаю.

Тут тетя Лена что-то возразила, и бабушка начала уже кричать:

– Красивый, при чем тут красивый, там же нет ни одной извилины, о чем с ним говорить!

Тетя Лена опять что-то возразила насчет извилин.

– Да ты вспомни, – рыдала бабушка, – как он ей посылал дюжины роз зимой, как он читал ей Пастернака по телефону по-русски! Ты вспомни, как она была хороша на свадьбе, все смотрели на нее и никто даже не обратил внимания, что все ее подруги – одно блядье и центровые!

Последние два слова я не понял, а также никак не мог понять, при чем тут наш пес Борька и как к маме попали какие-то его гены. Бабушка долго смеялась, когда я ее об этом спросил, и объяснила, что речь шла о моем дедушке Боре. Оказывается, бабушка в юности была актрисой и снималась в кино. Дедушка Боря был режиссером, и они познакомились на «Ленфильме». Когда родилась моя мама, бабушка ушла из кино и занялась ее воспитанием.

Дедушка был очень хорош собой, и я слышал, как бабушка сказала, что он обслуживал весь «Ленфильм» и еще какую-то студию документальных фильмов.

Сама бабушка происходила из старого дворянского рода, говорила по-французски и по-английски. Языки она выучила у своей мамы, моей прабабушки, а ту, в свою очередь, учили языкам гувернантки еще до революции. Что такое революция, я не знал, но знал, что это что-то ужасное, потому что, когда моя бабушка произносила это слово, ее прямо колотило. Как говорил папа, она даже не произносила его, а изрыгала, как огнедышащий дракон. Что сделала ей эта революция, я, конечно, не знал, но думаю, ничего хорошего. Сначала я полагал, что революция – эта какая-то злая тетка, и я спросил об этом бабушку. Она сначала долго смеялась, но обещала рассказать мне все, когда я подрасту.

Иногда, после прогулки в Летнем саду в Петербурге, когда мы возвращались домой по улице Чайковского, бабушка показывала мне старинный дом с красивым ажурным балконом и говорила, что до революции это был наш дом, и не только он, еще много других домов и три имения.

«Почему же она живет в крохотной квартирке, если у нас такой огромный дом?» – думал я.

Бабушка иногда увлекалась и начинала мне рассказывать, как они жили до революции. Она, конечно, мало что помнила, но знала все со слов своей матери и бабушки.

Иногда бабушка Варя доставала маленькую шкатулку и показывала мне старые фотографии, локоны волос, ленты и кружева. С фотографий на меня смотрели бравые военные и красивые дамы в шляпах.

– Видишь, Эдичка, – это тетя Нюся, моя тетя, а вот ее маленькая дочь, моя двоюродная сестра Муся. Она теперь живет в Париже, потому что Нюся вовремя уехала в Париж, когда эти люмпены пришли к власти, а моя мама осталась спасать имения. Это просто смешно, как люди не понимают, когда им грозит смертельная опасность. Царь, тот тоже досиделся до расстрела. Ой, ну что же я? Я же обещала твоему папе никогда не забивать тебе голову своими россказнями. Ну так вот, Эдичка, это все, что осталось от старинного дворянского рода.

Когда мы были в Петербурге, то всегда ездили на дачу в Солнечное, где я был по-настоящему счастлив. Я катался на велосипеде, бегал с ребятами по поселку и купался в Финском заливе. Дома на даче были примерно одинаковые, старые деревянные дома, едва видные из-за огромных деревьев. Здесь никто не убивался по поводу наведения идеального порядка в садах: тут можно было играть и бегать по траве, сидеть под деревьями. На всех дачах были огороды, где росли очень вкусные огурчики, клубника, картошка и еще какие-то овощи, названия которых я не знал. У бабушки на огороде росла большая тыква. Сама она в саду не работала. Все делал дядя Гриша, который жил в поселке постоянно и был кем-то вроде сторожа. Меня он звал Эдик-англичанин, всегда ставил меня в пример другим ребятам и говорил, что я настоящий аристократ.

У меня на даче был какой-то зверский аппетит, и я все время хотел есть. Бабушка и тетя Лена, которая жила на даче с нами, все время готовили и пекли. Если была хорошая погода, то я с ребятами убегал на залив. Залив был в пяти минутах ходьбы от дачи, а если бежать, то можно было добежать за две минуты. Я это точно знал, так как мы с ребятами бегали на спор. Вода в заливе была прозрачная и теплая, и можно было часами плавать, нырять, пока зубы не начинали стучать от холода. Бабушка или тетя Лена тогда махали руками и кричали, чтобы мы выходили из воды. Бабушка всегда приносила на залив обед. Обычно это были очень вкусные оладьи с яблоками, и огромная миска опустошалась нами мгновенно.

На даче часто бывали гости: бабушкины друзья из города, соседи по даче, родственники. Все всегда собирались на огромной веранде большого деревянного дома, где было очень хорошо и уютно. Здесь читали стихи, пели песни под гитару, пили чай и очень много спорили о чем-то непонятном. Мы с Мурзиком всегда засыпали на маленьком диванчике, с веранды меня никто не гнал.

Я плакал каждый раз, когда надо было уезжать в Англию. Я просил бабушку, нельзя ли остаться на даче насовсем, ведь в Англии было очень скучно, и я там был никому не нужен: ни маме, ни папе, а тем более моей английской бабушке Элле. Но, несмотря на все мои просьбы, всегда приходилось уезжать, и потом зимой, в Англии, мне долго снилась дача, и залив, и веранда, и я часто плакал во сне. Мама сказала, что я страдаю ностальгией.

Глава третья Элла

Моя английская бабушка Элеонора – папина мама, – которую я очень редко видел, была членом какого-то Женского института и возглавляла многочисленные комитеты и подкомитеты и вообще была очень занята. Но в тот день, когда моя мама ушла из дому, она даже бросила варку джемов для летней деревенской ярмарки. Эта ярмарка была основным событием летнего сезона в деревне, в которой жила бабушка Элла и где она, по ее собственным словам, была столпом нравственности и культуры. Эта английская деревня совершенно не походила на русскую, где я бывал у бабушки Вари на даче. Итак, она бросила всю общественную работу и прикатила к нам на своем «ягуаре».

Я тогда очень мало что понял, произошло это три года назад, мне было всего пять лет и я только что пошел в школу. Помню только, что бабушка Элеонора, или Элла, как ее все звали, вошла в наш старый викторианский дом, доставшийся папе по наследству от его деда Джима.

Это, конечно, было неслыханно, чтобы отец обошел сына в завещании и оставил фамильный дом внуку, но порой такое случалось: иногда деды оставляли дома молодым любовницам, собачьим приютам или голодным неграм в Африке. Один дед даже завещал дом и все деньги любимому коту, и родственники ухаживали за котом, как за родным сыном, потому что только после его, то есть кота, естественной смерти могли стать владельцами состояния.

А мой папа стал наследником из-за бабушки Эллы, которую папин дед Джим дико ненавидел за то, что она засунула единственного сына в интернат, а сама занималась черт-те чем и изображала из себя высший свет. На самом же деле она вылезла из Ист-Энда и была просто продавщицей в «Харродсе» – самом дорогом и, по словам бабушки Вари, самом вульгарном магазине Лондона.

– Теперь этот вульгарный магазин еще и принадлежит египетскому торговцу петрушкой, – сказала бабушка. – Недаром там толкутся вульгарные новые русские и скупают все за бешеные, наворованные деньги. Они же тоже раньше торговали на рынках и мыли унитазы.

Но, согласно легенде, именно там мой дедушка Джордж увидел Эллу и был сражен наповал.

Несмотря на преклонный возраст, бабушка Элла была все еще хороша собой, элегантна, а ее «ягуар» сверкал, как начищенная кастрюля у нас на кухне. Бабушка Элла говорила на очень красивом английском, но когда волновалась, начинала говорить с очень сильным акцентом. Моя русская бабушка Варя однажды сказала, как мне показалось, ехидно, что можно вытащить девушку из Ист-Энда, но невозможно вытащить из девушки Ист-Энд. Я, как всегда, вообще ничего не понял, я даже не знал, что такое Ист-Энд. Теперь я знаю, что это район Лондона, где живут настоящие лондонцы по имени кокни. И оказывается, бабушка Элла была кокни.

– Интересно, – заметила при этом бабушка Варя, – сколько еще скелетов запрятано в шкафу у этой семейки?

Здесь я вообще уже ничего не понял, но потом проходил мимо всех шкафов, а их в нашем доме было очень много: бельевые, посудные, книжные, платяные – и все старинные, с опаской, потому что не знал, в каком именно спрятаны скелеты.

Папа тогда поругался с бабушкой Варей и сказал, чтобы она не говорила глупостей при ребенке, который и так всего боится после ее диких русских колыбельных о волке, который откусит у ребенка бок, и что не все могут похвастаться аристократическим происхождением. А еще папа сказал, что очень гордится своей матерью и вообще в Ист-Энде живет очень много хороших людей.

Бабушка Варя, за которой всегда оставалось последнее слово, заявила, что, похоже, мой папа никогда не видел своих родственников из Ист-Энда, ведь Элла до смерти боялась, что кто-нибудь узнает, что она оттуда. Папа даже потерял тогда терпение, а такое с ним случается редко. После этого разговора бабушка уехала к маме в трущобы, как она называла район, где жила теперь мама.

Так вот, в тот памятный день Элла прикатила к нам в дом, сверкая бриллиантами и белозубой улыбкой, с седой аккуратно уложенной головой, в безупречном костюме и обуви – всё из «Харродса», где она покупала себе одежду и ходила к парикмахеру и косметичке, и, холодно кивнув миссис Смит, которая ее терпеть не могла и говорила, что она выскочка-кокни, проследовала в гостиную. В гостиной уже восседала моя русская бабушка Варя, дымя черной тонкой сигаретой, а у камина, в своем любимом кресле, сидел мой папа и пыхтел трубкой. Элла уселась на диван, окинула гостиную критическим взглядом и почему-то провела пальцем по полированной поверхности стола, проверяя, должно быть, вытерта ли пыль. Я играл возле папиных ног в «лего», а Борька лежал, растянувшись, у камина. Миссис Смит внесла поднос с чаем, который Элла величественным жестом приказала поставить возле себя. На ее лице так и читалось: «Не хватало только, чтобы русские разливали чай в приличном английском доме, прямо святотатство какое-то».

Бабушка Варя при этом курила свою сигаретку и подмигнула миссис Смит, как бы говоря: «Не тушуйся, скоро эта ведьма уедет и мы уж попьем чайку от души». Элла аккуратно разлила в чашки чай и сказала, обращаясь к сыну:

– Ну-с, Джордж, не говорила ли я тебе, что это случится, а ты все мне твердил о таинственной русской душе? Это же жуткий скандал! Что я теперь должна говорить знакомым? Это позор! Ты же профессор славистики и хорошо знаешь русскую литературу. Ты же помнишь… ну как там ее звали… Настасью Филипповну?

– При чем тут Настасья Филипповна? – сказала бабушка Варя на очень хорошем английском, на котором она говорила свободно, как и на французском и на немецком. – Опять вы все перепутали, Элла, это Анна Каренина ушла от мужа, а Настасья Филипповна никогда не была замужем!

– Ну какая разница! – отозвалась Элла. – Какая-то полная дикость и чушь, как вся ваша культура, история и литература.

Я увидел, как у бабушки Вари задрожали руки, и подумал, что они опять ссорятся из-за каких-то родственников.

– Не надо, мама, – вздохнул папа и замолчал.

– Я всегда прихожу на помощь семье в моменты кризиса, – заявила бабушка Элла. – Предлагаю взять ребенка к себе, где он будет огражден от всей этой русской дикости. Боже мой, – возмущалась Элла, – главное, к кому ушла? К какому-то уроду!

– Мама, пожалуйста, давай не будем это обсуждать, но, если ты возьмешь Эдичку к себе на пару дней, я буду тебе очень признателен. Я просто раздавлен! – стонал папа.

– Во-первых, он не урод, а красавец, а во-вторых, мы и сами можем присмотреть за ребенком, – сказала бабушка Варя.

– Вы бы лучше поехали к дочери в трущобы, где она теперь живет, и убедили ее, что надо немедленно вернуться домой и не изображать из себя Настасью Филипповну. Здесь вам не Россия! – прошипела бабушка Элла.

Через десять минут я уже был в «ягуаре», Элла села за руль, и мы поехали к ней в гости. Борьку оставили дома, Элла не переносила никаких животных, кроме своего жуткого кота Барона. Борька жалобно махал хвостом и чуть не плакал от обиды. Я знал, что мне будет очень скучно, хотя дедушка Джордж и пытался меня развлекать: учил играть в карты и занимался со мной географией на огромном глобусе, стоявшем у него в кабинете.

Всю дорогу Элла ругала маму, иностранцев и дурацкое правительство, которое разрешило всей этой черни вылезти из своих нор, а всяким там Дейвам, которых раньше в приличный дом и на порог не пускали, дозволило знакомиться с приличными женщинами. Под воркотню Эллы я тихонько заснул и проснулся уже тогда, когда мы въезжали в ее деревню. Я начал читать названия улиц: вот Пуддинговая аллея, а вот переулок Пирогов и Пышек.

Эта деревня была совсем не похожа на русскую деревню, куда мы с бабушкой ездили на дачу. Скорей она напоминала маленький уютный городок типа Петергофа или Пушкина. Правда, в этой деревне не было ни фонтанов, ни музеев, ни дворцов. Вдоль чистенькой, аккуратненькой улицы тянулись чистенькие, аккуратненькие домики, дома и даже домищи. Перед каждым домом был красивый палисадник, в котором благоухали великолепные цветы, трава и кусты были аккуратно подстрижены, к домам вели дорожки самой причудливой формы из разноцветного кирпича и камня. Некоторые садики украшала скульптура: гномы, памятники любимым собакам, даже амуры, писающие в фонтан.

Как положено в любой приличной английской деревне, имелась здесь и пивная, которая называлась «Красная корова», были также маленький магазин, почта, мясная лавка, деревенский клуб, церковь и начальная школа.

Деревня располагалась под горой. У самого подножия горы стоял огромный особняк, в нем, по преданию, жила когда-то леди Эмилия Фокс. Теперь здание было поделено на квартиры, ведь содержать такую громадину могли разве что королева либо богатые арабы и русские. Для примера, наш дом возле Оксфорда находился в состоянии постоянного ремонта: то текла крыша, то падала со стен штукатурка, то лопались трубы. В доме постоянно толкались строители, которых бабушка Варя называла люмпенами, все они были на одно лицо: здоровые, мускулистые мужики с нахальными голубыми глазами. Они появлялись в самое неподходящее время, когда их уже не ждали, требовали чаю, поигрывали мускулами под татуированной кожей, выпирающими из-под рваных маек, подтягивали старые джинсы, начинали чесать затылок и, туманно уставясь вдаль, называли какие-то заоблачные цены.

Папа рядом с ними выглядел маленьким и щуплым. Он сразу соглашался на все их условия. Если у нас в это время гостила бабушка Варя, то она начинала с ними дико торговаться и сбивала цену примерно вдвое. А потом следила за качеством работ, что они очень не любили и старались не появляться у нас, когда гостила бабушка. Русская железная леди, так ее называли строители.

Но я отвлекся. Так вот, леди Эмилия Фокс болталась теперь по домам в виде привидения и пугала маленьких детей и старух. Дом Эллы находился неподалеку от особняка, то есть в самом престижном месте деревни.

Как я уже упомянул выше, деревня эта совсем не походила на русскую и была какая-то наманикюренная и вылизанная, все было подстрижено и ухожено, свежепокрашено и прибрано. Если и появлялся в деревне какой-то несознательный персонаж, у которого, например, был не ухожен сад или не покрашен дом, то тут же собирался деревенский совет и выносил резолюцию о том, что все надо привести в порядок. Члены совета торжественно приносили резолюцию на дом не желающему соблюдать порядок лицу и заставляли его подчиниться.

Помню, бабушка Элла рассказывала, как ботанический подкомитет садового комитета целый месяц заседал у миссис Паркер-Боуэлл и требовал, чтобы мистер Браун подстриг куст, который разросся и загораживал обзор при выезде с боковой улицы на главную дорогу, подвергая опасности жизнь деревенских автомобилистов. Мистер Браун категорически отказывался это сделать, ссылаясь на редкую природу куста.

После многочисленных заседаний приняли решение связаться с Ботаническим садом в Лондоне и потребовать объяснений по поводу природы куста, потому что мистер Уайт утверждал, что это просто боярышник, а мистеру Уайту все верили, ведь он был самый выдающийся садовник в округе и его тыквы и кабачки достигали гигантских размеров. Он систематически вывозил свою продукцию на сельскохозяйственные выставки графства. Был даже случай, когда часть его продукции украли прямо с выставки. Подозревали конкурентов, вмешалась полиция, но после просмотра видеозаписей камер наружного наблюдения обнаружили, что кабачки, огурцы и помидоры украли заезжие голодные украинцы, бродившие в поисках работы по окрестным деревням. Пока шло разбирательство, жюри впопыхах присудило первый приз мистеру Грину, тот уже пятый год не мог его получить. Мистер Уайт слег с инфарктом. Деревня возмущалась и требовала пересмотра решения жюри, а кое-кто из самых ретивых написал на заборе мистера Грина, жившего в соседней деревне, «негодяй и самозванец».

Письмо с фотографией куста было отправлено в Лондон, но из Ботанического сада ответа не поступило, тогда резолюцию вынесли и без них: куст окоротить, а лучше вообще спилить. Только члены подкомитета собрались нести резолюцию на дом мистеру Брауну, как приехали рабочие рыть канаву под кабельное телевидение, и куст был спилен за пять минут. Обалдевший от такой наглости мистер Браун выскочил из дому, стал махать руками и кричать на рабочих, но они только пожали плечами, сунули мистеру Брауну в нос план прокладки канавы, утвержденный сельсоветом, сказали что-то по-иностранному, сели в разбитый грузовик и уехали.

– Опять эти чертовы поляки! – кричал мистер Браун. – Житья от них нету.

На шум выскочила из своего дома миссис Паркер-Боуэлл, вдова земского врача, очень уважаемая дама в деревне.

– Справедливость все-таки существует, – сказала она, почему-то глядя в сторону церкви. – Из-за вас у меня выпили весь чай, который муж привез из Индии еще в тридцать пятом году.

Тут она, конечно, слукавила, члены подкомитета ходили к ней со своим чаем, потому что все пили разные сорта – например, бабушка Элла пила только «Эрл Грей». Вопрос о сортах чая и способах его заварки стоял так остро, что половина собраний о природе куста выливалась в споры о чае. Бабушка Элла даже сказала, что один раз чуть не дошло до рукоприкладства и миссис Паркер-Боуэлл с трудом призвала всех к порядку. Только появившийся в это время на столе многослойный торт под названием «Очарование» отвлек всех от споров по поводу сортов чая. Надо здесь отметить, что торты всегда приводили англичан в полный восторг и хорошее настроение.

Мистер Браун вообще не понял, при чем тут чай, и, обозвав миссис Паркер-Боуэлл старой ведьмой, удалился в свой дом и так хлопнул дверью, что доска, изображавшая родовой герб его семьи, упала и раскололась.

Вообще, по словам бабушки Эллы, в деревне шла бурная общественная жизнь. Никакие перипетии мировой политики и события политической жизни Англии никого не касались. У них и своих проблем было навалом: то негодяи-мусорщики перепутали крышки от мусорных ведер и вся деревня целую неделю разбиралась с этим вопросом, то проживающий в деревне хирург-консультант бурно разводился со своей женой. Жена при этом не растерялась и ушла к владельцу булочной, то есть к мужу новой подруги консультанта. Все заново переженились и отпраздновали пышные свадьбы, жалко было только детей, их было восемь, по четыре у каждой пары. Они бродили между домами родителей и не знали, где теперь живут.

А когда мой папа женился на моей маме, в деревне творилось что-то невообразимое. Бабушка Элла рассказывала мне, что любопытные соседи все время бродили возле бабушкиного дома со своими дурацкими собаками, отчего кот Барон пришел в дикое неистовство и вместо того, чтобы спать в дедушкином кресле, торчал у окна и выгибал спину дугой, шипел и картаво мяукал.

Потом соседи потянулись к бабушкиному дому, кто за мукой, кто за сахаром, кто за солью, ссылаясь на то, что магазин уже закрыт. А наглая Идиф Холли, которую бабушка Элла люто ненавидела, просто прорвалась в гостиную, где сидел дедушка с трубкой и читал газету.

– Привет, Джордж, – сказала Идиф. – Что-то давно тебя не видно.

При этом она стреляла глазами во все стороны, но так и не увидела молодых, потому что мамы с папой в это время в деревне не было. Они уехали в Лондон покупать маме вечернее платье и вернулись только к вечеру вместе с Джоном, который жил в Лондоне, был знаменитым адвокатом и папиным лучшим другом.

Ну, об этом позже, а в тот день не успели мы приехать, как бабушка стала собираться на деревенскую ярмарку, где была основным организатором и еще казначеем. Дедушка тоже пришел на кухню и стал выяснять, что на обед. Я, признаться, тоже проголодался и не прочь был поесть. При слове обед кот Барон стал смотреть на нас с интересом.

– Ну какой сегодня может быть обед, Джордж? Ты же знаешь, что сегодня ярмарка, самое главное событие нашего календаря. Приезжают очень высокопоставленные особы, будет даже член парламента от нашего графства. Я же спасала семью, и времени на готовку у меня совсем не осталось. Ты же знаешь, как для меня это важно! Возьми Эдичку и поезжайте в «Макдоналдс». А после приходите на ярмарку.

Мы не заставили себя долго ждать и быстро пошли к машине, пока бабушка не передумала. Походы в «Макдоналдс» я очень любил. Еда в «Макдоналдсе» была очень вкусной, а наблюдать за всем, что там происходит, было моим любимым занятием.

«Макдоналдс» в соседнем городе был довольно большим, двухэтажным и в то утро был забит до отказу. Многочисленные матери-одиночки с множеством детей оккупировали все места. Вдоль и поперек зала стояли детские коляски всех видов и размеров. Выглядели эти мамаши примерно одинаково – маленькие, худенькие, сами почти дети. Их потомство страшно орало, сами мамаши орали громче детей и на каком-то непонятном жаргоне: то и дело слышались слова «клево», «класс», «отстой», «отпад», «бухалово», «курилово» и что-то еще, чего я просто не запомнил.

Я сразу же пристал к дедушке с расспросами о значении этих слов, но дедушка был явно не в духе и сказал, что объяснит позже. Он попросил молодую официантку отнести наш заказ в верхний зал, и мы поднялись наверх. В верхнем зале было пусто и тихо.

Мы с дедушкой уселись за стол и стали пить нашу кока-колу. Тут как раз подошла официантка с заказом. Мы радостно развернули наши гамбургеры и стали их поедать.

– Дедушка, – сказал я, – хорошо, что нас не видит бабушка Варя. Она бы сошла с ума.

– Ну, бабушка Варя – известная аристократка, – ответил дедушка. – Да, так вот, что я хотел тебе сказать. Эти особи женского пола, понимаешь, дружище, они особенные и по-своему несчастные существа. К сожалению, мы должны их содержать за счет наших налогов. Мы оплачиваем все: их жилище, их одежду, походы в «Макдоналдс», рождение и содержание их детей, их бухалово и курилово.

Я удивленно посмотрел на дедушку.

– Ну да, так они называют спиртные напитки, которые поглощают в огромных количествах, и сигареты. Причем получается какая-то цепная реакция, ведь их дети тоже будут рожать детей лет в двенадцать-тринадцать, а к пятнадцати годам уже будут с двумя детьми. И конечно, никто никогда не будет работать.

Снизу послышалось нестройное пение. Кому-то желали счастливого дня рождения. Потом кто-то закричал:

– Джессика, Джордан, вам нравятся ваши мальчики?!

– Вот-вот, – сказал дедушка, – им всего лет по пять, а у них уже бойфренды.

Дедушка долго еще говорил что-то о классовом обществе, о том, что уравниловка до добра не доведет, а люмпены все равно все испортят. Опять я услышал это слово «люмпены».

Через полчаса мы вышли из «Макдоналдса» и поехали на деревенскую ярмарку. Жизнь там уже кипела вовсю. На большой зеленой поляне, которая так и называлась – Деревенская Поляна, были расставлены столы под навесами. Очень ухоженные пожилые дамы, одетые в цветастые юбки, белые блузки и, конечно, все в жемчугах, стояли у своих столов и продавали всякую всячину. Чего тут только не было: торты, мармелад, соленья, сыры, книги, побрякушки, старые чашки, детские игрушки – всего не перечислишь. Народу было не протолкнуться, и когда мы пришли, то увидели, что все стоят в очереди за жарким из поросенка. Поросенка жарили тут же на вертеле, и дедушка немедленно встал в эту очередь.

– Дедушка, мы же только что ели, – сказал я.

– Ну и что, разве можно упустить возможность поесть экологически чистого поросенка, который вырос на ферме у кривого Билла?

Я знал, что кривой Билл – наш сосед. Он был очень симпатичным мужиком, и я так и не понял, почему его звали кривым. Оба глаза у него были на месте. Потом дедушка объяснил, что кривой у Билла был старый фермерский дом, построенный еще в XIV веке. Поначалу все говорили – кривой дом, а потом словечко перешло и на Билла.

Билл радостно приветствовал меня, похлопал по плечу и сказал:

– Ну что, Эдичка, хочешь отведать Фреди? Вот он какой красивый на вертеле.

Я посмотрел на него с ужасом. И тут заметил бабушку Эллу, бежавшую куда-то на всех парах с папкой под мышкой. Она была одета точно так же, как и все остальные дамы, но голову ее еще украшала широкополая шляпа с огромным розовым бантом. Я видел, как она припустила по направлению к какому-то столу, и последовал за ней. Есть мне совершенно не хотелось, тем более моего любимого поросенка Фреди, который был моим другом.

Вокруг стола толпилось много людей, и сначала я ничего не видел, но потом мне удалось пробраться вперед и встать рядом с Эллой. Оказывается, здесь собралась комиссия и присуждался первый приз за лучший торт, мармелад и разные овощи. Все это великолепие было расставлено и разложено на длинных столах и имело свои номера.

Элла не обратила на меня никакого внимания. Она стояла рядом с дамой, та, несмотря на жару, была одета в строгий брючный темно-синий костюм в белую полоску. Эта дама и была депутатом парламента от нашего графства.

Члены жюри с важным видом ходили вокруг столов, все пробовали и писали что-то в своих папках-планшетках. Бабушка стояла рядом с депутатшей, которая – о ужас! – говорила с кем-то по мобильному телефону и не удостаивала бабушку даже взглядом. Я слышал только что-то типа «прокуратура», «заседание», «избиратели» и так далее.

«Ну, – подумал я, – ей это так просто не пройдет. Дура она, что ли, игнорировать мою бабушку Эллу?»

По ледяному выражению бабушкиного лица было видно, что этот разговор по мобильному телефону обойдется депутатше не дешево. Очень даже возможно, будет стоить ее места в парламенте. Уж кто-кто, а бабушка Элла умела создавать общественное мнение. Относиться с полным презрением к их мероприятию и вести разговоры по телефону о каких-то совершенно не относящихся к делу событиях не имел право никто, а уж тем более избранные народом представители власти.

На бабушкином лице прямо было написано: «Ты что думаешь, дура, что тебя опять выберут? Ничего, подожди, как выберут, так и скинут, тем более что ты от ненавистной партии лейбористов. Подожди, подожди, мы-то с тебя еще собьем спесь».

В этот момент депутатша оторвалась от телефона, напоследок сказав какому-то Биллу, чтобы он шел к черту и что она сейчас работает с избирателями.

– Я рада, что вы, мисс Эйкори, наконец решили уделить нам внимание, – произнесла Элла ледяным тоном.

– Ну что вы, зовите меня просто Рейчел, – ответила депутатша.

– Да нет, мы тут люди старомодные и к таким обращениям не привыкли, – тем же тоном возразила Элла, как бы говоря: «Ну подожди, нахалка, я тебя еще достану».

Депутатша, по-моему, поняла, что сделала что-то не так и стала заискивающе беседовать с Эллой. Но Элла была неумолима. На следующих выборах действительно Рейчел прокатили, и она вернулась работать в нотариальную контору, на маленькую зарплату, лишившись всех своих депутатских привилегий. Элла, когда встречала ее в городе, всегда ехидно говорила: «Ну что, мисс Эйкори, вы, наверное, скучаете по Вестминстеру? Да уж у нас тут, в провинции, жизнь довольно однообразная и скучная. А вы по-прежнему мисс? Да, с женихами у нас не густо. Правда, я слышала, что от кривого Билла недавно ушла жена, могу вас познакомить».

Бедная Рейчел цедила что-то в ответ, прекрасно понимая, кому она обязана своим падением с высот парламента.

Но вернемся в тот солнечный летний день. Жюри закончило свою работу, и все стали внимательно слушать, потому что объявляли результаты конкурса. Первое место за лучший торт получила миссис Паркер-Боуэлл, первое место за лучшее варенье из вишен получила Элла, а за самые красивые овощи – опять мистер Уайт. Все стали расходиться. Кто-то ворчал себе под нос о несправедливости решений жюри. Я видел, как к бабушке подошел священник из местной церкви, и она что-то строго ему выговаривала. Вообще очень многие подходили к бабушке и о чем-то с ней говорили.

Ярмарка закрывалась. Бабушка ходила от стенда к стенду и собирала деньги. Она ведь была еще и казначеем. Потом она взяла рупор и громко объявила, что следующее заседание руководства Женского института состоится в понедельник. Тут я увидел, что к нам идет Джон, папин друг, и очень удивился, как он тут вообще оказался, ведь еще утром он сидел у нас на кухне и успокаивал папу. Джон жевал огромную булку, наполненную жареным Фреди.

– Джон, как ты тут оказался? – спросил дедушка.

– Ехал мимо, дай, думаю, загляну. Джордж, пошли выпьем по пинте.

Дедушка радостно согласился. Бабушка Элла скривила рот. Она никогда не была в местной пивной под названием «Красная корова», да и ни в какой другой тоже. Она объяснила мне, что приличные, уважающие себя люди в пивные не ходят. Пивные, по ее мнению, существовали только для работяг, цыган, бродяг и прочих представителей низов общества и являлись рассадником пьянства и разврата.

Но Джон с дедушкой не обратили никакого внимания на бабушкино недовольство и отправились в пивную. Я же понуро поплелся за бабушкой Эллой домой.

Глава четвертая Джон

Джон был папиным другом детства. Они дружили уже много лет, с тех пор, как учились вместе в очень дорогом и престижном интернате, который между собой называли концлагерем. Как мне объяснил папа, оба они были тихие и робкие, и выжить в этом учебном заведении им было очень трудно.

Мальчишки, а там учились только мальчики, все время хулиганили, но, когда надо было отвечать за провинности, сваливали все на папу и Джона. Их наказывали, и они провели не одну ночь на холодном чердаке: голодные и посиневшие от холода. Уснуть было невозможно: холод пробирал до костей. Они стучали зубами и клялись, что, когда вырастут, станут знаменитыми адвокатами и судьями и отправят обидчиков в тюрьму на долгие годы. Потом им пришла идея обследовать чердак, и они нашли там пару спальных мешков и пачку печенья, попавших туда неизвестно как, видно, остались от предыдущих наказанных.

Бабушка Элла отдала папу в этот интернат, когда ему было девять лет. Хотя это и была старая английская традиция, отдавать детей в интернаты в юном возрасте, и папин дед это хорошо знал, но свою невестку он так никогда и не простил: он понимал, что папе там плохо. Поэтому свой огромный дом дед оставил в завещании своему внуку, то есть моему папе. В нем мы теперь и живем.

Джон оставался единственным папиным другом. Когда папа женился на маме, Джон пытался его остановить, ведь до этого они были двумя старыми холостяками и переживали вместе все радости и горести, прямо как на том чердаке в их интернате. Джон знал, что теряет верного друга. Они ведь были как две горошины в одном стручке, всю жизнь вместе.

Джон так и оставался холостяком, хотя у него было много подруг, и некоторым он периодически делал предложение, но в последнюю минуту перед свадьбой отказывался. Мама часто знакомила его со своими подругами, и, хотя он с удовольствием с ними встречался, так и не решался связать свою судьбу ни с одной из них. Страшные истории о том, что наглые русские дамы раздевают богатых английских мужчин чуть ли не до трусов, ползли по Лондону и его окрестностям, а иногда просачивались даже в провинцию.

Это пугало Джона, так как он был состоятельным человеком и хорошим юристом. Он прекрасно знал, как можно раздеть человека через суд и оставить его даже без трусов. Выглядел он всегда ужасно. Бабушка называла его бомжом, но мама всегда с ней спорила и говорила, что он богатый человек и живет один в огромном доме в Лондоне.

– Он просто эксцентрик, – говорила мама.

– Да уж, – возражала бабушка, – наверное, поэтому, когда вы шли на бал в университет, он явился в вечернем пиджаке, но без рубашки.

Когда мама открыла ему дверь, она чуть в обморок не упала, увидев под распахнутым пиджаком его жирную белую грудь, на которой красовалась только бабочка. Он спросил, нет ли у нас рубашки? Нашли папину, и тетя Света, мамина подруга, она как раз у нас гостила, стала расставлять ее в боках. Джон при этом смотрел на нее как-то зазывно.

К нам он приезжал на всякие вечера, которые часто устраивала мама. Однажды мы собрались в Альберт-Холл, на русский балет, и поехали к нему в Лондон. Мама и бабушка обе обожают балет и стараются не пропускать гастроли русских театров. Я был совсем еще маленький, и папа настаивал, чтобы меня оставили дома, но мама стояла на своем и сказала, что к искусству надо приобщаться прямо с пеленок.

Сначала мы заехали за Джоном, он шел на балет с нами. Джон жил на тихой лондонской улице, в старом викторианском доме. Дома стояли в линеечку, перед каждым домом был цветник, окна блестели, двери были покрашены в синий, красный и черный цвет, и ручки их сверкали начищенной медью. Дом Джона был заметен сразу: из ящика для цветов торчали два сухих стебля, через грязное окно виднелась оборванная штора, на облезлой двери не было звонка.

Папа постучал в дверь, и ее открыл сам хозяин. На нем были шорты и рваная майка. Он сразу потащил папу по дому показывать, какого прогресса он достиг в ремонте. Если учесть, что дом ремонтировался уже двадцать лет, то особого прогресса не наблюдалось, а внутри царил полный хаос.

У дверей, правда, лежала тряпка, и мы старательно вытерли об нее ноги.

– Вот видишь, – сказала мама бабушке, – прогресс уже есть.

Мы, правда, не поняли, зачем эта тряпка, ведь пол был грязнее некуда. Гостиную заполняли коробки, газеты, бумаги, ящики с вином и просто пустые упаковки из-под вина, кругом чего только не валялось: одежда, грязная обувь, тарелки с недоеденной едой, кисти, краски. Все двери были без ручек, на пыльной мебели стояли семейные фотографии. Вот молодой Джон на свадьбе брата вместе с мамой в шляпе в форме кастрюли, вот еще какие-то пожилые родственники. Я стал рассматривать фотографии, мне всегда очень нравилось это делать, папа с Джоном тем временем носились по дому, и папа громко восторгался достигнутым прогрессом.

Мама категорически отказалась принимать участие в этой экскурсии и вступила в разговор с бригадой поляков, которые настилали пол на лестнице. Я ничего не понял из этого разговора, поляки говорили по-польски, а мама по-русски. Поляки страшно возбудились, махали руками и часто повторяли слово «курва». Явно были чем-то недовольны.

Бабушка Варя все это время сидела в гостиной в своем строгом черном платье, красивых туфлях, на шее и в ушах у нее сверкали бриллианты. Когда мы выезжали из дому, папа заметил, что можно было бы одеться и поскромнее, на что бабушка сказала, что из уважения к себе и актерам русские люди в театр одеваются по-театральному, а в одежде для уборки картофеля они действительно собирают картофель, и посоветовала ему переодеться. Мама тоже была в красивом платье, а на мне была новая бархатная курточка.

Вдруг бабушка вскочила с грязного дивана и заявила, что немедленно уезжает на балет на такси, она больше не намерена сидеть в этой помойке. Все заторопились, Джон стал искать свои брюки и нашел их возле дверей – это была та самая тряпка, о которую все вытерли ноги, ботинки он так и не переобул, и они были измазаны краской. Мы все выкатились на улицу, к великой радости поляков, они тут же бросили молотки и пошли в сад пить водку. Джон громко возмущался и кричал, чтобы они шли работать, за что в ответ получил очередную «курву». Джон стал просить маму повлиять на братьев-славян, на что мама сказала, что платить людям надо вовремя. У Джона опять не было денег, или, как он это называл, возникла проблема с наличными.

– Сколько я его знаю, у него всегда проблема с наличными, – сказала бабушка, но в этот момент она застыла от изумления, увидев машину Джона.

Это была старая грязная колымага непонятного цвета, наверное, из-за грязи. Джон бегал вокруг и пытался усадить всех в нее. Но ручек на дверцах не было, дверцы открывались с помощью веревок, продетых в дырки в том месте, где раньше находилась ручка. Надо заметить, что и все туалеты в доме Джона работали по такой же системе. Ручки отсутствовали везде, и для того, чтобы слить воду, нужно было дергать за веревочку. Двери в доме также не имели ручек, за это бабушка прозвала Джона безручечным. В нашем доме так всегда и говорили: «А это какой Джон, безручечный?»

Пол внутри машины был завален объедками, пустыми бутылками из-под кока-колы и прочим мусором. Сидеть в принципе было негде. Бабушка категорически отказалась садиться в машину Джона, тогда мы с папой поехали с Джоном, а мама с бабушкой следовали за нами в нашей машине. Город Джон знал просто великолепно и машину водил как бог. Мы долго пробирались по каким-то боковым улицам, на главные магистрали Джон выезжать боялся из-за полиции, она его не раз уже штрафовала за состояние автомобиля. Квитанции штрафов валялись тут же среди грязного белья, на заднем сиденье.

Наконец мы подъехали к большому концертному залу в Лондоне, который назывался Альберт-Холл, в честь принца Альберта, мужа королевы Виктории. Вообще, Виктория, наверное, очень любила своего мужа, который умер намного раньше ее от тифа. Она не снимала траур до конца своих дней и кучу различных мест в Лондоне назвала его именем, а в Кенсингтонском парке поставила ему огромный памятник.

Итак, мы начали выходить из машин. Джон стал выбираться из своей разбитой колымаги, и всем видны были его испачканные краской ботинки и грязные парадные брюки, о которые мы вытерли ноги. Проходившие мимо нарядно одетые красивые девушки смотрели на это с ужасом.

Джон, похоже, истолковал их взгляды совсем иначе и стал с ними заговаривать. Они не удостоили его ответом, лишь одна сказала другой по-русски:

– Вот козел.

«Странно, – подумал я, – то какие-то курицы без головы, с которыми мама сравнивала папу и Джона, теперь козел. При чем тут животные?»

Мы прошли в зал, и Джон, сидевший рядом со мной, все время зевал и спрашивал маму, когда же все кончится, а то у него живот сводит от голода. Бабушка кипела рядом с мамой, но молчала, не хотела мешать другим наслаждаться прекрасным зрелищем.

После балета мы поехали домой, а Джон с папой – в какой-то индийский ресторан, где можно было поесть за пять фунтов. Добирались они туда часа два и долго кружили по маленьким улочкам, чтобы поставить машину. Наконец нашли место и, довольные, пошли ужинать. Каково же было их удивление, когда, выйдя из ресторана, они свою машину не обнаружили. Ее арестовали за неправильную парковку и увезли в какой-то гараж на другом конце города. Туда пришлось ехать на такси и платить штраф 150 фунтов, так что дешевый ужин обошелся им дорого. Бабушка долго смеялась, когда услышала эту историю от папы.

– Да, – сказала она, – скупой платит дважды.

Главным принципом жизни Джона было не тратить деньги ни при каких обстоятельствах. Особенно это касалось его самого. Одежда Джона была куплена еще его мамой, давно покойной, лет этак двадцать тому назад. Джон упорно ее носил, хотя выглядело это просто неприлично. Костюмы были ему давно малы и лоснились от старости, пальто не сходились на животе, ботинки перемазаны краской, потому что он все время дома что-нибудь красил, а теннисные шорты, в которых он приехал к нам однажды летом, были такие тесные и короткие, что даже бабушка Варя покраснела. Папа тогда тут же отправился с Джоном в магазин и купил ему новые шорты, майку и сандалии, за что Джон был папе бесконечно благодарен.

Джон вообще никогда ничего не выбрасывал, поэтому дом его и напоминал свалку.

Он был намного богаче папы, владел огромным домом в Лондоне, земельными угодьями в Бирмингеме, имел огромные счета в банках, потому что был хорошим юристом и получал со своих клиентов просто бешеные деньги, но его проблемой, как объяснил папа, было отсутствие наличных денег. Почему нельзя было снять деньги со счетов, мне было непонятно, можно было даже взять их из специальной машины, которая имелась во многих банках. Я видел, как мама очень часто брала так деньги. Я спросил об этом папу.

– У Джона деньги идут только в одном направлении – на счета, но никогда с них, – смеясь, объяснил папа.

Джон очень любил, когда клиенты платили ему наличными, эти суммы можно было укрыть от налогового управления, или расплачивались старыми вещами. Кто-то расплатился с ним старой машиной, на ней Джон до сих пор ездил, кто-то привез ему старую кухню, монтировали ее все те же многострадальные поляки, а один клиент отдал ему дюжину новых рубашек, которые упали с грузовика, как объяснил нам Джон.

Я тут же стал спрашивать папу, почему рубашки упали с грузовика, и папа объяснил мне, что так говорят, когда кто-то что-то украл. В лондонском Ист-Энде вещи часто падали с грузовиков, и Джон всегда с удовольствием их покупал, потому что это стоило дешево. Однажды он купил целый гарнитур для ванной комнаты за сто фунтов, но так его и не поставил, потому что грабители-водопроводчики требовали за его установку тысячу фунтов, а для Джона это было огромной суммой.

– Не понимаю, чего он так жмется, – говорила мама бабушке на кухне, – он ведь берет с клиентов по двести пятьдесят фунтов в час.

– Плюшкин, одно слово, Плюшкин, – качала головой бабушка.

Кто такой Плюшкин, я узнал позже, после того как по настоянию бабушки Вари прочел произведение Гоголя.

Вот такую полную лишений жизнь вел Джон, но любое предложение выгодных капиталовложений никогда не оставляло его равнодушным, и тут он совершенно не жалел денег. Поэтому когда он услышал от лорда Сомерсета о дешевизне в Молдове, то собрался ехать туда за десять минут.

Молдова потрясла Джона красотой, а молдаване – гостеприимством. Были накрыты гигантские столы, прекрасное молдавское вино текло рекой, женщины были покорные и услужливые, молча подавали к столу многочисленные блюда и так же молча уходили. Джон в жизни не ел столько вкусных вещей и в течение двух часов совершенно напился и объелся. Лорд Сомерсет тоже не отставал, их переводчик, молодой молдаванин, переводил многочисленные тосты. Джон пытался перевести разговор на деловые вопросы, но ему объяснили, что еще не пора. В этот момент к нему подсела очень красивая молдаванка Оксана, а к лорду – ее сестра, такая же красавица. Джон, как он позднее объяснял папе, решил, что попал в рай. Оксана мило ему улыбалась, распахивала свои прекрасные черные глаза, тут как раз заиграли на скрипке берущие за душу мелодии, и наш герой пал, как вражеская крепость. Куда девалось его природное недоверие к женщинам?..

Наутро он никак не мог вспомнить, как попал в свой номер в гостинице и кто раздел его и уложил в постель. Голова просто раскалывалась. Тут раздался телефонный звонок. Переводчик Володя объяснил, что их ждут внизу завтракать.

Когда Джон спустился вниз после холодного душа, то чувствовал себя немного лучше. Тут же перед ним возник стакан коньяка, и на все его протесты молдаване махали руками и кричали: «Лекарство, лекарство». Джон послушно выпил коньяк, лорд, посмотрев на него, сделал то же самое. После обильного завтрака они наконец почувствовали себя людьми. Только очень хотелось спать. Джон все спрашивал, где же Оксана, но ему никто ничего не отвечал, все лишь сладко улыбались в ответ.

Тут вдруг все подхватились и поехали в офис к молдаванам. Офис был огромный, с хорошей мебелью, с многочисленными секретаршами, которые строчили что-то на шикарных новых компьютерах. В кабинете главного молдаванина Петра уже был накрыт стол: коньяк, фрукты, шоколад.

Не успели лорд и Джон ничего толком понять, как на свет появились какие-то контракты, составленные на русском, и переводчик Володя лихо начал их переводить прямо с листа.

Тут бы нашим героям насторожиться и попросить письменный перевод, о чем потом, после провала всей операции, втолковывала Джону мама:

– Джон, ты ж юрист. Тебя для чего туда брали? Ты же знаешь, что ничего нельзя подписывать не читая!

– Да я и говорил лорду, а он уперся: нет, мол, люди хорошие, – оправдывался Джон.

Короче, контракты были подписаны, и по этому поводу началось празднование. Сто тысяч фунтов за аренду земли для выращивания пшеницы улетели, как ласточки из гнезда. Чек был тут же схвачен волосатой рукой главного молдаванина Петра и передан умопомрачительной красоты секретарше.

– Отдашь немедленно Марии для отоваривания, поняла? Смотри ничего не перепутай, пока идешь отсюда до приемной, а то ведь мозгов-то нет, – довольно грубо сказал ей Петр.

Секретарша улыбалась в ответ и смотрела на Джона, у которого все опустилось внутри.

«Какая женщина, мне б такую», – подумал он.

Потом все поехали на виноградники, чтобы купить прекрасное вино по смехотворно низкой цене. На виноградниках опять пили и ели молочных поросят и уже совсем пьяные вернулись в гостиницу. Там пили в баре, потом откуда ни возьмись появилась Оксана с сестрой, а когда Джон проснулся утром, она лежала рядом с ним в постели в его номере. Джон начисто ничего не помнил. Оксана сладко ему улыбнулась и сказала на очень плохом английском:

– Теперь ты мой, а я твоя.

Природная осторожность не подвела Джона, он начал ей возражать, но Оксана закрыла ему рот поцелуем, и Джон надолго замолк.

События по возвращении в Англию разворачивались с ошеломляющей быстротой. Не успели наши герои ступить на родную землю, как позвонили молдаване, а именно переводчик Володя, он сообщил, что фура с вином уже на границе. Лорд помчался в сеть супермаркетов договариваться о поставке вина, те радостно согласились. Потом позвонили из банка и спросили, нужно ли выплачивать молдаванам сто тысяч фунтов.

– Конечно-конечно, – подтвердили наши герои.

Вскоре вино было доставлено на склад, и довольные бизнесмены поехали снимать пробу. И – о ужас! – это оказалось совсем не то вино, которое они пробовали в Молдове, это был голый уксус. Находившийся вместе с ними представитель торговли был просто в шоке от подобной бурды. Складу было все равно, что хранить, но они требовали деньги. Решение приняли быстро – хранить вино дома и продавать знакомым.

Папа, мама и я как раз в это время посетили Джона и ничего не поняли: в огромной гостиной его лондонского дома стояли в три ряда ящики с вином, их было столько, что свободное место осталось только для кресла перед телевизором. Вино было везде: в ванной, в комнатах, в спальне – еще бы, ведь разгрузили пятитонный грузовик.

На лице Джона было написано страшное отчаяние. Мама, увидев это винное царство, долго смеялась, а когда услышала об аренде земли и ста тысячах, заплаченных за нее, то просто схватилась за голову.

– Балбесы, вас же кинули, как последних лохов, – стонала мама.

Я стоял рядом и ничего не понял из этой фразы, хотя все говорили, что я хорошо знаю русский.

«Это, наверное, какой-то особый деловой язык», – подумал я.

Папа с Джоном тоже ничего не поняли, папа ведь изучал классический русский, а уроки разговорного языка брал у старой аристократки Анны Ивановны Шереметевой, которая жила неподалеку от нас.

Когда бабушка Варя впервые услышала все эти обороты речи, она чуть не умерла со смеху. Такие выражения, как «подать прошение на высочайшее имя», или «получать жалованье», или «выезжать в свет», уже давно никто не употреблял. Папа, конечно, многому научился у мамы и бабушки, но современного русского делового языка не знал.

Мама перешла на английский и объяснила Джону, что все его денежки улетели в карманы молдаван безвозвратно и не будет ни земли, ни пшеницы.

– Ты такая пессимистка, – возразил на это Джон. – Они славные ребята!

– Ну да, конечно, – ответила мама, – поэтому сейчас ты сидишь с пятью тоннами уксуса. Отзови чек из банка, – советовала она.

Но было поздно.

Тут еще, на беду Джона, приехала из Молдовы Оксана, он обнаружил ее сидящей на пороге своего дома на чемодане. Джон, конечно, был джентльменом и впустил девушку в дом. Она тут же бросилась все убирать, стирать, готовить, а к вечеру, когда Джон поел и подобрел, сообщила ему, что скоро, то есть ровно через шесть месяцев, он станет отцом. Джон побледнел. Он знал, что у него не может быть детей из-за перенесенной в детстве свинки, о чем радостно сообщил Оксане. Теперь побледнела уже Оксана. Но каким-то образом они с Оксаной договорились, и она стала работать у него экономкой. Вскоре прибыл и отец ребенка, красавец-молдаванин Михаил, и они съехали в какой-то дом, который снимали пять молдавских пар.

Все вышло в точности так, как предсказывала мама. Когда через полгода Джон с лордом выехали обозревать поля пшеницы, то никаких полей не увидели. Они вообще не увидели ничего: ни полей, ни офиса, ни Петра, ни переводчика Володи. В здании, где находился офис с секретаршами, по-прежнему была деловая обстановка, но о Петре и Володе никто ничего не слышал. Они побежали в местную милицию, и им обещали разобраться.

Вечером в баре гостиницы к ним подошел симпатичный молодой человек и сказал на хорошем английском, что он из милиции. Они страшно обрадовались. Молодой человек представился лейтенантом Сидоровым и сообщил, что им надо немедленно уезжать из страны, они связались со страшной бандой грабителей и их могут убить.

Джон с лордом долго думать не стали и на следующее утро улетели из Молдовы. Тут Джон вспомнил мамины слова и согласился наконец с ее правотой.

Этот печальный опыт не остановил Джона, он пытался купить отель в Румынии и землю в Пермской области, местный губернатор продавал ее за бесценок. И опять неудачно, деньги уходили в карманы румын и русских, а Джон все так же оставался ни с чем, в рваных штанах и при разбитой машине.

Кстати, о машине. С ней тоже произошла очень смешная история. Однажды, когда Джон ехал к нам, машина по дороге сломалась. Джон вызвал ремонтников, и те ему объяснили, что автомобиль ремонту не подлежит, и предложили Джону отвезти машину на ближайшую автомобильную свалку. Джон побледнел и затрясся от ужаса.

– Нет-нет, на ней еще можно ездить, отвезите машину к дому моего друга, мы ее за выходные починим, – заявил он парням из ремонтной службы.

Те не стали спорить, понимая, что клиенты бывают разные, и чем богаче, тем причудливее. Машину прикатили к нашему дому, и дома сразу закипела бурная деятельность, мама называла ее беготней куриц без голов. Я сам никогда не видел, как бегают курицы без голов, но думаю, что это печальное зрелище. Стали звонить в гаражи. Джон периодически вбегал в кухню и требовал чаю. Миссис Смит на это не реагировала, чай не делала, потому что знала, пить его Джон все равно не будет, и продолжала спокойно готовить обед.

В это время приехали люди из гаража и подтвердили предыдущий диагноз: машина ремонту не подлежит. Они предложили отвезти ее на свалку уже за пятьдесят фунтов. Джон тяжело вздохнул и согласился, делать было нечего. Со слезами на глазах он смотрел из окна, как увозят его родное дитя.

Тут пришла мама из магазинов и спросила, что это за помойное ведро транспортируют от нашего дома.

– Ха-ха, – сказал Джон, – это не смешно, а жестоко.

Сели обедать, потом пошли в библиотеку курить сигары, миссис Смит понесла туда поднос с кофе. Вдруг из библиотеки раздался нечеловеческий вопль. Кто-то страшно кричал: «Рубашки, рубашки!»

Борька тут же спрятался под диван, он решил, что это его ругают. Я с изумлением наблюдал, как папа с Джоном выскочили из дому, сели в папину машину и укатили куда-то на страшной скорости.

Мама, которая в этот момент пила кофе на кухне с миссис Смит, тихо сказала:

– Ну что за безголовые курицы. Он оставил в багажнике все свои грязные рубашки, накопившиеся за три года, те, которые собирался сдать в прачечную.

Миссис Смит только покачала головой. По тому, как вернувшиеся домой папа и Джон понуро прошли в библиотеку и стали пить виски, мы поняли, что рубашки спасти не удалось.

– Это ведь целое состояние, – тихо бормотал Джон.

Папа бурчал что-то неразборчивое. Борька вылез из-под дивана.

Несмотря ни на что, Джон оставался любимым папиным другом, и они всегда приходили друг другу на помощь в трудную минуту. Это была настоящая мужская дружба, проверенная временем.

Глава пятая Мама

Я очень люблю свою маму. Три года назад в моей жизни случилось большое горе: моя мама ушла из дому. Я долго плакал в своей комнате, но никто не пришел меня утешить, кроме, конечно, Борьки. Он лег рядом со мной и тихо мне подвывал. Папа в тот вечер дико напился, а такое с ним бывало не часто. Вызвали из Лондона Джона, он пытался его утешить, но напился еще больше, чем папа. Про меня просто забыли. Я рыдал в своей постельке и не мог понять, как же мама могла так поступить, ведь я был ее единственным и любимым сыном. На следующий день приехала бабушка Варя и стала меня успокаивать. Она объяснила мне, что взрослые люди иногда делают большие глупости и руководит их поступками не голова, а совсем другая часть тела.

– Сердце, что ли? – спросил я.

– Нет, не сердце, – засмеялась бабушка.

Мою маму звали Анастасией, и она была настоящей русской красавицей, хотя мой дедушка Боря и был еврей. Но ничего еврейского у мамы не проявлялось, разве что поведение. Статная блондинка с голубыми глазами, с черными бровями вразлет и длинными черными ресницами, немного полноватая, но с тончайшей талией, она как будто сошла с портрета XIX века.

– Вылитая бабушка Анастасия, моя мама, – говорила про нее бабушка Варя.

Когда мы с мамой шли по улице или ходили по магазинам, на нее все смотрели. Она очень красиво одевалась, отличалась отменным вкусом, одежду выбирала только в хороших магазинах и носила минимум дорогих украшений. Это качество она унаследовала от бабушки Вари.

Мама всегда была великолепно ухожена: ничего мятого или грязного я не видел на ней ни разу, все было аккуратно отглажено, а сама она пахла свежестью и уютом.

И домашнее хозяйство мама вела замечательно: у нас всегда была вкусная еда, дома все сверкало и блестело. Она была энергичной, веселой, все у нее горело в руках и делалось как-то легко и быстро. Глядя на нее, хотелось жить и веселиться, она всех заряжала своей энергией.

И еще она была очень гостеприимной. Всегда у нас дома кто-нибудь гостил.

В то печальное утро, когда мама ушла, я, ничего не ведая, спокойно спал в своей комнате. Я знал, что мама разбудит меня, мама всегда приходила меня будить. Она склонялась надо мной тихо и легонько щекотала меня по щеке: «Эдичка, просыпайся!» Я открывал глаза, видел мамино улыбающееся лицо и крепко-крепко обнимал ее. Мне хотелось спрыгнуть с кровати и взяться сразу за все дела, которые вчера было делать лень. Я думал, что у мамы я самый главный и самый любимый.

Но в тот раз я проснулся от тишины. Борька посапывал рядом со мной, в доме было подозрительно тихо, только снизу слышался плач, и я этому очень удивился.

«Где мама? Почему ее нет?»

Я отправился вниз, на разведку, держа под мышкой моего любимого Рекса – игрушечную собаку, желтую с красными пятнами. Мама рассказывала, что когда я был маленький, то выбрал ее в магазине сам, просто вцепился в собаку и орал, пока мне ее не купили. С тех пор я и Рекс неразлучны. Борька знал это и дико ревновал. При всяком удобном случае он задавал Рексу трепку. Рекс поэтому выглядел весьма потасканным, но менее любимым от этого не стал.

Мы с Рексом вошли на кухню и увидели, что папа сидит за большим столом и тихо плачет. Он был в пижаме. Повернувшись к нам спиной, тихо плакала миссис Смит. Джон тоже сидел за столом и пил кофе из большой кружки.

– Главное, – говорил он, – не падать духом. Она вернется. Это блажь.

Папа начал рыдать еще громче, и я подошел к нему и стал тянуть его за рукав:

– Папа, папа, где мама?

Тут папа всхлипнул особенно громко, вскочил, схватил меня и крепко прижал к себе.

– Эдичка, мой любимый мальчик, мама оставила нас, она ушла.

– Как это ушла? Куда ушла?

– Вчера вечером, когда ты спал, она собрала вещи и ушла.

– К этому уже давно шло, – перебил папу Джон. – Тебе не надо было разрешать ей ходить в тот гимнастический зал, там один разврат. Она ведь красавица, с таких женщин нельзя спускать глаз ни на минуту.

– Это ты из собственного опыта знаешь? – зло поинтересовался папа. – И потом, при чем тут не разрешать. Она же не ребенок, она взрослый человек, как я могу что-то не разрешать?

Тут папа с Джоном вступили в спор, из которого я мало что понял, запомнил только частые упоминания королевы Виктории и какой при ней был порядок, женщины слушались своих мужей и уважали их, а всякие там из низов даже не имели права войти в дом с парадного крыльца, не то что уводить чужих жен. Потом перешли на Генриха VIII, какой при нем был порядок, когда неверным женам просто-напросто отрубали голову.

Миссис Смит усадила меня за стол и подала мой любимый завтрак: вареное всмятку яйцо с полосками хлеба с маслом, которые она называла солдатиками. Но есть мне не хотелось, и я потихоньку отдавал солдатиков Борьке, он дежурил под столом на тот случай, если что-нибудь упадет. В нормальное время мне бы за это попало, но сегодня никто не обращал на меня внимания, только миссис Смит сказала, что сегодня прилетает бабушка Варя.

«Какое счастье! – подумал я. – Она-то уж наведет порядок. Папа с мамой, наверное, поругались, и она их помирит».

Я приободрился и доел оставшихся солдатиков.

Так, пойду-ка я приведу себя в порядок и буду ждать бабушку Варю.

– А когда бабушка приезжает? – спросил я у миссис Смит.

– Только к вечеру, – сказала она.

Глава шестая Поездка к маме

После того как мама ушла из дому, я видел ее лишь раз. Сначала меня забрала бабушка Элла, но я плакал и все время просился домой, как дедушка Джордж ни пытался меня развлечь. Я скучал по Борьке, которому было запрещено быть с нами. Бабушка Элла не терпела собак. Она любила только своего кота Барона.

Потом бабушка Варя забрала меня в Петербург, и я провел там все лето. Я часто разговаривал с мамой по телефону, и она просила меня не расстраиваться и все время говорила, что скоро мы увидимся.

Наконец наступил тот день. Я уже с утра оделся во все лучшее и ждал, когда мы поедем к маме. Мне казалось, что время тянется очень медленно, а бабушка все вела на кухне беседы с миссис Смит, пила чай, курила и никуда не торопилась. Наконец она сказала:

– Эдичка, Борис, поехали.

Не дожидаясь повторного приглашения, мы помчались к бабушкиной машине. Мы сели на заднее сиденье и пристегнули ремни безопасности. Бабушка завела машину, и мы тронулись с места под Первый концерт Чайковского.

Борька прижался ко мне и тут же уснул, а я стал смотреть по сторонам, я всегда это делал, когда ехал в машине или на поезде. Мне все было очень интересно. Особенно я любил читать названия улиц, если, конечно, успевал их разглядеть. Названия английских улиц довольно однообразны: всегда есть улица Королевы и Короля, улица Принцессы и Принца, это помимо разнообразных Садовых, Парковых, Тополиных, Березовых, Каштановых и так далее. Но попадались и интересные названия. Мы, например, жили в Сырном переулке, а недалеко от нас была аллея Пирогов и Пудингов и даже аллея Куста, и там был куст, у которого сидел нищий.

А еще мне нравилось наблюдать за людьми. Как я уже говорил, мы с Борькой любили смотреть телевизор. По телевизору показывали много рекламы, и я обратил внимание, что женщины в рекламе всегда были молодые, с прекрасно промытыми длинными блестящими волосами, в белых, чистых, струящихся одеждах на стройных телах, с длинными ногами. Прекрасные лица озаряли радужные улыбки, блестели белые, как жемчуг, зубы, сияли огромные глаза. Чистые, опрятные дети обнимали мужественных, хорошо постриженных, стройных пап и улыбались красавицам-мамам.

Когда же я смотрел на улицу из окна автомобиля или ходил с бабушкой по магазинам, то видел совсем других людей. Те, из рекламы, жили, наверное, на другой планете или в другой стране, потому что вокруг я ничего подобного не замечал. Толстые мамы в грязных леггинсах, бесформенных майках и стоптанных вьетнамках катили грязные коляски с сопливыми детьми. Рядом плелись скучные папы с немытыми головами и большими животами, выпирающими из ношеных спортивных штанов, растянутых на коленях. Они, похоже, давно не мылись, потому что постоянно чесали голову или круглые животы. Если же они улыбались, то видны были дырки во рту и зубы были желтые и кривые.

– Где же все эти красавцы и красавицы из рекламы? – спросил я бабушку Варю.

Она долго смеялась, а потом сказала, что я очень наблюдательный и, скорее всего, на улице я их не увижу.

– Но если они все время ходят по магазинам, где же та одежда, которую они покупают?

– Думаю, дома, в сундуках, – ответила бабушка.

Правда, англичане одевались в пух и прах на свадьбу. Но об этом позже.

Итак, в то утро мы ехали через наш старинный университетский город, который был очень красив. Скоро мы миновали центр, потом поехали дальше, бабушка куда-то свернула, и вдруг мы оказались на странной какой-то улице. Дома на этой улице были невысокие, кирпичные, на две семьи, обыкновенные английские дома, но что меня поразило – это палисадники перед домами: в них валялись кучи мусора, стояли старые, ржавые холодильники, стиральные машины, лежали растерзанные матрасы. На дороге возле домов стояли машины без колес и дверей, кое-где валялись унитазы и выброшенные старые ванны. Складывалось впечатление, что недавно в этом районе случилось землетрясение или наводнение.

Среди уличных обитателей было много молодых девушек с колясками и детьми, которые плелись рядом по двое, по трое, все грязные и сопливые. Они дружно сосали разноцветные леденцы, а дети в колясках жевали хлеб. Еще встречались молодые парни в капюшонах, толстые тетки в рванье и какие-то синюшные дядьки. Все они шли в сторону пивной или магазина.

– Бабушка, а мы в Англии? – спросил я. – Или уже куда-то уехали?

– В Англии, в Англии, – ответила бабушка. – Это только у твоей матери могло хватить ума сюда переехать. Господи, жуть-то какая!

Я обернулся и понял, что мы отъехали совсем недалеко от центра: виден был шпиль собора и крыши старинных колледжей.

Тут бабушка подъехала к какому-то странному существу, которое при ближайшем рассмотрении оказалось совсем юной девчушкой, обвешанной детьми. Все дети дружно орали и что-то канючили так же дружно. Молодая мамаша раздавала им тумаки и ругалась громко на каком-то непонятном языке.

Бабушка очень вежливо спросила ее, где находится Сиреневая улица. Юная мамаша уставилась на нее в полном изумлении.

– Чиво? – оправившись от шока, произнесла она наконец.

Дети тоже, видно, были потрясены, потому что все как по команде перестали реветь и уставились на бабушку и на меня. Борька в это время проснулся и стал выглядывать из окна, что привело их в полный восторг, и они принялись колотить палками по окну и лаять. Борька совершенно оторопел от такого их поведения и прижался ко мне. Мамаша тут же выдала им по оплеухе, и они опять заорали.

– Скажи, милая, а это что, твои дети? – спросила бабушка.

– А чьи же! – возопило юное существо. – Нам чужых не надо.

– А сколько же тебе лет, милая? Пятнадцать?

– Мне уже семнадцать, – решила поддержать разговор мамаша. – Вот Джордан. Я родила ее в тринадцать лет. А это Бекам, его я родила в четырнадцать, а это Джессика, ее я родила в пятнадцать, а это Эшли, – показала она на младенца в коляске, – его я родила полгода назад. А это, – кивнула она на черного мальчика лет четырех, – мой брат Кинг.

– И кто же их отец? – поинтересовалась бабушка.

– Ну не отец, а отцы. Знаете, когда сожрешь банку фасоли в томате, ты же не знаешь, от какой фасолины у тебя пердёж.

Существо заржало, и в воздухе запахло каким-то дешевым алкоголем. Я понял, что мамаша сильно навеселе.

Тут уже пришел черед оторопеть бабушке, но она быстро справилась с собой и сказала, что это, конечно, очень интересное наблюдение.

– Точно могу сказать только, кто отец Джордан. Это был мой первый бойфренд, одноклассник Дейвид. Но мы давно разошлись.

– А как же школа?

– А чего там делать, в школе-то? Скукота! У меня теперь дом, мне его государство дало, и хорошее пособие. Жить можно. Вот рожу еще два-три раза, так вообще нормально. У моей мамаши нас вообще десятеро. А ей еще тридцать шесть.

Бабушка смотрела на все это с изумлением.

Наконец молодая женщина опомнилась и спросила:

– А чего надо-то? Вы что, иностранка? Уж больно вы смешно говорите.

– Да, я русская, – ответила бабушка.

– Ну, бля, ва-а-аще! Никогда не видала русских. Отстой!

– Мне нужна Сиреневая улица, там живет моя дочь.

– А-а, эта, которая с Дейвом, принцесса. Она еще в жилотделе работает. Такая фифа! Тут не стойте, там не плюйте, не курите, заткните детей, встаньте в очередь, не материтесь, наденьте рубашки. А недавно заявила, что мужиков без рубашек обслуживать не будут, некоторые ее даже боятся, но мне плевать. Дейвид, например, мой бывший, недавно от нее пострадал: он нюхал клей в туалете жилотдела, так она его оттудова вытурила и сказала, что в следующий раз вызовет полицию. А дядя Сирил, местный алкаш, тот всегда раньше ходил в жилотдел и стебался над ними от скуки, так теперь вообще боится туда зайти. Я вот тоже туда иду просить новый дом, нам в старом тесно, я ведь снова беременна от маминого бойфренда, черного Тима. Маманя из-за этого с ним чуть не разошлась, но она тоже беременна и говорит, что от него, но я знаю, что не от него, а от Викиного папаши, а он вообще наркоман, а Вика прошмандовка и блядь, и одна сиська у нее меньше другой. Вот родится белый ребенок, смеху-то будет. Да, а Сиреневая – вон там, за углом. Только принцесса-то итальянка, а вы русская, может, вам какая-то другая улица нужна? – закончила свою тираду молодая мамаша.

– Спасибо, милая, эта мне и нужна. Ты просто кладезь информации, – сказала бабушка, и мы тронулись дальше.

Я обернулся и увидел, что женщина стоит на обочине и смотрит нам вслед. Ее тоненькие ножки в коротеньких брючках напоминали спички, синюшный живот был открыт, волосы зализаны назад и затянуты в тугой узел. На каждом ухе висело по пять тяжелых золотых серег, на плече болталась черная сумка, изукрашенная какими-то брошками и блестками, розовые шлепанцы со стразами довершали картину. Я заметил, что и другие девушки, попадавшиеся нам на пути, были примерно в том же, в чем и она, или же в спортивных костюмах.

– Смотри, Эдичка, будешь плохо учиться, переселишься в этот район, – начала воспитательную работу бабушка. – Боже мой, твоя мать сумасшедшая, – продолжила она. – Как она может здесь жить? Ничего не понимаю. Она что, изучает нравы?

В этот момент мы подъехали к вполне приличному дому с ухоженным палисадником и аккуратно покрашенной дверью. Рядом было много машин, а из окон дома раздавалось нестройное русское пение.

– О господи! – сказала бабушка. – Твоя мать в своем репертуаре, вечно эти русские сходки. Даже сегодня, когда она ждет нас, надо устроить этот балаган. Она же знает, как я этого не люблю.

Все это бабушка изрекала, когда мы уже входили в дом. Нарядная и красивая, но заметно пополневшая мама кинулась нам навстречу.

– Эдичка, Эдичка. – Она принялась меня обнимать и целовать. – Мальчик мой, как я скучаю по тебе! Как я переживаю, что тебя нет рядом!

Бабушка фыркнула, но промолчала.

– Пожалуйста, не начинай, ты же знаешь, что я не в силах ничего изменить, – сказала бабушке мама.

– Да ты просто вульгарная потаскуха, – ответила бабушка. – Всегда ею была и всегда ею будешь!

Я не понял, что это значило, но мама залилась краской, сказанное было ей явно неприятно. Заметно было, что она сдерживается из последних сил, чтобы не нагрубить бабушке.

– Я приеду за ребенком завтра.

– Зайди хотя бы на минутку!

– Ни в коем случае. Не собираюсь сидеть за одним столом с этой провинциальной швалью в гетто для придурков!

С этими словами она развернулась и покинула дом.

Слышно было, как взревел мотор и машина отъехала от дома. К полному моему отчаянию, Борька уехал с бабушкой, его забыли выпустить из машины.

Мама дрожащими руками обняла меня за плечи и ввела в комнату. Комната была маленькой и тесной. За большим столом вплотную сидели женщины разного возраста и один уже немолодой маленький толстенький мужичонка, который глядел на женщин жадными, голодными глазами. Это был какой-то известный писатель-беженец. Среди женщин особенно выделялись красивые двойняшки-мулатки. Сидевшие за столом пели хором песню о рябинушке. Облезлая высокая и худая блондинка играла на гитаре. Все, похоже, уже изрядно выпили, и стол представлял собой довольно жалкое зрелище: миски с салатами и винегретами стояли полупустые вперемешку с тарелками с рыбой и колбасой.

Мама захлопотала и стала усаживать меня за стол, тетка, оказавшаяся рядом со мной, заметив мое присутствие, стала как-то странно сюсюкать.

– Ой, а кто это такой халосий и класивый, – ворковала тетка.

Она напомнила мне большую жабу, которая живет в нашем саду, такая же раздавшаяся вширь, жирная и потная. Когда-то она, возможно, была блондинкой, но теперь ее волосы были настолько грязные, что трудно было сказать об этом наверняка.

В этот момент кто-то запел «Диванчик плюш», тетка громким басом принялась подпевать и так орала мне в ухо, что я от испуга чуть не свалился со стула. Мама внесла большой пирог и под одобрительные крики собравшихся водрузила его на стол. Петь сразу же прекратили, облезлая блондинка отложила гитару и подсела к столу. Все заговорили одновременно.

На меня больше не обращали внимания. Я сидел тихо, ел кусок вкуснейшего пирога с капустой, его положила мне на тарелку все та же толстая тетка, и слушал застольные разговоры. На одном конце стола молодая красивая брюнетка спорила с пожилой дамой о президенте, и в какой-то момент беседы обе от возбуждения перешли на крик, рядом кто-то ругал идиота англичанина-мужа, чуть подальше дамы среднего возраста обсуждали английские больницы и врачей, еще дальше две молодые девушки ругали какую-то школу, где их детям не задают задание на дом.

– На душе у всех наболело, и всех объединяет одно желание: ругать страну, которая их приютила и приняла и ничего от них не просит взамен. А многим еще и помогает, – сказала толстая тетка, моя соседка.

– Ах, ну перестань, Света, – повернулась к ней хорошенькая беленькая девочка лет семнадцати, похожая на фею, – вечно ты их защищаешь. Эти англики сплошные идиоты. Возьмем моего придурка, он никогда не моет ноги перед сном, хотя весь день шастает босиком, а потом лезет на меня, как грязный козел, вечно воняющий пивом. Меня прямо тошнит!

Писатель, сидевший рядом с ней, при этом одобрительно хрюкнул и положил руку на плечо девушке. Она не скинула ее, а наоборот, приветливо улыбнулась писателю.

– Пустили козла в огород, – сказала толстая Света.

– Не тебя же ему обнимать, – возразила ей интеллигентного вида дама по имени Маша. – Из-за него, собственно, и собрались. Только он пока не сказал ничего умного.

– И не скажет, – сказала Света, – ему не до этого.

– Да, гигиена у них хромает, – вступила в разговор довольно полная брюнетка с красивыми голубыми глазами. – В нашем бассейне все эти англичанки ходят по полу с грязными ногами, а потом, не приняв душ, лезут в бассейн. Я один раз сделала им замечание, другой, а они мне в ответ: мол, иностранцам вообще надо заткнуться, а если не нравится, уезжать.

– Правильно они тебе сказали. В чужой монастырь со своим уставом не ходят, – сказала толстая Света. – Не нравится – уезжайте, кому вы тут нужны-то!

Мама все время крутилась возле стола, и когда она подошла ко мне, я ее спросил:

– Мама, а почему ты такая толстая?

Все разом замолчали и уставились на меня, а толстая тетя Света сказала:

– Разве ты не знаешь, Эдичка, у тебя скоро будет братик или сестренка. У твоей мамы в животике маленький бэйбик.

Я ошарашенно посмотрел на маму.

– Света, ну зачем ты так сразу, я бы ему сама рассказала. Вечно ты влезешь.

Тетка обиженно поджала губы. Но, видно, не в ее привычке было молчать.

– Ну, так и надо было сказать! Бросила ребенка, а теперь возмущается.

В этот момент от дверей послышался громкий голос:

– Дамы, дамы, не надо друг друга убивать.

В дверях появился красивый парень, его ярко-синие глаза сразу осветили комнату теплым светом. Глаза особенно выделялись, составляя контраст с черными как уголь волосами вошедшего. Женщины оживились и принялись кокетничать с ним. Он подошел к каждой, поцеловал, затем крепко пожал руку писателю.

– Вот ведь дамский угодник, – сказала мама толстой Свете.

Наконец парень подошел ко мне.

– Привет, Эдичка. Меня зовут Дейв. Я муж твоей мамы, а значит, твой отчим.

Я посмотрел на него с изумлением, ведь никто мне до сих пор так ничего и не объяснил. Сказали только: мама ушла. А бабушка Варя добавила, что, мол, мама связалась с бугаем. Ну, на бугая Дейв был не похож, он скорее напоминал актера из какого-нибудь старого фильма из тех, что бабушка Варя без конца смотрела по телевизору.

Дейв тут же сел за стол, положил себе на тарелку салат и кусок пирога и стал с удовольствием есть.

– Люблю русскую хавку, твоя мама очень вкусно готовит, и вообще, она хороша во всех отношениях! Приятель, как ты думаешь, мы с тобой поладим? У тебя ведь скоро будет брат или сестра, – подмигнул он маме.

Я посмотрел на маму, она опять покраснела и опустила глаза. Тетки начали хихикать, а вскоре стали собираться домой. Первой поднялась толстая Света. Бряцая связкой ключей, которую не выпускала из рук даже за столом, она грозно выкрикнула:

– Ну, кто со мной, давайте собирайтесь!

– Куда же вы, девочки, еще чаю не попили!

– Нет, надо ехать, – заявили все хором.

Мама стала раздавать всем их салатницы с остатками салатов, в доме царил хаос.

– Надеюсь, что наши машины не украли, – сказала толстая Света. – Ведь это гетто какое-то.

– Ты, как всегда, очень тактична, Света, – сказала одна из интеллигентных дам.

– Что думаю, то и говорю. Это у вас в столицах все миндальничают, а у нас в провинции режут правду-матку в глаза.

– Ну да, мы заметили, – ответила интеллигентная дама.

Компания выкатилась на улицу, мы пошли их провожать. Обитатели соседних домов тоже высыпали на улицу и принялись нас рассматривать.

– Эй, Дейв, ну у тебя и телок, уступил хотя бы одну, а то моя швабра уже такая старая и страшная! – закричал плюгавый мужичонка в грязной майке и трениках, вытянутых на коленках.

Швабра тут же огрела его грязной тряпкой, которая оказалась посудным полотенцем. Мужичонка заржал, продемонстрировав окружающим свой единственный зуб.

Мама покосилась на шутника, а интеллигентного вида дама сказала:

– Это ж просто Лодейное Поле какое-то или Чудово. Настя, вам надо отсюда съезжать!

– Вы же знаете, Маша, что пока это невозможно.

Интеллигентного вида Маша в ответ пожала плечами, она-то у всех своих мужей уже отсудила все, что могла, поэтому имела шикарную квартиру в центре города, ездила на дорогой машине и работала в том же университете, что и папа. На данный период времени она судилась с очередным любовником, надеясь отсудить у него энциклопедию «Британника», купленную якобы ею. Любовник, по совету своего адвоката, уехал жить на свою виллу в Португалию и в Англии появлялся только под покровом темноты.

Писатель сел в машину с мулатками и красоткой Эллой, той самой, что была похожа на фею.

Остальные тоже стали рассаживаться по машинам и отъезжать, а мы вернулись в дом.

Дейв тут же уставился в телевизор смотреть футбол, а мама начала убирать со стола. В это время я услышал шум во дворе и увидел, как к нашему дому направляется толстая тетка в рваных леггинсах, а с ней такая же толстая молодая девица, тоже в леггинсах и тоже таких же рваных.

Мама затравленно посмотрела в окно. Обе дамы ввалились в дом, и в маленькой тесной гостиной стало еще теснее.

– А нас позвать было слабо́? – зычным басом закричала тетка с порога.

– Да, слабо! – запищала толстая девица.

– Да что вы в самом деле, – улыбнулся им Дейв. – Мы как раз шли за вами. Садитесь за стол.

Они не заставили себя долго ждать. Мама поставила на стол две чистые тарелки, и все, что оставалось на столе от русского застолья, улетучилось в пять минут. Они громко чавкали, плевались, шипели, зрелище было жуткое.

Тут они заметили меня.

– Кто ж это такой хорошенький и чистенький, прямо как с картинки? – завопила толстая тетка.

– А, так это Эдичка, – ответил Дейв, – сынок моей бабы.

– А что, у нее есть сынок?! – запищала тонким голосом девица.

– Да, дорогие мама и сеструха, вот мой приемный сын Эдичка, – торжественно объявил Дейв.

«A-а, так это его мама и сестра, – понял я наконец. – Боже, ну и уродины! В кого же Дейв такой уродился?»

Съев и выпив все, что могли, тетки уселись на диван рядом с Дейвом и тоже стали смотреть футбол. При этом они прихлебывали чай из больших кружек и громко орали, комментируя происходящее на футбольном поле. Я ушел к маме на кухню. Она сидела на табуретке между раковиной и холодильником и плакала. Я подошел к ней. Она прижала меня к себе и заплакала еще громче.

– Мама, почему ты уехала? Тебе было с нами плохо? Но ведь у нас места намного больше, и готовит миссис Смит очень вкусно, – стал говорить я.

Мама ничего не ответила, она продолжала плакать. На кухню вошел Дейв. Он обнял маму, она перестала плакать и прижалась к нему, как маленькая.

– А что это у нас глаза на мокром месте? Всё гормоны. Ну, не плачь, не плачь, мы скоро отсюда съедем.

Через час меня уложили спать в маленькой комнатке, размерами не уступающей Борькиной будке. Несмотря на все волнения этого дня, заснул я быстро. Я был на верху блаженства: мама опять со мной, она снова поцеловала меня перед сном.

Утром, после завтрака, мы с мамой пошли на ее работу. Мама работала в жилотделе района, в котором теперь жила. По пути я спросил у нее, почему в нашем районе нет такого жилотдела.

– Понимаешь, Эдичка, вы с папой живете в частном доме и несете полную ответственность за его содержание и состояние, вы должны оплачивать все счета. А жилотделы существуют только в тех районах, где дома принадлежат государству, и государство несет ответственность за поддержание в порядке своего жилого фонда. Люди в этих домах должны платить квартплату, но часто даже эти расходы берет на себя государство, потому что многие жильцы не работают и у них нет денег. Государство может их выгнать из своего жилого фонда в любой момент – например, за антиобщественное поведение.

В это время мы прошли мимо двух пожилых женщин, почтительно поздоровавшихся с мамой. Я внимательно слушал маму, но из ее слов не понял и половину, хотя слушать было все равно интересно. Я смотрел на дома, в которых люди жили бесплатно. Они выглядели неплохо – двухэтажные, из красного кирпича, с белыми окнами. В палисадниках, правда, в основном лежал мусор, но кое-где росли и цветы, а в одном даже стоял Дед Мороз.

– Мама, а почему здесь Дед Мороз? – спросил я.

Мама вынула маленькую записную книжку и записала в нее номер этого дома и соседнего, перед которым стояло пять ломаных машин.

– Это, Эдичка, безобразие. Люди должны подчиняться правилам, ведь это не их дома. А Дед Мороз стоит перед домом одного психа, он справляет Рождество круглый год, у него и елка дома стоит, и каждый день он ест индейку.

– Бедный, – сказал я, – это же так невкусно!

Мама рассмеялась, и мы пошли дальше. Вскоре мы уже входили в красивое здание с большими окнами, почему-то на них были решетки, а на заборе, что окружал здание, была натянута колючая проволока. Это и был жилотдел. Перед входом стояла очередь из людей, выглядевших по-разному. Здесь было много молодых женщин, похожих на нашу вчерашнюю собеседницу с коляской, много каких-то грязных опустившихся личностей, но среди них стояла в очереди и очень симпатичная, хорошо одетая женщина.

Мама открыла дверь, и люди стали входить, соблюдая порядок очереди. Некоторые смотрели на маму с опаской. Мама прошла на свое рабочее место, а меня посадила за свободный стол и дала мне карандаши и бумагу. Я, правда, принес с собой «Остров сокровищ», очень интересную книгу, но читать не хотелось, мне и без нее было интересно следить за тем, что происходит вокруг.

Мама со всеми поздоровалась и чистой тряпкой начала протирать свой рабочий стол и барьер, отделявший ее стол от приемной. Мамины коллеги смотрели на нее и хихикали. На столах у всех царил полнейший кавардак, но никто не собирался ничего убирать. Все сидели за своими столами, пили чай из больших кружек, разговаривали и лениво поглядывали в компьютеры. Многие работали босиком, рваные вьетнамки валялись рядом. Только на одной маме был приличный белый пиджак, остальные вырядились в какие-то изношенные кривобокие кофты. Впрочем, из общей массы выделялась парочка молодых девиц, одетых вполне красиво и модно. Обе они стояли у одного стола, смотрели в экран компьютера и громко хихикали.

Несколько женщин зачем-то подошли к моему столу и стали выражать свое восхищение. Зачем, я не понял.

– Ой, какой же он хорошенький, какой аккуратненький, – говорили вразнобой женщины.

– Вы это обо мне? – спросил я.

– Ой, как хорошо он говорит по-английски, – удивилась одна из них.

Мама закатила к небу глаза:

– Он же англичанин, Су. Почему он должен плохо говорить по-английски?

– Но ты ж ведь русская, – решительно и со знанием дела возразила Су.

– Да, но Эдичка здесь родился и вырос, он даже назван Эдуардом в честь вашего короля Эдуарда Восьмого, который отрекся от престола в тысяча девятьсот тридцать шестом году из-за любви к миссис Симпсон.

– Ой, ну прямо все-то ты знаешь. Мы вот англичане, а об этом даже не слышали.

– Очень печально, – подала вдруг голос интеллигентного вида девица, которая, как объяснила мне позже мама, работала в архиве. – Надо знать свою историю, – заключила она.

– Ну да, ты у нас все знаешь, Виолетта, умней тебя вообще никого нет, – сказала одна из нарядных девиц.

– Лучше объясни, кто такой аудитор?

– А вам зачем, опять ищете женихов на сайте?

Виолетта уже было собралась ответить, как неожиданно все кинулись на свои места и уселись перед компьютерами. В офис вошла очень полная женщина. Она сурово посмотрела на всех, а мама тут же повернулась к посетителям и вызвала первого из очереди. Это была молоденькая девчушка с двумя детьми. Не успела она открыть рот, как толстая Барбара подошла к маме.

– Анна, чей это ребенок? – спросила она.

Анной звали маму все англичане, имя Настя им почему-то было не произнести.

– Это мой сын Эдичка. Мне его не с кем оставить, он у меня гостит только один день.

– Хорошо, но впредь так не делай. Или же бери выходной за свой счет, зачем ребенку сидеть в нашем офисе. А что у нас с техникой безопасности? Ты ведь за нее отвечаешь. Почему люди сидят с босыми ногами на рабочих местах?

Мама указала толстой Барбаре на огромное объявление, висевшее тут же. Я стал с интересом его читать. На нем были написаны странные вещи.

«Уважаемые сотрудники!

Просьба не бегать по офису босиком, иначе вы можете наступить на что-либо острое и пораниться или наступить на оголенный провод и получить электрический удар.

Просьба не пить горячие напитки на рабочих местах, так как можно обвариться и получить ожоги 1-й и 2-й степени. Пить горячие напитки можно только в комнате для отдыха.

Курить можно только на улице, а не в туалете. Бросайте курить!

Просьба также не класть пирожные, пончики и жареные куриные ножки на рабочий стол, это может привести к загрязнению одежды ваших коллег.

Сотрудники, замеченные в этом нарушении, будут оплачивать счета из химчистки».

Тут же на объявлении кто-то нарисовал человека с поднятым средним пальцем. Я не понял почему, а когда потом спросил у мамы, она сказала мне, что это очень грубый жест и тот, кто нарисовал эту картинку, хотел сказать, что он всех имел в виду.

– Ну и что, – сказала Барбара, – надо, чтобы все не только читали, но и соблюдали правила. Я надеюсь, все это слышали? – обратилась она к сотрудникам. – Кто еще раз явится на работу во вьетнамках, будет лишен премии за квартал.

С этими словами Барбара поплыла в свою офисную каморку и захлопнула дверь. Рядом с дверью в ее каморке было окно, и я видел, как она достала из сумки пончик и жадно принялась его есть.

Мама тем временем пыталась разобраться с девицей, которая вот уже четверть часа стояла перед ней, а мама все не могла понять, чего она хочет. Девица бормотала о каких-то бельевых веревках и кастрюлях, чтобы варить картошку.

– Веревки-то тебе зачем? – сказала мама. – Повеситься?

– Почему повеситься? – оторопела девица.

– Потому что, если бы у меня было двое детей в четырнадцать лет, я бы точно повесилась.

Девица покраснела, она уже чуть не плакала.

Все, кто был в офисе, замолчали и внимательно наблюдали за этой сценой.

– Веревки мы не выдаем в любом случае. Для приобретения веревок у тебя есть пособие, или попроси помочь свою мать. Где твоя мама?

Девица ничего не ответила и пошла к выходу, сказав, что будет жаловаться.

Следующим посетителем был толстый мужчина, одетый в одни шорты типа трусов. От него страшно воняло по́том, даже я почувствовал запах, хотя сидел довольно далеко. Мама приложила к носу маленький платочек, который утром поливала духами.

Ни слова не говоря, она указала мужчине на объявление, висевшее на стене. Объявление гласило, что голые до пояса или ниже пояса люди не обслуживаются. Мужчина оторопело взглянул на маму.

– Дорогая моя, – сказал мужчина, и к запаху пота добавился запах гнилых зубов, – я и читать-то не умею. Чего ты мне тычешь в эту бумажку?

– Голых посетителей я не обслуживаю, – сказала мама. – Пойдите домой и оденьтесь. Хорошо при этом еще и почистить зубы.

– Мне бы дверь только покрасить, – сказал мужчина.

– Вот и красьте, – ответила мама.

– Так ведь дом-то не мой, – не сдавался посетитель.

– Вы в нем живете и несете ответственность за косметический ремонт.

Мужчина побрел к выходу, страшно ругаясь и обещая, что он эту суку итальянскую еще достанет и все стекла ей повыбьет. Выходя, он чуть не сбил с ног элегантно одетого мужчину, как раз входившего в офис.

Мужчина бодро подошел к маминому барьеру, игнорируя очередь, и очень вежливо спросил, нельзя ли сказать Барбаре, что он здесь.

– А вы, собственно, кто? – спросила мама довольно сурово, хотя и смотрела на него с одобрением. Она очень любила хорошо одетых мужчин в дорогих костюмах.

– Я Джон Перри, – сказал мужчина и посмотрел на нее внимательно и с интересом.

– У вас назначено? – спросила мама.

– Да, конечно, – вежливо ответил мужчина.

Я заметил, что в офисе все притихли, только две нарядные девицы хихикали. Мама сняла трубку и сказала Барбаре, что к ней посетитель. Дверь каморки Барбары тут же распахнулась, и Барбара – сама любезность – прямо вылетела навстречу господину Перри.

– Джон, проходите, пожалуйста! Меня ни с кем не соединять, – бросила она маме на ходу.

Из ее кабинета донесся запах только что сваренного кофе.

– Ты знаешь, кто это был? – подлетели к маме девицы. – Это же директор всех жилотделов нашего города!

– Ну и что? – ответила мама. – Хоть принц Уэльский. Представляться все равно надо.

Через полчаса Джон вышел от Барбары и подошел к маминому столу. Все в офисе замерли, ожидая разноса. Мама в этот момент как раз встала из-за стола и собралась идти разбираться в отдел ремонта, почему водопроводчики опять не явились в нужное время к мистеру Брауну, который стоял тут же с сеткой, полной грязной посуды, и требовал, чтобы ему ее вымыли, потому что воды у него в доме нет уже третий день.

– Мистер Браун, – говорила мама, – не надо здесь хулиганить и трясти посудой. Сейчас я узнаю, когда они будут. Наберитесь терпения!

В ответ низкорослый и хлипкий мистер Браун разразился такой тирадой, что из всей его длинной речи я вообще ничего не понял.

– А кто дал вам право оскорблять наших сотрудников, тем более женщин? – вдруг вмешался Джон Перри. – Я сейчас вызову полицию, и там вам объяснят, на каком языке надо разговаривать с сотрудниками госучреждений.

Мужик буквально оторопел от подобной наглости, свои права он знал хорошо. Он стал орать еще громче, и Джон Перри набрал номер полиции. Полицейские приехали быстро и выпроводили мужчину с посудой из заведения.

Джон Перри повернулся к маме и сказал, глядя на нее очень нежно:

– Я извиняюсь за наших сограждан. Как вам здесь работается? Вы явно украшаете этот офис своим присутствием.

Мама улыбнулась ему в ответ и ответила по-французски:

– На войне как на войне.

– О, вы знаете французский?

– Да, и еще немецкий, – скромно добавила мама.

Нарядные девицы у них за спиной строили рожи, изображая маму.

– Так что же вы делаете здесь, среди грязных сковородок?

Мама ничего не ответила, лишь опустила свои прекрасные голубые глаза.

– Ну, мы еще вернемся к этому разговору. Вам место, конечно, в главном офисе. – Потом он вдруг увидел объявление и стал его читать. – Да и с чувством юмора у вас все в порядке.

Тут из каморки выплыла Барбара.

– Ну что, ты отчитал нашу Анну, Джон?

– Зачем же ее отчитывать? Она же просто находка для нашего главного офиса. Как-то у тебя слабо с подбором кадров, Барбара. Надо сообщать, когда у тебя появляются такие ценные и грамотные сотрудники, а не держать их в приемной.

Этот день был решающим в маминой карьере. Она потом мне сказала, что это я принес ей счастье.

– Мы как раз создаем Бюро переводов в головном офисе. Пожалуйста, Анна, приходите завтра на собеседование, – сказал Джон Перри.

– Приду с радостью, – согласилась мама.

Джон вышел из офиса, и все восторженно зашумели, лишь одна Барбара покрылась красными пятнами. Она ушла в свою каморку и хлопнула дверью. Мама продолжала принимать посетителей и решать их проблемы. Так незаметно рабочий день подошел к концу. Потом мы пошли домой. Дейв еще не пришел. Мама принялась убирать, готовить, в общем, заниматься хозяйством, и все, как обычно, спорилось у нее в руках. Это снова была моя прежняя, моя любимая мама, но теперь она была в чужом доме, и, когда я об этом думал, мне делалось очень плохо.

Наутро приехала бабушка и отвезла маму в головной офис на собеседование, а потом мы с Борькой в обнимку поехали домой. Мне было грустно расставаться с мамой, но я понял, что отныне вся моя жизнь будет состоять из таких расставаний.

Джон Перри остался верен своему слову, и вскоре мама перешла работать в Бюро переводов, и они с Дейвом получили квартиру в центре, хорошую и современную. Я часто стал бывать у мамы, но это было давно, три года назад. Теперь у мамы двое детей – Алешка и Антошка, мои брат и сестра. Антошка – это Антонина, а Алешка – Алекс, но дома они всегда – Антошка и Алешка.

Я теперь не часто переживаю о том, что мамы нет дома, и уже не ревную ее к Антошке, а к Алешке у меня вообще никогда не было ревности. С Дейвом у нас приятельские отношения, он учит меня всяким спортивным играм.

– Не можешь же ты быть таким хлюпиком и размазней, как твой отец, – любит повторять Дейв.

Мама тогда начинает злиться и кричит, чтобы он не смел плохо говорить о моем отце. В общем, я свыкся со сложившейся ситуацией, но прежде чем продолжить рассказ, хочу заявить следующее: «Мамы! Не бросайте своих детей, вы им так нужны! Без вас им плохо и неуютно! А мне и того хуже, ведь папа решил жениться на Алых Ногтях».

Глава седьмая Подруга Наташа

Пришло время рассказать о маминых подругах. Подруг у мамы великое множество. Во-первых, это подруги детства и юности, которых жизнь разбросала по разным странам. Мама постоянно болтала с ними по телефону, а папа всегда ругался, получая телефонные счета. Когда мама ушла, он плакал и говорил, что все ей прощает, телефонные счета тоже, и Джона это приводило в ярость.

Где бы мы ни жили, мама всегда обрастала друзьями. Вот и сейчас у нее не было отбоя от друзей, русских и англичан. Правда, английские друзья, не одобрив ее поступка, с ней временно не общались, зато русские подруги маму поняли хорошо, ведь они и сами «страдали» от мужей-англичан. Ох уж эти отпетые изверги английские мужья, но про то разговор особый, пусть мама, если захочет, расскажет о них сама.

Писать о своих подругах мне тоже помогала мама.

Вообще-то, если рассказывать о них всех, вышла бы отдельная книга, поэтому ограничусь одной историей – про Наташу.

Итак, Наташа. Наташа была очаровательной стройной блондинкой с огромными голубыми глазами. Она была маленького роста и выглядела очень молодо, на вид ей нельзя было дать больше семнадцати.

Она приехала в Англию из украинской глухомани и каждую осень уезжала домой, помогала маме копать картошку и белить хату. Со своим англичанином Наташа познакомилась по Интернету. Как-то она поехала в Киев к своей подруге. Подруга была из одного с ней села, но считала себя девушкой городской, имела компьютер и уже освоила Интернет. В нем-то они и поместили Наташино объявление о поиске женихов. Пока ждали ответ, Наташа устроилась торговать на улице овощами. Торговля шла бойко: второй сорт шел за первый, девушка всех обвешивала, обсчитывала, включая хозяина палатки, грузина, от которого утаивала часть выручки. Зато хозяину-грузину она так понравилась, что он даже звал ее за себя замуж, хотя на родине у него была жена Манана, частенько наведывавшаяся сюда из своего Рустави и забиравшая мужнин заработок.

– Слушай, скажи только слово – и разведусь, – божился грузин, – мамой клянусь.

Наташа кокетничала с ним, хихикала, но дальше этого дело не шло, что еще больше подогревало страстного выходца с Кавказа.

Каждый день подруги проверяли электронную почту, и вот начали приходить письма. Они долго изучали вложенные в них фотографии и в результате из всех претендентов выбрали одного, самого, на их взгляд, перспективного. Написали ему письмо, претендент тут же ответил. Звали его Фред, в письме он назвался бизнесменом и обещал скоро приехать.

Наташа стала учить английский, но работу в овощной палатке не бросала: нужны были деньги. Английский ей давался с трудом.

Заветный день наконец настал, они узнали, что Фред прилетает в Киев.

С утра готовили к приезду еду, накануне драили до блеска квартиру. Потом нарядились и поехали в аэропорт с огромным букетом роз.

Фреда они увидели сразу. Выглядел он не очень-то перспективным, наоборот, потасканным и немытым. Наверное, устал с дороги, решили они. Повезли жениха домой на такси. Когда Фред увидел накрытый стол, от изумления у него отвалилась челюсть – столько на нем было всего наставлено. Гостю предложили освежиться с дороги, а после посадили за стол, на самое почетное место. Через полчаса не привыкший к такому обилию еды и питья Фред уснул за столом.

Девицы не очень этому удивились. С кем не бывает после долгой дороги? В их селе вообще все мужики, после того как нажрутся, или засыпали, или били друг другу морду.

На следующий день, после душа, Фреда повели по магазинам, одели в приличную одежду, а ту рвань, что была на нем, отдали дворнику дяде Степе.

– Где же вы такого хламья набрали? – удивился дворник.

– Это из Англии, – ответили девушки.

– Вот нищета-то, – сказал дядя Степа и тут же передарил одежду алкоголику дяде Вите, в прошлом интеллигенту и фотографу-профессионалу.

Любимым занятием дяди Вити было собирать друзей-алкоголиков и рассказывать им что-нибудь из античной истории. Они слушали его затаив дыхание, прерывая рассказ тостами:

– Ну, давай, за этого, как его там, за Зевса. А потом за Мистерву.

– Минерву, – поправлял дядя Витя.

– Какая разница, стерва, она и есть стерва.

Дар дворника был принят алкоголиком с благодарностью, и скоро дядя Витя уже гулял по двору во Фредовых джинсах и разглагольствовал об отменном качестве изделий из-за кордона.

Фред решил, что угодил в рай. Действительно, его отмыли, накормили, одели с иголочки. На второй день к вечеру он сделал предложение Наташе, и они побежали во Дворец бракосочетания. Там тетка с прической в виде пизанской башни долго изучала их документы.

– Документов не хватает, – наконец выдавила она, скривив ярко-красный рот. – У жениха нет справки о том, что он ранее не был женат, а у тебя, дорогуша, отсутствует киевская прописка. Как это ты собралась замуж без киевской прописки, да еще за иностранца? Понаедут, понимаешь, всякие из провинции и сразу норовят замуж за иностранцев! Господи, где вы их только берете, таких обтёрханных? – не унималась тетка. – Смотреть больно на такое убожество!

– Где, где, – блеснула Наташа своей продвинутостью, – в Интернете.

– Короче, – сказала тетка, – будут готовы все документы, тогда приходите. – И заорала она так, что в окнах задрожали стекла: – Следующий!

Наташа с Фредом вышли на улицу. Фред ничего не понял из этой сцены, а Элла не могла ему объяснить толком.

– Папиры ноу гут, но гут папиры, – повторяла она, путая английский с немецким, который когда-то учила в школе.

Они зашли в магазин, купили водку, закуску и отправились к дяде Вите. Алкоголик прекрасно изъяснялся на английском, немецком, латыни и греческом. На этот раз он был трезв и без собутыльников. Дядя Витя выслушал их внимательно и сказал:

– Детка, какие проблемы? Я тебя пропишу у себя, квартира большая, живу я один. А Фред пусть идет в свое консульство и получит справку. – Потом он внимательно посмотрел на Наташу и спросил: – А тебе, вообще, надо за него замуж-то?

Наташа навсегда запомнила эту фразу и впоследствии часто думала, что сказанное дяди-Витиными устами было не иначе как предупреждением свыше, алкоголики ведь все равно что блаженные. Но тогда она ответила:

– Надо, дядя Витя, а как же. Я вам так благодарна, вот спасибо-то.

Следующая неделя прошла в суете и суматохе, но наконец наступил заветный день, и та же тетка с башней на голове приняла у них документы и сказала, что свадьба будет через три месяца. Наташа тут же достала из сумки огромную коробку конфет, где под ленточку были положены сто долларов.

– Что вы, Наташенька, – запричитала тетка, тренированным движением убирая коробку в стол. – Приходите к нам через месяц.

Опять развернулась кипучая деятельность. Фред, нагруженный подарками, отбыл в Англию и в тот же вечер, сидя в пивной, рассказывал собутыльникам о свалившемся на него счастье, описывал, какую красавицу он нашел и что его принимали в Киеве почище принца Уэльского. Собутыльники поначалу сомневались, но, когда Фред достал фотографии, зацокали языком и стали проситься с Фредом на далекую Украину за невестами.

Фред держал фермерское хозяйство, арендуя маленький участок земли, где разводил свиней. Жил он там же, на участке, в старом коттедже. Свиньи терпеть не могли, когда задерживали их завтрак, поэтому уже в пять утра подняли невообразимый шум. Фред, чертыхаясь, встал, хлебнул воды из-под крана, посмотрел на царивший кругом хаос, на свой неразобранный чемодан и тяжко вздохнул.

«Ничего, – подумал он, утирая губы, – скоро приедет хозяйка и наведет здесь порядок».

Две курицы, спавшие на кухне под деревянной лавкой, проснулись и стали квохтать. Несмотря на все неустройство их здешней жизни, они исправно неслись.

«Вот хорошо, – обрадовался Фред, – будет у меня яичница».

На следующий день Фред позвонил маме. Она жила в соседнем городе, но виделись они редко, может быть, пару раз в году. Маминым любимым занятием было играть в бинго, и в зале для любимой игры прошла бо́льшая часть ее жизни. Она там знала всех, и все знали ее. Фред долго объяснял маме, что он через месяц женится и мама должна лететь на свадьбу в Киев. Мама сначала ничего не могла понять и посоветовала Фреду идти проспаться, если накануне он выпил лишнего, а не нести всякий бред, но когда через полчаса поняла, что это правда, то страшно возбудилась.

– Не хватало нам еще иностранок! Небось приедет и все у нас отберет.

Отбирать у мамы было решительно нечего, всю жизнь она прожила на пособие для бедных, а если иногда и случалось выиграть в бинго, она просаживала выигрыш в соседней пивной, где тоже была как дома.

– Киев – это где, в Испании? – спросила она.

– Киев на Украине, – объяснил Фред.

– А где Украина?

– В России.

– Ты что, сдурел? Русская баба тебя разденет догола.

– Вообще-то, она меня целиком одела и откормила так, что я поправился на семь фунтов.

– Да?! Ну ладно, сейчас приеду.

Не прошло и часа, как мама уже была у Фреда – как ни крути, явление чрезвычайное, обычно они виделись два раза в году, на Рождество и на день рождения. Чем дольше мама, прихлебывая крепкий чай с молоком, смотрела на фотографии, тем больше понимала, что на ее дурака наконец-то свалилось счастье в виде этой украинской блондинки, и решила, что надо брать быка за рога.

– Тетушка Эсфирь – вот кто нам нужен. Она поможет нам со свадебными расходами, – сказала мама.

Тетушка Эсфирь, старшая сестра матери Фреда, была дамой богатой. Ее покойный муж, похоронных дел мастер, оставил ей большое наследство, и она не уставала повторять родственникам, что они рвань и от нее ничего не получат. Своим наследником она выбрала Фреда, тетушка очень ценила его бизнес, потому что обожала жаркое из поросят. Фред же ее недолюбливал из-за того, что, когда он бывал в ее старом викторианском доме, она его вечно поучала: «Хватит пить, пора жениться, посмотри на себя, в каком ты ужасном виде» – и так далее.

– Мама, ну какие расходы? Только деньги на билеты да на наряды, ну и, конечно, кольца. Уж очень не хочется видеть эту старую каргу, – попытался возразить Фред.

– Даже не возражай, немедленно едем к Эсфири!

– Но я не могу, у меня свиньи. И закупщик собирался сегодня приехать.

– Вечно ты со своими свиньями, шел бы лучше на пособие. Ладно, съезжу одна.

Мама подошла к морозильнику и достала приличный кусок бекона и половину молочного поросенка.

– А это куда? – удивился Фред.

– Тете Эсфирь в подарок, – сказала мама.

Спустя минуту от мамы и след простыл, а где-то через час позвонила тетя Эсфирь и долго поздравляла племянника.

Далее события развивались быстро. Они втроем полетели в Киев. Мама Фреда и тетушка Эсфирь, сидевшая в инвалидной коляске, представляли собой такое яркое зрелище, что девчонки на таможне в аэропорту Киева буквально покатывались со смеху. Еще бы, дамы были одеты в канареечного цвета велюровые брючные костюмы, а их головы украшали немыслимого фасона шляпы. Гостей встречала Наташа с огромным букетом роз. Увидев старух, она поначалу обалдела, но тут же прикусила язык. Ее собственная родня на селе, куда им предстояло ехать сразу же после свадьбы, чтобы показать суженого, была не лучше.

Свадьба прошла удачно. Невеста была в замечательном платье из белого атласа, расшитого жемчугом и стразами. Жениха, перед тем как женить, привели в порядок, и он выглядел вполне ничего, можно сказать, прилично. А уж старушки, те вообще разоделись в пух и прах, нацепив на себя даже старые, поеденные молью меховые горжетки. Тетя Эсфирь была настолько растрогана, что подарила Наташе старинное ожерелье с аметистами, которое украшало во время свадьбы ее юную шею.

Молодые расписались во Дворце бракосочетания, Марья Ильинична, та самая администраторша с башней на голове, поздравила молодых, после этого место действия перенеслось в ресторан.

На приеме в ресторане гости прилично выпили и стали голосить песни, пожилые англичанки им подпевали, а потом запели свои. Алкоголик дядя Витя читал Шекспира на языке оригинала, но ни Эсфирь, ни мама новобрачного ничего не поняли. Затем все пустились в пляс.

На следующий день мама с тетушкой отбыли к себе в Англию, а молодые поехали в село на смотрины новоиспеченного мужа. Там Фред чуть не лишился жизни, потому как его затолкали париться в баню, а потом окунули в реку. Когда увидели, что он уже еле дышит, стали отпаивать его самогоном, но ему от этого стало еще хуже. Срочно вызвали фельдшера дядю Васю, который был по совместительству ветеринар. Он обругал мужиков и изрек классическое: «Что русскому хорошо, то немцу смерть». Ему стали возражать, что парень вроде не немец, но под строгим взглядом дяди Васи присутствующие заткнулись. Фреда уложили спать, напоив его перед этим отваром из шиповника. Вывод сделали однозначный: мужик Наташке попался хлипкий и она с ним еще наплачется.

Накаркали, словом.

Фред улетел на родину раньше Наташи, чтобы все подготовить к ее прибытию, а вскоре в Англию явилась и Наташа.

В аэропорту Хитроу ее встретил муж. Фред для встречи принарядился, но все равно выглядел каким-то поношенным и немытым. Оно и немудрено, ведь Фред с той самой бани мылся всего лишь раз, посчитав, что этого ему хватит надолго. Нет, придя домой из свинарника, перед тем как поехать в аэропорт, он, конечно, окатил себя водой из-под крана, даже чистую рубашку надел, правда неглаженую. После чего и поехал встречать жену на мамином старом «фольксвагене», его собственный джип годился разве что для местных поездок. Тетя Эсфирь выпытывала по телефону перед поездкой, чистое ли на нем исподнее, потому что всегда, перед тем как ехать куда-либо, следует одеваться в чистое, – вдруг, к примеру, ты разобьешься, привезут тебя в морг, а белье-то на тебе грязное, то-то позору не оберешься.

В общем, Фред поехал встречать супругу.

Он и так опаздывал к самолету, а тут еще деревенский дурачок Стив, которому Фред поручил приглядеть за свиньями, все никак не мог вбить себе в голову, когда и чем их кормить. Объяснив ему все с грехом пополам, Фред все-таки сел в машину и, уже отъехав на приличное расстояние, сообразил, что не переобул резиновые сапоги, с которыми практически сжился. Он вернулся домой, радуясь тому, что можно не чистить туфли, он их начистил с вечера, но тут другая засада – куда-то подевались носки. Все это привело к тому, что он здорово опоздал.

Наташа ждала его с грустным видом в зале прибытия. Рядом уже крутился смазливый черномазый субъект и предлагал ей свои услуги. Наташа стала подумывать, а не воспользоваться ли ей этим предложением, но, вспомнив все ужасные истории о том, как девушки попадают в рабство к сутенерам, решила повременить. Тогда-то и появился Фред.

– Милочка! – возопил черномазый тип. – Уж не собираетесь ли вы уехать с этим придурком?! От него за милю воняет свиньями!

– Ну, ты, тихо, – пригрозил ему Фред, – а то недолго и схлопотать!

– Хватит, мальчики, – сказала Наташа на очень плохом английском. – Фред, ну что ты так поздно?

– Дела, – пробормотал Фред. – Любимая, поехали поскорей домой.

Сердце Наташи оттаяло, они пошли из зала к машине. У Наташи был огромный чемодан, он едва умещался на тележке. Во-первых, она взяла запасы одежды, ее подруги в один голос сказали, что англичане носят только старье, магазины там для богатых вроде Абрамовича, а простые люди донашивают все то, что досталось им от родителей. Во-вторых, Наташа положила туда кучу еды – сало, которое очень любила, черный хлеб, водку, селедку, колбасу и много чего еще.

Увидев машину Фреда, Наташа чуть не упала в обморок. Она думала, что все бизнесмены должны ездить хотя бы на «мерседесах», ну на «БМВ» в крайнем случае. Даже киевский грузин Гоги, торговец овощами и фруктами, у которого она работала продавщицей и который безутешно рыдал, когда она выскочила за Фреда, и тот ездил на пятисотом «мерседесе».

– Что это за колымага? – удивленно спросила Наташа.

– Машина мамы, моя в бизнесе, – сказал Фред.

Он смотрел не отрываясь на Наташу и поражался, какая она красивая. Даже ущипнул себя незаметно: уж не снится ли ему все это?

Наконец они уселись в машину и поехали домой. По дороге они перебрасывались словами, но вяло, после трудного перелета Наташа устала, а скоро и вообще задремала.

Проснулась она, когда они уже подъезжали к дому. Фред остановил машину и тихонько позвал:

– Наташенька!

Наташа открыла глаза и поначалу ничего не могла понять. Пока они ехали, ей снился чудесный сон, будто она попадает в прекрасный дворец, Наташа видела такой, когда была на экскурсии в Умани, в Софиевке, и вот она поднимается по мраморным ступеням в каком-то умопомрачительном платье, шею ее украшает бриллиантовое колье, а наверху стоит грузин Гоги и протягивает к ней руки. Уже потом она поняла, на что ей намекал сон: если кто и купил бы ей платье и колье, так это не Фред, а Гоги.

Машина стояла возле покосившейся лачуги, к ним, радостно квохча, бежали куры. Где-то рядом хрюкали свиньи, а возле дома стоял какой-то придурок и улыбался беззубым ртом. Наташа сразу же закрыла глаза, она подумала, что ей приснился кошмар, но, увы, когда она опять их открыла, картинка была все та же, только к ней прибавился заляпанный грязью автомобиль, наверное, это и была машина Фреда для бизнеса.

– Ну что же ты сидишь, вылезай, – сказал Фред. – Мы дома.

У Наташи перехватило дыхание, она решила, что сердце ее сейчас остановится. Вспомнились советы подруг: сначала надо тщательно все разведать и лишь потом решаться на важный шаг, иначе не ровен час попадешь в домработницы к собственному мужу. Но ведь Фред казался ей таким добряком.

Будучи по природе оптимисткой, Наташа раскинула мозгами и решила: чему быть, того не миновать, пусть хибара, зато своя. Уж она-то из всего умела делать конфетку. Наташа открыла дверцу, и ее нога в чудо-чулочке, специально купленном для визита в Англию, и туфельке от Версаче зависла над грязью. Пока она размышляла, куда ей поставить ногу, Фреда посетила идея отнести молодую супругу в дом на руках, что он и проделал под хихиканье дурачка Стива, плетшегося за ними сзади, и громкое квохтанье кур, которые замыкали шествие.

В доме Фред аккуратно поставил супругу на ноги и торжественно произнес:

– Добро пожаловать в наш маленький рай!

Рай представлял собой грязную кухню со стенами, выкрашенными в темно-зеленый цвет. Краска кое-где облупилась, что же касается потолка, то от грязи он был и вовсе черный. Все шкафы стояли открытыми, дверцы на них или отсутствовали, или висели на полуоторванных петлях. Огромная плита была грязной настолько, что понять, какого она цвета, не представлялось возможным. Раковина была забита грязной посудой.

Широкий сосновый стол, стоявший посередине, был более-менее приведен в порядок, на нем стояли бутылка дешевого шампанского и букет в банке из-под маринованного лука (ваз у Фреда отродясь не было). За цветами был отправлен в поле дурачок Стив, и собранный для Наташи букет больше напоминал веник.

Наташа как посмотрела на этот рай, так, развернувшись к стоявшему позади Фреду, выдала ему по-русски все, что о нем думала:

– Ах ты гадина! Ты куда меня привез, рвань подзаборная?! Ты что, думаешь, я тут буду жить?

С этими словами она схватила со стола металлический прут, лежавший почему-то рядом с бутылкой шампанского, и стала лупить им мужа, впрочем стараясь целиться исключительно по плечам и спине, избегая ударов по голове («Не хватало мне еще сесть в тюрьму из-за этого урода»).

Видя такое дело, дурачок Стив мигом ретировался и понесся в соседнюю пивную сообщить друзьям Фреда, что его убивает молодая жена.

В пивной сначала никто ничего не понял, потому что Стив икал и обливался слезами, но потом кто-то из завсегдатаев услышал со стороны дома Фреда истерические крики на непонятном языке. Тут и Стив чуть оклемался, и сквозь икоту стали проклевываться слова:

– Красивая… очень красивая… из журнала… убирали… Стив принес цветы… она… убивать… убивает.

– Так ему, уроду, и надо, – сказала толстая Мэгги, жена хозяина заведения, наливавшая в этот момент пиво из крана в большую кружку. – Я ему столько раз предлагала, чтобы Шила у него убирала, а Джон починил все в доме. Так нет же, ему, жмоту проклятому, денег жалко.

Среди посетителей сразу же разгорелся спор, мол, баб хлебом не корми, только дай растранжирить деньги, которые еще пойди заработай. Тем более налоги растут, жизнь дорожает и все такое.

– А то мы, женщины, не работаем, – срезала его толстая Мэгги, – не стираем ваши портки, не терпим ваши жирные животы в наших чистых постелях. Подумать только, – продолжала она, – привезти молодую красавицу-жену в это логово. Вот и правильно, что она его убьет, туда ему и дорога. Любой суд в стране ее оправдает.

Поскольку с Мэгги никто спорить не смел, публика переключилась на обсуждение футбола и других первоочередных проблем, тем более что крики за окнами прекратились.

Мэгги поманила к себе Стива:

– Стивчик, пойди-ка посмотри, что там делается. Может, надо вызывать «скорую», вдруг эта русская проломила Фреду его тупую башку.

– Стив боится, – начал было сопротивляться дурачок, но Мэгги пообещала ему порцию шоколадного мороженого, и он поплелся к дому Фреда.

Вернулся он через полчаса и сказал, что русская все чистит и моет.

«Господи, – подумала Мэгги, – везет же уродам!»

Наташа, проучив мужа, позвонила в Киев по мобильному телефону и сообщила, что все прекрасно. Потом переоделась и принялась убираться в доме. Фреду было приказано мыть посуду. Уже часа через два кухня приняла божеский вид. Обнаружив в прихожей стиральную машину, Наташа хотела заложить туда постельное белье Фреда, но решила, что от грязи машина придет в негодность, поэтому просто выбросила его. Чистый комплект белья она пустила на тряпки, хотя Фред и предлагал ей для этого свои старые, выношенные треники.

Когда Наташа уже к полуночи наконец добралась до ванной, чтобы помыться после уборки, ее ругань и крики начались снова.

– Урод, ублюдок, кретин, мудак, – лютовала Наташа, – это что же тут происходит? Ты где моешься, сволочь такая?

В ванной комнате грязь была ужасающая. В самой ванне стояли четыре пары резиновых сапог Фреда, он их собирался помыть к приезду молодой жены, да так и не собрался. Ему даже в голову не пришло, что жена с дороги, возможно, захочет принять ванну. Сам он в ней никогда не мылся. Примерно раз в месяц Фред ставил старое корыто на кухне и мылся в нем, налив туда горячей воды.

Раковина в ванной вообще отсутствовала, туалет был за стенкой в маленьком помещении, унитаз был черного цвета и жутко вонял. Наташа начала драить ванну стиральным порошком – единственным моющим средством, которое отыскалось в доме. Горячей воды тоже не оказалось, колонка давно не действовала, и Фреду было велено кипятить воду в больших чанах для варки свиного пойла, которые по этой причине он содержал в чистоте. Ведь свиньи существа чистоплотные и грязи не переносят. Кое-как вымывшись и постелив постель, Наташа спустилась на кухню пить чай. Чемодан она распаковывать не стала, только вынула из него продукты и положила их в холодильник, который перед тем также вымыла.

«Уеду, непременно уеду, – успокаивала она себя, – в свинарнике не жила и жить не собираюсь».

Фред встретил ее ласковой улыбкой:

– Вот видишь, как у нас теперь хорошо. Я так маме и сказал: ты приедешь и все сделаешь. – И он потянулся обнять Наташу.

Наташа, собравшаяся жарить яичницу с салом, благо яиц в доме было навалом, замахнулась на Фреда сковородкой.

– А ну отойди, скотина, – сказала она опять же по-русски, – и не подходи, пока не вымоешься. Вашен, вашен, – добавила Наташа по-немецки.

Фред все понял и направился к раковине.

– Ну уж нет, в ванну. Кипяти воду, козлина поганая.

Баки для свиного пойла опять были водружены на плиту.

Помывшись, Фред спустился вниз, с удовольствием съел огромный кусок яичницы и запил его водкой. Позже, сидя с кружкой чая перед телевизором (Наташа отправилась спать одна, ему было велено спать внизу), Фред понял: жизнь его полностью изменилась, деньги теперь потекут рекой из его кармана. Жена его такая транжира – это надо же, за один сегодняшний вечер извела столько порошка и воды! А белье просто выбросила в мусор. И еще что-то говорила о ремонте и махала у него перед носом малярной кистью, а ведь это вообще безумные деньги. Под эти грустные мысли Фред уснул.

Наверху Наташа долго лежала без сна, несмотря на смертельную усталость. Даже у себя в деревне она не видела таких грязных и убогих домов, ну разве что один или два.

«Он меня обманул, – думала Наташа. – Наврал с три короба. Лучше бы я осталась в Киеве, вышла замуж за Гоги или стала валютной проституткой».

Наташа тяжело вздохнула и вскоре уснула тоже.

На следующее утро толстая Мэгги подошла к окну и увидела, что Фред моет свою машину, чего раньше никогда не бывало. Потрясенная Мэгги тут же села за телефон и принялась сообщать знакомым об этом чуде. Далее в продолжение дня соседи наблюдали, как к дому Фреда один за другим подъезжают грузовики, из них выходят рабочие и исчезают за дверьми дома. Если учесть, что Фред никогда не занимался в доме ремонтом, это было удивительное зрелище.

Все объяснялось просто. Наташа, как умела, наводила порядок в доме. Энергии на это у нее хватало с избытком. Она сама работала как лошадь и того же самого требовала от Фреда. Когда она заговорила про ремонт в доме, установку новой ванны и прочее, Фред не выдержал.

– У меня нет таких денег! – вскричал разъяренный Фред. – Что ты от меня хочешь?

– Я хочу, чтобы в доме был порядок. Я хочу жить как человек, а не как твои свиньи, – заорала Наташа в ответ. – А насчет денег мы поглядим. Завтра же едем в банк.

На следующий день соседи изумленно наблюдали за тем, как деревенский дурачок Стив выстилает досками двор перед домом Фреда. Вскоре на порог вышла Наташа, вся в белом и розовом. Она была похожа на фею из сказки, чем сильно отличалась от местных женщин, ходивших всегда в резиновых сапогах, телогрейках и вязаных шапках, надвинутых на глаза. Некоторые во всем этом и спали, скидывали только сапоги.

Наташа шла к старому джипу, осторожно ставя шпильки высоких сапог на доски настила, а вслед за нею понуро тащился Фред. И на нем – о небеса! – был костюм! Процессию замыкал Стив, он шел и бормотал изумленно: «Белоснежка, Белоснежка». Должно быть, вспомнил старую сказку.

Машина Фреда отчалила, и соседи бросились наперегонки приглашать Стива на чай. Стив из всех выбрал Мэгги, через нее-то соседи и узнали, что Фред с принцессой уехали в банк, а Стиву поручили караулить свиней.

Банковские служащие потеряли дар речи при виде Наташи, а когда обрели его вновь, пригласили посетителей в кабинет управляющего. Управляющий тоже не сразу пришел в себя, в их городке никто в таком виде не ходил. Наташа выглядела как какая-нибудь голливудская звезда: шубка из белого песца, белокурые волосы до плеч, сверкающие голубые глаза, перламутровая улыбка губ. Управляющий был одного возраста с Фредом, они и учились с ним в одном классе, и он подумал с тоской о том, что Шила, его жена, выглядит на все шестьдесят, хотя ей было всего лишь сорок. Но Фред ведь живет в хлеву, подумал управляющий с удивлением, почему же его жена выглядит так красиво? Да и сам Фред сегодня не похож на себя, вон, даже костюм надел.

Сверкая белозубой улыбкой, Наташа сообщила, что хочет открыть счет в их банке и положить туда привезенные ею с Украины пять тысяч долларов США. Управляющий стал было возражать, но Наташа вновь сразила его улыбкой, и он принялся быстренько заполнять бумаги для открытия счета.

– Спасибо вам огромное, – сказала Наташа, когда дело было закончено. – А теперь я хотела бы узнать, нельзя ли нам взять заем в вашем банке на приведение нашего коттеджа в порядок?

– Но зачем? – удивился управляющий. – У Фреда полно денег и так. Конечно, это секрет, тайна вкладов для нас превыше всего, вы же понимаете.

– Фред, – зарычала, как показалось управляющему, Наташа, – пиши доверенность.

Управляющий стал быстро составлять доверенность, и Фред подписал ее дрожащей рукой.

– Ну а теперь я хочу видеть эту тайну открытой, – сказала Наташа, и перед ее изумленным взором открылись счета Фреда во всей красе.

Счетов было несколько: текущий, сберегательный и еще один сберегательный. Целая куча денег. Фред, конечно, не был миллионером, но богатым был точно! Судя по текущему счету, выходило, что Фред почти ничего тратил. В основном деньги шли на бензин и корм для свиней, плюс раз в месяц он снимал фунтов сто на походы в пивную и на продукты. Кредитной карты у него не было, из магазинов он ходил только в местный и расплачивался наличными.

– Это какой-то феодализм, – возмутилась Наташа по-русски. Но про себя подумала: теперь-то уж она развернется.

С наемными работниками Наташа умела ладить прекрасно, поэтому и работа по ремонту дома шла хорошими темпами. К тому же хозяйка не скупилась давать рабочим деньги в качестве поощрения, чему они очень удивлялись. А уж таких обедов, какие им варила хозяйка, они вообще никогда не пробовали: борщи, жареная картошка с салом, домашние пельмени шли на ура. Многие из рабочих пытались за ней ухаживать и звали ее жить к себе. Хотя она им и отвечала, что, мол, подумает, но дальше этого дело не шло.

Близилось Рождество. Наташе хотелось, чтобы все, включая кухню и ванную, было закончено к рождественским праздникам. Ради этой цели Наташа и себя не жалела, и Фреду не давала ни минуты сидеть без дела. Соседи прямо глазам не верили, как быстро идет работа. Ведь в Англии люди подходили к таким делам обстоятельно: пару лет думали, а нужен ли им вообще этот ремонт, потом два года во всем себе отказывали и копили деньги, потом долго торговались с рабочими, называя их разбойниками и грабителями, потом наконец находились такие, которые соглашались на низкую цену и делали все настолько халтурно, что год уходил на переделку. Таким образом, если по английским меркам ремонт занимал пять лет, у Наташи на него ушло две недели.

Дом изменился кардинально. Гостиную согревал камин, интерьеры украшала новая мебель в стиле Людовика XIV. В кухне царила идеальная чистота, кур изгнали на двор, где для них был построен теплый курятник, и они в ответ на это стали лучше нестись, а Наташу всякий раз, когда ее видели, приветствовали радостным квохтаньем.

Малый срок, за который произошли все эти перемены, толстая Мэгги объяснила просто:

– Конечно, от такой красотки мужики без ума, да она еще кормит их этим своим борщом, вот они ей угодить и стараются.

Местную пивную Наташа не посетила пока ни разу, и публика приставала к Фреду, когда же она там появится? Наконец Наташа решила, что пора выйти в свет, то есть в пивную. С утра она приводила себя в порядок: долго лежала в ванне в душистой пене, делала маску, педикюр, маникюр, прическу. К шести часам она предстала перед Фредом во всем своем женском великолепии, и Фред, которого Наташа заставила принять душ и переодеться, чуть не упал со стула, когда увидел жену. Все на ней было будто из серебра – платье, туфли, а на плечи была накинута горжетка из чернобурки.

– Дорогая, – сказал обалдевший Фред, – я не понял, мы идем в оперу или в пивную? Почему ты так вырядилась? Народ тебя не поймет, особенно борцы за права животных.

Последнюю фразу Наташа просто не поняла. Она слышала о борцах за свободу негров, но о борцах за права животных не знала ничего. Кстати, Фред объяснил ей, что называть негров неграми теперь нельзя. Это политически некорректно. Негров надо теперь называть черными африканцами, а иначе они могут обидеться и подать на тебя в суд за оскорбления.

– Не пойму, чего уж тут оскорбляться, если ты негр, но в Африке при этом никогда не был? – пыталась возразить Наташа, но Фред стоял на своем.

– Я пойду только так или никак! – заявила Наташа, и Фред сдался.

Фред и Наташа вышли из дома и сели в новый «мерседес», купленный по настоянию Наташи. Фред сначала собирался купить «хонду» или «тойоту», но жена стояла на своем, и серебристый «мерседес» теперь украшал их двор.

– Идти-то два шага, – попытался протестовать Фред, но, глянув на туфли Наташи, понуро взялся за руль.

В пивной наступило гробовое молчание, когда Наташа с супругом предстали пред очи публике. Утопающие в сизом дыму завсегдатаи буквально потеряли дар речи, потом кто-то захлопал в ладоши, и пивная разразилась аплодисментами. Супругам дали лучшие места у камина, а Мэгги даже послала Шилу, свою помощницу, протереть стол, чего обычно никто никогда не делал. Все наперебой стали предлагать им напитки. Наташа заказала бокал шампанского, а Фред пинту пива.

Их стол окружили, каждый пытался завести с ними беседу, но, когда к столу подошла Мэгги, ей уступили место. Мэгги сначала поговорила с Наташей о пустяках, а потом попросила дать ей рецепт знаменитого украинского борща.

– Зачем рецепт? – сказала ей Наташа. – Приду завтра утром и сама все покажу. Свекла у вас есть?

Она говорила на очень плохом английском, и никто долго не мог понять, что такое свекла. Дурачка Стива послали на кухню, и он принес разные овощи, но свеклы среди них не было.

– Да вот же она! – Наташа показала на чью-то тарелку.

Тогда все поняли, что она имела в виду.

Фред в тот вечер утопал в лучах славы, друзья хлопали его по плечу и повторяли:

– Ну, Фред, темная ты лошадка, вон какую кралю отхватил, а от нас скрывал.

Кто не разделял восторга мужчин, так это местные дамы. Они сбились в кучу за угловым столиком и тихо осуждали супругу Фреда:

– Это же натуральный мех. Нахалка, выскочка, чертова иностранка!

– А наш-то Фред, муженек-то ее, каков! – возмущалась толстуха Джейн, давясь жареной картошкой, которой был набит ее рот. – Расцвел, как репей на помойке. И что он в ней нашел? Одни кости да косметики два кило.

– Ладно, уж помолчала бы, – возразила ее подруга, худая Су. – Если у тебя с ним ничего не вышло, то это еще не значит, что надо на него бочку катить. Баба она красивая, ничего не скажешь; опять же отмыла парня к его сорока годам! Повезло Фреду, что там ни говори.

– Да, грязища у него была жуткая, – согласилась толстуха Джейн, прожевав наконец картошку. – Я бы у него убирать не стала точно, у себя-то дома не убираю.

– Да уж знаем, – подключилась к их беседе Дженни; она до появления Наташи считалась среди местных первой красавицей, работала в городе секретарем у нотариуса, знала все законы и хорошо одевалась.

– А вот сейчас я ей покажу, как здесь выкаблучиваться, – сказала Джейн и с трудом подняла свое грузное тело из-за стола. – Заодно прикуплю пивка и сэндвич с беконом, а то я что-то проголодалась.

На глазах у всех она медленно подошла к столу, где сидели Фред с Наташей, раздвинув в стороны обступивших их посетителей.

– А это правда, – спросила она у Наташи, – что у вас в Киеве ходят по улицам голодные медведи?

Наташа вопрос поняла прекрасно.

– Да, ходят, – сказала она, – ну не летать же им. – Потом она внимательно посмотрела на Джейн и добавила: – Вам туда ехать не советую, там опасно. Медведи очень любят упитанных девушек вроде вас.

Все покатились со смеху. Джейн покраснела и тихо поплелась за свой столик, забыв про сэндвич и тихо бормоча себе под нос неразборчивые ругательства.

Только один человек не принимал участия в суматохе вокруг Наташи и Фреда, он молча стоял у бара и с интересом наблюдал за происходящим. Это был владелец большинства земель, окружающих городок, холостой и очень богатый лорд Хью Гамильтон. Хью вел одинокую жизнь в своем огромном особняке на горе, обслуживаемый множеством слуг. Красавцем он не был, но были в нем лоск и обаяние, присущие состоятельному мужчине. Одеждой он хотя и не отличался от окружающих – такие же джемпер, джинсы, – но знатоку было видно, что джемпер на нем из дорогого кашемира, а джинсы от Армани. Местную пивную Гамильтон посещал редко, предпочитая дорогие клубы и рестораны Лондона, но иногда разнообразия ради он «выходил в народ». Ему нравилось, что здесь его принимали за своего, посетительницы наперебой с ним кокетничали – все ж таки жених, – а толстушка Мэгги называла его запросто Хью. Среди местных ходили слухи, что лорд Гамильтон – гей, но ни в чем таком он ни разу замечен не был, а если не пойман, значит не вор. Тем более что иногда он появлялся с девушками, правда, потом все они куда-то исчезали.

Лорд тихо стоял в сторонке и наблюдал. Он уже слышал, что новая жена сотворила чудо с берлогой Фреда и с ним самим, и был этому очень рад, потому что и дом, и земля, на которой стоял дом Фреда, принадлежали ему. Лорд сразу же раскусил, что вызывающий облик Наташи рассчитан на публику, зато сама девушка, хоть и выглядела нелепо, пришлась ему по душе.

«Да, – подумал лорд Гамильтон, – этому бриллианту нужна другая оправа».

Наташа даже не подозревала, что в нескольких шагах от нее стоит ее будущая судьба. Она приглашала присутствующих на новоселье в канун Рождества, а Мэгги всем повторяла, что пивная в день перед праздником работает только до полудня.

Наташа с Фредом стали собираться домой, и, уже на выходе из пивной, Наташа вдруг увидела Хью. Фред почтительно с ним поздоровался и представил ему жену. Наташа протянула Хью руку в серебряной перчатке, и сердце ее сладко заныло. Хью не отрывал от нее взгляд своих голубых глаз, и Наташа сразу же поняла, что окончательно и бесповоротно влюбилась.

– Не хотите еще шампанского? – спросил Хью.

– Спасибо, я с удовольствием, – ответила Наташа.

Фреда в этот момент спросили что-то о поросятах, и он, увлекшись беседой, даже не обратил внимания на то, что Наташа и Хью тихонько разговаривают у стойки бара. Мэгги пододвинула Наташе бокал шампанского и внимательно посмотрела на эту парочку. Мэгги потом клялась, что сразу все поняла, но это было уже потом.

Наташа пустила в ход все свои нехитрые чары. Она уселась на барный стул, помогли уроки светских манер, которые она брала в Киеве перед выездом в Англию у бывшей валютной проститутки Нонны, и в разрезе платья открылась ее стройная ножка. Чернобурка была скинута с плеч, и прямо у носа Хью оказался ее роскошный и, как он с удовлетворением отметил, вполне натуральный бюст.

Лорд задавал ей банальные вопросы, она, как могла, ему отвечала, но все это было не важно, главные ответы были у них в глазах, они понимали друг друга без всяких слов. Перед уходом Наташа пригласила лорда на новоселье, а он обещал ей показать Лондон.

Всю дорогу домой Наташа молчала.

– Устала, моя курочка? – спросил романтически настроенный Фред.

– Очень, – ответила Наташа. – А кто этот мужик, с которым я под конец пила шампанское?

Фред объяснил ей, кто такой Хью Гамильтон. Наташа, когда услышала, чуть не потеряла дар речи и сразу же ушла спать. Она долго лежала без сна, прислушиваясь к звукам в гостиной, где Фред смотрел телевизор.

Новоселье у Фреда и Наташи прошло на ура. Местные жители до сих пор обсуждают это событие. Самое большое впечатление произвел ремонт, проведенный под руководством Наташи. Дом стал просто неузнаваем. Кухня была украшена к Рождеству, а во дворе перед домом установлена огромная елка. В камине горел огонь. Если учесть, что камин не знал огня последние двадцать лет, то впечатление это произвело сильное.

Но что более всего поразило гостей, так это количество закусок на столе. Тут уж Наташа поистине расстаралась, потратив на готовку два дня. Дурачок Стив, а он практически теперь жил у них, помогал ей чистить овощи и с изумлением наблюдал, как ловко у нее все получается. Результатом этих усилий был роскошный стол, в центре которого красовались жареные молочные поросята.

Гости пили, ели и хвалили хозяйку, а толстая Мэгги предложила ей работать у нее в пивной поваром. На этот раз Наташа оделась скромно: черное бархатное платье и нитка жемчуга. Фред был на редкость гостеприимен и угощал всех пивом и сидром собственного производства. Где-то в середине вечера приехали мама и тетушка Эсфирь. Они не были у Фреда и Наташи со дня ее приезда с Украины. Когда они вошли в дом и увидели, как все изменилось, то едва не лишились чувств.

Их тут же усадили на самые почетные места, но тетушка перед этим отправилась осматривать помещения, а вернувшись в гостиную, произнесла тост за молодую хозяйку и ее золотые руки. Еще она пожелала молодым совет да любовь и посоветовала им не тянуть с потомством.

– Уж очень хочется понянчиться с внуками перед смертью, – закончила она свою речь.

Все радостно ей захлопали и закричали «ура».

Наташа выглядела немного грустно и, когда тетя Эсфирь спросила ее об этом, сказала, что просто устала. На самом деле Наташа ждала того, для кого было затеяно все это великолепие. Но он не шел. К полуночи гости стали расходиться. Наташа поняла, что он не придет, и со свойственной ей практичностью решила выбросить из головы пустые надежды.

«Он лорд. А кто я? Простая сельская девка».

Она окинула взглядом кухню. Фред давно ушел спать, Стив свернулся на диване калачиком и тихонько посапывал. Не надо ей никаких лордов, она проживет и здесь. Тут же ее мысли унеслись далеко: Наташа стала думать о том, что дом надо бы выкупить, пригласить родителей и лучшую подругу из Киева. Для нее она уже присмотрела парочку женихов.

«Ничего, почистим, отмоем. Вон как я своего отмыла, блестит как новенький, – рассуждала она. – Да и Эсфирь сказала, что поможет с покупкой дома».

Незаметно она уснула прямо здесь, в кресле, и проснулась оттого, что звонил телефон. Поначалу она рассердилась даже, ей перебили чудесный сон. Во сне они с Хью мчались на русской тройке по сверкающему на солнце снегу. На ней были роскошные соболя, на нем почему-то рваная шапка-ушанка, как у плотника Гришки из их села. Он обнимал ее за плечи и шептал что-то на ухо, а она весело хохотала.

Наташа подошла к телефону.

– Я вас не разбудил? – услышала она в трубке приятный мужской голос. – Это Хью. Извините, что не смог вчера быть у вас. Застрял в Лондоне. А вы не хотите сегодня погулять по столице?

Наташа решила держать дистанцию. Нет, сегодня она не может, разве что после Рождества. Голос внутри требовал: «Соглашайся!» – но она заставила его замолчать, хотя ей ой как хотелось поехать.

– Хорошо, я заеду после Рождества, – сказал он, нисколько не смутившись ее отказом. – Договорились?

– Это будет прекрасно, – ответила Наташа.

Она положила трубку, сердце ее бешено колотилось.

«Не надо было ему отказывать. Но я ведь не из тех, кто бежит к мужику по первому зову. Нет уж, пусть подождет. – Тут ей в голову постучалась новая мысль: – А что, если он больше не позвонит?»

Она прогнала ее прочь и занялась хозяйством.

Рождество пролетело быстро, и гостившие у них мать Фреда и тетушка Эсфирь были очень довольны традиционным рождественским обедом, который приготовила Наташа, предварительно посоветовавшись с Мэгги. После обеда они устроились в гостиной перед телевизором и задремали. Наташа убирала на кухне, внутренне она вся горела. Она инстинктивно чувствовала, что скоро с ней случится что-то необычайное.

Потом стали открывать подарки, и опять тетушка Эсфирь превзошла всех, она подарила Наташе ожерелье из рубинов с бриллиантами. Фред подарил ей серьги, выбрала их все та же Эсфирь, сам Фред разбирался в таких вещах, как свинья в апельсинах.

Ночью Наташа никак не могла заснуть, а наутро, когда в их двор въехал «лендровер» Гамильтона, она уже была готова к отъезду. Каким-то внутренним чувством Наташа поняла, что наряжаться не надо. На ней были джинсы и тонкий свитер, а на плечах песцовая шубка.

– Дорогой, – сказала она Фреду, – я не помню, говорила ли тебе, что сегодня еду на экскурсию в Лондон?

Фред только что пришел из свинарника и мыл руки на кухне – теперь ему это запрещалось, но он постоянно забывал о запрете. Он с удивлением посмотрел на Наташу: она застигла его на месте преступления и даже не обругала. Наоборот, глаза ее горели любовью, она была удивительно хороша.

– Нет, не говорила.

Появился Хью, поздоровался с Фредом и стал хвалить перемены в доме. Если учесть, что до этого он был здесь всего раз, его визит удивил Фреда. По простоте душевной Фред ничего не понял и не почувствовал никакой угрозы.

Что произошло дальше, история умалчивает, а сама Наташа об этом никогда никому не рассказывала, даже своей лучшей подруге Нинке. Кое-кто из местных утверждает, что она после этого уже не вернулась к Фреду, другие заявляют уверенно, что она пришла и честно все рассказала мужу. Кто из них прав, не важно, важно то, что Наташа перебралась жить в особняк на горе и стала женой Хью.

Злые языки поговаривали, что ни на какую экскурсию они не поехали, а заявились прямиком к Хью домой, а все прочее – дело техники.

Мэгги говорила, что она не знает, что уж такого Наташа с Хью сделала, но эта крепость сдалась без боя. Фреду они подарили коттедж вместе с землей, а Нинка, лучшая подруга Наташи, была вызвана с Украины его утешить, и, должно быть, так хорошо утешила, что сейчас у них двое детей и Фред живет вполне счастливо. Он, конечно, рассказывает в пивной: мол, никогда не забудет Наташу, но сразу же добавляет, что ему неплохо и без нее.

Наташа родила Хью сына, так что теперь в жилах старинного рода Гамильтонов течет кровь украинских крестьян. Их первенец удивительно красив, да и маме его роды только прибавили красоты, выглядит она потрясающе. Исчезли все дешевые шмотки, сделанные в Китае, одевается Наташа теперь исключительно во все дорогое и с большим вкусом. Работа по дому перешла в ведение слуг, в основном это англичане, но няню для сына Александра Наташа выбрала с Украины.

День у Наташи расписан по минутам: уроки английского, теннис, поездки в Лондон по дорогим магазинам, походы на выставки, посещение театра. Впрочем, Наташе иногда становится скучно, и она идет в огромную кухню особняка, надевает передник, закатывает рукава и начинает готовить свои любимые блюда – вареники с вишнями, пельмени, пирожки с капустой. Хью однажды пошутил по этому поводу, что если бы она не вышла за него замуж, то завела бы в Лондоне ресторан и быстро стала миллионершей.

Мама Наташи, когда приехала на крестины внука, так и не поняла, что же произошло с ее дочерью. Она ходила по огромному дому, вздыхала и постоянно спрашивала:

– Натка, а это правда теперь все твое?

Затем останавливалась возле окна, смотрела на зеленую лужайку, тяжело вздыхала и говорила:

– Господи, сколько земли пропадает зря! Вот бы эту землю да под картошку.

Глава восьмая Опять Алые Ногти

Вернемся к истории с папиной свадьбой.

На следующий день Маргарита, как и обещала, переехала к нам. Она прикатила на своей маленькой спортивной машине, просигналила снизу, а когда папа вышел из дверей, вылезла из машины и тут же бросилась к нему на шею. На мостовой возле дома сразу же появилось множество пакетов, коробок и чемоданов. Она сказала, что остальные вещи привезет позже.

– Не представляю, куда мы все это денем, – сказал обескураженный папа.

– Джордж, что за глупости, – ответила Маргарита, делая круглые глаза. – Дом же огромный.

Папа обнял ее за талию.

– Ну, пойдем, пойдем, я покажу тебе твою комнату!

Маргарита целыми днями сидела на диване и, скрестив ноги в высоких замшевых сапогах, болтала по телефону. При этом она беспрерывно курила тонкие длинные сигареты, прихлебывала из стакана вино и, запрокинув голову, смеялась низким, прокуренным голосом.

Борька был настолько удивлен этим зрелищем, что поначалу долго сидел в сторонке и гипнотизировал ее своим пристальным, немигающим взглядом. Во-первых, думал, наверное, Борька, курить в гостиной никому не разрешается, даже бабушке Варе, она всегда курит на кухне, а во-вторых – это же мое законное место, именно этот угол дивана под лампой, там всегда сплю я. Но на Маргариту гипнотический Борькин взгляд, похоже, не действовал. Не волновала ее также и миссис Смит, наша экономка, которая намеренно долго пылесосила рядом с диваном.

– Что за манеры? – лишь однажды сказала на это Маргарита. – Вы что, не видите, я говорю по телефону?

– Но вы все время говорите по телефону, – ответила миссис Смит, – а мне нужно выполнять мою работу.

Тогда Маргарита встала и ушла на веранду, прихватив с собой стакан вина и пепельницу, и продолжила телефонный разговор уже там.

«С кем это она все время болтает?» – думал я постоянно и как-то ей предложил:

– Маргарита, ну что ты все время разговариваешь по телефону? Давай лучше поиграем, хотя бы в карты.

– Еще чего не хватало, – ответила Маргарита. – Не приставай ко мне, я тебе не мама.

– Но скоро ты будешь моей мачехой, могла бы и позаниматься с ребенком.

– Скройся, кому сказала. – И она выставила меня с веранды.

Из обрывков ее разговоров я понял, что речь шла о свадьбе: обсуждались платье, туфли, цветы, машины, прием, медовый месяц и прочее. В общем, сплошная скука. Но однажды я услышал, как она ругалась с каким-то Саймоном. Вот ее фразы из этого разговора:

– А жить мы будем на что, ты об этом подумал?

– Да, он похож на сушеный гриб, ну и что из этого? Он богат, понимаешь? Он профессор, а кто ты? Бармен.

– Все у него прекрасно функционирует, прекрати ныть.

– Ну, котик, мы можем встречаться чуть ли не каждый день, он же все время на работе.

– Ну конечно не здесь. Здесь все время шастает эта ведьма, а после четырех торчит этот ребенок со своей вонючей собакой, и они все время на меня смотрят. А скоро приезжает еще одна ведьма из России, его бывшая теща. Но у меня есть план. Я их отсюда выгоню. Этого маленького придурка я сплавлю в интернат, бабка поедет обратно в Россию, правда, экономку придется терпеть, на ней вся уборка, и она хорошо готовит. Не мне же ходить с ведром, а готовить я вообще ничего не умею. Эта старая ведьма рассказывает все время, какой прекрасной хозяйкой была миссис Браун-Ройс, как она замечательно готовила и сколько она узнала от нее всяких рецептов. Намекает, кто была она и кто я.

– А собаку можно отравить.

На этой фразе Борька крепко прижался ко мне, как будто понял, что его жизни угрожает опасность. Мы отступили в сторону кухни, и я подумал, что нужно сказать обо всем папе.

«Папу она, наверное, тоже отравит», – подумал я.

Мне стало страшно.

Папа же ничего не замечал, ни развала в доме, ни курения где не положено, ни постоянных покупок по его кредитной карте. Он смотрел на Маргариту с обожанием и вздыхал. В тот вечер, когда я услышал телефонный разговор Маргариты, она начала воплощать свой план в действие.

– Послушай, Джордж, почему бы тебе не отправить Эдичку в хороший интернат, скажем в Итон. Что он тут болтается зря?

– Мой сын никогда не будет учиться в интернате! Никогда! – заорал папа.

Видно, вспомнил свое несчастное детство.

В папиной спальне теперь всегда царил хаос, все было разбросано где попало. «Не понимаю, как профессор терпит такое, – говорила миссис Смит нашей соседке, когда выбивала на улице ковер. – Это ужас. Его первая жена была такая аккуратная, а эта просто неряха какая-то». Говорилось все это громко, так, чтобы Маргарита слышала. Но Маргариту абсолютно ничего не волновало. Она часто исчезала из дома и отсутствовала часами. Где она ходила, никто не знал, но к вечеру она всегда возвращалась, обвешанная мешками и пакетами, очень довольная собой. Неумолимо приближался день свадьбы, и это было самым главным событием в ее жизни. Папа делал попытки заставить ее ходить в университет, но все его увещевания были напрасны. Университет Маргарита забросила окончательно.

Как же, ведь она собиралась стать женой профессора, и образование ей было совершенно ни к чему.

– Хватит и того, что он образован, – говорила она своей матери, – а я должна украшать жизнь мужа и окружить его заботой и вниманием.

Мы с Борькой откровенно потешались, когда слышали это, особенно про заботу и внимание.

Глава девятая Свадьба

Свадьба – самое значительное событие в жизни любой английской семьи. Обычно довольно сдержанные в своих расходах, англичане в этом случае не жалеют денег. По традиции родители невесты берут на себя издержки на саму свадьбу, а сторона жениха платит за кольца, транспорт, цветы и свадебное путешествие.

С того момента, когда после помолвки молодые люди объявляют о дне бракосочетания, в семьях и невесты, и жениха начинается полный кавардак. На работе у невесты все тотчас же сворачивают свою деятельность и занимаются единственно тем, что обсуждают подробности предстоящей свадьбы. Какие будут цветы, какое платье, какие кольца, кого пригласят, кого нет и почему? Всегда есть что обсудить, поэтому рабочий день пролетает быстро и незаметно.

Наша семья не была исключением из правил. Маргарита постоянно висела на телефоне, а в доме вечно торчали ее подруги, закрывались на веранде и секретничали.

Папу тоже было не узнать: он ходил ошалевший от происходящего, с выражением отчаяния на лице. Я знал, что папа мучается сомнениями, он ведь не ожидал, что события будут развиваться настолько быстро. Впрочем, сам он относился к этому как к проявлению рока и на все доводы Джона, не говоря уже о моей неудачной попытке переубедить его, отвечал одно:

– Все утрясется, все будет хорошо!

То, что он так думал, было, конечно, здорово, но мы-то с Борькой знали наверняка, что хорошего ничего не будет, а будет полный кошмар.

Мама Маргариты считай что переселилась к нам. Она приезжала рано, Маргарита еще спала, и, утвердившись на кухне, начинала долгие разговоры по телефону, чем приводила в отчаяние миссис Смит.

В это время из Петербурга приехала бабушка Варя и стала наводить в доме порядок. Мамашу Маргариты сперва турнули из кухни, а потом и из дома. Маргарита стала надолго исчезать. Все в доме вздохнули свободно.

После долгих приготовлений неожиданно выяснилось: а свадьбу-то справлять негде, гостиница, с которой они договаривались, заказала по недоразумению две свадьбы на один день, и нам дали от ворот поворот.

С Маргаритой случилась истерика, и она рыдала наверху в спальне. Борька по такому случаю забился под кровать в моей комнате и ждал наказания. Папа пытался успокоить Маргариту, он говорил, что свадьбу можно вообще не справлять, а просто расписаться по-тихому, как это принято у студентов. Я постоянно торчал под дверью их спальни и слышал, как после этого папиного предложения с Маргаритой случилась истерика. Борька пулей вылетел из-под кровати, пронесся по всему дому и укрылся в подвале.

Папа последовал его примеру и скрылся у себя в кабинете. Через полчаса он вышел оттуда, лицо его озаряла радостная улыбка:

– Маргарита, радость моя, я все устроил, свадьбу справлять будем в особняке восемнадцатого века. Он принадлежит моей однокурснице. Она вышла замуж за графа Спенсера, но тот вскоре умер, а имение перешло к ней, у графа не было сына от первого брака. Теперь она организовывает свадьбы. Она все сделает на высшем уровне и совсем недорого.

При этих словах Маргарита напряглась:

– Что значит «недорого»?

– Не так дорого, как в гостинице. Давай начнем рассылать приглашения. Осталось две недели.

Эти две недели прошли как в тумане. Мы с Борькой шатались по дому, совершенно всеми забытые. Хорошо, бабушка Варя была дома, и мы хотя бы вовремя ели.

Накануне свадьбы приехал Джон, он был папиным главным свидетелем. Они не пошли на какой-то традиционный олений вечер, как это положено жениху, правда, я не понял, при чем тут олень. Маргарита была больна после куриной вечеринки с подругами, и опять же, при чем тут куры?

Во второй половине дня она наконец уехала к матери, ни видеть жениха, ни тем более ночевать в его доме накануне свадьбы – плохая примета, как объяснила мне миссис Смит. Бабушку это сильно развеселило.

– Эта примета для тех, кто не живет вместе до свадьбы! – сказала она, как мне показалось, ехидно.

Спать все улеглись рано, а на следующий день стали собираться на свадьбу. Папа и Джон долго одевались. Меня тоже нарядили, ведь я должен был во время свадебной церемонии нести на красивом серебряном подносе обручальные кольца. В суматохе не углядели, как Борька пробрался к коробке, где хранились цветы, которые нужно было вдевать в петлицы, и хорошенько их пожевал. Я догадался сразу, что Борька пытается сорвать свадьбу.

Его стали ругать, он растянулся на полу и принялся истошно стонать, закатывать глаза и изображать предсмертные муки. Нам с бабушкой Варей пришлось срочно вести Борьку к живущему по соседству ветеринару, потому что миссис Смит ушла переодеваться.

У ветеринара было много народу, все чинно сидели в очереди с котами, кроликами, попугаями в клетках и с собаками на поводках. А один дядька привел козла. Борька как завидел козла, так сразу пришел в себя, ожил и начал истерически лаять. Публика, видя такое дело, пустила нас к ветеринару без очереди. Тем более все знали про свадьбу, а свадьба – это святое.

По пути в кабинет Борька успел напасть на кота в клетке, но только переступил порог, как вспомнил, что он больной, и, лежа на смотровом столе, принялся стонать снова. При этом он открыл один глаз, и по его хитрому блеску я понял, что Борька просто-напросто симулирует. Ветеринар это тоже понял, и мы быстро покинули кабинет. Борька бежал рядом со мной здоровый и совершенно счастливый. Весь его вид говорил: «Ну не молодец ли я после этого? Сорвал эту дурацкую свадьбу?!»

Как же он удивился, когда, вернувшись домой, увидел, что без нас никто не уехал. Борьку хотели было закрыть в подвале, но он так жалостливо завыл, а я из солидарности так громко заплакал, что его взяли с собой под мою ответственность. В поместье у графини Дианы, где должны были справлять свадьбу, было около десяти собак, поэтому решили: собакой больше, собакой меньше – разницы никакой. Впопыхах забыли кольца, за которые отвечал Джон. Пришлось с полпути вернуться. Борька умудрился выскочить из машины и побежал домой, решив, что экскурсия закончилась. Только грозный рык бабушки вернул Борьку на место.

Но даже несмотря на весь этот переполох, мы явились в поместье на два часа раньше. Когда наша машина въехала на липовую аллею и в конце ее показался огромный дом, бабушка прямо ахнула.

– Это же самая настоящая дворянская усадьба! – сказала она. – Боже, какая красота!

Особняк действительно выглядел впечатляюще. Он был отделан светлым камнем и стоял на холме. К дому примыкал ухоженный парк с беседками и большим прудом. Трава на лужайках была подстрижена, повсюду виднелись цветники. Перед главным фасадом особняка выделялись своей красотой кусты магнолии, усыпанные огромными бело-розовыми цветами. Справа от дома располагались хозяйственные постройки, закрытые живой изгородью, виднелись только их красные крыши.

Перед входом нас ждал дворецкий в белой куртке и белых перчатках. Он показал нам, где можно припарковаться. Как только мы вышли из машины, к нам с радостным лаем бросилась стая собак. Борька мигом вписался в шумную собачью компанию и унесся с ней неизвестно куда. Никто не обращал на собак внимания. Я подумал, что невеста не сильно обрадуется, когда собаки начнут прыгать на нее с грязными лапами и полезут лизать ее шершавыми языками. Маргарита терпеть не могла животных. Борька не терпел Маргариту и мог, пожалуй, подговорить местных собак, чтобы они прыгали поактивнее и лизали лицо невесты, не жалея слюны. Впрочем, подумал я, они могут и отравиться, ведь на невесте будет как минимум три килограмма косметики.

От этих мыслей меня отвлек голос бабушки.

– Ну и как, скажите на милость, мне отсюда идти? Я же в длинном платье и на каблуках, – говорила она папе.

Папа в толк не мог взять, почему ей так трудно сделать двадцать шагов до дома, а когда до него дошло, он снова завел мотор и они с бабушкой подъехали к главному входу. Дворецкий открыл перед бабушкой дверцу автомобиля, и теперь вместо папы она принялась отчитывать его, дворецкий при этом стоял, вытянувшись по стойке «смирно», и на все бабушкины замечания выдавал невозмутимо:

– Конечно, мадам. Вы совершенно правы, мадам.

Бабушка выглядела прекрасно. Она надела светлое платье, все-таки свадьба, поверх платья на ней было светлое норковое манто, в ушах, на шее, пальцах и на запястьях сверкали бриллианты.

– Вы что, не знаете, что дамам положено покидать машину прямо у входа? На воздухе сыро, а все мы в вечерних туалетах, как указано в приглашении. Ну, что вы молчите?

– Вы совершенно правы, мадам, – ответил дворецкий.

– И потом, почему это вы отправляете жениха ставить автомобиль в конюшню?

– Вы абсолютно правы, мадам, – повторил дворецкий.

– А эти собаки… Вы что, не понимаете, что они испортят платье невесте, которая вот-вот будет здесь.

– Я с вами совершенно согласен, мадам, – ответил дворецкий.

Бабушка посмотрела на него пристально и добавила, на сей раз по-русски:

– Вот ведь чурбан, господи прости. – И пошла в дом.

Мы поплелись за ней. В огромном холле с купольным потолком народу было не протолкнуться. Дамы заполнили гардеробную, их обслуживали бойкие молодые люди в черных брюках и белых рубашках.

«Наверное, студенты», – подумал я.

Оглядевшись, я обнаружил, что холл весь в лесах, а мраморный пол устлан газетами. Складывалось впечатление, что еще вчера здесь шел ремонт. Так оно, похоже, и было. Я слышал потом, как папа оправдывался перед Маргаритой: мол, этот старинный дом, где когда-то останавливалась сама королева Анна, постоянно реставрируют. Однако это не мешало его владелице устраивать в нем свадьбы и другие мероприятия. Потолок в холле, когда-то расписанный, был совершенно ободран. Крыша, видимо, протекала, и все, что оставалось от росписи, – упитанная нога амура.

Впрочем, весь этот беспорядок, по-видимому, никого не смущал. Дамы мели длинными платьями грязный пол, мужчины оживленно разговаривали. Похоже, все здесь знали друг друга. Папу сразу же взяли в оборот две какие-то толстые тетки и поволокли его наверх по широкой лестнице, где стояли молодые люди с бокалами шампанского на подносах.

К бабушке подлетел бойкий молодой человек и предложил ей оставить манто в гардеробной. Бабушка вцепилась в свое манто и стала подниматься по лестнице прямо в нем, крепко держа меня за руку.

– Еще не хватало в такой холод снимать манто, – заявила она нарочито громко, чтобы ее все слышали.

– Проходите в голубую гостиную, мадам, – сказал все тот же молодой человек. – Там зажжен камин.

Бабушка взяла бокал шампанского и прошла в гостиную. В гостиной горел огонь в огромном камине и было очень тепло. Я огляделся и увидел бабушку Эллу и дедушку Джорджа. Элла была в шикарном бархатном платье темно-василькового цвета и в ожерелье из жемчуга. Когда мы вошли, она как раз объясняла какой-то паре, что сын ее наконец-то женится на англичанке и она этому очень рада. Дедушка Джордж, увидев нас, толкнул Эллу в бок. Она обернулась и расплылась в фальшивой улыбке:

– Ой, Эдичка, Барбара, как я рада вас видеть! Не правда ли замечательное место для свадьбы! Барбара, что же вы не снимете манто?

Она даже не удосужилась представить нас своим собеседникам, что было крайне грубо. Дедушка Джордж спохватился и стал нас представлять. Все уставились на меня.

– Ах, это сын жениха, тот самый, – шептались некоторые.

Бабушка презрительно посмотрела на Эллу, не удостоив ее ни единым словом.

Народу в гостиной было не меньше, чем в холле. Дамы в вечерних туалетах, мужчины – в смокингах, у всех в руках бокалы с шампанским, вокруг крутятся студенты с канапе на подносах.

– Опять это стояние, – сказала бабушка. – Терпеть не могу. Пойду лучше сяду.

Она направилась к огромному дивану у камина, но почему-то не села, а продолжала стоять. Когда я подошел к ней, то понял причину. Диван сплошь покрывала собачья шерсть. Наверное, здесь спали собаки. Я посмотрел на даму, только что поднявшуюся с дивана, и увидел, что вся ее спина тоже в собачьей шерсти.

В целом гостиная представляла собой довольно жалкое зрелище.

Обои на стенах были ободранные и в пятнах, они давно утратили первоначальный цвет и из нежно-желтых сделались грязно-серыми. Не спасали даже висевшие по стенам картины. Огромные окна были такие грязные, что едва пропускали свет. В углу стоял большущий черный рояль, уставленный множеством фотографий в серебряных рамах.

Ко мне подбежал незнакомый мальчик.

– Ты кто? – спросил он.

– Я Эдичка.

– А-а, ты сын этого старого жениха. А я Хью, сын хозяйки. Пошли, я тебе что-то покажу.

Мы припустили по длинным коридорам и по каким-то лестницам, пробежали мимо просторного рыцарского зала, в котором стояли накрытые столы. Железные рыцари были задвинуты по углам. Зал был украшен цветами, шарами и лентами.

«Здесь, наверное, будет свадьба», – подумал я.

Мы устремились дальше, и, пока бежали, нас все время преследовал странный запах. Пахло зоопарком. Я точно это могу сказать, папа меня недавно туда водил, и именно так пахло у клеток с носорогами. Только я хотел спросить, чем же это здесь пахнет, как нас окликнула какая-то женщина.

– Хью, бездельник, вечно ты где-то болтаешься, а ну-ка иди сюда! Кто должен развлекать гостей?

– Я и развлекаю. Это наш гость Эдичка.

– А-а, Эдичка. Сын Джорджа. О, как ты на него похож. А я мама Хью. Твоего папу я знаю еще со студенческой скамьи. Ну, дети, бегите, мне сейчас не до вас, я делаю угощение.

Она направилась в огромную, прямо-таки великанскую, кухню, где трудилось много людей. Одета она была довольно экстравагантно. На ней был сильно вытянутый жакет, здоровенный синий передник в белую полоску, ноги обуты в резиновые сапоги, а шею украшало ожерелье из трех нитей жемчуга.

Мы с Хью двинули дальше и скоро оказались в еще одном большом помещении, заставленном клетками с куропатками. Вот, оказывается, откуда шел запах. Тут же бродили две черные свиньи, они-то и являлись основным источником запаха. Я просто оторопел. Стены зала украшало немыслимое количество наград.

– Наши куропатки и свиньи часто занимают первые места на сельскохозяйственных выставках, – похвастался Хью. – Видишь, сколько наград.

– А зачем вам столько куропаток?

– Ты разве не знаешь, что их яйца – деликатес? Моя мама продает яйца на рынке, а деньги от продажи вкладывает в ремонт нашего дома. Еще у нас есть лошади и ослик-пенсионер, которого отобрали у цыган и спасли от голодной смерти.

– Ой, пойдем смотреть ослика, – предложил я.

– Нет, нам надо на свадьбу твоего папы. Побежали, а то пропустим самое главное.

Мы помчались назад. Я подумал, сколько же нужно продать яиц, чтобы отремонтировать этот дом. Мы услышали, как заиграла музыка.

– Ходу, ходу! – торопил Хью. – Церемония уже началась, ты же должен нести кольца!

Наконец мы достигли зала, украшенного лентами и цветами. В нем рядами стояли стулья, уже занятые гостями. Дамы по случаю торжества надели шляпы самых причудливых форм и расцветок. Каких-только шляп здесь не было – и в виде пчел, и в виде корзинок с фруктами и цветами, обвитых разноцветными лентами и украшенных бантами. Я буквально застыл на месте, глядя на это великолепие.

Тут ко мне подскочил папа.

– Эдичка, ну где тебя носит? Пошли быстрей, я покажу тебе, где ты должен стоять.

Меня поставили на нужное место и вручили поднос с подушечкой, на которой лежали кольца. Кольца были очень красивые, папино скромное, а Маргаритино все в бриллиантах.

Я стоял, не отрывая взгляда от колец. Тут опять грянула музыка, и гости встали. Папа находился на другом конце зала рядом с Джоном, он смотрел на чиновника, который собирался женить папу и Маргариту. Потом он обернулся и уставился на входную дверь. Все гости тоже обратили взоры на дверь.

Как раз в этот момент в зал вплыла Маргарита под руку со своим папашей. К слову сказать, его с большим трудом отыскали где-то в Америке, он там жил с новой семьей. С Маргаритиной матерью он расстался очень давно и поначалу, узнав о свадьбе, не мог понять, какая из четырех его дочерей выходит замуж. На свадьбу он явился со своей пятой женой – высоченной негритянкой, которая работала на телевидении дикторшей и, по словам матери Маргариты, отвлекла внимание от невесты, потому что все глазели на эту черную знаменитость. Она была одета в очень короткое белое платье и крошечную белую шляпку с огромным белым пером, видным отовсюду.

На мой взгляд, так Маргарита была много симпатичней негритянки и выглядела просто великолепно. На ней было прекрасное шелковое платье, подчеркивающее фигуру, белокурые волосы были уложены в затейливую прическу, в которой сверкала маленькая диадема. Плюс пышнейший букет из роз лимонного цвета. Она показалась мне ростом выше обычного, должно быть из-за туфель на высоком каблуке. Она шла по центральному проходу, весело улыбаясь и со всеми раскланиваясь. Естественно, это был ее день, и она держалась на высоте. Папа на ее фоне выглядел каким-то мелким и жалким.

За Маргаритой следовали четыре девушки в платьях из шелка лимонного цвета, видимо в тон букету. Тут кто-то меня толкнул и сказал, чтобы я шел за ними. Я плелся сзади и, конечно же, ничего не видел, девицы были очень высокие. Наконец мы остановились. Отец Маргариты подвел ее к моему отцу, сопровождающие девицы встали по одну сторону, я и Джон – по другую. Я видел, что в первом ряду сидят Элла с Джорджем и бабушка Варя. Отчего-то мне было не по себе, я нервничал, и мне сильно хотелось, чтобы хотя бы Борька был рядом.

Началась длинная церемония. Чиновник, который ее вел, говорил какие-то мудреные слова, и я почти ничего не понял. Но вот меня снова толкнули, и я подошел к новобрачным. Папа наклонился и взял с подноса кольцо Маргариты. Он надел ей кольцо на палец и пообещал любить ее всегда и при всех обстоятельствах, даже когда она станет старой и больной.

Потом то же самое сделала Маргарита. Но здесь все было понятно, папа станет старым и больным раньше Маргариты. Вскоре церемония завершилась, и Маргарита, теперь уже об руку с моим папой, пошла по центральному проходу назад, ее подружки последовали за ней, а я остался стоять рядом с бабушкой Варей.

Все потихоньку стали переходить в большой зал и там фотографироваться. Меня тоже несколько раз щелкали рядом с папой. Вдруг в зал ворвалась стая собак. И среди них, конечно, наш Борька. Они прыгали, визжали и пытались лизнуть в лицо всех и каждого. Видимо, специально явились поздравить молодых. Маргарита тоже завизжала как резаная, это на нее прыгнул Борька и измазал ей подол грязными лапами. Гости принялись гнать собак из зала. Собаки решили, что с ними играют, забегали по залу кругами и уронили нечаянно толстяка-фотографа. Я слышал, как мама Маргариты говорила высокому лохматому молодому человеку: так, мол, она и знала, что в этой развалине случится нечто подобное. Одна из подружек попробовала отмыть невестино платье, но только больше размазала грязь.

«Теперь уже она точно убьет Борьку», – подумал я, но в этот момент объявили, что пора садиться за стол.

Папа повел зареванную Маргариту к столу. Собаки, к тому времени изгнанные из зала, всё пытались прорвать оборону и опять броситься на гостей. И у них бы наверняка получилось, если бы мама Хью не прикрикнула на хвостатую свору, после чего они послушно разлеглись в коридоре, а потом и вовсе сгинули с глаз долой. Борькина попытка прорваться ко мне также кончилась неудачей.

Ко мне снова подошел Хью, и мы пошли с ним за детский стол.

Накрыт он был там же, где сидели за столами взрослые, в просторном рыцарском зале, который я видел раньше. На столе стояло очень большое блюдо с яйцами куропаток. Не знаю, почему их считают деликатесом. Вкус у них самый обыкновенный, бабушкины крашеные пасхальные яйца, например, много вкуснее этих. Мы всегда их ели ночью, когда приходили домой из церкви после пасхальной службы.

Кроме нас, за детским столом сидели еще четыре девчонки. Они были хоть и симпатичные, но очень противные: все четыре жеманно улыбались, обсуждали букет и платье невесты и вообще говорили о всякой ерунде. С нами они не общались; правда, Хью попробовал дернуть одну девчонку за локон, но она так противно заверещала, что он тут же оставил ее в покое.

Застолье в зале продолжалось, наверное, целую вечность. Мы с Хью успели несколько раз сбегать в парк к ослику и собакам, а взрослые все не выходили из-за столов. Говорили речи, но никто, как на русской свадьбе, не кричал «горько». Все было очень чинно. Единственный, кто напился, – Джон, хотя и папа был тоже навеселе.

Потом молодые вместе резали торт гигантских размеров, и официанты – все те же студенты – разносили его гостям на маленьких тарелочках. Мы с Хью тоже получили по куску торта, и он был просто объедение, особенно если вспомнить жаркое из оленины, которое подавали до этого. Девчонки от торта отказались, они сидели на каких-то диетах, поэтому мы съели и их порции тоже.

Начались танцы, и папа повел Маргариту танцевать. Потом танцевали все, и я видел, как Маргарита отплясывает с лохматым Саймоном, а после, уже в медленном танце, Саймон почему-то держит свою руку на ее попе.

«А-а, так это, наверное, тот самый Саймон, с которым она все время болтает по телефону», – подумал я.

Наконец объявили, что машина подана. Девицы, сопровождавшие Маргариту, почему-то выстроились в ряд, и Маргарита, повернувшись к ним спиной, бросила через голову свой букет. Мама Маргариты его поймала, и все сразу заахали, потому что по примете девушка, поймавшая букет, следующая на выданье.

Молодые сели в машину и уехали проводить свой медовый месяц. Папа даже не попрощался со мной. Я стоял и чуть не плакал. А вдруг он не прилетит из этого Занзибара и я его никогда уже не увижу. Собаки долго бежали за машиной и громко лаяли.

– Ну вот, Эдичка, – сказала по-русски бабушка Варя, – теперь у тебя началась новая жизнь.

Глава десятая Рождество

Со дня свадьбы прошло три месяца. Моя жизнь не очень сильно изменилась с тех пор. Я ходил в ту же школу. В то же время возвращался домой. Ел вкусные обеды, приготовленные миссис Смит. Гулял с Борькой, он всегда ждал меня у наших ворот и радостно приветствовал, увидев.

Одно было плохо: в нашем доме на правах законной хозяйки жила теперь Маргарита. Хозяйкой она, конечно, была никакой, о чем не уставала повторять бабушка Варя, но с папой моим состояла в браке, и с этим уже ничего не поделаешь. Я часто говорил Борьке об этом – по-русски, чтобы Маргарита не слышала.

– Раньше надо было что-то предпринимать, Борька, – говорил я. – Подложить ей в постель лягушку или запустить в сумку паука. А еще лучше засунуть в ее сапог дохлую крысу. Уж тогда-то она точно убежала бы из нашего дома.

В ответ Борька лишь тяжело вздыхал. Он лежал рядом со мной на диване, положив голову на лапы. Весь вид его как бы говорил: «Ну что мы теперь можем поделать?»

При слове «крыса» он, правда, оживился и зарычал. Даже спрыгнул с дивана и подбежал к двери, видно, решил не откладывать дело в долгий ящик и раздобыть крысу прямо сейчас. Если учесть, что Борькина порода была выведена специально для охоты на крыс, то достать крысу для него не представляло проблемы. Он стоял у двери, вилял хвостом и всем своим видом говорил: «Скажи только слово, хозяин, я мигом».

– Знаю-знаю, что ты достанешь, но теперь это нам уже ничего не даст, нас просто накажут, вот и все. Я должен придумать, как ее выжить отсюда.

Борька склонил голову набок и внимательно посмотрел на меня, но, так и не дождавшись никаких указаний, запрыгнул на диван, опять положил голову на лапы и вновь тяжело вздохнул.

Сразу после того, как папа и Маргарита вернулись домой из своего свадебного путешествия, мне показалось, что Маргарита стала добрее и мое будущее не так уж плохо.

Она похорошела, ноги загорели и выглядели еще длиннее, белокурые волосы лежали россыпью по бронзовым от загара плечам. Глаза на загорелом лице казались просто огромными и еще более голубыми. Папа явно проигрывал на ее фоне. Загорать он не мог из-за особенностей кожи, поэтому его лицо сделалось ярко-красным, а ноги в коротких шортах представляли сплошной ожог. Добавляли карикатурности старые, стоптанные сандалии и нелепые коричневые носки. Моя мама никогда не разрешала ему так одеваться, но Маргарите, похоже, было полностью наплевать, в каком виде он ходит.

По приезде папа все время пропадал на работе, а Маргарита, наоборот, почти не вылезала из дому. Она много болтала по телефону, и как-то я случайно подслушал ее разговор с подругой по имени Дебби. Маргарита, не переставая смеяться, говорила своим низким и хриплым голосом о каком-то идиоте и чучеле. И только после того, как она упомянула его дурацкого ребенка, я понял, что речь идет обо мне и моем папе.

– Я тебе одно скажу, Дебс, – ворковала она в телефон, – ищи себе такого же старого кретина, как мой, и завязывай с учебой, к долбаной матери. Охота тебе таскаться каждый день в универ и сидеть на этих занудных лекциях? Вот я: встаю в полдень, принимаю ванну, долго завтракаю, потом курю, болтаю по телефону, потом выбираюсь в магазины – чем не жизнь? Я как вспомню универ – прямо блевать хочется.

Тут она замолчала – должно быть, Дебби что-то ей возразила.

– Ну и что? – ответила Маргарита. – Поживу пять лет и разведусь, хапну пятьдесят процентов от всего. Зачем мне эта долбаная специальность? Найду себе еще какого-нибудь урода. Нет, здесь тоже жить можно, только этот его ребенок меня достает и собака вонючая надоела. Не понимаю, почему их не заберет к себе его мамочка – сексуальная маньячка?

Маргарита опять замолкла, Дебби, видимо, возразила снова. Потом продолжила:

– Ну конечно маньячка, от профессора уйти к этому бугаю. Да, он хорош собой и в койке, наверное, большой виртуоз, только уходить-то зачем? Трахайся себе на здоровье на стороне, кто мешает? Я вот уже успела смотаться к Саймону пару раз. Не терпеть же мне этого слюнтяя.

Мне стало очень обидно за папу с мамой. Я, правда, не все понял из того, что она говорила, но одно я запомнил четко: Маргарита – та еще ведьма и надо сделать все возможное, чтобы выкурить ее из нашего дома. После подслушанного разговора я решил бороться, а способов для борьбы у меня хватало.

Во-первых, я постоянно прятал ее сумку или вынимал из сумки кошелек и засовывал его под диванную подушку. Маргарита искала сумку часами и ругалась при этом страшно. А как-то раз она уехала из дому без кошелька, потом вернулась в ярости и начала швыряться вещами на глазах у изумленного папы, который как раз пришел домой пообедать.

Еще я часто подсыпал соль ей в чай, но за это попадало миссис Смит, и скоро я перестал так делать. Борька тоже старался от души. Он с удовольствием слюнявил Маргаритины сапоги и туфли, жевал колготки, а однажды напрудил лужу около ее сумки. Этот его подвиг был, наверное, лишним, зато Маргарита стала исчезать из дому надолго, чему мы с Борькой были счастливы несказанно.

«Подожди, мы тебе еще и не такое покажем», – торжествовали мы с моим четвероногим товарищем.

Последним нашим изобретением было выть под дверью ее спальни, когда она пристраивалась отдохнуть. Ошалевшая Маргарита выскакивала из комнаты, но мы сразу же исчезали.

Раз в две недели я уезжал к маме, она жила теперь в центре города. Я очень любил бывать у нее. Она была красивая, как и прежде, и так же очень вкусно готовила. Я любил играть со своими сводными братом и сестрой, и они меня очень любили и всегда радовались, когда я приезжал к маме. Дейв был все такой же – приветливый и невозмутимый. Из прежней своей квартиры они только что переехали в новый дом, который маме тоже удалось получить от городского совета. Дом был в хорошем районе. И мамин дом, и еще несколько других новых домов аккуратно вписались в квартал, состоявший исключительно из дорогих частных домов, и мама этому очень радовалась.

Я жаловался маме на то, что Маргарита меня не любит и жить дома мне стало хуже, но мама, как всегда, меня успокаивала и говорила, что надо потерпеть, скоро все переменится. И я ждал терпеливо и боролся с ведьмой, как мог.

Был уже декабрь, и мы с Борькой с нетерпением ждали Рождества. Во-первых, на Рождество к нам приезжала бабушка Варя. Во-вторых, Рождество было самым лучшим из праздников – с подарками, множеством шоколада и, самое главное, с каникулами.

Ну, вообще-то, Рождество – любимый праздник не у меня одного, этот праздник любят в Англии, Шотландии, Ирландии – короче, во всем Соединенном Королевстве, так официально называется наша страна.

К Рождеству англичане готовятся заранее. Некоторые начинают приготовления едва ли не с лета. А одна мамина знакомая закупает подарки на январских распродажах, и когда наступает следующее Рождество, у нее уже все готово. Правда, подарки, пролежав на чердаке год, приходят в негодность, но зато все упаковано, перевязано ленточками, украшено бантами, ну а что там внутри, это мамину знакомую не волновало нисколько. Главное было вручить подарок и не тратить предпраздничное время на поиски подходящих вещей.

Уже в сентябре в магазинах можно увидеть рождественские товары, всякие начинки для пирогов в банках, конфеты и так далее. А уж в конце октября под них отводились целые торговые ряды, по залам ходили Деды Морозы, везде стояли украшенные елки и громко играла рождественская музыка.

В ноябре все хозяйки бегали озабоченные и спрашивали друг у друга:

– Ну, вы уже подготовились к Рождеству?

– Даже не начала об этом думать, – отвечала на такой вопрос мама.

Бабушка Варя критиковала этот ажиотаж и говорила, что Рождество – день рождения Иисуса Христа, а все про это забыли. Именно его мы и празднуем, при чем тут всякие пудинги и подливки?

Однако в нашем доме все делалось по-английски, благодаря миссис Смит. И в этом году никаких отступлений от правил не предполагалось. Я знал, что к нам на обед приезжает мама Маргариты, а я с бабушкой Варей и Борькой уезжаю к моей маме, чему я был очень рад, потому что совершенно не переносил традиционный английский рождественский обед.

В школе нам объяснили, что все нынешние рождественские традиции начались в Англии во времена королевы Виктории, а точнее, их привез из Германии ее муж, принц Альберт. Рождественский пудинг существовал, конечно, и до него, но елок никто не ставил. И только с принца Альберта пошла традиция ставить и украшать елку. Пудинг же, без которого не обходится ни один рождественский стол, начали готовить еще в XVIII веке; к тому времени британцы завоевали полмира и стали возить на родину всякие диковинные фрукты и специи со всех концов света.

Англичане любят его без меры и потребляют в больших количествах. Основа его – сухофрукты: изюм, чернослив и прочее. Когда-то их возили из южных колоний, а сахар, необходимый для пудинга, поставляли с островов Карибского моря. Еще в состав пудинга входит огромное количество бренди. За счет него пудинг хранится месяцами и не портится. Оно понятно, ведь, когда пудинг придумали, холодильников не было, а готовить его начинали уже в ноябре, а потом до самого Рождества пропитывали бренди, вводя его в пудинг специальным шприцем.

Конечно, англичане, давно разучившиеся готовить, покупают эти пудинги в магазине, но в нашем доме такое не позволялось, и миссис Смит начинала священнодействовать с пудингом уже в ноябре. Да, я забыл сказать, что, когда его готовили, клали внутрь новенький пенс. Считается, что тот, кому он попадется, будет счастливым. Примета говорила, что целый год этому человеку будет везти во всем. Перемешивать пудинг во время приготовления тоже считалось хорошей приметой, поэтому все толкались на кухне и активно его перемешивали.

К рождественскому столу подают пудинг в горячем виде на блюде, украшенном колючими ветками святого куста, терновника, символизирующего страдания Христа. Я, правда, не совсем понимаю, при чем тут куст, но бабушка Варя сказала мне, что колючие ветки были на голове у Христа, когда Его распинали, а красные ягоды – это капли Христовой крови. Перед тем как подать на стол, пудинг поджигают, а свет в столовой гасят. Пропитанный бренди, пудинг горит синим пламенем, и это очень красиво.

Все при этом ахают, удивляются, хотя процедура повторяется каждый год. Едят пудинг со сливками и специальным коньячным маслом после всех других блюд. Еще на рождественский стол каждый год подается большая жареная индейка, украшенная маленькими сосисками, зеленью и разными специями. К ней подают гарнир – картофель, запеченный в духовке, ненавистную мне брюссельскую капусту, подливку и хлебный соус. В индейке ценится только грудка, и если за столом попросить ножку, то все смотрят на тебя удивленно, показывая всем своим видом: а разве это съедобное? Но ножка у индейки как раз самое сочное и вкусное, что в ней есть, в отличие от сухой грудки, которая, по словам бабушки Вари, напоминает по вкусу туалетную бумагу.

После пудинга гости перемещаются на диваны и начинают пить чай со специальными пирожками, наполненными все теми же сухофруктами, смешанными с бренди. Пирожки подаются горячими и поливаются сливками. Потом мужчины начинают пить виски и курить сигары, женщины пьют портвейн. Если в доме нет прислуги – а теперь ее почти ни у кого нет, даже наша миссис Смит, закончив приготовления, уезжает к сестре, – то посуду моют мужчины, женщины и без того все утро на кухне.

Да, забыл сказать про хлопушки, за столом ими хлопают постоянно, и из них вылетает всякая всячина, в том числе и разноцветные шапочки в виде корон. Их тут же нахлобучивают на голову, и, по словам моей мамы, люди выглядят при этом как полные идиоты. В хлопушках также попадаются и весьма полезные вещи, например миниатюрные игральные карты, точилки для карандашей и много чего другого. Еще в них вкладываются бумажки с шутками-загадками типа: «Когда цыпленок стал табака?» Ответ: «Когда переходил дорогу». Все при этом начинают громко смеяться, а я не понимаю, что тут смешного. Лично я очень люблю хлопушки – это мое самое любимое развлечение во время рождественского застолья. Борька эту часть застолья люто ненавидит и всегда прячется. Потом он, правда, выходит, сидит у каждого под столом и клянчит индейку, потому что для Борьки лучше индейки нет в жизни лакомства.

Но что больше всего мне нравится в рождественских праздниках, так это подарки. Подарков всегда бывает много, и открывать их для меня сущее удовольствие. В нашем доме мы открываем их утром. В рождественское утро все спускаются в гостиную в пижамах и халатах и начинают открывать подарки еще до завтрака. Завтрака, впрочем, никогда толком и не бывает, все ждут обеда. Когда я был маленький, то думал, что подарки приносит Дед Мороз. По преданию, он проникает в дом, спустившись по дымоходу в камине. С вечера ему оставляют стаканчик виски и блюдо с рождественскими пирожками, прямо возле камина. Утром я всякий раз сбегал вниз смотреть, съел ли Дед Мороз пирожки и выпил ли виски. Тарелка и стакан всегда были пустыми, тогда я бросался к елке, начинал разворачивать подарки и смотрел, что же мне принес Дед Мороз.

Конечно, чтобы все было наверняка и в подарках не оказалось какой-нибудь ерунды, еще в ноябре я писал Деду Морозу письмо и посылал его в Лапландию, где он живет. Дед Мороз был очень добрым дедом. Кроме подарков, он наполнял всякой вкуснятиной большой мешок, который я с вечера оставлял у камина. Представляете, каково было мое удивление, когда одна очень вредная девчонка из нашего класса, круглая отличница Сара, сказала мне, что никакого Деда Мороза нет, а все это дело рук родителей, бабушек и дедушек. Вернувшись домой из школы, я сразу насел на папу:

– Если Деда Мороза не существует, то кто тогда каждый год выпивает виски и ест пирожки?

Папа долго смеялся, потом сказал, что пирожки и виски – это его работа, и попросил меня не расстраиваться, потому что рано или поздно все дети узнают, что Деда Мороза нет. Это было, наверное, одним из самых сильных потрясений в моей жизни, не таким большим, как уход мамы, но и не меньшим. Все сразу стало как-то неинтересно и скучно. Но я подумал-подумал и решил, что подарки получать все равно здорово, и успокоился.

Еще одной очень важной частью рождественских праздников является рождественская пьеса, которую мы ставим в школе. Репетиции начинаются уже в ноябре. До этого распределяются роли. Делает это наша учительница музыки. Она еще совсем молодая и не понимает, как иногда обижает актеров. Мне, например, когда я учился в первом классе, досталась роль звезды. Я стоял в углу сцены, одетый в серебряный костюм. На голове у меня была шапочка со звездой, а в руках я держал палку, на конце которой тоже была звезда. Нам никто не объяснил, при чем тут звезда. И вообще, о чем наш спектакль. Я спросил об этом круглую отличницу Сару, и она посмотрела на меня с презрением.

– Ты, Эдичка, как всегда, все проспал. Нам же мисс Грэй читала о рождении Иисуса Христа еще в октябре. Ты хоть знаешь, что́ мы празднуем двадцать пятого декабря?

– Ну конечно знаю. Рождество.

– Ну а кто родился в этот день?

– Ну… – Я замялся.

– Вот именно, что ну… – передразнила меня вредная Сара. – Мы празднуем рождение Иисуса Христа, Сына Божьего. Об этом и поставлена пьеса, понял?

– А кто знает, как он родился?

– Об этом написано в Евангелии.

– А вдруг все было не так? – Это я решил показать, что тоже не лыком шит.

– Слушай, Эдичка, отстань! Спроси у своих родителей. Я тебе что, энциклопедия?

Вся эта новая информация привела меня в состояние крайнего возбуждения. В то время мне было всего пять лет, мама от нас ушла, и обратиться я мог только к миссис Смит, нашей экономке. Но она была постоянно занята, а папы дома никогда не было. Ну не Борьку же мне спрашивать. На мое счастье, в это время у нас гостила бабушка Варя. Она усадила меня обедать. На обед было мое самое любимое кушанье – котлеты с пюре. Пока я их с удовольствием уплетал, бабушка рассказывала, как в ночь, когда должен был родиться Иисус, Сын Божий, Его родители Мария и Иосиф пришли пешком в Вифлеем, потому что там проходила перепись населения.

– А Иосиф, он что, был Бог? – спросил я бабушку.

– При чем тут это? – прервала свой рассказ бабушка.

– Ну, ты же сказала, что Иисус – Сын Божий, а Иосиф Его отец, значит, Он Бог?

– Да нет. Иосиф только считался Его отцом, а на самом деле отец Иисуса – Бог.

– А-а, это как у одного мальчика из нашего класса. Сам он шоколадного цвета, а мама и папа у него белые, потому что его настоящим отцом был негр с Ямайки. Потом мама вышла замуж за теперешнего его отца, и он его усыновил, но он не настоящий отец.

– Ну, примерно так, – согласилась бабушка. – Так вот, пришли они в Вифлеем, а Мария, мать Христа, должна была родить с минуты на минуту. Но они всё никак не могли найти гостиницу, и хозяин одной из гостиниц предложил им место в хлеву вместе с коровами и овцами.

– Один раз мы с папой и мамой поехали в Шотландию и тоже никак не могли найти гостиницу, а потом один хозяин предложил нам какой-то чулан, и мама стала страшно ругаться. Тогда этот хозяин отдал нам свою дачу на озере, и мы туда поехали, и там было очень здорово.

– Эдичка, – прервала меня бабушка, – я же там была вместе с вами.

– А-а, ну да.

– В небе в ту ночь сияла яркая звезда. Она указывала людям дорогу в Вифлеем, где родился Спаситель.

– А Спаситель – это кто?

– Господи, как все запущено! – застонала бабушка. – Иисус, Он и есть Спаситель.

– А кого он спас? Он же еще не родился, а спасатели должны быть очень сильные, чтобы вытаскивать людей из воды, когда они тонут. Ой, я понял, это когда он вырастет, будет спасателем.

– Не спасателем, а Спасителем. Он спасет человечество. Ну, впрочем, ты прав. Это все равно что вытаскивать утопающих из воды. Так вот, в небе сияла звезда… Теперь ты понимаешь, какая у тебя важная роль? Ведь без звезды никто не знал бы, куда идти, чтобы поклониться младенцу Христу.

– Да я понимаю, но так хочется быть пастухом или мудрецом. У них такие красивые костюмы.

– Ничего, в следующий раз будешь, – успокоила меня бабушка. – А кто играет роль Марии?

– Вредная Сара, подлиза и отличница, кто же еще! А что было дальше?

– Дальше Мария родила сына и назвала его Иисусом. И случилось это в ночь с двадцать четвертого на двадцать пятое декабря. Дальше было еще много чего интересного, но об этом ты узнаешь потом.

Вот так всегда. Как только дело доходит до интересного, бабушка откладывает все на потом. Но в этом году я играл роль Иосифа, Сара, как и тогда, Марию, а новорожденного Христа изображала кукла. Теперь-то я уже хорошо знал историю рождения Иисуса, только не совсем понимал место о непорочном зачатии. С вопросом об этом я пристал к той же Саре.

– Сара, скажи, пожалуйста, а непорочное зачатие – это что? – очень вежливо спросил я.

Вместо ответа Сара почему-то закатила глаза к потолку.

– Господи, Браун-Ройс, ну какой же ты тупица! Спроси у своих родителей. Ой, прости, я забыла, ты же из разбитого дома.

– И ни из какого не из разбитого, наш дом цел и невредим. Сама ты из разбитого дома.

– Эдичка, ну при чем тут здание? Я же говорю о вашей семье. Когда родители расстаются – это называется «разбитый дом», но ты не переживай, даже принцы крови Уильям и Гарри из разбитого дома.

– Хорошо. А все-таки что там было с зачатием? – Я решил до конца разобраться с этим вопросом.

– Придется тебе ждать уроков биологии, тогда ты все сам поймешь, а ко мне с этим не приставай.

– И почему это девчонки всегда всё знают лучше нас? – огорчился я. – Ну не всё, конечно. В крикете или футболе они вообще не разбираются, но о всяких там житейских делах знают всё абсолютно, да еще важничают при этом и не делятся информацией.

В общем, я решил добиться ответа на свой вопрос и отправился с ним к нашей учительнице мисс Грэй. Она была симпатичной блондинкой, худенькой, маленькой и сильно напоминала какую-то птицу. У нее и голосок-то был птичий – тихий, нежный. Все наши мальчишки были в нее тайно влюблены. А девчонки ее вечно критиковали и говорили, что она совсем не умеет себя подать, ходит в длинных юбках и старых, разношенных свитерах, и это портит ее фигуру.

Мисс Грэй почему-то страшно покраснела, когда я задал ей наболевший и мучающий меня вопрос.

– Понимаешь, Эдичка, – начала она мямлить в ответ, – все люди, до того как они родились, зачаты родителями, папой и мамой.

– Зачаты – это как? – тут же перебил я ее.

– Это когда две клетки, мужская и женская, соединяются, и в теле матери начинает расти ребенок. Ты же видел, когда у женщин такие большие животы. Это они вынашивают младенца.

– А-а, да, видел. Такой большой живот был у моей мамы, пока она не родила Антошку и Алешку. Но у мамы Дейва, это новый муж моей мамы, тоже большой живот, и он у нее давно, а она так никого и не родила.

– Такое случается, – заулыбалась мисс Грэй. – Женщины бывают просто толстые. Ну, теперь тебе все понятно?

– Совершенно ничего не понятно. То есть про зачатие я понял, что такое, а при чем тут непорочное?

– Ну, у Марии и Бога было все совсем иначе, им еще помогал голубь.

Когда она сказала про голубя, я совсем обалдел. При чем тут голубь? Должно быть, она что-то путает, эта мисс Грэй, наверное, молодая еще. Я представил, как мама с папой или мама с Дейвом соединяют свои клетки в большой банке. Только как ребенок растет потом в животе матери? Мама, наверное, должна проглотить содержимое банки. Как же еще? А может, при непорочном зачатии голубь приносит мужскую клетку маме, когда она спит, и мама ее глотает во сне?

– Эдичка, ты все понял? – донесся до меня голос мисс Грэй. – Тогда иди играй.

Понял я, конечно, все плохо, но решил, что с меня на сегодня хватит. Надо еще будет спросить у папы при случае. Потом я забыл об этом, а когда вспомнил и спросил папу, тот понес уже полную чушь:

– Понимаешь, сын, тут такой непростой вопрос, что объяснить тебе его простыми словами будет сложно. Например, в русской литературе понятие греха и порока очень расплывчато, и уже много веков люди задают себе вопрос, почему это грех или порок…

Я смотрел на папу и пытался понять, что он там такое несет, но тут вмешалась Маргарита, которая слушала нашу беседу и хихикала:

– Да перестань ты, Джордж! Все очень просто: папа трахнул маму, клетки в нее влетели и получился маленький бэйбик!

– Как это трахнул, по голове, что ли?

– Ну да, считай, что по голове, – заржала Маргарита.

– Сейчас же перестань говорить ребенку глупости, – вмешался папа. – Он же такой впечатлительный.

Я понял, что ничего не понял, и решил ждать приезда бабушки, чтобы спросить у нее, но напрочь забыл об этом, поскольку начались репетиции. Моя роль была без слов. Я просто стоял рядом с сидящей Марией, держал посох и смотрел на младенца Христа. Мне вспомнилось, что, когда мы с бабушкой ходили в Эрмитаж в Петербурге, я видел там такую картину. Я понял тогда, что нужно именно так играть Иосифа, и даже мисс Грэй сказала, что держусь я прекрасно.

Наконец настал день спектакля. Я был очень рад, что в этом году на наш спектакль придут все мои родные: мама, папа, бабушка Варя, даже миссис Смит. Одна Маргарита отказалась, сославшись на то, что ей надо еще купить кучу подарков. А Дейв был в командировке.

«Вот и хорошо, – подумал я, – без них только лучше».

Против Дейва я, вообще-то, ничего не имел, но Маргарита стала бы ехидно хихикать, смотрела бы презрительно на маму, строила глазки Дейву, папа начал бы нервничать, и на меня перестали бы обращать внимание.

Мы все очень волновались, но спектакль прошел хорошо, только Сара уронила младенца, и, запутавшись в халате, упал мудрец. Зрители смеялись, а Сара очень расстроилась.

– Не переживай, Сара, – сказал я. – У всех актеров бывают промахи. Мы с бабушкой ходили однажды в Петербурге на «Лебединое озеро» – это такой балет, – так там одна балерина вообще упала.

– Нет, я никогда уже не смогу успокоиться, – плакала за кулисами Сара.

При этом младенец Иисус валялся на полу за кулисами, и про него как-то все забыли.

Но вот наступил заветный день Рождества. В доме все сияло по-праздничному. В гостиной стояла большая елка, мы с папой купили ее заранее. Украшать елку было моим самым любимым делом в канун Рождества. Под елкой уже громоздилась куча подарков, и мы с Борькой, когда никого не было рядом, потихонечку их рассматривали. Конечно, разворачивать их мы не имели права, но читать этикетки, на которых было написано, для кого они предназначены, мы могли.

Подарков для меня я насчитал целых пять штук, подарков для Борьки – два. Очень много подарков было для Маргариты и два скромных пакета предназначались папе. Еще были подарки для миссис Смит, для бабушки Вари, для бабушки Эллы и для дедушки Джорджа. Борька поскуливал от нетерпения и все порывался открыть свои пакеты, да и чужие тоже, но я ему не позволил.

Из кухни уже с неделю по дому распространялись вкусные запахи, и Борька все свободное время торчал на кухне, ожидая лакомую подачку. Миссис Смит и бабушка Варя постоянно что-то пекли, варили, жарили, тушили и были чрезвычайно заняты.

Накануне праздника у нас произошло маленькое ЧП. Маргарита отправилась на встречу с друзьями, страшно там напилась и попала в полицию. Последнее произошло потому, что полицейский пытался поднять Маргариту с мостовой, на которой она лежала, а Маргарита стала бить его мобильным телефоном по голове. Папе позвонили ночью из полиции и велели приехать забрать жену. Она отделалась только штрафом, но отпечатки пальцев у нее взяли, как у настоящего преступника.

Мы проснулись рано, и я, надев халат, побежал вниз. Позади меня семенил Борька и от нетерпения слегка покусывал мои пятки. Мы ворвались в гостиную, где на камине висели мешки-чулки с мелкими подарками. Там обычно были сладости, орехи, мандарины, фломастеры и прочие полезные мелочи. У Борьки в мешке, украшенном собачьими лапами, лежали вкусные косточки и его любимое сахарное печенье.

Не успел я добраться до своего мешка, как папа преградил нам дорогу.

– Сначала завтрак, – с мрачным видом объявил он.

Папа выглядел усталым и каким-то совсем не праздничным.

Мы решили не спорить и отправились на кухню. Там уже шла работа. Миссис Смит возилась с огромной индейкой – набивала ее начинкой. Борьку этот процесс очень заинтересовал, он следил за каждым ее движением. Бабушка восседала за большим кухонным столом, рассчитанным на двенадцать персон, и пила кофе. Маргариты нигде не было видно – впрочем, она так рано никогда не вставала. Шло бурное обсуждение вчерашних ночных происшествий. Бабушка нам едва кивнула, поставила передо мной миску с хлопьями, а перед Борькой – с овсянкой, и продолжила свою тираду:

– Это надо же так надраться, чтобы ночь провести в кутузке! Бедный Джордж, ему пришлось тащиться туда в шесть утра за этой красоткой. Ну просто ни в какие ворота!

– Да уж, еще та история! – поддержала ее миссис Смит, продолжая набивать индейку начинкой, но теперь уже через задний проход. – Какое потрясение для бедного хозяина. Хотя лично я ничего другого от этой особы и не ожидала, ведь она целыми днями ничего не делает!

Потом они стали бурно обсуждать все подробности происшедшего, а мы с Борькой слушали, открыв рот. Оказывается, Маргарита, совершенно пьяная, собиралась сесть за руль и уже подошла к машине, но упала возле нее, когда пыталась открыть дверцу.

– Хорошо, что не села, – говорила бабушка, – а то тюрьма ей светила бы наверняка. А вид-то, вид у нее был какой! Ужас! Юбка порвана, каблук на сапоге отвалился, сумка в грязи, слава богу, что она ее не потеряла…

– Могли и просто украсть! – добавила миссис Смит. – Хорошо еще, полицейский, которого она била по голове, не стал возбуждать против нее уголовное дело, а то был бы суд, и там бы ее наверняка осудили.

– Джордж, Джордж! – услышали мы крик сверху. – Принеси кофе и банку пива. Я же сейчас умру!

Папа мигом схватил кружку кофе, которое только что налил для себя, и банку пива из холодильника и понесся наверх.

– Это надо же, как она им управляет, – тяжело вздохнула бабушка.

Миссис Смит промолчала, потому что в этот момент индейка, помещенная на большое блюдо, водворялась в духовку.

Мы с Борькой решили, что настал самый подходящий момент, чтобы пойти проверить содержимое мешков и открыть по паре подарков.

– Можно, мы пойдем открывать подарки? – спросил я у бабушки.

– Подождите папу, – сказала она.

Но нам не терпелось, и мы пошли смотреть, что в наших мешках. Потом к нам присоединились папа, Маргарита, обвязанная шарфом и с синяком под глазом, бабушка Варя и миссис Смит. Маргарита стонала, полулежа на диване, и даже новый бриллиантовый браслет – подарок папы – не улучшил ее самочувствия.

– Это все сука Саймон довел меня до такого состояния. Вы бы видели эту камеру, грязь, вонь, холод. Ой, я умираю!

– Как в «Графе Монте-Кристо»? – Я решил поддержать разговор.

– В каком еще Монте-Кристо? Ой, как мне плохо!

– Камеру мы не видели и, надеюсь, никогда не увидим, а тебе, наверное, придется там еще не раз побывать, – ехидно сказала бабушка.

– Ну, Барбара, зачем вы так! – вступился за Маргариту папа. – Ей и без того плохо.

Мы с Борькой тем временем открывали подарки. В мешках было много всякой полезной и вкусной всячины, а в большой коробке под елкой была – о радость! – новая железная дорога. Борька начал грызть кость, а мы с папой устроились на полу и стали собирать железную дорогу. При этом папа радовался подарку больше, чем я, хотя сам же его и купил.

Мы лежали на полу и даже не услышали звонок в дверь. Миссис Смит поставила на маленький столик рюмку с шерри и пошла открывать. Приехали бабушка Элла и дедушка Джордж, нагруженные подарками. Все стали ахать, охать, миссис Смит отправилась готовить чай, так уж принято у англичан – после долгой дороги они сразу садятся пить чай для восстановления душевных и физических сил. В любых критических ситуациях тоже всегда пьют чай, что бы ни случилось – смерть ли родственника, объявление помолвки, сообщение о разводе близких, известие о том, что внук женится на девушке из Таиланда, у которой пятеро детей, или на женщине из России, у которой их трое, – все рассаживаются по креслам и говорят: «Давайте выпьем по чашке чая».

Общее настроение сразу же поднимается, и тогда кто-нибудь особо ретивый предлагает: «А не выпить ли нам по капле бренди?» Бренди при этом разливается в большие бокалы, буквально по глотку в каждый. Потом бокалы долго согревают в руках, нюхают аромат, обсуждают год изготовления и сорт винограда, из которого это бренди сделано, и только потом маленькими глоточками начинают пить, говоря при этом, что бренди у них в доме вместо лекарства.

Понятно, что русскому человеку вся эта манерность совершенно чужда. Помню, мамина подруга, тетя Инна, которая, по словам мамы, пила как лошадь, однажды гостила у нас в Англии – это еще тогда, когда мама жила дома. Когда они пошли в пивную, тетя Инна заказала бренди. Увидев эту маленькую порцию в огромном бокале, она воскликнула:

– Настя, мы что, в аптеке?

Мама принялась долго ей объяснять о культуре питья на Западе и отсутствии такой культуры в России.

– Кончай выпендриваться, Настя. Забыла, как мы пили в универе? Короче, пошли домой и выпьем там от души.

Вернувшись домой, они успешно осушили бутылку бренди, наливая его в стаканы до краев и закусывая солеными огурцами. Папа выпил всего лишь один бокал. Потом мама и тетя Инна начали петь русские песни и громко смеяться.

Лично я не могу понять, что хорошего в этом напитке. Мы с Борькой однажды попробовали немного из бокала, который кто-то забыл на столе. Вернее, пробовал только я, Борька наотрез отказался даже нюхать эту гадость. От возмущения, что ему посмели предложить такую отраву, он долго чихал и плевался. Я пришел к заключению, что виноград намного вкуснее.

Но я отвлекся. Возвращаюсь к рассказу.

События в гостиной разворачивались следующим образом. К нам приехала мама Маргариты, чтобы провести Рождество вместе с дочерью и зятем. Все дружно разместились с бокалами, чашками чая, рюмками и обсуждали что-то не очень интересное. Наконец в гостиную вошла Маргарита, которая уходила наверх. Увидев дочь, к тому времени уже сильно повеселевшую (она начала пить шампанское), мама Маргариты просто оторопела.

– Боже! – закричала она. – Джордж, ты ее избил?

Бабушка Элла, из тщеславия никогда не носившая очки, не поняла, о чем идет речь.

– Джейн, с чего вы так решили?

– Вы что, не видите? У нее под глазом синяк.

– Какой синяк? – запричитала Элла, доставая очки и водружая их на нос.

– Уймись, мать, – сказала ей Маргарита. – При чем тут Джордж? Это Саймон!

– Саймон! А что ты с ним делала?

– Хороший вопрос, – ехидно произнесла бабушка Варя. – Выпейте чаю, Джейн.

Но Джейн уже понесло.

– Ты что, продолжаешь встречаться с этим подонком? Ну ты и сучка! Всех достала уже своим вульгарным поведением!

– Джейн, успокойтесь, – вмешалась Элла. – Мы во всем разберемся, выпейте бренди.

Мама Маргариты осушила бокал до дна и распалилась еще больше:

– Нет, вы понимаете, Элла, ведь у нее было все: лучшие школы, верховая езда, уроки балета, игра на фортепьяно, даже класс хороших манер у леди Паркер-Боуэлл – и чем это все закончилось? А денег-то угрохали сколько! Спрашивается, и для чего? Чтобы моя дочь, как последняя девка, таскалась по пивным и напивалась до потери сознания!

Закончив эту тираду, Джейн откинулась на кресле, рядом с которым на маленький столик папа поставил еще один бокал с бренди, и заплакала. Все бросились ее утешать, но она никак не могла успокоиться:

– Джордж, а ты куда смотришь? Ее надо наказать, очень сильно наказать, лишить ее карманных денег, заставить работать!

Папа посмотрел на Джейн с такой тоской, что я даже вздрогнул. Мне стало ясно, что сам он давно уже пожалел о своей скоропалительной женитьбе на этой совершенно чужой для него женщине и что у них нет ничего общего и никогда не будет. Настроение у всех резко ухудшилось.

В этот момент миссис Смит сообщила, что уезжает к сестре, и попросила присмотреть за индейкой. Бабушка переместилась на кухню, а Элла принялась инспектировать уже накрытый в столовой стол. Не найдя никаких изъянов, она снова уселась в кресло. Дедушка Джордж при этом сохранял олимпийское спокойствие, покуривал свою трубочку и молчал.

Маргарита сначала сидела тихо, потом сказала:

– Все эти уроки хороших манер сплошной анекдот. Старуха всю дорогу пила джин с тоником и дремала в кресле, а мы должны были ходить с книжками на голове. Периодически она просыпалась и орала громко: «Осанка, девушки, осанка! Что вы бродите, как старые жирные черепахи, и загребаете кривыми ногами? Господи, да из вас никогда не сделать аристократок, как бы ваши мамаши, торговки и прачки, ни старались!» Потом она опять засыпала, а мы бросали книги и шли пить чай, который был приготовлен для урока хороших манер во время чаепития. Чай она, правда, заваривала хороший.

Тут Маргарита прервалась, зазвонил ее мобильный телефон, и она начала орать в него. С ее губ слетала такая площадная брань, что мать, которая уже и так была бледна донельзя, совсем побелела. Она медленно вылезла из кресла и, подойдя к дочери, залепила ей здоровенную оплеуху. Маргарита взвыла и выронила из рук телефон. Нам было хорошо слышно, как в трубке кто-то орет мужским голосом. Борька мигом смылся на кухню. Я тоже начал отступать в том же направлении. Мы с Борькой очень не любим насилие в любом его проявлении.

– Я не желаю тебя больше видеть, – сказала почему-то очень тихим голосом мать Маргариты. – Дрянь, жуткая дрянь, дочь своего папаши-гуляки. Ты закончишь жизнь на панели. – С этими словами она двинулась к выходу.

Маргарита вскочила с дивана и стала кричать:

– Давай, убирайся! И где же эти твои хорошие манеры? Ты даже не благодаришь людей за гостеприимство и портишь всем настроение в Рождество, старая идиотка! Я тебя ненавижу! – Тут она рухнула на диван и схватилась за голову.

Дедушка Джордж, который до этого сидел очень тихо, вдруг сказал:

– Нет ничего лучше, чем сборище родственников в день Рождества. Разыгрываются такие замечательные спектакли. Уэст-Энд просто отдыхает.

– Джордж, ну что ты несешь? – зашипела Элла. – Немедленно иди, останови Джейн! Надо всем помириться.

Джейн вернули и усадили в кресло. Маргарита ушла наверх переодеваться. Элла отправилась помогать бабушке на кухне. Я посмотрел на папу. Он сидел тихо, на глазах его были слезы. Наверное, вспомнил, какие праздники устраивала мама когда-то и как все было весело и легко.

– Да, горячая штучка эта твоя Маргарита, – неожиданно изрек дедушка. – Не расстраивайтесь, Джейн, она просто еще очень молодая. Пар не вышел.

Тут из кухни выскочила бабушка Варя и стала кричать, чтобы мы с Борькой немедленно шли переодеваться, обед уже практически на столе. Я, правда, не понял, во что должен переодеться Борька, но все равно мы послушно побежали наверх. Моя одежда, заранее приготовленная бабушкой, лежала на кровати, а для Борьки предназначался большой бархатный бант красного цвета. Борька недоуменно уставился на этот бант, он со своего щенячьего детства совершенно не переносил никаких бантов, пальтишек, курточек и порвал не один предмет подобного гардероба, после чего ему просто перестали покупать обновки.

На этот раз он уставился на бант и стал рычать, как бы говоря: «Не надену ни за что, хоть убейте!»

Когда же я попытался натянуть на него украшение, он спрятался под кроватью.

– Ну и ладно, ну и не надо, – сказал я. – Не знаю, получишь ли ты теперь индейку, ты же знаешь, бабушка Варя очень не любит, когда не выполняют ее указания.

Я услышал, как из-под кровати донеслись легкие стоны, а потом показалась Борькина голова. Весь его вид говорил: «Ну ладно, надевай этот жуткий бант, я все равно его потом сниму и порву». Угроза лишиться индейки подействовала безотказно.

Через пять минут мы присоединились к сидящим за столом. Маргарита была в каком-то сумасшедшем наряде, одно плечо – голое, и очень сильно накрашена, наверное, для того, чтобы позлить маму. Джейн, мать Маргариты, расположилась на противоположном краю стола и на дочь не смотрела. Мой папа сидел рядом с Маргаритой и слегка обнимал ее за талию. На Маргарите были большие черные очки, закрывающие подбитый глаз.

Бабушка Варя усадила меня рядом с собой, а Борька моментально занял позицию под столом у моих ног, куда, как он уже знал из опыта, попадет большая часть индейки. Бабушка Элла и дедушка Джордж устроились рядом, перед дедушкой возвышалось блюдо с индейкой, лежали огромные нож и вилка из серебра для разделывания индейки, хранившиеся в семье вот уже двести лет. Индейка выглядела очень аппетитно, румяная и поджаристая, и пахла умопомрачительно. Борька под столом уже начал скрести мою ногу.

– Да погоди ты, – прошипел я.

Вообще-то, по всем правилам этикета индейку должен был разделывать хозяин дома, то есть мой папа, но он всегда предоставлял эту честь своему отцу, потому что понятия не имел, как это делается. Дедушка сидел во главе стола очень важный, точил нож о вилку, готовясь священнодействовать, и с удовольствием обозревал стол.

А на нем чего только не было! На красной скатерти стояли замечательные тарелки белого фарфора, рядом лежали серебряные приборы, высились хрустальные бокалы, поперек тарелок лежали накрахмаленные салфетки, вдетые в серебряные кольца, красные свечи горели в старинных серебряных подсвечниках, их пламя отражалось в хрустале бокалов и создавало просто сказочную картину. В центре стола возвышалась огромная серебряная ваза, в которой искусно были уложены фрукты, украшенные красными гвоздиками и розами, еловыми ветками, ветками терновника и еще какой-то растительностью. Туда же были вставлены веточки, покрашенные в золото и серебро. Ваза была удивительно хороша, настоящее произведение искусства, и по традиции должна была занимать на столе центральное место во время рождественского обеда.

Автором этого шедевра, конечно же, была Элла, член комитета по украшению церкви цветами в родной деревне и большая мастерица по части цветочно-фруктовых композиций.

На столе на многочисленных блюдах было разложено традиционное рождественское угощение. Помимо индейки, на отдельном блюде была подана начинка, извлеченная из индейки, та самая, которой миссис Смит ее заправляла. Тут же стояло большое блюдо с маленькими сосисками, завернутыми в бекон, они назывались «поросята в пальтишках». Потом были разнообразные блюда с овощами: брюссельская капуста, которую я люто ненавидел, запеченный в духовке картофель, отварная морковка, красная тушеная капуста. Им соответствовали различные соусы: просто подливка, соус из брусники, хлебный соус и, конечно же, горчица. Из всего, что было на столе, меня интересовали только сосиски и запеченный в духовке картофель.

Наконец дедушка перестал точить нож и приступил к главному – начал резать индейку. При этом он рассуждал о том, какой это титанический труд – приготовление рождественского обеда – и какое высокое искусство – разделывание индейки.

– Сначала, – говорил он, обращаясь почему-то ко мне, – ты отрезаешь ножки, потом крылья и только после этого начинаешь на тонкие-тонкие кусочки нарезать грудку.

Я слушал очень внимательно, потому что знал – когда вырасту, мне придется разделывать индейку. Борька опять стал скрести мою ногу под столом. Папа начал разливать вино и шампанское, Маргарита ведь пила только шампанское. Бабушка Варя, которая пила только водку, налила себе рюмку ледяной водки из запотевшего графинчика, который стоял рядом с ее прибором. Рядом пристроилась небольшая тарелочка с маринованными огурцами на закуску.

– А, Барбара, – заулыбался дедушка, – водкевич и огуркевич! Я тоже, пожалуй, выпью рюмку!

В этот момент все взялись за хлопушки. Борька под столом закрыл морду и уши лапами. Хлопушки он терпеть не мог, но уйти из-под стола было выше его сил, тем более Борька знал, что это только на минуту, а потом начнется самое интересное – начнут раздавать индейку.

Все скрестили руки, в которых были хлопушки, и стали тянуть за веревочки. Хлопушки хлопали, из них сыпались самые разнообразные мелочи. Был даже маленький мячик для Борьки, но он не обратил на него внимания, а продолжал упорно высиживать под столом в ожидании своего «индеечного» часа. Затем собравшиеся надели бумажные короны, выглядевшие довольно нелепо, но это никого не смущало, и стали зачитывать шутки с бумажек, которые были вложены в хлопушки. Шутки были дурацкие, но все очень громко смеялись, особенно Маргарита, которая была совершенно пьяна.

Дедушка Джордж уже разрезал индейку и принялся раскладывать ее по тарелкам. Мне досталась ножка, чему я был несказанно рад. Все забыли о хлопушках и стали наполнять тарелки овощами, начинкой, подливками. Потом подняли бокалы, закричали: «Чиаз!» – это означало что-то вроде «На здоровье» – и дружно выпили.

Я воспользовался суматохой и отправил большой кусок индейки под стол, где его с радостью принял благодарный Борька. Все ели долго, говорили громко и пили много. Потом вдруг как заорут:

– Королева! Королева! Ну давайте же послушаем речь!

– Какая еще королева? – сказала Маргарита, громко икнув. – Королева здесь я.

Никто не обратил на нее внимания, потому что уже заработал телевизор, и присутствующие уставились в него. На экране благообразная старушка в платье цвета молодого салата о чем-то говорила приятным голосом. На груди у нее была очень большая и красивая бриллиантовая брошь, а на шее три нитки жемчуга.

– Джордж, – произнесла Маргарита, язык у нее явно заплетался, – я тоже хочу такую брошь к следующему Рождеству.

Джейн, ее мама, которая до этого смотрела на дочь с презрением, не выдержала и громко сказала:

– Да заткнешься ты наконец?!!

– Можешь вообще отсюда убираться, – не замедлила ответить Маргарита. – Раз ты в моем доме, так и веди себя достойно.

От такой наглости мать Маргариты стала красной, как свекла из бабушкиного винегрета, и тут же отпарировала:

– Вообще-то, твоего здесь ничего нет, здесь все принадлежит твоему мужу!

Маргарита хотела еще что-то ответить, но вдруг упала со стула на пол и громко захрапела. Борька под столом зарычал угрожающе.

– Господи, – воскликнула моя бабушка, – да отведите же вы ее спать! Джордж, отведи Маргариту в постель. Сколько можно терпеть это безобразие!

Мой папа и дедушка взяли пьяную Маргариту под руки и потащили ее наверх, бумажная корона на ее голове съехала набок, темные очки едва держались на кончике носа. Я видел, как мама Маргариты взяла мобильный телефон и сделала фотографию своей дочери. Никто не обратил на это внимания, все пытались слушать, о чем говорит королева Елизавета, а я кормил под столом Борьку.

Тут бабушки Варя и Элла стали собирать грязные тарелки и остатки угощения, Джейн бросилась им помогать. Потом погасили свет и торжественно внесли пудинг, с колеблющимися над ним язычками синего пламени. Все радостно закричали и захлопали в ладоши. Дедушка принялся раскладывать пудинг на десертные тарелки. Его поливали кто сливками, кто ванильным соусом и ели с большим удовольствием. Я этот дурацкий пудинг просто ненавидел, не говоря уже о том, что после десяти «поросят в пальтишках» был вообще не в состоянии ничего съесть. Борька под столом уснул от обжорства и довольно громко храпел.

Я вылез из-за стола. Обычно нужно было спрашивать разрешение, но на данный момент спрашивать его было не у кого, все занимались какой-то нудной беседой, обсуждали королеву и ее непутевых детей, спорили о чем-то неинтересном, а бабушка Элла при этом называла королеву «ее величество». Я пошел на кухню, чтобы попить воды. Бабушка Варя укладывала посуду в моечную машину. Электрический самовар уже был готов и стоял на столе. Чай и кофе все обычно пили на кухне.

– Бабушка, – сказал я, – когда мы поедем к маме? Мы же должны были сегодня ехать.

– Сегодня мы не поедем, потому что там маронихи и маленький мароненок!

– А «маронихи» – это кто?

– Ну как кто – мама и сестра Дейва и маленький сын сестры.

Почему бабушка называла их маронихами, я не понял. Слово было похоже на слоних, поэтому я на всякий случай спросил у бабушки:

– А кто это – маронихи? Это такие животные? И при чем тут родственники Дейва? А где Дейв?

– Господи, Эдичка, ну не крутись под ногами. Ты же знаешь, что Дейв в командировке, а мы поедем к маме завтра.

– Ну ладно, – сказал я, – пойду смотреть мультик про котов.

Когда я опять зашел в столовую, там все как раз стали выбираться из-за стола. На меня никто не обращал внимания. Я позвал Борьку, и мы тихо побрели наверх. Вот так закончился этот прекрасный день, которого так долго ждали и к которому так долго готовились.

А на мой подарок папа даже не посмотрел, хотя готовил я его целый месяц. Это была картина, и я очень старался, когда ее рисовал. На ней были изображены мы с Борькой на высокой горе, покрытой снегом. Оба мы были на лыжах, и я запечатлел как раз тот момент, когда мы собирались съезжать с горы. На шеях у нас развевались красные шарфы. Моя учительница сказала, что картина просто замечательная и у меня талант. Ну а папа… Слезы покатились у меня из глаз как-то сами по себе, хотя мне совсем не хотелось плакать.

«Ну ничего, для мамы я тоже нарисовал картину, и уж она-то наверняка ее оценит, – успокаивал я сам себя. – Надо только дожить до завтра».

Часть 2 Ближний Восток

Глава первая Мамины новости

На следующий день, который назывался коробочным днем, или же, в другом варианте, днем бокса, мы поехали к маме. По дороге я стал расспрашивать бабушку, почему сегодняшний день – коробочный, и она мне сказала, что, наверное, все-таки он называется днем бокса, ведь на следующий день после Рождества люди занимались различными видами спорта или шли смотреть бокс.

– Лучше обратись с этим вопросом к своему папе, – закончила она, – он все-таки англичанин.

Уже потом я спросил у папы, почему день называется коробочным, и он ответил, что к боксу это не имеет никакого отношения. Название произошло от слова «коробка», по-английски «бокс». А назвали его так потому, что в этот день обычно раздавали слугам подарки, упакованные в коробки.

Но опять я отвлекся. До мамы мы доехали очень быстро. Ее дом стоял в небольшом тупике и от других домов отличался тем, что был совершенно новый. Бабушка с удовольствием оглядела дом и сад, в котором был идеальный порядок, и мы вылезли из машины. Первым выпрыгнул Борька и стал громко лаять на большого рыжего кота, сидевшего на капоте древней и ржавой колымаги.

– Господи, – вздохнула бабушка, – маронихи еще тут! Никак не могут домой уехать.

В это время мама открыла дверь, и мы вошли в ее уютный, теплый, светлый дом, где, в отличие от нашего дома, было очень мало мебели. В большой прихожей у стены стоял старинный маленький стол, на столе светилась красивая лампа. На полу лежал персидский ковер. На противоположной стене висело огромное зеркало, в котором отражался мягкий свет лампы, а потолок украшала люстра из хрусталя. Больше в прихожей ничего не было. Одежда и обувь хранилась в просторном стенном шкафу.

На маме было бархатное платье цвета спелой вишни, плотно облегающее ее полную фигуру. Она принялась обнимать и целовать нас, а наши руки были заняты подарками. В этот момент дверь в прихожую распахнулась и на огромной желтой машине на довольно приличной скорости из нее выехал невероятно красивый мальчик. Он, скорее, был похож на девочку. По плечам у него рассыпались белые кудри, а огромные голубые глаза сияли от счастья. Это был племянник Дейва, сын его сестры. Кто был отцом ребенка, не знал никто. Также никто не знал, каким образом он получился таким красивым. Надо сказать, что сестра Дейва, после того как родила сына, даже похорошела. И она души в нем не чаяла.

Жили обе женщины на пособие по бедности, и все свободные деньги тратили на одежду и игрушки для маленького Тима. Борька при виде желтой машины и орущего во все горло ребенка стал тихо рычать. Но тут к Тиму присоединились мои брат и сестра – Антошка с Алешкой, – и в прихожей образовался клубок из детей и собаки, все заговорили одновременно, и мама громко сказала, чтобы все успокоились. Антошка с Алешкой в этот момент висели на мне, а Борька прыгал вокруг и лаял.

Мы прошли в гостиную. На большом белом диване, который, когда его покупали, подвергся жестокой критике со стороны бабушки из-за непрактичности, лежала мама Дейва, то есть свекровь моей мамы. Вообще, все эти русские названия приводят меня прямо в оторопь. Я долго изучал (с помощью бабушки, конечно), как называются различные родственники по-русски, все эти шурины и девери, свекрови и невестки, и пришел к выводу, что английский язык в этом смысле намного проще, родственники называются – «в законе». Например, мама Дэйва для моей мамы – мама в законе, в отличие от бабушки Вари, которая ее родная мама.

Бабушка Варя сказала, правда, что так говорить нельзя и такой перевод попахивает уголовщиной. Я, как всегда, из ее слов ничего не понял. Уже потом, в Петербурге, я смотрел по телевизору фильм про милиционеров, и там говорили о каком-то воре в законе. Но как же тогда перевести название английских родственников правильно?

Опять меня увело в сторону. Ну так вот, на диване лежала свекровь моей мамы, заполняя собой весь диван, настолько она была толстая. Она смотрела телевизор, ела картофельные чипсы из большой миски, прихлебывала пиво из огромной кружки и уходить никуда не собиралась. Ее дочь, сестра Дейва, полулежала рядом в кресле и делала то же, что и мать, то есть пила и ела. Обе они были в нарядах, но вещи на них выглядели какими-то уж слишком помятыми. Больше всего на свекрови меня поразила кофточка. Верх ее был от купальника, ярко-красного цвета и расшит блестками. Руки и плечи у свекрови были открыты и напоминали жирные поросячьи ножки. Жир свисал и выпирал по ее бокам и под мышками. На дочери была в точности такая же кофточка, но зеленого цвета – традиционный цвет Рождества. Дочь выглядела чуть лучше матери, потому что, как я уже говорил, она похудела.

Бабушка уставилась на обеих красавиц с явным изумлением и даже раздражением.

– Ты же сказала, что мароних не будет, – обратилась она к маме по-русски.

– А они что, тебе мешают? – ответила мама. – Не выгонять же их мне, они как-никак семья.

– Кончайте русский базар! – заорала свекровь.

– Да, кончайте по-русски, – в тон ей заголосила дочь.

Хоть она и похорошела, но выла по-прежнему очень противно.

– Кончайте базар! – поддержал их маленький Тим, а потом то же самое заорали Антошка с Алешкой. Борька начал неистово лаять.

– Садись к нам, Варвара, – не понижая громкости, как будто она находилась в соседнем доме и ее могли не услышать, проорала свекровь. – Аня [2] , дай ей водки, сейчас мы крякнем!

Я видел, как краска отлила от лица бабушки, и понял, что сейчас она развернется и уедет.

– Бабуля, ну прошу тебя, не уезжай. Ведь сегодня праздник. Сейчас начнем открывать подарки, – стал просить я бабушку по-русски.

– Ну ладно, только ради тебя. Моя дочь любит ходить в народ, а я это не люблю.

Что значит «ходить в народ», я не понял, но решил не приставать к бабушке с вопросами, не хотел ее раздражать. Бабушка села на краешек дивана, и мама поставила перед ней рюмку хереса. Бабушка выпила ее залпом, по-русски, и попросила маму налить еще.

– Вот это по-нашему, по-бразильски! – радостно закричала свекровь.

Мы начали открывать подарки. Мама развернула мою картину и долго восторгалась ею. Она всем ее показывала и все повторяла, какой же я талантливый. Маронихи посмотрели на картину мельком и радостно схватили свои подарки. Они очень спешили, когда срывали бумагу с пакетов. Ведь главное – что внутри. Там, внутри, оказалось красивое женское белье гигантских размеров. Мать и дочь остались довольны.

Дети тоже открыли подарки, и их восторгам не было конца! Борька бегал под ногами у всех с маленьким мячиком в зубах. Мячик громко пищал, и Борьке это очень нравилось. Он, наверное, представлял себя на охоте, все-таки Борька был охотничьей собакой, и инстинкты брали свое.

Мама позвала всех к столу и сообщила, что сегодня у нас утка по-китайски. Маронихи моментально вскочили и принялись собираться домой.

– Ты же знаешь, Аня, что мы не любим утку по-китайски.

Мама ничего не ответила. Бабушка радостно улыбалась. Наконец мать, дочь и маленький Тим покинули дом и сели в свою ржавую машину. Алешка с Антошкой расстроились, а Тима пришлось тащить, словно на аркане.

– Не хочу в наш грязный дом! – орал ребенок на всю улицу. – У тети Ани лучше, хочу жить здесь.

Мы наконец-то уселись за стол. Утка пахла восхитительно.

– Я хочу вам сообщить очень интересную новость, – вдруг сказала мама.

– Прямо как в «Ревизоре», – ехидно заметила бабушка.

Мама не обратила на эту реплику никакого внимания и сообщила нам, что она с Антошкой и Алешкой уезжает к Дейву на Ближний Восток, где он работает директором большого нового оздоровительного центра.

– Я хочу Эдичку взять с собой.

У бабушки от изумления даже опустилась рука вместе с рюмкой водки, которую она держала.

– Ты меня прямо огорошила, Настя, – сказала бабушка.

– Я давно хотела, чтобы Эдичка был со мной, но ты же знаешь, мама, какие у меня были обстоятельства.

– Да уж знаю, обстоятельства хуже некуда!

– Ну вот, а теперь я могу взять сына к себе, потому что раньше была уверена, что со мной ему будет хуже, а теперь уже так не думаю. У нас там замечательное жилье, прислуга. Эдичка будет ходить в хорошую частную школу.

– А у Джорджа ты спросила? Он может все это не одобрить.

– Думаю, он согласится. Ему сейчас не до сына. Ты же знаешь. Ну что, Эдичка, – обратилась мама ко мне, – ты согласен поехать со мной в жаркую страну, где никогда не бывает зимы?

– Мамочка, я очень, очень хочу с тобой поехать, но как же Борька?

– Про Борьку, естественно, все забыли, – сказала бабушка.

– Ничего мы не забыли. Борька поедет с нами в багаже. Вообще-то, Эдичке придется лететь одному, я улечу раньше. Эдичка, тебе повесят на шею табличку с именем, стюардессы будут за тобой смотреть, а в Кувейте мы тебя встретим.

– В каком еще кювете? – спросил я.

– Не в кювете, а в Кувейте. Так называется страна, куда мы поедем.

– Ой, а можно, я посмотрю на глобусе?

Я выскочил из-за стола и помчался к глобусу, который стоял тут же в гостиной. Мама не стала меня ругать за то, что я вышел без спроса из-за стола, и тоже подошла к глобусу.

– Вот видишь – это Англия, а вот тут внизу – видишь? – это Кувейт.

– Ой, какой маленький! – удивился я.

– Настя, – вмешалась бабушка, – но там же была война. Куда ты тащишь детей?! Ты что, совсем помешалась?

– Мама, не кричи. Войны давно уже нет, и детям там будет хорошо.

– Господи, везти детей к басурманам, ты же христианка.

– Мама, ну что ты несешь?! – теперь начала раздражаться мама. – Там очень хорошо.

– Я в любом случае не отпущу любимого внука одного, как каторжника какого-нибудь, лететь с доской на груди. Мы полетим вместе, а бедный Борька ни в какой багаж сдан не будет. Он будет сидеть с нами.

– Но ни одна авиакомпания не разрешит собаке лететь в салоне.

– Значит, мы полетим первым классом!

– Но это же очень дорого!

– Ничего страшного. Я найду на это деньги.

Борька стал тихонько подтявкивать под столом, потому что никто не обращал на него внимания и говорили о нем так, будто его не было вовсе. Я полез к Борьке под стол. Алешка с Антошкой сделали то же самое, и под столом образовалась куча-мала. Мы стали возиться, бабушка принялась выгонять нас оттуда, мы выползли на свет божий и понеслись в сад – уж очень нам было весело!

Ура, я стану жить вместе с мамой и не буду видеть Маргариту!

Я был на верху блаженства. Я обнимал брата и сестру, мы смеялись, прыгали и бегали по мокрому, холодному саду, пока нас не загнали в дом.

Глава вторая Отъезд

После этого дня события разворачивались стремительно. Я помню, было много звонков по телефону. Мама даже приезжала несколько раз к нам и беседовала с папой на кухне. Маргарита во время ее визитов тут же исчезала из дому. Я слышал потом, как она сообщала Саймону, что у нее хорошие новости:

– Щенок со своей мамашей и вонючей собакой отчаливают в Кувейт.

Мы с Борькой слонялись по дому, и никто на нас не обращал внимания. Настали каникулы, но все в доме были настолько заняты, что с нами никуда не ходили, даже в зоопарк, хотя обещали. Бабушка, обычно она отвечала за культурную программу, занималась оформлением визы и несколько раз уезжала в Лондон, в посольство Кувейта. Потом я слышал, как она говорила маме, что «басурмане» оказались вежливыми, прекрасно одетыми мужчинами, и манеры у них хорошие. Ее они называли «мадам», а один даже говорил с ней на приличном французском, когда узнал, что бабушка говорит по-французски, чем покорил ее окончательно.

Потом я попрощался с моими одноклассниками. Мне устроили прекрасные проводы, подарили небольшие подарки и написали открытки с пожеланиями счастливого пути. А вредная Сара даже обняла меня и прошептала на ухо:

– Я буду очень скучать!

Я покраснел от удовольствия. Ведь Сара была моей первой любовью, хотя я и не хотел в этом себе признаться.

А через два дня я, бабушка и Борька ехали в аэропорт. Папа вел машину, бабушка сидела с ним рядом и ругала все авиакомпании сразу, а «Британские авиалинии» в особенности, потому что Борьке запретили лететь в салоне даже за огромные деньги. В аэропорту Борьку предстояло сдать в багаж в специальной клетке.

«Ему будет там плохо», – думал я и очень переживал за друга.

Ветеринар вручил нам таблетку, которую Борьке следовало скормить перед полетом, чтобы он спал. Борька тесно прижимался ко мне и мелко дрожал, а я гладил друга по голове и шептал ему, что все будет отлично.

В аэропорту нас задерживать не стали. Сонного Борьку увезли в клетке, и перед тем, как идти на посадку, мы попрощались с папой.

– Я вам очень благодарен, Барбара, что Эдичка летит с вами. Ребенку было бы очень плохо лететь одному.

– Неужели, Джордж, вы думаете, что я бы такое допустила. Ребенок и так растет сиротой при живых родителях.

Папа на это поморщился, но ничего не сказал. Он обнял меня на прощание, и мы с бабушкой отправились на посадку. Я оборачивался и махал папе рукой. Мне стало его почему-то жалко. Он стоял один, такой несчастный и одинокий. Я поправил мой новый рюкзачок на спине и еще крепче прижал к груди Рекса, который, естественно, ехал с нами. Рекса пропустили через рентген вместе с моим рюкзачком, а потом нас с бабушкой заставили открыть наши сумки, то есть бабушкину сумку и мой рюкзак. Служащий аэропорта долго крутил в руках мои карандаши, наверное, думал, могут ли они представлять для кого-то опасность, а у бабушки отобрали пилку для ногтей. Это привело ее в ярость, но она сдержалась и ругаться не стала.

Потом мы походили по магазинам, ничего не купили и поднялись в самолет. Самолет был очень большой. Мы устроились в бизнес-классе. Кресла из черной кожи были такие вместительные, что я подумал, Борька в них поместился бы запросто. Но порядок есть порядок, ничего не поделаешь. Стюардессы стали объяснять нам правила безопасности и правила поведения. Мы пристегнули ремни, самолет пошел на взлет, и уже через пятнадцать минут наша стюардесса направилась к нам с тележкой со всякими напитками. Бабушка взяла себе джин с тоником, я – яблочный сок. Потом мне принесли альбом для раскрашивания и карандаши, после этого был не очень вкусный обед, и бабушка вступила в долгую беседу с нашим соседом, одетым в длинную белую рубаху. На голове у него был платок в клетку, похожий на скатерть в греческом ресторане. Он улыбался бабушке белыми зубами и говорил ей что-то смешное, потому что она заливисто смеялась. Дальше я уже ничего не помнил.

Проснулся я оттого, что бабушка осторожно толкала меня в бок и говорила, чтобы я пристегнул ремень, мы идем на посадку. Я посмотрел в иллюминатор и увидел море огней внизу.

– Это Кувейт, – гордо сказал наш сосед. – Вы ведь знаете, что у нас была война с Ираком. Но после войны он стал еще краше.

Внизу виднелись полоски дорог, дома, виллы, все это было очень ярко освещено, а потом вид сменился на что-то очень большое и черное.

– Что это? – спросил я нашего соседа.

– Персидский залив. Ты, наверное, будешь в нем купаться. Вода в заливе всегда теплая, и в ней водится много рыбы и креветок. Вы, мадам Барбара, – обратился он к бабушке, – покупайте рыбу только на рынке, потому что в супермаркете продают всякую дрянь.

Я продолжал смотреть вниз.

«Ничего себе, какой он огромный!» – подумал я о заливе.

– А акулы в нем есть? – спросил я соседа.

– Бывают, но редко, – ответил он и заулыбался в усы.

Сосед дал бабушке карточку и сказал, чтобы она всегда к нему обращалась по всем вопросам. Наконец самолет приземлился, люди повскакивали с мест, похватали сумки и побежали на выход. Бабушка велела мне сидеть смирно и никуда не торопиться. Наконец и нас пригласили к выходу.

Мы шли по длинному коридору, вымощенному мрамором, на паспортный контроль. Я обратил внимание, что многие пассажиры с нашего самолета переоделись в арабскую одежду: мужчины были в длинных белых рубахах и в головных уборах, похожих на скатерти, эти уборы держались на голове с помощью черного обруча. Женщины были в длинных черных плащах и белых платках. Плащи эти назывались абаями и были сшиты из легкого шелка. Скорее, это были не плащи, а накидки, потому что они закрывали женщину с головы до ног. Некоторые женщины закрывали лицо черными повязками, над которыми блестели огромные черные глаза.

Хотя кое у кого абаи наброшены были только сверху (видимо, чисто символически) на костюмы и платья из лучших французских домов моделей, а голова не покрыта, и прекрасные волосы рассыпались по плечам. В основном на таких смотрели неодобрительно, но их, по-моему, это нисколько не смущало.

Мы без проблем прошли паспортный контроль, и к нам подошел наш сосед по самолету.

– Вам нужна помощь? – спросил он бабушку.

– Да, нам нужно найти нашу собаку, – ответила бабушка.

– Я вам помогу, – сказал он.

В этот момент к нам подбежала мама с Алешкой и Антошкой. Мы начали обниматься, целоваться, а наш сосед замер от изумления.

– Вот познакомьтесь, Мохаммед, это моя дочь Анастасия, – гордо сказала бабушка.

Мама выглядела настоящей красавицей. На ней было длинное арабское платье с вышивкой, она уже хорошо загорела, поэтому глаза ее казались еще более голубыми. Белокурые волосы свободно падали на ее плечи. На Мохаммеда прямо оторопь нашла. Он смотрел на маму не отрываясь.

– Какая у вас красивая дочь, мадам Барбара! – Он протянул маме руку и крепко пожал ее мягкую, нежную ладонь. Мама опустила глаза и улыбнулась. – Пойдемте, мадам Анастасия, я помогу вам найти вашу собаку, а то тут все очень запутанно.

Мы двинулись по каким-то длинным коридорам и наконец куда-то пришли. В месте, в котором мы оказались, мраморных полов не было, а было грязно и серо. Люди, что здесь работали, здоровались с Мохаммедом, хлопали его по плечу, говорили ему что-то по-арабски и смотрели на маму.

Борьку мы углядели сами. Он до сих пор спал в своей клетке. Я заволновался: «Вдруг он не проснется?»

Мы направились к маминой машине, наши вещи вез на тележке один носильщик, Борьку в клетке вез на другой тележке второй. Они подбежали к нам сразу же, как только наш новый друг Мохаммед щелкнул пальцами.

Мы торжественно погрузились в мамин новый джип. Мохаммед расплатился с носильщиками, и они зачем-то стали целовать ему руки. А Мохаммед стал целовать руки маме и бабушке и приглашал к себе в шале.

Наконец мы покинули стоянку. Машин кругом было видимо-невидимо. В отличие от Англии здесь никто не уступал никому дорогу и все пытались протиснуться в любую щель между машинами. Увидев маму, многие, правда, начинали улыбаться и пропускали ее.

– Хорошо быть блондинкой в арабском раю, – сказала бабушка довольно ехидно.

Мы тихо сидели сзади с Антошкой и Алешкой, и я не отрываясь смотрел в окно. Первое, что меня потрясло, – это теплый воздух, волной бивший в лицо. Не было и намека на промозглую английскую зиму. Нам мгновенно сделалось жарко, и мы сняли с себя легкие куртки, в которых в Англии промерзли бы до костей. Алешка и Антошка были в шортах и майках.

– Да, здесь как в Крыму! – воскликнула бабушка.

Потом я стал смотреть на машины. Каких только машин здесь не было – самых причудливых расцветок, форм и моделей. Они сверкали на солнце. Люди, которые в них ехали, были в белоснежных рубахах, местные их называют дишдаши. Еще в аэропорту я заметил, какие холеные и элегантные здесь мужчины, как от них вкусно пахнет французскими духами. Потом мне объяснили, что мужчины в Кувейте переодеваются по нескольку раз на дню. Слуги не успевают стирать горы дишдашей, поэтому прачечные и химчистки в Кувейте – очень прибыльный бизнес.

Мои наблюдения прервал Борька. Он проснулся и начал высовываться из своей клетки. На его удивленной морде было написано: «Где я?»

Увидев меня, он стал лизать мои руки и все норовил дотянуться языком до лица. Потом он увидел Антошку и Алешку, заерзал от радости и заскулил, что означало по-собачьи: «Радость-то какая!»

Мы проезжали по улице, по обеим сторонам которой стояли невысокие уютные дома, утопавшие в экзотической зелени. Перед одним из таких домов мы остановились. Нам навстречу выбежала молодая женщина – не то китаянка, не то кореянка, на самом же деле филиппинка, но это выяснилось позднее.

– Мама, Эдичка, познакомьтесь. Это Камилла, она работает у нас в доме прислугой, – сказала мама.

Камилла широко улыбалась, демонстрируя ряд безукоризненно белых зубов.

– Добро пожаловать, мадам, добро пожаловать, господин Эдуард, добро пожаловать, Борис, – повторяла и повторяла она.

– Мама, а мы что, вот здесь будем жить? – спросил я.

– Конечно, Эдичка. Проходи в дом.

Мы вошли в очень уютный холл с мраморным полом и большой люстрой. В середине холла стоял столик, на нем – огромная ваза с цветами, больше в холле ничего не было. Камилла тащила наши чемоданы, Борьку наконец выпустили из клетки, и он бросился обследовать сад. Алешка и Антошка умчались с ним.

Я пошел изучать дом. Мне он очень понравился. Помещения в нем были расположены на одном уровне, только в столовую вели три ступеньки. Гостиных было две – большая и маленькая, последняя с телевизором и кучей игрушек. Большая гостиная обставлена светлой красивой мебелью, на маленьких столиках поставлены лампы, все они были зажжены. На мраморных полах лежали персидские ковры. В доме было четыре спальни, четыре ванные, а у Камиллы была собственная комната с душем и туалетом. В общем, сплошной уют. Что я еще заметил? Жары не было, работали кондиционеры. И царила идеальная чистота.

– Мадам, господин Эдуард, пойдемте, я покажу вам ваши комнаты, – сказала Камилла. – Не желаете освежиться с дороги? Скоро мы будем ужинать.

Я вошел в свою небольшую спальню и замер – так в ней было хорошо. Здесь было все необходимое для счастливой жизни: удобная кровать, письменный стол с большой лампой, ящик с игрушками, встроенный стенной шкаф, комод. Я стал сразу же открывать ящики и обнаружил там множество шорт и маек. Рядом с комодом стояла полка с моими любимыми книгами. В белой ванной висели большие мохнатые полотенца.

«Как здесь здорово», – подумал я.

В этот момент с кухни донесся крик, и я побежал туда. В кухне на стуле стояла Камилла, перед ней сидел Борька с крысой в зубах – сидел и не мог понять, почему Камилла кричит. Потом, решив, что это какая-то незнакомая ему игра, Борька открыл пасть и стал лаять. Крыса упала на пол. Это была мертвая крыса, Борька ее придушил. На крик Камиллы в кухню сбежались домочадцы. Бабушка мигом оценила обстановку, взяла веник и совок, смела туда крысу и выбросила ее в уличный контейнер для мусора. Борька побежал за ней и стал выяснять, куда исчезла его добыча. Он уселся возле контейнера и стал подвывать, что на этот раз означало: «Крыса еще жива, она только притворяется мертвой. Дайте же наконец мне ее прикончить».

Бабушка цыкнула на Борьку, и он нехотя поплелся домой, все время оглядываясь назад и как бы говоря: «Ну, пеняйте на себя! Когда эта тварь очухается, она вам еще покажет».

Мы все уселись за стол в большой кухне. Мама сказала, что сегодня обедаем по-домашнему, а в столовой накрывают, только когда принимают гостей. Бабушка, по-моему, не очень была довольна такому объяснению, но, увидев гору поджаренных в чесноке креветок, сменила гнев на милость. Камилла, оправившись от крысиного шока, прислуживала за столом. На столе было очень много разной вкусной еды. Помимо креветок, тут было еще огромное блюдо с рисом, горячий арабский хлеб, много зелени, пасты из баклажан и куриного гороха, который называется хомус, баба гануш и метабель.

Мама объясняла бабушке, как все это приготовлено, складывалось такое впечатление, что она прожила здесь не месяц, а целую жизнь.

– Откуда ты все это знаешь, Настя? – спросила бабушка.

Мама не успела ответить, потому что в этот момент в кухню вошел Дейв. Антошка и Алешка сразу же повисли на нем.

– Так-так! – закричал он. – Какие у нас гости!

Он подошел ко мне и обнял меня, потом подошел к бабушке и поцеловал ей руку. Он был все таким же красивым и невозмутимым, разве только загорел больше и синие глаза стали еще синее. На нем были белые шорты, белая тенниска и белые кроссовки. Он был неотразим.

Дейв наклонился к маме и поцеловал ее прямо в губы, отчего она покраснела. Потом занял за столом место, где Камилла поставила для него прибор.

– Камилла, дай мне пива, – сказал он.

– Конечно, сэр, – тут же отозвалась Камилла.

– Пиво? – спросила бабушка. – Здесь ведь сухой закон.

– Я сам его делаю, но для вас, Барбара, у меня есть кое-что и покрепче. – Сказав это, он встал, подошел к холодильнику и достал оттуда запотевшую бутылку водки.

– Откуда? – удивилась бабушка.

– Это мне один клиент подарил, – ответил Дейв и стал разливать водку по рюмкам.

Бабушка повеселела.

– Ты молодец, Дейв, – сказала она. – Нигде не пропадешь, даже в пустыне.

– Ну как, Эдичка, нравится тебе наш дом? – спросил Дейв.

– Да, очень, – ответил я.

Он хотел сказать что-то еще, но вмешалась мама.

– Дай ребенку опомниться, он только час назад прилетел, – сказала она.

В этот момент в кухню ворвался Борька, который все-таки улизнул из дому и сидел на заднем дворе возле контейнера с мусором, предполагая, что коварная крыса рано или поздно оттуда выскочит. Заслышав голос Дейва, он ворвался в дом, стал подпрыгивать и пытался лизнуть Дейва в лицо.

– Ой, а кто это у нас такой наглый? – засмеялся Дейв и принялся трепать Борькину голову и чесать у него за ухом.

Остаток вечера прошел прекрасно, правда, все мы страшно устали и рано легли спать. Борька спал в моей комнате в собственной корзине, которая приехала вместе с нами. Он долго кряхтел, ворочался, пока я на него не прикрикнул. Тогда он успокоился, и мы уснули. Проснулся я от яркого солнца, пробивавшегося сквозь светлые шторы. Я сначала не понял, где нахожусь, а когда наконец сообразил, то почувствовал себя счастливым.

«Какое счастье, – подумал я, – что теперь не придется видеть Маргариту и идти на кухню по холодному полу».

Глава третья Персидский залив

В доме было тихо, только где-то играла музыка. Я осторожно вышел из своей комнаты и направился по коридору в сторону кухни. Борька при этом даже не шевельнулся, а продолжал спать, легонько похрапывая. Я вошел на кухню и увидел маму. Она пила кофе.

– Эдичка, как ты рано! Все еще спят, – удивилась мама.

– А где Камилла? – спросил я.

– Камилла сегодня выходная. Дейв уехал на работу, а бабушка спит.

Только она это сказала, как на кухню явилась бабушка. На ней был красивый сарафан и светлые босоножки. Она поздоровалась и налила себе кофе. Мама стала кормить нас завтраком. Тут же объявился и Борька, прибежал на запах еды.

Потом пришли заспанные Антошка и Алешка. Мама нам объяснила, что выходные дни в этой стране – пятница и суббота, а воскресенье – рабочий день. Дейв работает почти каждый день, он директор большого оздоровительного центра, еще он дает уроки тенниса и ездит к шейхам тренировать их на дому.

– А шейхи – это кто? – спросил я.

– Шейхи – это очень важные люди. Они члены королевской семьи, которая правит Кувейтом. Их много, ведь каждый мужчина имеет право брать в жены несколько женщин, но не более четырех. А у каждой жены по десять человек детей. Поэтому местная королевская семья такая большая. Живут они в прекрасных дворцах с множеством слуг, и все очень богатые. Кувейт стоит на нефтяном море, а нефть дорогая и нужна всем. Шейхи хорошо относятся к своим подданным, поэтому жизнь в Кувейте хорошая. И к приехавшим работать специалистам здесь относятся хорошо, а нанимают на работу только лучших из лучших.

«Наверное, она имеет в виду Дэйва», – подумал я.

– Ну хорошо, – прервала свою речь мама, – давайте собирайтесь, поедем в центр к Дэйву.

Я заметил, что со стола никто убирать не стал, и это привело бабушку в негодование.

– Мама, оставь, – сказала ей мама. – Камилла все уберет, когда вернется домой.

– Но она выходная, – возразила бабушка.

– Ничего, она уберет.

– Настя, ты тут совсем разленишься.

– Ладно, надо пользоваться моментом. Ты же знаешь, что в этой жизни все так же быстро кончается, как и начинается.

– Это точно.

Мы шли к машине, нагруженные самыми различными вещами. Антошка и Алешка несли надувных уток желтого цвета, мама тащила большого зеленого надувного крокодила, у меня в руках была сумка, у бабушки тоже, да еще она вела на поводке Борьку. По дороге Борька опять застрял у мусорного контейнера, который теперь стоял у обочины, приготовленный к вывозу (мусор в Кувейте забирают ежедневно). Бабушка с силой дернула поводок, и скоро Борька уже возлежал на заднем сиденье. Мы тронулись, и я стал смотреть в окно. Если в Англии главный цвет окружающей вас природы зеленый, а небо – бледно-голубое, то здесь все было желтое, небо же – ярко-синее. Сначала мы ехали по городским улицам, потом выбрались на автостраду. Я видел, как люди выходили из зданий, похожих на наши церкви, мама объяснила мне, что это мечети, а пятница для мусульман святой день, и все они посещают мечети. Некоторые молятся по шесть раз на дню.

Вообще-то, людей вокруг было мало. В пятницу арабы стараются отдыхать и проводить время в кругу семьи.

Наконец мы доехали до гостиницы, в здании которой располагался оздоровительный центр, где работал Дейв. Гостиница была не очень высокой, в пять этажей. Мы припарковались на большом пыльном поле и вышли из машины. Борька совсем сник и терся в ногах у бабушки какой-то очень печальный.

– Нужно было оставить его дома, – сказала мама. – Ему на пляж нельзя, придется держать Борьку у Дейва в кабинете.

Услышав это, Борька опустил голову еще ниже. Тут из соседней машины высыпала толпа людей: арабские женщины с детьми и прислугой – несколькими филиппинками. Я сразу даже не понял, как они все поместились в одну машину. Оказывается, машин было две – два огромных джипа. Дети сразу же подбежали к Борьке и принялись его гладить. Мама стала целоваться с одной из вышедших женщин, одетой точно так же, как мама, в длинное арабское платье. Мама начала всех знакомить. Послышались охи и вздохи. Меня почему-то все щипали за щеку, и это мне совсем не понравилось. Антошку и Алешку тоже стали трепать и щипать, но они только хихикали. Фатима – так звали женщину – была новой маминой подругой. Она была очень богатой, по словам мамы, муж ее владел нефтяными скважинами и множеством многоквартирных домов, в которых жили иностранцы.

Фатима наклонилась ко мне и сказала:

– Твоя мама удивительно красивая!

Потом она повернулась к бабушке:

– Ум Анастасия, ваша дочь – красавица!

В ответ бабушка вежливо улыбнулась, а я вообще ничего не понял. Оказывается, из уважения к женщине после рождения у нее первого ребенка ее начинают называть «ум», что по-арабски значит «мать», и прибавляют к «ум» имя первенца. Вообще-то, это должно быть имя сына, но поскольку у бабушки сына нет, то ее стали называть мать Анны, а мою маму, соответственно, – мать Эдички, то есть ум Эдичка, потому что я ее первый сын.

«Как интересно», – подумал я.

Всей компанией мы направились в сторону огромных резных ворот. Сами ворота были закрыты, для прохода оставалась лишь узкая, маленькая дверь. Пока протискивались через нее, крокодил, конечно, застрял. От ворот, с внутренней стороны, начиналась длинная аллея, по краям которой росли удивительной красоты розовые кусты. Бабушка тут же принялась их нюхать и изучать, и Борькин поводок перешел мне в руки. Но Борька тоже замер как вкопанный и стал дожидаться бабушку.

Аллея привела нас к большому зданию, мы прошли в широкие стеклянные двери и приблизились к барьерной стойке, за которой сидели две филиппинки, выдавали посетителям полотенца и забирали у них пропуска. Откуда-то появился Дейв, и сразу же началась суматоха, все снова принялись обниматься, Борька лаять, а дети визжать.

Дейв провел нас сначала в свой кабинет, а затем устроил нам экскурсию по оздоровительному центру – мы заглянули в гимнастический зал, посмотрели многочисленные парные и сауны, малые и большие, горячие и холодные бассейны.

В гимнастическом зале было полно народу. Когда Дейв вошел, тренеры, которые до этого болтали в углу, сразу принялись изображать бурную деятельность: один понесся куда-то со шваброй, другой подбежал к одному из клиентов и начал что-то ему говорить. Дейв строго на них посмотрел. Клиенты стали приветствовать Дейва. В основном это были мужчины. Некоторые из них бежали по дорожкам, другие крутили педали велотренажера, а кто-то как бы ехал на лыжах. В другом зале большие, крепкие мужчины поднимали штанги. Все с удовольствием смотрели на маму и говорили Дейву, какой он счастливый, какая у него красивая жена и что никто из них ее бы точно не выпускал из дому, а любовался бы ею только сам. Дейва все называли абу Алекс, что значило папа Алешки, его первого сына.

Дейв в ответ улыбался и говорил, что он не жадный, пусть все любуются. Потом обратили внимание и на мою персону и опять стали щипать меня за щеку. Я держался возле мамы, бабушка давно ушла пить кофе, и ныл:

– Когда же мы пойдем на море? Я хочу увидеть его поскорее.

– Сейчас, сейчас, – повторяла мама, но при этом никуда не спешила.

– Ладно, Аня, – сказал Дейв, – не мучай ребенка, идите на пляж.

Еще через какую-то дверь мы прошли к бассейну. Он был огромный, но в нем почти никто не плавал. Люди сидели рядом с водой в шезлонгах или лежали на лежаках. Между лежаками, покрытыми яркими полосатыми матрасами, стояли маленькие столики. Некоторые лежаки располагались под навесом в тени, другие – прямо на солнце. От солнца люди спасались под множеством ярко-желтых зонтов.

Мама миновала бассейн и, не задерживаясь, отправилась дальше. По пути, непонятно откуда, к нам присоединились Антошка, Алешка и бабушка, и уже через три минуты мы вышли на пляж.

Наконец-то я увидел залив. Он был настолько красив, что я прямо остолбенел. Изумрудная вода переливалась на солнце всеми оттенками зеленого и голубого. Под ярким солнцем песок казался еще белее, чем был на самом деле. Мы заняли место под огромным зонтом, который был похож на крышу африканской хижины. Тут же к нам подбежали служащие с яркими желтыми матрасами и положили их на белые лежаки.

– Что еще желает мадам? – спросил один из них, когда мы устроились.

– Все в порядке, Мануэль, – ответила мама.

Антошка и Алешка надели надувные нарукавники, схватили желтых надувных уток и крокодила и побежали в детский бассейн. Они звали и меня, но я хотел плавать в море.

– Подожди, я сейчас, – сказала мама, снимая длинное платье, под которым был дивной красоты купальник, элегантно сидящий на ее полной фигуре.

Фатима расположилась рядом с нами. К ней тотчас же подбежали официанты. Дети ее принялись играть в песке у воды с огромным количеством игрушек. Филиппинки неотступно находились при них, следя за каждым движением. Фатима заговорила с мамой о каком-то новом магазине, какая там потрясающая обувь, а бабушка сжалилась надо мной, взяла меня за руку и сказала:

– Пойдем, Эдичка, совершим боевое крещение.

Мы подошли к воде. Белый песок под ногами был довольно горячим, а вода в заливе – прохладная и совершенно прозрачная. Хотя стоял январь и дома, в Англии, был мороз. Я зашел в воду и принялся плавать возле бабушки, которая стояла по колено в воде. Фатима крикнула что-то своим филиппинкам и замахала руками. Одна из них, совсем еще молоденькая девочка, подошла к нам и сказала на очень плохом английском:

– Мадам велит вам выйти, вода ледяная, можно сильно заболеть.

– Не волнуйся, дорогая, – ответила бабушка, – он же здесь не один, иди себе, займись своим делом.

Ей явно не понравилось, что кто-то лезет к ней с указаниями, но впоследствии я узнал, что для арабов это нормально. Они, в точности как русские, любят всех учить, давать всем советы – причем когда их об этом никто не просит. Недаром все русские чувствуют себя в Кувейте как дома, а в Англии, среди сдержанных и холодных англичан, обычно грустят.

Мы вернулись под наш зонт, и мама стала растирать меня большим желтым полотенцем.

– Эдичка, ну зачем ты полез в воду? – причитала она. – Вода ведь холодная.

– Но я же еще вчера, когда увидел залив из самолета, мечтал в нем искупаться!

– Какой умный мальчик! – заохала Фатима. – И как хорошо говорит по-английски, а с бабушкой еще и по-русски. Анна, да он же гений!

Мама в ответ лишь улыбнулась. Гением она меня не считала, но все равно кому не приятно, когда хвалят ее сына. Она начала намазывать меня кремом и заставила надеть футболку и бейсболку.

– Можно сгореть с непривычки, солнце здесь очень жгучее, – объясняла она мне.

Бабушка разлеглась под зонтом и закурила. Фатима тут же присоединилась к ней. Свое длинное платье она так и не сняла.

Я слышал, как они с бабушкой завели длинную беседу об исламе, каком-то халифате и об Оттоманской империи. Беседовали они по-французски – Фатима училась в Сорбонне и изучала там арабскую культуру. Она была страшно рада, что хоть с кем-то можно поговорить о таких вещах.

– Здесь живут одни бараны, и замуж меня отдали за барана, которому нужно одно – ежегодно рожать детей, – сказала она, переходя на английский.

Фатима заметила, что я с раскрытым ртом слушаю их беседу, и послала меня играть с ее детьми. А вот этого мне совсем не хотелось, я бы лучше почитал нового «Гарри Поттера». Тут к нам подбежали официанты с подносами – оказывается, Фатима заказала на всех обед. Она крикнула детей, и мы уселись за столы под зонтиками. Официанты принялись снимать металлические крышки с контейнеров, и я увидел просто неимоверное количество еды. Чего тут только не было! Гора розовых креветок очень крупных размеров, котлеты в булке, штабеля арабского хлеба, жареная рыба и курица, жареная картошка и миска с салатом размером с маленький тазик.

Хотя мы не так давно завтракали, все с аппетитом накинулись на еду. Дети Фатимы с удовольствием поедали котлеты в булке, это здесь называлось бургерами, я уплетал креветки, а Антошка с Алешкой, прибежавшие всего на минутку, набросились на жареную картошку. Запивали апельсиновым соком из высоких стаканов, а бабушка, съевшая чуть-чуть салата и рыбы, пила воду. Филиппинки стояли рядом, но, пока мы не закончили наш обед, за еду не принимались. Потом они сели за стол и доели то, что осталось после нас, а нам принесли мороженое и кофе. Мне уже ничего больше не хотелось, и я стал читать «Гарри Поттера».

После чтения я плавал в бассейне, бегал по пляжу с детьми Фатимы, потом опять пробовал зайти в море. Время пролетело очень быстро, и пора было ехать обратно. Фатима пригласила всех нас на семейный обед на завтра, и мы засобирались домой. Сначала мы пошли в душ, мальчики – в мужское отделение, девочки – в женское. И вот мы, чистые, но очень усталые, вернулись на проходную. Первый, кого мы увидели, – это Борька. Его все ласкали. Возле Борькиного носа стояло блюдо с водой. Борька был вялый, полусонный, видимо, чего-нибудь переел.

И опять мы долго грузились в машину, но наконец справились и поехали. Улицы были такими же пустынными, как и по дороге сюда, в конце дороги садилось огромное солнце, а когда оно исчезло за горизонтом, сразу стало темно. Дома нас ждала Камилла, она все прибрала, приготовила ужин, но мы настолько устали, что думали только об одном – лечь поскорее спать.

Я слышал, как приехал Дейв, как взрослые разговаривали в столовой, как Камилла гремела на кухне посудой, потом – ничего не помню. Я погрузился в такой глубокий сон, что до самого утра уже ничего не слышал.

Глава четвертая Школа

На следующее утро я проснулся довольно рано. В Англии я любил поваляться, очень уж не хотелось вылезать из теплой постели и шлепать по холодному полу в ванную. Здесь же ноги сами вынесли меня из кровати, еще бы – светило солнце и было тепло и весело.

Мама зашла в мою спальню и принесла мне темно-синие шорты и белую рубашку с эмблемой моей новой школы. Мне нужно было надеть белые носки, делать этого мне не хотелось, потому что уже с утра было жарко.

– Надо, Эдичка, это форма. Если ты будешь без носков, тебя не пустят в школу.

– Но ведь жарко же, мама, просто сил нет, – заныл я, но, посмотрев на маму, понял, что пререкаться бесполезно.

Я оделся, и уже через десять минут мы сидели в машине и ехали в сторону школы. Школа располагалась в приземистом двухэтажном здании, крашенном белой краской, с голубыми ставнями и дверьми. Перед школой была большая парковка, а позади здания – просторная спортивная площадка, занимающая часть пляжа. Это мне очень понравилось, и настроение мое сразу улучшилось.

«Наверное, из школьного окна видно море, и я смогу во время уроков смотреть на него», – подумал я.

Между морем и спортивной площадкой стоял небольшой заборчик, значит, так вот запросто к морю не выйдешь. Пока я об этом размышлял, меня привели в класс. Учительница, молодая блондинка, как я позже узнал – австралийка, встретила нас с улыбкой, взяла меня за руку, провела к доске, и я оказался лицом к лицу перед классом. Первое, о чем я подумал, – что увидел радугу. Светловолосые головы шведских детей находились рядом с иссиня-черными головами арабских и филиппинских учеников. Голубые глаза соседствовали с черными и зелеными. Волосы были прямые, вьющиеся, а некоторые такие кудрявые, что походили на огромные меховые шапки. Лица были тоже разного цвета – очень белые, смуглые, желтые и совсем черные.

Мисс Смит, наша учительница, красивая блондинка с большими голубыми глазами, говорила с австралийским акцентом.

– Вот, дети, – обратилась она к классу, – это Эдичка. Он наш новый ученик. Он только что приехал из далекой Англии. Давайте поприветствуем его!

Все захлопали радостно. Потом начался урок рисования, и я совсем забыл про окно с видом на море. Меня посадили рядом со шведским мальчиком по имени Берн. Его волосы были настолько светлые, что на них больно было смотреть. Курносый нос Берна облепили веснушки, а глаза были голубые. Он пожал мне руку и сказал:

– Добро пожаловать в наш класс. Наш класс очень дружный, никто здесь не дерется, как в Англии.

– Почему ты решил, что в английских школах дерутся?

– Ну, про школу не знаю, но на футболе всегда дерутся!

Довод был веский, мне даже возразить было нечем.

– Давай я тебя познакомлю с другими ребятами, – сказал Берн. – Вот Ахмед, он мой хороший друг. Его папа – шейх, очень богатый. Но папу и маму он видит редко. В школу его привозит шофер на «роллс-ройсе», а дома за ним смотрит английская гувернантка и филиппинская прислуга.

«Бедный, – подумал я, – наверное, ему очень одиноко».

Потом я вспомнил, что дома за мной никто не смотрел, у меня даже не было гувернантки. Конечно, была миссис Смит плюс мой друг Борька. И еще часто приезжала бабушка и забирала меня на лето в Россию.

«Что это я, – подумалось мне, – я живу здесь с мамой и бабушкой, а лучше этого и быть ничего не может».

Правда, я скучал по папе, особенно когда нужно было узнать что-то важное.

– А у тебя есть собака? – спросил я Берна.

– Нет, – ответил он. – А у тебя?

– Конечно. – И я с гордостью достал Борькину фотографию, которую всегда носил с собой.

– А где сейчас твоя собака? – спросил Ахмед.

– Дома, ее зовут Борька, – ответил я.

– Борка, – мечтательно повторил Ахмед, выговаривая при этом твердое «р», – а можно на него посмотреть?

– Конечно можно. Я завтра приведу его в школу, если мама разрешит.

– Твоя мама очень красивая, – сказал вдруг Ахмед. – Когда я вырасту, моя жена тоже будет блондинкой с голубыми глазами и такая же полная, не люблю худых.

Тут к нам подошла мисс Смит и спросила, о чем это мы так оживленно беседуем. Я показал ей фотографию Борьки, и она начала ахать и восторгаться Борькиной красотой. Она даже разрешила привести его завтра в школу. Потом она пожурила нас и сказала, чтобы мы не забывали о том, что мы на уроке, и указала на большой арабский кофейник золотого цвета, который нам нужно было нарисовать.

Остаток дня прошел быстро. На переменке Берн познакомил меня с красивой девочкой-филиппинкой по имени Орхидея и сказал, что она его подруга. На последнем уроке физкультуры мы все пошли на море. У меня в сумке обнаружились плавки и белая майка, в которые я и переоделся. Мисс Смит сказала, что мы можем играть в песке, а в воду заходить запретила. После чего Ахмед тут же побежал в воду, а мисс Смит стала его ловить. Мы все смеялись, но тут явился мистер Портер, директор, и так рявкнул, что все сразу затихли. Ахмеда вывели из воды и повлекли в кабинет директора.

По пути домой я рассказал маме, как было хорошо в школе и как мне все там понравилось. Дома меня ждали Борька и бабушка. Камилла приготовила замечательный обед. Алешка тоже приехал из школы, а Антошка уже давно пришла из детского сада. Все сели обедать. Бабушка тут же приступила к расспросам о школе.

– Ну, Эдичка, какие у тебя сегодня были уроки? – спросила она.

– Физкультура на море, рисование, история ислама и арабский язык. Английский язык и математика.

– И что же ты изучал на уроке истории ислама?

– Я изучал, как Мохаммед вознесся на небо, а потом мы громко повторяли, что нет Бога, кроме Аллаха, а Мохаммед – его пророк.

Я увидел, как у бабушки брови полезли вверх, а глаза стали огромными. Мама тихо улыбалась и с удовольствием ела цыпленка.

– А еще что ты узнал? – продолжала бабушка.

– Еще я выучил по-арабски «Алла шуфти» и «Алла акба».

– А это что такое?

– Это значит «Аллах смотрит на тебя» и «Аллах велик», – сказал я гордо.

– Настя, – обратилась бабушка к маме, – мы что, здесь будем растить мусульман?

– Мама, ты, как всегда, все усложняешь. Мы живем в арабской стране, и в школьную программу входит изучение Корана и арабского языка, но это же расширяет кругозор.

– Да, но почему надо сразу начинать промывать детям мозги? Почему не научить их здороваться или прощаться?

– Ну откуда ты знаешь, чему их учили?

– Эдичка, – обратилась бабушка ко мне, – вас учили здороваться и прощаться по-арабски?

– Да, – сказал я, – «мархаба» – это «привет», а «маасалама» – это «до свидания».

– Вот видишь, не все так страшно, – сказала мама.

– Да, но учительница арабского, госпожа Хуссейн, очень строгая, даже Ахмед ее боится. Она сказала, что Аллах все время смотрит на нас. А дети, которые балуются и не изучают Коран, попадут прямо в ад.

– Просто отлично! – воскликнула бабушка.

– Ой, мама, ну не надо иронизировать. Все будет нормально.

– Мама, а можно, Ахмед и Берн придут к нам в гости? Они мои новые друзья, – влез в разговор я, решив разрядить обстановку.

– Конечно можно, – сказала мама. – Я договорюсь с их родителями.

Через два дня Ахмед и Берн явились к нам после школы. Берн приехал в нашей машине, а Ахмеда везли на «роллс-ройсе» белого цвета с золотыми ручками и красными сиденьями. Рядом с ним были два телохранителя.

Мы вбежали в дом, а телохранители остались у ворот. На них были темные костюмы и черные очки, сразу было понятно, что они кого-то охраняют.

– Ты знаешь, – сказал я Ахмеду, – если они хотят привлечь к себе внимание, то у них это отлично получается. Всем сразу ясно, что в нашем доме находится кто-то важный.

Ахмед, который в это время ласкал Борьку, выбежал на улицу и крикнул телохранителям что-то гортанное. Они сразу же снялись со своих позиций и прошли на кухню, где принялись болтать с Камиллой и пить кофе.

Берн в это время вежливо беседовал с моей бабушкой. Вскоре Камилла подала обед. Все ели с удовольствием, только телохранители перед тем, как подать еду Ахмеду, попробовали ее сами.

– Как мне все это надоело, мой отец просто помешан, всегда боится, что меня украдут. Ведь я старший сын и наследник. У моего папы еще восемь детей от разных жен, но все девочки, я один мальчик.

– Ну, знаешь, лучше принять необходимые меры предосторожности, чем потом жалеть о чем-то, – дипломатично сказала мама.

После обеда мы играли, наверное, часа три, потом за Берном приехала Барбара, его мама, а Ахмеда увезли домой телохранители.

С тех пор мы часто бывали друг у друга в гостях. Несколько раз мы посещали дворец Ахмеда. Действительно, это был настоящий большой дворец с огромным штатом прислуги. Я познакомился с папой и мамой Ахмеда. Папа его, красивый араб, хоть и был одет, как положено, по-арабски, но дополнительно к длинной белой рубахе носил бежевый плащ с золотой каймой (такие плащи носят исключительно шейхи). Когда мы вошли в просторную комнату, где отец Ахмеда и другие мужчины расположились на низких диванах, на которых было разбросано немыслимое число подушек, он подозвал нас к себе. По комнате сновали слуги и разливали кофе из кофейников, в точности похожих на те, что мы рисовали на уроке.

– Ну, Эдичка, нравится тебе в нашей стране? – спросил папа Ахмеда.

– Очень, – совершенно искренне ответил я, – я счастлив, что здесь живу, сэр.

Сидящие на диванах арабы одобрительно зашумели. Было сразу видно, что папа Ахмеда здесь главный. Еще он спросил меня, знаю ли я арабский язык, и я продемонстрировал ему свои знания. Все опять одобрительно зашумели и заулыбались.

– Ну, дети, теперь идите обедать, – сказал папа Ахмеда, и мы поняли, что пора оставить их мужскую компанию.

– Ахмед, а что это за собрание? – спросил я. – Парламент?

– Ну ты даешь! – рассмеялся Ахмед. – Это просто дивания, собрание папиных подданных и друзей.

– Дивания? Что это?

– Ты там только что был. У всех арабских мужчин должна быть в доме дивания. Это комната с диванами, в ней обсуждают самые насущные проблемы. Женщин туда не допускают. Дивания собирается в определенный день недели. У папы она бывает по вторникам, а сегодня как раз вторник. Теперь пойдем поздороваемся с мамой. Мама живет на женской половине. Сейчас увидишь, какой там будет цирк, когда они нас увидят.

Мы прошли какими-то длинными коридорами, залами, увешанными картинами, толкнули дверь, пробежали через какой-то огромный зал и оказались в большом внутреннем саду, где на коврах, разложенных на земле, вокруг бассейна с голубой водой расположилось множество женщин. Сад полностью был в тени. Никто не загорал, у арабов больше всего ценилась белая кожа, так сказал мне Ахмед.

В конце бассейна я увидел маленький водопад, и, кроме того, везде в саду били фонтаны. Сад был огорожен высокой стеной, по которой вились растения, усыпанные розовыми цветами. На стенах тоже были фонтаны, похожие на огромные ракушки, из них вниз струилась вода. Я вспомнил, что видел один такой фонтан в Эрмитаже, куда мы с бабушкой ходили на экскурсию, и он назывался фонтан слез. Эрмитажный фонтан был копией настоящего фонтана из гарема крымского хана в Бахчисарае. Несколько маленьких девочек плескались в бассейне.

«Ну да, – подумал я, – здесь же гарем».

При нашем появлении поднялся страшный визг, женщины стали хватать черные покрывала и закрывать ими головы.

– Что они делают? – спросил я Ахмеда.

– Закрывают себя, посторонний мужчина не имеет права их видеть.

– А кто тут мужчина?

– Ты, конечно, я тоже мужчина, но не посторонний.

Женщина, сидевшая на ковре и со всех сторон обложенная шелковыми подушками, махнула нам, чтобы мы подошли. Лицо ее скрывалось под покрывалом, видны были только сказочной красоты глаза, огромные, черные.

«Прямо как в сказке из книги „Тысяча и одна ночь“», – подумал я.

– Как тебя зовут? – спросила женщина. – Я мама Ахмеда и меня зовут ум Ахмед.

– А меня зовут Эдичка, – вежливо ответил я.

– Эдичка – англичанин, – вмешался Ахмед.

– Очень приятно, – сказала ум Ахмед довольно равнодушно. – Ну ладно, идите, не смущайте наших красавиц.

– Кто были все эти женщины? – спросил я у Ахмеда, когда мы вышли из сада.

– Это все папины жены, но мама старшая и любимая.

– Сколько же у него жен?

– Пять вместе с мамой. По закону полагается только четыре жены, но одна из жен живет с нами, как кузина.

– А зачем ему столько жен?

– Как зачем? Единственная жена быстро надоедает, ведь мужчине нужно разнообразие, а тут перед тобой все время одна и та же рожа, хоть и красивая.

– А они ругаются между собой?

– Не знаю, наверное, ругаются.

– А кто были эти девочки, которые плескались в бассейне?

– Мои сестры. Только старшая не плавала, ей уже тринадцать.

– А почему нельзя плавать после тринадцати лет?

– Потому что она уже женщина. Вообще-то, в гареме плавать можно всем, но папины жены ужасно ленивые. Они только и делают, что сидят у бассейна или спят. Еще они обожают ходить по магазинам, по врачам и в парикмахерские. Но папа запрещает им выходить из дому, недавно одну жену чуть не похитили, поэтому раз в месяц они летают либо в Париж, либо в Лондон. Они занимают целый этаж в отеле «Риц» и там уж наслаждаются свободой.

– А твои сестры ходят в школу?

– Да, в арабскую школу для девочек, а английский они учат с нашей гувернанткой, которая живет у нас дома. Еще к женам ходит инструкторша по занятиям физкультурой и заставляет их двигаться и плавать.

– Как интересно! Думаю, папиной новой жене Маргарите тоже подошла бы такая жизнь.

– Так у твоего папы две жены?

– Нет, у нас нельзя, чтобы две жены были одновременно, можно только одну. Он сначала с моей мамой развелся, а потом женился на Маргарите, вернее, мама развелась с ним. Эта Маргарита – ужасная, она нас с Борькой терпеть не может. А Борьку она даже хотела отравить!

– Я бы ее убил! Как это твоя мама развелась с папой? Разве это возможно?

– Она ушла жить к Дейву, а потом вышла за него замуж. Теперь мы живем вместе с Дейвом.

– У нас это невозможно: ее тут же закидали бы камнями и посадили в тюрьму. А твой Борька – просто чудо. Я тоже хочу собаку.

– А ты поезжай в собачий приют и возьми брошенную собаку. Они самые преданные.

– Вот здорово, почему я об этом не подумал?! Мисс Трайфл, мисс Трайфл, немедленно идите сюда! – заорал Ахмед во весь голос.

Мы дошли до большой столовой со столом, накрытым на две персоны. Здесь было множество дверей, одна из них открылась, и оттуда показалась кудрявая белокурая голова.

– Джордан, где ты шляешься? Почему ты не встретила меня, когда я вернулся из школы? Познакомься, это мой школьный друг Эдичка, а это, Эдичка, моя гувернантка, ленивая корова Джордан.

От такой наглости у меня чуть челюсть не отвалилась. Если бы я кому-нибудь из взрослых сказал нечто подобное, я не знаю, что бы произошло. Меня, конечно, не выпороли бы, потому что папа был против телесных наказаний, но оплеуху от бабушки Вари я бы получил точно, ну и лекцию о плохом поведении, недостойном английского джентльмена, и, конечно же, никакого пудинга мне бы точно в обед не дали. Джордан поведение Ахмеда совершенно не смутило. Я думал, что гувернантки должны прививать своим воспитанникам хорошие манеры, но, по-видимому, в обязанности Джордан это не входило.

– Господин Ахмед, что вам угодно? – спросила Джордан.

На вид ей было где-то лет двадцать. Она была одета в шорты и майку – должно быть, когда Ахмед позвал ее, Джордан загорала у бассейна.

– Мне нужно после обеда поехать в собачий приют. Организуй все, договорись с ними и скажи шоферу, чтоб ждал.

– Конечно, господин Ахмед. Я все сделаю немедленно.

– Я думал, она твоя гувернантка и должна тебя воспитывать, а она у тебя прислуга.

– Она и есть прислуга, воспитывать она вообще никого не может. Мы ее сами воспитываем. Она учит моих сестер английскому. Да я сам могу ее много чему научить, хоть она и англичанка. Она, по-моему, все наврала в своем резюме, чтобы получить здесь работу и целый день ничего не делать.

Ахмед замолчал, хлопнул в ладоши, и явились слуги с огромными серебряными подносами, уставленными едой.

– Сейчас же поставьте подносы на стол и уходите, – сказал Ахмед.

Его приказание было выполнено немедленно. Мы навалились на еду, которая была вкусной необыкновенно. Ахмед ел руками, а я пользовался ножом и вилкой. Когда мы закончили обед, Ахмед сказал, что мы должны торопиться.

Мы выскочили из дворца. «Роллс-ройс» нас уже ждал. Мисс Трайфл устроилась на переднем сиденье рядом с шофером, мы сели сзади. Шофер уверенно вел машину по почти пустым улицам, наступило время сиесты, и население спало после обеда. Примерно через двадцать минут мы остановились у каких-то страшных ворот, за которыми раздавался собачий лай.

Шофер посигналил, в воротах открылось окошко, и из него высунулась голова, украшенная белым полотенцем. Увидев нас, голова спряталась, а ворота моментально открылись. «Роллс-ройс» въехал на территорию приюта. Собаки сидели в огромных клетках, некоторые истошно лаяли. Мужчина с полотенцем на голове подбежал к Ахмеду, стал целовать ему руку и повторять: «Баба Ахмед».

«Баба» по-арабски значит «отец», и я не понял, почему он так называл Ахмеда. Ведь Ахмеду было всего восемь лет. Ахмед слегка оттолкнул его и сказал сурово:

– Немедленно покажи мне новых собак, сын шакала и ослицы.

Человек с полотенцем на голове в ответ лишь заморгал.

– А, ты ж, дубина, не понимаешь по-английски!

Он повторил ту же команду на арабском, и человек с полотенцем на голове попятился и показал нам на самые дальние клетки. Пока мы добирались до них, нам открылась целая галерея собак. Ахмед говорил что-то нашему сопровождающему, а тот лишь качал в ответ головой.

– Что ты ему говоришь? – спросил я.

– Что кругом грязь, и собаки не выглядят уж слишком счастливыми, и что он должен работать, а не целыми днями гонять чаи, суданская морда.

– Но ты не можешь такое говорить, Ахмед. Это же дискриминация. Даже наш принц Гарри недавно пострадал оттого, что назвал своего друга паки, а не пакистанец.

– А кто такой принц Гарри? Он шейх?

– Принц Гарри – внук королевы Елизаветы и третий в очереди на трон после своего папы Чарльза – принца Уэльского – и брата, принца Уильяма.

– Да, довольно важный шейх. И кто же посмел его критиковать?

– Пресса, конечно, кто же еще!

– Пресса, ну нахалы! Если бы это случилось у нас, папа посадил бы всю прессу в тюрьму.

– Но у нас же демократия!

Ахмед посмотрел на меня недоверчиво, но ничего не сказал. Мы шли вдоль клеток, и я вдруг остановился как вкопанный. В клетке сидели четыре маленьких Борьки.

– Ахмед, смотри, маленькие Борьки.

– Ой, правда. Откуда они? – обратился он по-арабски к служителю приюта.

Тот ему ответил, и Ахмед мне сказал:

– Он говорит, что их принесла филиппинка. Видимо, служанка.

– Странно, – сказал я, – это же породистые собаки. Они очень дорогие. Может быть, хозяйка не знает, что филиппинка сдала их в приют?

– Может быть, и так, но мы их забираем. Мы возьмем всех, – сказал Ахмед служителю.

Тот в ответ зазвенел ключами, чтобы открыть клетку.

– Погодите, – сказала молчавшая до этого мисс Трайфл, – а в чем мы их повезем?

– У тебя есть где разместить собак? – спросил Ахмед у служителя.

В ответ тот хлопнул ладонью по полотенцу и сорвался куда-то бежать. Пока он бежал, с ног его то и дело слетали рваные шлепанцы. Вскоре он вернулся с большой коробкой, дно которой было выстлано газетной бумагой. Мы вошли в клетку и принялись укладывать щенков в коробку.

– Господин Ахмед, по дороге домой надо заехать к ветеринару. У них могут быть блохи и им нужно сделать прививку, – сказала расторопная мисс Трайфл.

– Хорошо, ты и организуй, – приказал ей Ахмед.

– А где документы на собак? – спросил Ахмед у суданца.

Служитель пожал плечами. Было ясно, что документов нет.

– Безобразие, – сказал я. – Ахмед, тебе надо взять шефство над этим приютом. Я буду тебе помогать. Мы организуем сбор средств на приют в школе и у тебя дома. В школе, например, можно организовать базар, а дома, во дворце, – благотворительный обед. Потом можно нанять ответственный персонал, вот хотя бы мисс Трайфл, завести нормальную регистрацию, пригласить ветеринара и делать собакам прививки.

– Слушай, а откуда ты все это знаешь? – удивился Ахмед.

– В Англии мама одного моего друга работала в приюте, и мы часто ей помогали.

– Вот здорово! Это все так интересно.

Мы вернулись к «роллс-ройсу» и поехали к ветеринару. Щенки в коробке тихо пищали. Не прошло и пяти минут, как мы остановились возле клиники. В ее окнах не было света, но буквально через минуту появился человек в белом халате, открыл нам дверь и отключил сигнализацию. Откуда-то изнутри доносился собачий лай и кошачье мяуканье. Ветеринар представился как господин Мансур и стал целовать Ахмеду руку.

«У них прямо одержимость какая-то целовать руку», – подумал я.

Щенки были извлечены из коробки и попали в руки ветеринара. Он принялся их осматривать, раскрывал им пасти, щупал животы и заглядывал в уши. Они при этом пытались играть друг с другом и слегка покусывали ветеринара беззубым ртом.

– Очень хорошие щенки, просто замечательные, – изрек наконец ветеринар. – Сейчас сделаем прививки, выкупаем их в специальном шампуне, но сегодня надо оставить их здесь.

– Ни в коем случае! – завопил Ахмед. – Делай все сейчас, мы подождем.

– Но надо, наверное, сообщить вашему отцу, – возразил ветеринар.

– При чем тут отец? Щенки будут жить в моей части дворца, я уже знаю, кто будет за ними смотреть. Мисс Трайфл, мы ведь возьмем еще пару служанок, чтобы убирали за ними, и вообще, как ты смеешь мне возражать? Кто ты такой, чтобы возражать мне?

Ветеринар побледнел и стал заниматься щенками. Не прошло и получаса, как чистые и душистые щенки уже сидели в красивых клетках по паре в каждой. В придачу нам выдали кучу разных лекарств и пакеты с собачьей пищей.

– Это что за еда такая? Им что, нельзя есть свежее мясо? – спросил Ахмед.

Ветеринар прочел нам длинную лекцию о том, как надо ухаживать за щенками и как и чем их кормить. Ахмед внимательно слушал.

Когда мы вернулись во дворец, там царил настоящий переполох. Первым делом дворецкий велел нам немедленно пройти к отцу Ахмеда. Кроме того, как выяснилось, на женской половине меня ждала моя мама.

– Ничего нельзя сделать, чтобы тут же не донесли, просто ничего, ну что за люди такие! – ворчал Ахмед по дороге к отцу. – Сейчас будет разгон.

Но, к нашему удивлению, никакого разгона не было. Отец Ахмеда сидел у себя в кабинете на диване, перед ним на маленьком столике была раскрыта большая книга, стоявшая на специальной подставке. Позднее я узнал, что это был священный Коран. Книга была очень красивой, в роскошном кожаном переплете, украшенная перламутром и, по-моему, настоящими бриллиантами и сапфирами. Столик, на котором лежала книга, выглядел еще краше. Он был из розового дерева и инкрустирован самыми причудливыми орнаментами. Даже змеиную голову я увидел среди роскошных цветов орнамента. Я настолько увлекся рассматриванием книги и столика, что забыл подойти к шейху и поцеловать ему руку. Ахмед уже сделал это и стоял, с удивлением глядя на меня. Наконец я опомнился и бросился исправлять ошибку.

– Извините меня, сэр, – сказал я, – я залюбовался вашей книгой.

– Это очень похвально, – улыбнулся шейх, говоривший по-английски без всякого акцента. – Ну, что вы там натворили в приюте? Вы что, ездили туда одни?

– Нет, с нами была мисс Трайфл и телохранители, – ответил Ахмед. – Мы взяли щенков на воспитание. Они такие славные, баба, и в точности похожи на Борьку. Они шотландцы.

– Ты, наверное, знаешь, что животные – это не игрушки, за ними надо смотреть?

– Да, баба, конечно, баба.

– Ты дал им имена?

– Пока нет, но я об этом думаю. Там одна девочка и три мальчика.

– Ты должен понять, Ахмед, – сказал шейх, – что если они тебе наскучат, то опять окажутся бездомными, а это очень жестоко, это все равно что тебя сейчас отправить жить в лачугу бедного пакистанца.

– Баба, обещаю, что буду за ними смотреть, как за собственными детьми, но можно мне нанять еще двух филиппинок, чтобы они за ними убирали? А можно, чтобы ветеринар приезжал к нам домой? А шефство над приютом, где живут собаки, взять можно? А можно…

Шейх поднял руку, и Ахмед замолчал.

– Так, не всё сразу. Попроси нашего управляющего помочь тебе.

– Да, баба, не ругай мисс Трайфл, она ни в чем не виновата, я ей приказал.

– Я знаю, иди, иди, а ты, Эдичка, – он обратился ко мне, – приходи к нам почаще. Я вижу, что ты хороший мальчик. Мне сказали, что у тебя очень красивая русская мама.

– Да, ваше высочество, очень красивая.

– Ну хорошо, идите, – сказал шейх и протянул нам руку для очередного поцелуя.

– А ты это здорово ввернул с высочеством, бабе понравилось!

– Да, но он же высочество и есть.

Мы побежали на женскую половину, где все женщины и девочки сгрудились вокруг наших щенков. Снова раздался визг, и женщины принялись закрывать головы.

– Да ладно вам, это же Эдичка, ему всего восемь лет. Перестаньте визжать, дуры! – закричал Ахмед.

Все сразу замолчали.

– И кто вообще разрешил брать щенков?

– Это Зульфия! – закричали все девочки хором.

– Их нельзя так тискать, у них режим, они еще маленькие и могут заболеть. Мисс Трайфл, немедленно верните щенков в мои комнаты.

– Но, Ахмед, разреши нам хоть немного на них посмотреть, – сказала мама Ахмеда, и я очень удивился, что она спрашивает у него разрешение. Вот какой у мужчин авторитет на Востоке!

– А как вы их назовете? – спросила моя мама, сидевшая тут же с чашкой кофе.

– Я думаю, одного можно назвать Гришкой, а вот этого – Мишкой, а эта девочка – просто красотка. Ахмед, давай назовем ее Бьюти, – предложил я.

– А этот, – Ахмед взял на руки совсем маленького щенка, – этот будет Валид.

– Но почему Валид? – засмеялась мама Ахмеда, и я увидел, какая она была сказочная красавица без черного покрывала на лице.

– Валид, и всё. Он похож на кузена Валида, такой же маленький и беззащитный.

– Довольно, Эдичка, нам пора, – вмешалась в разговор моя мама.

– Приходи, Анастасия, приводи маму на обед в любой день, когда дети в школе, – сказала мама Ахмеда.

– Спасибо, придем обязательно.

Мы покинули женскую половину. Ахмед шел рядом, провожая меня, а мисс Трайфл несла клетки с собаками.

Мы попрощались у дверей. Я чуть не плакал, так мне хотелось поиграть со щенками, с этими маленькими белыми комочками, смешно разевавшими розовые рты и тихонько попискивавшими. Ушки у них еще не стояли, как у Борьки, а оставались прижатыми. Ахмед очень их полюбил, особенно Валида. Ему удалось организовать все, как он хотел. К щенкам была приставлена прислуга, мы ее отбирали лично, принимая на работу.

– Ты должен приехать завтра, я буду проводить собеседование с тремя филиппинками. Мне разрешили взять только одну, но нужно выбрать самую хорошую, ты мне должен в этом помочь, – сказал мне Ахмед перед днем приема.

– Конечно, приеду, только я никогда не проводил собеседование, давай позовем мою бабушку, она очень здорово разбирается в таких вещах, я уверен.

– Давай, завтра после школы поедем прямо ко мне, по пути заберем твою бабушку.

– Но завтра они обедают у твоей мамы.

– Еще и лучше, мы пообедаем и начнем собеседование.

На следующий день мы едва дождались конца занятий. «Роллс-ройс» уже стоял у школьных ворот. Во дворце нас дожидался обед, и, пообедав, мы побежали на женскую половину. Там обед еще продолжался, и на этот раз при нашем появлении никто не визжал. Все внимательно слушали бабушку, которая, конечно же, рассказывала об ужасах революции.

«О боже, – подумал я, – это не меньше чем на час».

Мы вежливо поздоровались, и Ахмед назвал мою маму и бабушку «мадам».

– Мадам Барбара, – обратился он к бабушке, – я знаю, что вы очень любите животных. Не могли бы вы помочь нам провести собеседование с персоналом, который будет смотреть за моими воспитанниками – терьерами?

– Конечно, Ахмед, обязательно помогу, – согласилась бабушка. Было видно, как глаза ее смеются.

– Ахмед очень серьезно подходит к этому вопросу, – сказала мама Ахмеда.

– Пожалуйста, пойдемте сейчас, – попросил Ахмед, – вам принесут кофе в мой кабинет.

– Пойдем, Ахмед, ведь кадры решают все, – с серьезным видом ответила ему бабушка.

В кабинете уже стоял поднос с кофе в серебряном кофейнике и сок в высоких стаканах. Кабинетом эту комнату назвать было трудно, больше она походила на детскую, но здесь имелся письменный стол с компьютером, на котором мы играли в компьютерные игры.

Ахмед, когда бывал у себя в комнате, всегда очень важничал. Однажды после моего замечания о том, что в кабинете должны быть книги, здесь появилось много книг на красивых полках. Как ни странно, Ахмед даже увлекся чтением. Но я опять ушел в сторону.

Мы расселись возле письменного стола, бабушку посадили в большое кресло. Ахмед позвонил в колокольчик, и вошел его личный слуга по имени Мансур.

– Так, позови первую кандидатку, – обратился Ахмед к Мансуру.

– Сию минуту, господин, – ответил Мансур, согнувшись в поклоне.

Только он закрыл за собой дверь, как в кабинет вошла молоденькая филиппинка, похожая на маленькую обезьянку. На ней были белые брюки и красная майка.

– Как тебя зовут? – обратился к ней Ахмед.

– Глория, сэр, – ответила первая кандидатка.

– Ну, расскажи, почему ты думаешь, что будешь хорошо смотреть за моими щенками?

– Я очень люблю животных, сэр. Дома у нас были три кошки и две собаки и еще вьетнамская свинья.

– А чем вы их кормили? – вмешалась бабушка.

– Всем, что оставалось после стола, но, кроме того, папа варил кошкам и собакам курятину, а свинье – овощи.

– Ты знаешь, что терьеров нужно выгуливать? Это очень подвижные собаки.

– Да знаю, они охотятся на крыс, а ваши терьеры были выведены в Шотландии еще при принце Бонни Чарли. Порода была выведена от черных терьеров.

У меня прямо рот открылся от удивления. Да уж, подготовилась она основательно. Ахмед тоже удивился, сам он ничего такого не знал.

– Ну ладно, иди, ты свободна, мы сообщим тебе о своем решении.

Мы провели собеседование еще с двумя девушками, но нам всем понравилась только Глория. Она и получила эту работу.

Мы с Ахмедом помогали в приюте. Папа Ахмеда выделил на приют хорошие средства, и условия там стали заметно лучше. Собак хорошо кормили, выгуливали, и в приюте теперь работал ветеринар. И все равно собак было жалко. Попробуйте целый день просидеть в клетке!

Щенки Ахмеда выросли и превратились в настоящих красавцев. Глория заботливо ухаживала за ними, и от них всегда вкусно пахло. Она их так воспитала, что они быстро научились ходить в туалет на улице. Щенки бегали по всему дому и были всеобщими любимцами, даже папа Ахмеда их обожал, особенно Гришку, а Валид неотступно ходил за Ахмедом. Бьюти, будучи девочкой, пропадала на женской половине и всегда была вся в бантах.

Вот так мы ввели в Кувейте новую моду. Люди стали брать в приюте собак, и мы очень этим гордились.

Глава пятая Базар

Прошло два месяца, жара в Кувейте стала просто невыносимой. Бабушка Варя засобиралась домой в Петербург. Но до этого она непременно должна была посетить базар, который здесь назывался сук.

– Эдичка, ты пойдешь со мной, – сказала она в пятницу.

– Но я хочу плавать, зачем мне базар?

– В целях страноведения.

Спорить с бабушкой было бесполезно, и мы отправились на базар. Мама вела машину. Мы долго искали парковочное место в тени. Несмотря на ранний час, машин было очень много. Базар-сук занимал огромную территорию. Это был целый город! Чего тут только не было, и все пестрело от красок.

Я сразу же забыл про жару и во все глаза глядел на это незабываемое зрелище. Сначала мы попали в ряды со специями: целые пахучие горы лежали на прилавках и источали потрясающий аромат. А какое здесь было разнообразие цветов и оттенков: ярко-красные, темно-коричневые, желтые. Бабушка остановилась у одного из прилавков и принялась выбирать шафран, который, как она выразилась, был на вес золота. Шафран бабушка добавляла в куличи, в большом количестве выпекавшимися на Пасху. Продавцы с бабушкой торговались долго. Мешала мама. Она привлекала к себе внимание, торговцы ворковали маме что-то низкими голосами, цокали языком и ели ее глазами. Усы их при этом шевелились и глаза горели огнем. Мама была одета скромно, в длинное арабское платье и черный плащ-покрывало из тех, что назывались абаями, – чтобы не смущать местное население. Но оно все равно смущалось.

– Настя, – сказала бабушка, – ну отойди же, они ничего не слышат.

– Зачем? – возразила мама. – Я сама тебе сейчас все куплю, лучше ты отойди.

Мама заняла место бабушки, продавец за полцены продал ей шафран и нисколько при этом не торговался. Лишь попросил заходить почаще. Потом мы пошли к рядам, где высились горы фиников, абрикосов, инжира и еще чего-то такого, о чем я раньше не знал. Там же мы купили халву и двинулись к свежим фруктам и овощам. К маме подлетел человек с тележкой и предложил свои услуги. Мы с радостью погрузили все покупки в тележку, потому что самое интересное только начиналось.

Во фруктовых и овощных рядах творилось что-то несусветное. Людей было немыслимое количество, все что-то орали, перебегая от прилавка к прилавку. Продавцы вдруг срывались с мест и тоже начинали кричать, хватая покупателей за одежду.

– Мама, а что они делают?

– Торгуются, – ответила мама.

– А зачем?

– Так положено, нельзя соглашаться с первой предложенной тебе ценой, нужно торговаться, иначе пропадает весь смысл и удовольствие от процесса.

– Но почему?

– Традиция такая!

– А-а-а… – протянул я в ответ.

Мама сказала бабушке, что при этом они обзывают друг друга сыновьями ослиц и собак и разными другими непристойными именами, но никто всерьез не обижается – это ведь часть процесса.

Мама приценивалась к товару, ей быстро уступали и просили приходить еще. Тележка наша наполнялась стремительно, но наш извозчик бодро ее катил и не жаловался. Овощи и фрукты паковались в контейнеры: и крупный черный виноград, и клубника, и вишня, и маленькие хрустящие огурчики, и помидоры, которые бабушка почему-то назвала дамскими пальчиками, и огромная дыня, и немыслимых размеров арбуз. Сверху лежала зелень – петрушка, укроп, что-то еще, какие-то огромные листья, похожие на лопухи у нас на даче, здесь их называли салат.

Примерно через час мы попали в ряды с коврами. Среди ковров было сумрачно и прохладно, они лежали прямо на земле, по ним ходили, и это, по словам мамы, улучшало их качество. Мы остановились у одной лавки, чтобы выбрать ковер для бабушки. Хозяин предложил нам сесть и угостил нас холодной водой. От чая и кофе, что были предложены после этого, мы вежливо отказались. Среди ковров мы провели еще час, в результате бабушка выбрала себе какую-то «бухару». Я, пока они выбирали, даже малость заснул.

Дальше мы переместились в золотые ряды. Это была целая улица, по обеим ее сторонам располагались ювелирные магазины. Выставленные в витринах товары были подсвечены, сиянье золота так слепило глаза, что приходилось жмуриться. Вокруг было много женщин, и все покупали золото. Оказывается, в случае развода единственное, что они могли взять из дома мужа, – это золото. Даже дети оставались с мужем. Предполагалось, что чем больше у женщины золотых украшений, тем легче будет ее жизнь после развода. В золотых рядах мы застряли надолго. Я опять заснул на маленьком диванчике в ювелирной лавке, где бабушка и мама покупали себе украшения. Когда меня разбудили, я посмотрел на часы. Оказывается, я проспал целый час!

Потом мы отправились к сувенирным лавкам, где продавали кофейники, лампы, арабские подушки, что-то еще. После сувенирных лавок мы оказались в женском ряду, где торговали женщины-бедуинки. Одеты они были в абаи, черные плащи-покрывала, а их лица скрывали маски, из-под которых блестели глаза. Руки одних торговок прятались целиком в перчатки, у других оставались открытыми кисти рук. Кожу кистей украшали причудливые орнаменты ярко-рыжего цвета. Здесь бабушка чего только не накупила: каких-то снадобий, баночек непонятно с чем, какого-то желтого порошка, который называется хной, именно им и были раскрашены кисти рук бедуинок.

– А почему они бедуинки? – спросил я маму, которая в этот момент нюхала что-то из высокого флакона.

– «Бедуин» значит «кочевник». Женщины эти живут в пустыне, в палатках, в ужасно примитивных условиях, но так арабы жили всегда. Они кочуют по пустыне, разводят овец и верблюдов, тут же в пустыне они рожают детей. Днем они спасаются от жары в палатках, спят, а вечером ведут активный образ жизни, делают все свои дела. Мы скоро поедем в пустыню на пикник, и ты увидишь все своими глазами.

– А когда, когда? – начал допытываться я.

– Скоро, – сказала мама. – Сначала с Фатимой поедем в их лагерь, а потом поедем в лагерь Ахмеда.

– Ой, здорово!

С покупками, слава богу, было покончено, и бедный носильщик направил тележку к выходу.

– Ох, – вдруг вспомнила мама, – а рыба? Рыбу-то мы забыли!

Носильщик повернул в рыбный ряд, мы двинулись за ним. Базар уже опустел. Народ разъезжался по домам обедать. Лишь в кофейнях еще сидели мужчины, пили кофе и курили кальяны. В рыбном ряду мы столкнулись с Мохаммедом, нашим соседом по самолету.

– Где же вы пропадали, мадам Барбара? – спросил он, – Почему не звонили? Так, сейчас же идем обедать.

– Но нам надо еще рыбу купить, – возразила мама.

– Рыбу нужно было покупать утром. Ладно, вот, возьмите мою, все равно вы сейчас ничего не найдете, кроме вони и мух.

Воняло действительно очень сильно. Мне даже стало нехорошо. К тому же я увидел баранью голову с разинутой пастью и высунутым языком, и от этого едва не потерял сознание.

– Мама, я устал, – пожаловался я.

– Вот видите, ребенок устал, пойдемте обедать, здесь недалеко.

Мы не стали возражать и пошли к машинам. Мама щедро расплатилась с носильщиком – по моим прикидкам, дала ему чуть ли не его месячную зарплату, – и уже через четверть часа мы сидели в маленьком местном ресторане. Здесь было прохладно, работали кондиционеры.

Никогда еще я не ел так вкусно, разве что у бабушки в Солнечном, на даче. Сначала нам принесли горячий хлеб и две овощные пасты – хомус и метабель. Хлеб мы макали в пасту, и это было удивительно вкусно. Потом подали шашлыки из баранины с рисом и зеленью. Еда прямо таяла во рту. После шашлыков пили чай, а дальше я ничего не помню, потому что уснул прямо в ресторане.

Проснулся я дома, у себя в спальне. Стояла тишина, и я понял, что на дворе ночь, а завтра мне нужно в школу. Я опять уснул, и мне снились горы креветок, бедуинки в масках и огромный арбуз. На следующий день я заболел и в школу не пошел. У меня была высокая температура. Дейв сказал, что только ненормальные русские матери таскают детей в жару по базару. Я слышал, как они принялись ссориться, вообще, в последнее время они ссорились часто.

Глава шестая Пикник в пустыне

Заветный день наконец настал, и мы отправились на пикник. Был конец марта. Бабушка уже две недели как уехала в Петербург. Она долго прощалась с нами, плакала и просила, чтобы летом я отдыхал в Солнечном. Я ей обещал, что приеду. В этом году мы все собирались в Солнечное: мама с Алешкой и Антошкой и я. Но перед этим нужно было еще заехать в Англию к папе. Я прямо не знал, как все успею. Но мама успокоила меня и велела не волноваться.

В тот выходной мы проснулись рано. Сразу же после завтрака Камилла занялась погрузкой в машину корзин с едой для пикника. Мы всей компанией, включая Борьку, устроились в джипе, и наше путешествие началось. Дейв был за рулем. Уже через полчаса мы съехали с дороги и встретились с добродушным толстяком, мужем Фатимы. Он тоже ехал на джипе. Мы отправились вслед за Хабибом, так звали мужа Фатимы. Я сидел на заднем сиденье и думал, как это Хабиб находит дорогу в пустыне. Ведь все вокруг выглядело совершенно одинаково.

Но Хабиб уверенно вел машину, и примерно через час мы остановились возле небольшой палатки. Рядом паслись верблюды.

– Остановимся на минутку, поприветствуем моего кузена, – сказал Хабиб.

Мужчины прошли в палатку, а мы отправились смотреть на верблюдов. Я дал одному верблюду шоколадное печенье, и он с удовольствием его съел. Борька прятался за меня. Он не доверял этим незнакомым животным. Вскоре мы опять залезли в машины и поехали в лагерь Хабиба, где нас ждала Фатима. Верблюд, обласканный мной, долго бежал следом за нашим джипом. Мы махали ему руками, а Дейв удивлялся, какую тот развил скорость. Борька громко лаял на животное из машины, пока верблюд не отстал.

Лагерь Хабиба занимал в пустыне обширную территорию. Здесь было множество палаток, а в одной, огромной, располагалась кухня. Фатима пригласила нас в женскую палатку, нам тут же подали кому чай, кому кофе и вручили кальяны – длинные трубки с яблочным табаком. Мама с Фатимой затянулись и стали пускать дым изо рта. Мы попили холодного сока и побежали изучать лагерь.

Дети Фатимы были нашими гидами. Они показали нам все палатки, которые по убранству не уступали нормальной вилле. В них имелись даже кондиционеры, что меня удивило. Оказывается, электричество в лагере получали от генератора, его они привезли с собой. Вообще, кувейтцы к поездке в пустыню относились очень серьезно, и операция по разбивке лагеря занимала несколько дней.

Мы увидели также маленькую палатку-мечеть, чтобы было где молиться, хотя мусульмане имели право молиться в любом месте, главное было расстелить свой молельный коврик и повернуться лицом к Мекке – самому святому мусульманскому городу. Огромную палатку, как я уже говорил, занимала кухня, и здесь были самые настоящие холодильники.

Прямо за палатками находился вместительный надувной бассейн, в него-то мы с радостью и запрыгнули, больно уж было жарко. Борька прыгнул в бассейн вместе с нами и с удовольствием плескался в холодной воде. Не успели мы вдоволь наплаваться, как прибежали слуги и позвали нас на обед. Они помогли нам выбраться из воды и растерли нас полотенцами, которые оставили на солнце сушиться, зная, что скоро мы опять побежим плавать.

Обед был накрыт в палатке-столовой. Еды оказалось настолько много, что съесть ее было попросту невозможно. Еду ставили прямо на пол. Посередине палатки высилось огромное блюдо с целым бараном, вокруг него были блюда поменьше с рисом и овощами. Все сидели на полу, скрестив ноги, и брали еду руками. Я немного растерялся, но Фатима что-то крикнула слуге-пакистанцу, и мне принесли тарелку и вилку. Я заметил, что у мамы и Дейва также были тарелки с вилками. Еда была вкусной, но все равно мне казалось странным видеть, как люди едят руками с общего блюда.

– Фатима, а зачем вы каждый год выезжаете в пустыню? – вдруг спросила моя мама.

– Понимаешь ли, Анастасия, это традиция. Здесь наши корни, мы все вышли отсюда. Ведь мы раньше здесь жили, как те бедуины, которых вы видели по дороге.

– Мы скучаем по пустыне, – добавил Хабиб. – Это своего рода ностальгия.

– Зачем же вы всё устраиваете так удобно, как дома? – опять спросила моя мама.

– Мы же избалованы цивилизацией, – смеясь, ответила Фатима, – и жить, как раньше, мы уже разучились, но все равно нам хочется подышать хотя бы воздухом пустыни, а особенно провести здесь ночь и увидеть звезды. Подожди до вечера, когда будет темно, и ты меня поймешь.

Я решил, что тоже не лягу спать, а буду ждать вечера. Звезды я, конечно, видел и раньше, но вдруг они здесь особенные? Или вообще другие? С этим вопросом я подошел к маме, и мама мне сказала, что звезды везде одинаковые, просто все их видят по-разному.

Остаток дня мы провели в бассейне, а вечером ели отличные шашлыки и после них повалились спать, как подкошенные. Я даже чуть ли не первый раз в жизни лег, не почистив зубы. Проснулся я часа через два с ощущением, что будто кто-то толкнул меня в бок. Рядом спали Алешка с Борькой. Антошка спала в маминой палатке. Я встал с постели и вышел из палатки. Борька открыл один глаз, но даже не пошевелился, только вяло махнул хвостом. Я посмотрел на небо, и у меня перехватило дыхание, так было красиво. Звезды были огромные и яркие. Казалось, что до них можно дотянуться рукой. Буду астрономом, решил я про себя твердо, ведь это так здорово – изучать звезды. Я услышал голоса где-то рядом и пошел туда. Все еще сидели в палатке-столовой и пили кофе. Кофейники стояли тут же на огне.

Мама меня заметила.

– Эдичка, что ты делаешь, почему не спишь? – спросила она, обнимая меня за плечи.

– Я проснулся посмотреть на звезды. Мама, я хочу быть астрономом и всегда жить в Кувейте.

– Ну, если хочешь, так и будет, – рассмеялась Фатима. – Клянусь Аллахом, я не видела более гениального ребенка!

– Это замечательно, что у тебя есть мечта, – сказала мама.

Тогда я еще не знал, что моя мечта сбудется, но это тема для другого рассказа.

На следующий день рано утром, сразу же после завтрака, мы поблагодарили Фатиму и Хабиба и отправились в лагерь родителей Ахмеда. Мы ехали за шофером, которого за нами прислали, иначе дорогу к ним нам бы не найти никогда. Лагерь папы Ахмеда был настолько роскошным, что, думаю, мне не хватит запаса слов, чтобы его описать. Даже палатки здесь были шелковые и ярко блестели на солнце. Гарем был отгорожен от основного лагеря небольшим забором из глины, и палатки там были розовые.

Ахмед утомился уже нас ждать. Борька выскочил из машины первым. Он еще на подъезде начал слегка поскуливать, предчувствуя встречу с друзьями. Тут же образовалась вертящаяся куча из собак. Они радостно прыгали, лаяли, обнимали и дружески покусывали друг друга. Щенки за этот короткий срок здорово подросли, и уши у них стояли. Со стороны гарема примчалась Бьюти. На всей скорости она врезалась в собачью кучу-малу и тут же потеряла свой огромный розовый бант.

Начались ахи и охи, рукопожатия и приветствия. Дейва повели в диванию к шейху, а мама с Антошкой отправилась в гарем. Мы с собаками тоже пошли в диванию здороваться с шейхом. Здесь было прохладно, работали кондиционеры. Шейх располагался на небольшом возвышении в окружении множества мужчин. Дейва пристроили где-то сбоку, ему явно было не по себе, хотя шейха он знал прекрасно, Дейв был его личным тренером. Но все равно это было где-то на уровне слуги. Кувейтцы недовольно косились на Дейва, впрочем, сказать ничего не смели, ведь хозяином здесь был шейх. К тому же Дейв приехал в белых шортах и белой майке. Он сидел, вытянув вперед свои стройные загорелые ноги, и это тоже вызывало неодобрение.

Мы приблизились к руке шейха. Собаки бегали по дивании и ко всем ласкались. Гости шейха молчали, но были явно недовольны происходящим.

– Как вам отдыхается в нашей пустыне? – спросил папа Ахмеда.

– Очень хорошо, ваше высочество, – ответил я с достоинством.

– Ахмед, идите купайтесь в бассейне. Скоро будет обед, – сказал шейх и отпустил нас взмахом руки.

– Сэр, я тоже пойду с детьми, – поднялся со своего места Дейв. – Хочу поучить их плавать.

– Вот и хорошо, – согласился шейх, – а то тебе здесь будет скучно, мы же говорим по-арабски. Но позже позанимаемся в гимнастическом зале, если не возражаешь. Сначала обед, потом сиеста, а уж потом будем заниматься.

Мы побежали в сторону гарема, а Дейв пошел к бассейну и сказал, что будет нас ждать. Вход в гарем ему явно был воспрещен. В гареме при виде меня уже никто не визжал и не закрывался. Здесь тоже был большой надувной бассейн, пространство вокруг бассейна устилали ковры, и вся территория, как и во дворце, скрывалась в тени от натянутого огромного тента. Тут же стояли служанки с опахалами и отгоняли мух от обитательниц и гостей гарема. Женщин сегодня было больше обычного за счет гостей и других членов большой семьи. Многие курили кальяны. Почему-то пахло фиалками. Оказывается, так пахнет табак, который разжигали в кальянах.

Большинство присутствующих сидели в бассейне, так было жарко. Вместо купальников они облачились в длинные платья, лишь моя мама была в купальнике. Она учила девочек плавать, стоял визг и хохот. Девчонки были глупые все, как одна, и, вместо того чтобы учиться, только пищали. Собаки тут же прыгнули в воду и принялись плавать по-собачьи. Девчоночий писк усилился.

– Дуры, прекратите пищать! – закричал Ахмед. – Учитесь вон у собак, они и то плавают лучше вас. Ум Эдичка, не пытайтесь их учить, они тупые.

– Зачем ты так говоришь, Ахмед? – ответила ему моя мама. – Нужно просто чаще заниматься с девочками, и все получится.

– Ну не знаю, вы прямо какая-то оптимистка. Хорошо, мы пошли. А то нам тоже хочется искупаться.

– А почему нам нельзя плавать с девочками? – спросил я.

– Ты прямо какой-то странный. Это же гарем. Нам скоро и заходить-то сюда будет нельзя, не то что купаться. Когда мужчине исполняется десять лет, вход в гарем для него закрыт.

– А как же ты будешь видеть свою маму и сестер?

– Я точно пока не знаю. Да ладно, побежали купаться, жара-то сегодня какая!

Мы бросились к мужскому бассейну, где уже с удовольствием плавал Дейв. Он плавал очень красиво, и мы прямо залюбовались им.

– Прыгайте, орлы, я буду учить вас плавать! – закричал Дейв. – Мужчина должен это уметь. Твой папа, Ахмед, плавает замечательно.

Мы прыгнули в бассейн, но урок скоро превратился в игру, потому что собаки плавали вместе с нами. Это Борька увязался за мной, а куда Борька, туда и его компания. Только маленький Валид предпочел отсиживаться в тени, категорически не желая соваться в воду. Бьюти тоже была в бассейне. Видимо, она не признавала разделения на мужскую и женскую половины. Мы играли с мячом, а потом кидали маленькие грузики на дно бассейна и ныряли за ними.

Потом мы пошли обедать, потом отдыхать, а потом опять плавали. День прошел незаметно, и к вечеру мы стали собираться домой. Шофер опять ехал перед нами по пустыне до самой автострады. Надо сказать, что дороги в Кувейте просто великолепные, и как только мы выехали на автостраду, я уснул и проснулся только на следующее утро.

Глава седьмая Опять русские

Как я уже говорил раньше, моя мама обладает удивительной способностью обрастать друзьями. Так и здесь, в Кувейте, она сразу же нашла русских подруг. В основном это были русские женщины, которые вышли замуж за кувейтцев, когда те учились в бывшем Советском Союзе. Мама объяснила мне, что в Советском Союзе Кувейт почему-то считался бедной страной и студенты из Кувейта учились бесплатно.

Конечно, как только они оказались в СССР, так сразу же обратили внимание на русских женщин, которые, помимо того, что были красивы, еще и не закрывались покрывалами, носили шорты и брюки, курили, пили вино, ходили по улицам сами по себе, в общем, делали то, что арабским женщинам делать было запрещено. Все сразу завели себе подруг и наслаждались свободой отношений, о которой на Ближнем Востоке даже думать не смели.

Ведь на Востоке невесту жениху выбирали родители, и он до свадьбы даже видеть ее не мог. Сейчас, конечно, все изменилось, но двадцать лет назад было именно так. Короче, арабские ребята перезнакомились с русскими красавицами, а многих даже взяли себе в жены. Родители в родном Кувейте лютовали и грозили сыновьям всякими карами, но ничего не помогало.

Теперь эти женщины из юных русских невест превратились в уважаемых арабских матрон, почти все хорошо говорили по-арабски, хотя не закрывали головы и не носили абаи. У всех было по трое-четверо детей. В основном они оставались христианками. Мужья относились к этому совершенно спокойно. Только тем, кто по старой советской привычке говорили, что они атеистки, было приказано об этом молчать. Неверие в Бога считалось на Востоке страшным грехом.

Они часто собирались у кого-нибудь дома. Здесь надо сказать, что условия жизни в Кувейте – прекрасные. Как я уже говорил, правящая семья не жалела денег для своих подданных, и молодоженам после свадьбы давали участок земли и ссуду на постройку дома, которую, конечно же, никто не собирался возвращать. Участки были просторные, но в отличие от Англии, где в больших садах стояли маленькие дома, здесь строили большие дома, и почти не оставалось места для сада. Тем более что из-за жары основная часть времени проводилась в доме.

Сегодня мы с мамой поехали в гости к одной из ее новых подруг по имени Вика. Вика была родом из Киева, очень красивая, с большими зелеными глазами и рассыпанными по плечам пепельными волосами. Говорят, что, когда ее муж Ахмед увидел ее на улице в Киеве, он не мог оторвать от нее взгляда и так и шел за ней до самого ее дома. Он долго ухаживал за Викой, а когда они поженились, то переехал из общежития Института нефти и газа, где в то время учился, к Вике. Молодая пара стала жить вместе с родителями Вики, и Ахмед навсегда полюбил украинскую еду, шумные застолья, где собирались вместе мужчины и женщины, и горилку с перцем.

Когда они ездили в Киев, он всегда старался привезти обратно с собой что-нибудь из спиртного. Ведь в Кувейте сухой закон, и потреблять алкоголь строго запрещено. Нарушивших этот закон сажают в тюрьму. Несмотря на это, в каждом доме всегда было что выпить: европейцы и американцы делали свое вино, варили пиво, арабы покупали виски, которое очень уважали, на черном рынке. Один раз Ахмед привез целых пять литров коньяку, поместив их в полые садовые скульптуры баранов. Коньяк в баранов налили через рога, которые потом запечатали сургучом, взятым на почте.

Кстати, о баранах. Здесь, в Кувейте, баранов разводили в пустыне бедуины, и баранина считалась самым вкусным мясом. Потребление свинины было строго запрещено. Даже колбаса делалась без свинины. Использовалась только телятина или говядина. Англичане, которые обожали свой бекон, возили его в Кувейт контрабандой.

Согласно легенде, когда Ахмед проносил своих коньячных баранов через таможню в Кувейте, то они булькали. Его троюродный брат, дежуривший на таможне, очень заинтересовался баранами, долго их рассматривал, но так и не понял, почему они булькают, а может, просто сделал вид, что не понял. Бараны благополучно прошли таможню, а уже на следующий день собралась большая русско-арабская компания, и коньяк был выпит.

Сегодня же мы приехали на женские посиделки. Дом Вики был огромный. Здесь было пять или шесть спален, столько же ванн, огромные гостиная и столовая, обставленные прекрасной мебелью, но мы почему-то прошли на кухню. Кухня была гигантской, а в самом ее конце за небольшим столом сидело много русских женщин. Почему при таких размерах помещения нужно было сидеть за маленьким столом, я так и не понял. Мама сказала, что это ностальгия, ведь в России и на Украине всегда собирались на тесной кухне, а в огромной столовой чувствуешь себя неуютно.

На кухонном столе было много всякой всячины, на тарелке даже лежало тонко нарезанное, розовое сало. Моя мама, которая очень любила сало, очень этому удивилась и стала спрашивать, где его взяли. Оказывается, сало привезла с Украины одна из женщин по имени Светлана. Когда ее муж обнаружил в морозилке сало, он долго ругался, кричал, что осквернили холодильник, и выбросил сало вместе с холодильником. Холодильник забрали себе филиппинские слуги, а сало под покровом темноты Светлана отвезла Вике. Ахмед на все это смотрел иначе и к салу относился нормально.

У Вики гостила ее мама из Киева, Надежда Александровна. Она сидела тут же за столом и все время поглядывала в сторону плиты, где в большой кастрюле варились пельмени. К кастрюле была приставлена Викина прислуга, но Надежна Александровна ей не доверяла и зорко следила за кастрюлей.

– Не понимаю я вас, девки, – рассуждала она при этом. – Вот вы тут сидите, а ведь надо заготавливать овощи на зиму. Пошли бы на рынок, купили бы банок и закрутили бы помидоры.

– Мама, ну какая зима, здесь все растет круглый год, чего их закручивать-то! – возразила ей Вика.

– А вот эта кухня, восемьдесят квадратных метров, она к чему? – не унималась Надежда Александровна. – Я на своих восьми метрах чувствую себя прекрасно. Сижу себе на стульчике, повернулась направо – холодильник, повернулась налево – раковина, прямо передо мной – плита, даже вставать не надо, а тут гоняй целый день!

– Мама, но ты же не гоняешь, у нас же прислуга.

– Ой, не доверяю я ей.

Тут она заметила меня, я стоял возле мамы, а Антошка с Алешкой уже умчались к своим друзьям – детей своих и чужих в доме было человек двадцать, где-то наверху стоял страшный гвалт.

– А это кто у нас такой красивый? – завопила Надежда Александровна. – Ой, Аня, а он на тебя совсем не похож – вон, волосы темные.

– Он – вылитый отец, – после затяжной паузы сказала ей мама.

Маму уже усадили за стол, а мне велели идти играть с детьми. Я очень хотел остаться с взрослыми, чтобы послушать их разговоры, но меня выдворили. Я успел только заметить, что все женщины нарядно одеты и буквально усыпаны дорогими украшениями. Когда я поднимался наверх к ребятам, женщины за столом как раз обсуждали свои украшения.

Ко мне подлетели Антошка с Алешкой и повели в огромную комнату, где было много игрушек и работали два телевизора. В углу сидели две филиппинки и тарахтели на своем языке. Тут тоже был накрыт стол, но никто ничего не ел: кто-то пытался смотреть мультики, кто-то играл в компьютерные игры. Двое мальчишек занимались фехтованием.

Ко мне подбежал толстый мальчик и спросил:

– А ты кто?

– Я – Эдичка, – ответил я.

– А я – Рами, – сказал толстяк. – Я знаю, ты – англичанин. Умеешь играть в карты? Нас трое, и нам нужен четвертый. Пойдешь?

Я послушно пошел за Рами и сел играть в подкидного дурака. Этой карточной игре научила меня бабушка Варя.

За карточным столом сидели еще мальчик и красивая девочка. Они сказали мне, что они дети хозяйки и это их дом. Я очень удивился, что все дети между собой говорят по-русски. Но когда у Рами зазвонил мобильный телефон, он спокойно ответил по-арабски.

– Сколько же языков ты знаешь, Рами? – спросил я.

– Арабский, русский и английский, – сказал Рами. – Еще французский, потому что моя бабушка, папина мама, – француженка.

– Здорово! – восхитился я.

В новой компании время пролетело быстро. Когда гости собрались домой и стали прощаться, была намечена следующая встреча. Ее решили устроить у той самой Светланы, муж которой устроил скандал из-за сала. На обратном пути Антошка и Алешка сразу же уснули в машине. Я тоже начал дремать.

– Ну как, Эдичка, понравились тебе новые друзья? – спросила мама.

– Да, очень, – ответил я и тут же заснул.

Глава восьмая Рамадан

Сегодня особый день, начинается Рамадан – святой праздник для всех мусульман, и длится он целый месяц. Наша учительница арабского и ислама еще за месяц начала нам объяснять, что такое Рамадан. Во время Рамадана от восхода до захода солнца мусульмане ничего не едят и не пьют. Курить, ругаться, куда-то спешить воспрещено тоже. Весь день люди должны молиться и думать об Аллахе, и только после захода солнца и вечерней молитвы можно было приступать к пище. По случаю праздника и еда готовилась соответствующая, что-то типа нашей каши и супа. Поев, все должны были отправляться спать, чтобы, встав спозаранку, молиться, и так целый месяц. На самом деле застолье продолжалось всю ночь, то есть день превращался в ночь. Поэтому наши одноклассники-мусульмане на первых уроках клевали носом, а иные так откровенно спали. Миссис Хуссейн говорила, что это делать непозволительно, разговляться после захода солнца нужно ограниченным количеством еды и грех устраивать большие застолья, но, по-моему, ее мало кто слушал.

Нам в школе тоже воспрещалось есть на виду у всех, для еды отводилась отдельная комната. Ахмед начал соблюдать Рамадан, поэтому целый день он ничего не ел, а только пил воду. Моя мама сказала, что ребенку это приносит вред, но Ахмед стоял на своем и ждал вечера для того, чтобы наесться. В конце Рамадана был большой мусульманский праздник, похожий на наше Рождество, все ходили друг к другу в гости с подарками, женщины и девочки надевали каждый день новые платья. Никто не работал, все отдыхали и гуляли.

Я знал, что в этом году я праздника не увижу, через две недели мы улетали в Англию, на школьные каникулы, а потом – к бабушке в Петербург. Мама уже готовилась к отъезду и очень ругалась, что днем все закрыто, а вечером такая толпа, что никуда не проехать.

День отъезда наступил быстро. Мы в школе попрощались с учениками и учителями. Ведь каникулы были очень длинные – целых три месяца. На следующий день рано утром мы поехали в аэропорт. Дейв провожал нас и, по-моему, был рад нашему отъезду. Мама смотрела на него как-то подозрительно. Борька остался в Кувейте, в Англию везти его было нельзя из-за карантина.

Мы прощались и обнимались, потом пошли на посадку, и Дейв долго махал нам рукой. Через час самолет взмыл в небо, и я опять увидел белоснежный песок и изумрудную гладь залива. Мне сделалось грустно и одновременно радостно. Грустно оттого, что мой верный друг Борька остался в Кувейте, а радостно потому, что я скоро увижу папу, по которому страшно соскучился. Но я знал, что обязательно вернусь в ставший уже родным Кувейт.

Эпилог

Прошло два года, как я пишу эти мои записки. Мне исполнилось десять лет. По кувейтским меркам я уже настоящий мужчина. Очень многое изменилось у меня в жизни. Но начну по порядку.

Маргарита от папы сбежала к Саймону. Папа сошелся с тихой и скромной русской женщиной Лилей, она приехала из Москвы писать диссертацию, и папа был ее научным руководителем. Лиля полная противоположность Маргариты – маленького роста, худенькая, с огромными зелеными глазами, которые прикрывают уродливые очки, и волосами неопределенного цвета, забранными в хвостик. Лиля одевается в длинные юбки и бесформенные кофты и маленькие ножки обувает в уродливые туфли на низких каблуках. Как выражается моя мама, Лиля полностью соответствует пресловутому академическому стилю. На папу она смотрит с нескрываемым обожанием, считает его гением и страдальцем. Папа ее очень любит, и как-то он мне сказал, что она очень красивая, просто этого никто не замечает. Один раз я видел ее нарядно одетой, с распущенными волосами и без очков, и она действительно была очень красивая.

У них родилась чудесная дочка Маша. А недавно они тихо и скромно поженились, просто расписались без всяких свидетелей. В общем, у меня теперь новая сестра, то есть наполовину сестра. Правда, бабушка сказала, что так по-русски не говорят. Надо говорить «сводная сестра».

Дейв и мама разошлись. Дейв ушел от мамы к филиппинке-массажистке по имени Виктория. У них родились два мальчика. Мама и сестра Дейва очень любят Викторию и говорят, что наконец-то он женился на нормальной женщине. Она хоть и косоглазая, а все лучше, чем эта снежная королева, то есть моя мама.

Мама снова вышла замуж, на этот раз за Мохаммеда, того самого, с которым мы познакомились в самолете. Она его третья жена. Первая жена Мохаммеда по-прежнему живет в его доме, со второй же пришлось расстаться, и она уехала к себе со своими пятью девочками. Она очень ревновала мужа к моей маме, поэтому Мохаммед недавно развелся с ней.

Мы все теперь живем в просторном доме с бассейном и большим садом. Мы по-прежнему ходим в клуб и часто видимся с Дейвом. Он выглядит вполне счастливым и респектабельным. Дом у него все тот же, в котором раньше мы жили вместе, Антошка и Алешка часто гостят у него. Кстати, Камилла по-прежнему работает у нас.

Бабушка поначалу наотрез отказалась приезжать к нам, будучи абсолютно против нового маминого замужества, но теперь приезжает часто и гостит подолгу. Она дружит с первой женой Мохаммеда – ливанкой Фатимой, и они часто пропадают на кухне и обмениваются рецептами. Еще они вместе возделывают участок земли, хотя Мохаммед ругается и говорит, что на базаре и так всего полно.

Недавно мама родила еще одного ребенка – мальчика, его назвали Мансур, он мусульманин, а мы все – христиане. Мохаммед против этого не возражает и даже возит нас в православную церковь. Мы справляем Рождество, наряжаем елку, празднуем Пасху, святим куличи, красим яйца, ну и, конечно, отмечаем все исламские праздники. Я до сих пор не понимаю, почему люди воюют из-за религии. В нашем доме уживаются две религии, и никто по этому поводу не думает ссориться.

В доме у нас множество слуг: горничные, повара, дворники, шофер, няни. Маме очень быстро сделалось скучно, еще бы – хозяйство ведет старшая жена Мохаммеда, мать его старшего сына Тарека. Мама просила Мохаммеда отпустить ее на работу, но он был неумолим. Тогда мама поступила в университет изучать историю ислама и арабский язык. Она часто говорит бабушке, что в исламе больше логики, чем в христианстве, отчего бабушка приходит в тихое бешенство. Мохаммед очень гордится мамой, тем более она прилично говорит по-арабски и на всех многолюдных семейных сборищах общается с родней и взрослыми детьми Мохаммеда на их родном языке. Я тоже говорю по-арабски, но не так хорошо, как мама.

Летом я по-прежнему езжу в Англию к папе, а от папы – в Петербург, к бабушке, но всякий раз с радостью возвращаюсь в Кувейт, который считаю своей любимой страной.

Борька живет с нами, он уже вполне взрослый мужчина и год назад стал отцом. Да, жена его – Бьюти. Мы даже справили их свадьбу в гареме, во дворце у Ахмеда. У Бьюти родилось шесть щенят, и двоих дали нам – братика и сестренку, так что у нас теперь три собаки: Борька, его дочь Глаша и сын Петя. Борька оказался хорошим, заботливым отцом. Когда они хулиганят, он ворчит на них и даже может слегка куснуть, и дети боятся и слушаются папашу. Он научил их всем премудростям собачьей жизни, и они действительно очень хорошие собаки. В доме их любимое место – кухня, ум Тарек в них души не чает, поэтому они такие упитанные.

Моя мечта о том, чтобы папа и мама снова зажили вместе, увы, не сбылась. Но я думаю, что это не важно, главное, что папа и мама счастливы, а поэтому и я счастлив. Я живу с любимой мамой, часто вижу папу, очень люблю Кувейт и по-прежнему без ума от залива. Ахмед – мой лучший друг, у меня заботливый, симпатичный отчим, который старается исполнить любые мои желания. Что еще нужно для счастья?

...

Бристоль,

26 апреля 2009 года

Сноски

1

Здесь автор имеет в виду нынешнего принца Уэльского, Чарльза. См. об этом чуть ниже. – Примеч. ред.

2

Читатель, наверное, заметил, что маму Анастасию называют то Аней, то Настей. Вариант имени «Настя» для англичан неприемлем, так как обозначает «противный», от английского «nasty». – Прим. автора .

/9j/4AAQSkZJRgABAQEBLAEsAAD/2wBDAAIBAQIBAQICAgICAgICAwUDAwMDAwYEBAMFBwYHBwcGBwcICQsJCAgKCAcHCg0KCgsMDAwMBwkODw0MDgsMDAz/2wBDAQICAgMDAwYDAwYMCAcIDAwMDAwMDAwMDAwMDAwMDAwMDAwMDAwMDAwMDAwMDAwMDAwMDAwMDAwMDAwMDAwMDAz/wAARCAOJAjoDAREAAhEBAxEB/8QAHgABAAEEAwEBAAAAAAAAAAAAAAgFBgcJAQIEAwr/xABsEAABAwMCAwQFBwQJChEICgMBAAIDBAURBgcIEiEJEzFRFCJBYXEVMoGRobHBI0JSchYzYnWCkrKzwgokNzhDU3Oio9EXGBklJjQ5Y3R3k5SktMPS0yc2RFRVdoOEKDVXZGWFlbXE4fBFRv/EAB0BAQABBQEBAQAAAAAAAAAAAAAGAQMEBQcIAgn/xABWEQACAQIDBAUHBwcJBgYCAQUAAQIDEQQFIQYSMUEHUWFxsRMigZGhwdEUMkJSYnKyFSMzNYLC4SU0NlNzkqLS8AgWFyRDgyZUY5Oz8USjdIQYRuLD/9oADAMBAAIRAxEAPwCWC9GHksIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIDljTJI1jQXPecNaBlzvgPEpyuVSu7LiXvpLhs13rZrH0GmLn3L/CWpYKaMjzzIW5+gLT4raDLsPpUqq/UtX7Lm+wey2bYrWlQlbrfmr/FYv8AsXZ7a0uTA6tr7DbQfFpmfO8fQ1uPtWjr7c4COlOMpehLxfuJHh+jbM5q9WcI+lt+xe8uu2dm05zAa3V+D7RT278XP/Ba2pt//V0PXL4I29Lov0/OYj1R+LKtTdm/Y2Ad9qa9SH9xBCz7wVjy2+xH0aUfWzMh0YYVfOrz9UV7mfc9nHprHTUGoAf1YP8AuL4/38xX9XH/ABfE+30Y4L+un/h+B5Kvs3bQ/wDaNU3aP/CUsT/uwrkdvq/0qMfW18S1Poww7+bXkvRF/AoV37Nyvibmg1ZSTH2CpoXR/a15+5ZdLb6n/wBWi13S+KRgVujCqv0OIT74teDZZ+o+A3X9k5jTQWm7MH/q1ZyOP8GQN+9bWhtrltT57lHvXwuaTFdHmb0v0ajPulbxSMb6u2q1NoFx+WbDdbcwf3SWnd3R/hjLftUgwuZYTE/oKsZdievq4kXxuT47CfzmjKK62tPXw9pQAQ4ZBBHmFmvTia4IAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgOWMdLI1jGue95DWtaMlxPgAPafcjaSuyqTbsiQ2x/AXcdVwRXHV001no34cygix6XIP3ZORH8MF36qgmcba0qLdLArfl9Z/NXd1+HedKyDo8rV0q+Ytwi/or5z739Hu49xJnb/ZfS+19O1lkslDRPAwZwznnf7zI7Lj9a59jc2xeLd8RUcuzl6lodTy7I8BgFbC0lF9fF+lvX2l0YWvNtYIAgCAIAgCAIDh8bZGFrgC0jBB6g/QnO5RpPQx3uHwqaG3ID5KuyQUdY//ANKoP62lz5nl9V38IFb3A7SZhhLKnUuuqWq9uq9BGsy2QyrG3dSkoy64+a/Zo/SmR93T7P8A1BplktVpqsjv9K3qKaQCGraPIfmP+tp9ym+W7b4eraGLjuPrWsfivac4zfo5xdC9TBS8oup6S+D9ncYGu1oq7DcZaOupaiiq4DyyQTxmOSM+9p6qa0qsKkVOm00+DWqOe1qFSjN06sXGS4pqzXoPOvstBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEBzynyKpdCwwfIqoOEFggCAIAgCAIAgB6ew/UqXQOpnYDgvYD5FwX1ZlN5dZ7bfYLhdiBS0FfVZ6DuaZ8n3AqzUr0ofPkl3tIyKWGrVP0cG+5N+4qsG1Wo5xk2iqgb45qHMpxj/4jmrGlmeFX00+678EzLjk+Nf/AE2u+0fFo+sm091gaDJUaejP6Lr5R8w+I7xfH5UovgpP9ifwPt5NiFxcF/3If5jrDtZcp3ANrNN5PnfaQf8AaKrzKkuMZ/3J/ARyeu+Eof8AuQ+J9pNoLrEMurdMAD/8foz/ANovlZrRfCM//bn8D6lktdcZU/8A3Yf5jxz7e1dMfXuGmx8LzTu+5xV2OOg+EZ/3JfAsyyypHjOH/uR+J8f2Icpw+8acj9/ygH/yWlfbxXVTn/d+LRbWB66sF+1fwTORpija4h+obK3H6DaiT7olT5TPlSl/hX7xVYSl9KvD/G/3Tg2O1MHragicf97t07vv5U8tWfCn/ij/ABHyfDrjW9UZe+x0fQWaP/8A2tdJ+pbQPvlX0p1/qL+9/wD6ny6WFX/Ub/Y+Mjx10dHG1vo01VK7Prd7C2MAfQ5yuw8p9NJdzb9yLFRUl+jbfekvezzhpcQGguJOAAMknyCuFpK5M3hJ4UIduqCn1HqKmbJqKdofTwSDItjSPL++keJ/N8B7SeT7T7TSxUnhcK7U1xf1v4dXXxZ3DY3Y+OCgsZjI3qvgvqL/ADdb5cFzM9qFnRAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIC1N09ldObxWr0a+W6OokYCIalnqVFP72PHUfA5B9oWyy7NsVgZ7+HlbrXFPvX+mafN8iwWZU9zFQv1PhJdz/0uwh7v5wh37ZoS3Ck571p9pyaqNmJaUf78weA/dj1fPlXUsk2pw+PtSn5lTq5PufuevecV2i2LxeWXrU/zlLrXFfeXvWnXYxIDkKUENCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAus7n0rx62jNEH4UMzfumWs/J0+WIqf3l/lNx+VqfPC0v7sv85yNy7aRh+htIOHubVs+6dPkFb/zNT/D/lKrNaHPC0/8f+c7jciyOHraA0v/AAaiub/26+fyfiP/ADM/VD/KfX5UwvPB0/XU/wA5yNwtOu+doCx/wLlXN/7Qo8DiuWJl/dh8Cv5TwXPBw/v1P8w/Z7pcnroC3j9W9Vo/pFPkWM/8y/7kPgPyjgOeDX/uVPidZNa6UeD/ALBIWn9zfqv8cp8jxv8A5n/BEo8fl7//ABF/7kz4yar0s/w0Y5nwv1R+LV9rC4z+v/wR+JbeMwD/APxv/wBkvgfN2pNM+zSUo+N8m/7i+lh8X/Xf4F8T5eKwP/l3/wC5L4HX9k2n2fN0nET/AL5d6l33YVfk2K51vVCP8SnyvB8sP66k/dY4/ZpbInZi0jYR/hZ6ub75gnySs+NeXoUF+6Pl9BfNw0PS5v8AfOzNyH05/rewaRgI8D8kslI+mQuVHl6fzqs3+214JBZo4/Mo01+wn+Js+ku8moizlgrae3txjFDQU9L9rIwftVFlOFveUXL70pS8WfUs8xtrQmo/djGPgkyk3HWF3vGfS7tdKnPslq5HD6icLJp4ShT+ZCK7kvgYdXHYmp+kqSffJv3lMdEx7suYxx8yASsm7MSy4nIY0eAA+hUFkC0H2BCtgGAewfUgOfBAMnzQDCAIAgCAkBwJ7Ft1pqqTVVyhD7bZJOSjY8ZbPVYzze8Rgg/rOHkoPtnnLoUVgqT86fHsj1enw7zo/R9s+sTXeYV15lN+b2y6/wBnx7iZC5WdtCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIDiSNsrC1wDmuGCCMgjyTtRRpNWZGHib4JmVTai/6KpgyYZkqbTGMNl9pdAPY79x4H83B6HoWz217jbDZg9OUursl2dvHrOVbVbBqW9i8rjZ8XBc+2PU+zny6nFd7HRPc1zXNcwlrmuGC0jxBHsK6UmnwORNNOzOEKBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQH2ttunu9xp6SmjMtTVythhYB1e9xDWj6yF8VKkYQc58ErvuXEuUqU6k1Tpq8m0l3vRGyDabb2m2s28tVhpuUtt8AZI8D9tlPWR5+LiT9S4JmWOnjMTPEz+k/UuS9CPTuT5bDAYOnhIfRXrfN+llxLBNmEAQBAEAQBAdZJWxMLnEBrepJOAPpS5VK55KbUlvrZCyGuopXg4LWTscR9RXwqkXwZ9ulNatM9jXh4yDkHw96+y2coAgCAIAgCAICPnFxwlM15T1OptNU7WX2MGSrpYxgXIAdXAf30D+P4eOCpxsvtO8M1hMW/zfJ/V/wD9fDuOb7ZbHLFp47BL87zS+l3fa8e8h04Fri0gtc04IIwQfJdUOJtW0YQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEBmTgZ2/Gs98IK6VnPS6dhNc7I6d6fUiH1ku/gKKbY47yGXunF61Hb0cX8PSTfYDLvlOaKrJebSW96eC+PoJyAYXHjvoQBAEAQBAcPeI2kuIAHiSgNe3HL24Ns20vFdpbaamoNSXalc6Cpv1TmS20zx0LYGNINQ4H87IjyOnOofmu1MKUnSwi3n18vR1+B0bINgqmIiq+YNwi+EV859/V49xrk3p4sdyeIe4ST6y1rqC9Ne4uFK6qMNHH7mwR8sbR/BULxOYYnEO9abfh6lodOwOS4HBq2GpKPba79b1MeREwv5mExu82nlP2LCWnA2bSfEkn2bnGZrfh84itK2uhu9zr9K3+6Q0F0s00z56d8Urwx00bCT3ckYPPzNxkMIdkFbrJs1rYXERW83BuzT4d/ZYi+0+Q4bG4SctxKpFXi1o7rl2p8LP0G9Glqo62nZLDIyWKVocx7CC17T4EEeIK6tGSauuBwKUXFuMlZo+iqfIJwgCAIAgCAICKHHJw4Ntkk2t7JAGwyuzd4GN6McTgVAHkT0f78O9pXSdjs/c7ZfiHqvmP8Ad+Hq6jkG3+zCg3mmFWj+ev3v83r6yMy6GcqCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAICZ3Z9aHFh2lq7zIzE9+rHOYSPGGL1G/wCN3h+lcn24xnlcbGguEF7Xq/ZY7j0cZf5HLpYl8akvZHRe25npQs6GEAQGDuILju01w57tWnS14t9ynbXU7KqrroeXu6CN73Na4tPrP+aSeXwHmeiEUzja3DZdi4YWtFu6u2uCTdvSZeu+s7Rp/TZvFdc6CjtQjExrJ6hscHIRkO5ycYI8PNCR1MVRp0vLVJJR43b09ZHbc7tVdvdG1ElPY6a7asnjOO8pWCnpT8JJME/FrSFUheP6QMuovdoJ1H2aL1v4ENO0I7Xy+7r7Z1WgdOWZ2lDeWgXWtiuJmndSnOaduGN5O8/OIOeTLfzsqG7U5s6cfkdF6yXnPqXV6fA7F0QUZ53Cec4mjuUoS3YXd96S+c+C0jolxvLuNfwGAAMAAYAHsXP0j0EFUGctnOz817utSQV1VBBpi1T4c2a5BwnkYfzmwD18Y8Oblysinhpy1ehr8RmdGk7Xu+wmhsHwqaS4eqEOtFH6Xd3s5J7rVgPqpfMNPhGz9yzHvJWdSoxhw4kfxOOqVn52i6i5Ne8cGu+HC+2202j5HrbK6m75kFdSue4HncHND2vaQ3w6ezKnmztZywzi+TPNXSxtBjcozmn8nUXCpBSs1xabi9U11IyBtj2u2nrq2OHVum7lZpSMOqbe8VkGfMtPK8D4cy3xE8B0j4eemLpuPavOXq0fiWtxy8dR3Dg07pzay/V8zLie/ram2d7DVSPLuSKlAwJGnOXEDxy0eGVVGv2r2s+UKnhsqqPztW43T6lHr7fUS24c7PqbT+x+mqPWNWa3UsFGG10rn87+bJLWvd+c9rS1rne1wJ6+KodFySliqeBpQxrvUS1fx63bR9peqG0CAIAgPjcbfBdaCamqYmT09RG6KWN4y2RrhgtI8iDhfUJyhJTi7NcD4q041IOE1dPRrrRr34itnJdkty6q1gPdbpx6Tb5XdeeFx6NJ/SYctPwB9q7hkObRzDCKt9JaSXb/AB4nm7abI5ZXjpUF8x6xfZ1d64P18yxVuiPhAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQHLY3zPDI2l0jyGsA9rj0A+tUbS1fAqk27R4mynbDR7NAbd2WysAAttHFA73uDRzH6XZK4BmGKeJxVTEP6Tb+HsPUeU4JYPB0sMvoxS9NtfaV5YZsAgCAwLxs8H1g4hLA6/wBVcJrHedP0UpbXRxiWOSBgdIY5WEjIByQQQRzHxBwhEdqdm8PmFP5ROW5OCevHRa2aNamotxL5rW1Wykut3uFworRTspqGnnmLoqWJow1rG+AwPbjPvQ4dXxtevCMKs21FWSb0S7EUkdXDPXJQxW7K5GHVV4kv+pa+sl+fUTvdjyGcAfQAAuNY/ESr4mpWlxbf8D9LtkcnpZVkuFy+jwhTir9bavJ+mTbPAsQkZMbs5+FmiuNqj3Cv9LHVPfK5tkp5W8zI+Q8rqkg9C7mBazPhyl3iRjNwtBfpJeg0Wa41p+Rh6fgS8vstbDZ6uS3RU9TcGxPdTxVEpjimkx6rXvAJaCehODjKzne2ho4WckpcCw6ne7UVLScn+hbriW5cuO5jkonUxd/wjvuXlz+dy+HsVvykvqsyvk1Pj5RW9PgfHiJ0HLrfbuK5Cn7q6WpnpDog4PIYWgyx5HzuXxBHjynzW/yPGeRr7ktFLT08vgcc6YNlvynlDxdBXq4e8lbi4fTXoXnLufWRrU6PIJU9G6vuOgdV2692moNLcrVUMqaaXGeR7TkZHtB6gj2glC/hcTUw9aNei7Si7o278P8AvDR78bRWTVFG0RC5QZngBz6NO08ssf8ABeCB5jB9qHo7J8yhj8JDFQ+ktV1Pg16GXkhswgCAIAgMS8ZGzw3U2lqKimh7y72HmraTA9aRoH5WL+E0ZA/Sa1SbZTNPkeNUZvzJ6P3P0P2NkN23yT5fl8p01epT85dvWvSvakQRBDhkdQfBdmPPoQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEBfnDHo8a53401QvYHwx1QrJgfAshBkOfiWtH0rS7RYr5Pl1WouLVl3vQkOymC+VZtQpNaJ7z7o6+KRsMHguGnpNBAEAQFm8RVQaXYDXEgJBZYa4jHj+0PVY8TWZ1K2X139iXgzTpGMRtHkAqHmo+dfIYrfUOHi2J5HxDSvio7QbXUy/hYKVeEZcHKK9qIrtOWg5zkZXEU7n6k7qj5q4I7MhfUPEcYzLIQxg83HoPtIVQbcdutIQ7f6Bstjp2hkNooYaQADHVjACfpdk/St3CO7FRIRXqOdSUnzZWlUtHHKM+AQB+Cw82C3283h9KBrzbyWnsIi7vaTh0XuBcKOlfFJRl3fU/dvDg1j+ob09rTkfQF0XLcTKvh4znx4P0c/SeGNucko5VnVbCYaSdO+9GzTtGWqWl9Y6r0ItpZ5EiefY+60lrdE6x0/JIXR26tgroWn80TMcx+P4UQP0odc6NsU5UK2Hf0WmvSrPwJkodMCAIAgCA4IDhggH4oGa9+JzbAbT7yXS3wxmO31bvTqLp0EUhJ5R+q4Ob9AXcNnMx+W4CFV/OXmvvXxVmebtrMp/J+ZVKMV5svOj3Pl6HdFgLeEcCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAICRXZz6V9O19fry9gLbdRMpYyR4Plfk4/gx/aoHt5id3D0qCfzm36l/E6Z0Z4PfxdbEtfNil6ZO/giXy5edoCAIAgKDuppyTWO2OorRE0OlulsqaRgPtc+JzR9pCquJh5hQdbC1KUeMotetNGmJ0L6cmOVpZJH6j2kYLXDoQfgVQ8xtNaM+VUzvKSZuM80bh9hXzJXi0XaFRQqxm+TT9TuRWaOUYPiOi4ja2h+pMZbyUlz19ZXtraNtx3P01TvHMye7Ukbh5gzsBVY/OSPmr8yT7GbcZjmZ/6x+9btkHOqA8t8uzbFZ6mtfBWVTKWN0roaWEzTyAdSGMHVzvcOpVG7K59QjvO1yOXEZr606+vFpr7FdYbhSyUb4pRDMQYntkOWSRnDo3jPVr2g+5S7ZmUJ0Z2s7P3HmTp7o1aOaYZyulKm+bs7TfofHwMbAAeAAUnOCJW4BATS7HSMnUGvnfmimoR9PPOh0/o1X5zEPsj4snVnKHWQgCAIAgCAjz2he3QvW3tv1HDGDUWOfuZyB1MEpA6/B4b/GKnOw2P8nipYWXCauu9fFXObdJOWeVwcMbFa03Z/dl8Hb1kPV1M4oEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQEzuz002LZszWXBzcSXW5SOBx4sja2MfaHLk23Fffx0aa+jFet3fwO49G2FVPLZVrazm/UrL4melDDoYQBAEB5b3eaTTlnqrhXVEVJRUMTp55pHcrIWNBc5xPsAAJQt1asKcHUqOyWrfcanOIOjtu627ertT7e2W/VOle/bU1M3oLu7ppZMl7sNB7uN7w5zQ7B6nICHnnOY08XjK2Ky6EnSvduzsm+PDgm9VcxjGQ9wwQQTjI6qqI/N+a7EWbpCaa6VUZOTHM9v1OIXE68d2rOPU34n6gZNX8tl+HrJ33qcH64Jlw7Hxd/vXo9njzXuiHhn+7sXzT+ejMxDtTl3PwNsr/nu+JW5IScIC19d7uWfbm4UtPdXVcRrGF8ckdOZGYBwckdcg49ntCz8Jl1bERcqVnbtIhtJtzlWQ1qdDMnKLqJtNRclo7PVc1ppbmYO4idcaf13dLfVWQMfOGyelzei9zJKSW8vM4gF+AD1OcKT5JgK2G3/Kq17e/qPPnS3thlmezwv5NqOapqd7xlG13G1r93Ixwt8cdKzofby+7l3cUGnrPcb1WHxio4HSlvvcR0aPe4gIZWFwWIxM/J4eDk+xX/8Ar0kndpuyr15crV6dd9S0ej6p+HR09OX1M7cfpujexrSPIOd9CE7y7o/x8oeUrVFTfUrt+mzS9rJubJaHu+2+2Fqsl9v9Rqe50EbmS3KZnI+ccxLQckk8rSG5JJOMkodTyvCVsNhYUK9R1JL6T5//AFwLqQ2AQBAEAQFD3L0pHrnb69WeVge240UsAB/SLTyn4h2D9CzMvxLw+Jp119Fp+0wM0wccXg6uGkr70WvZp7TWmGuaMPGHjo4eR9q9Aacjy1rz4hAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAAcHqgNhHCvYjp3h70pTubyukoW1Lhj2yuMn9JcO2jreVzOtL7VvVp7j0jsjh/I5Ph4PnG/97X3mQFpCRhAEAJA8ThAUnW+jrduLpC5WG6w+k227U76WpjDi0uY4YOCOoPkR4IY+Kw1PEUZUKqvGSs+4oWxuw2neHnRAsOm6aaKldK6eaWd/eT1UjuhfI7AycAAdAAAAAhh5TlGGy6h8nwy0vdt6tvtZau7vBJtlu5JLWXXTsFBXO9d9fbiaObp1Lncnqu/hNKXsYGY7J5Zjm3Up2k+cfNfs0fpRoB1NPTT6nub6RxdSurJ3QFxBcY+8dyE48Ty4XE61RTqykubb9bPX2W4WOGwdHDR4QhGK/Zil7i5OHiLvd/NEgjob5RnqOn7c0qlNPfWhfxK/NS7mbWWzseTh7HfBwK3TIVus7taXDIa4j4Klyhae5vD3duIiW2WqxSUEV1glklZ6ZKYo3R8nrjmDXdegOMewqQbO1t3EOm/pLwOT9Luy9bN8uo1MNbfpS56ebJWfJ80hpfsiNYV8jDd9U6bt0R+cKaOarkH1hg+1TTQ4RQ6OMZJry1WMe67+Bmza/srdu9GyRz3ya6asqWHJbVSCnpif8FHgn4OcUJRgNgMuo+dXbqPt0XqXvZIjSmjbToWzx2+y22htVDEMNgpIGwxj6GgD6UJph8LRoQ8nRiorqSsVNC+EAQBAEAQBACcfQgNbe8enf2JbtamtoHKykuc7WD9yXlzf8VwXfMpr+XwVKq+cV4WftR5fzzDfJ8xr0VynL1XuvYy21sDVhAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQHEjS9haPFwwPiVVWvqUaurI2caQtQsWk7XRAYFHSQwAeXKxrfwXnnE1PKVp1Ott+tnqzB0fJUIUvqpL1IqKsGSEBhXjN40LLwjaTpZJqY3fUN2DxbrayTkDw3AdLK/B5I2kgeBLicAeJH1GNyUbMbL184rNRe7Tj86XuS5vw5kAde9p3vHrislfDqSHT9M9xLae1UUUYYPLneHvPxLld3UdiwewWTUEk6W++uTb9isvYWZVcaG7dYSZNx9Ydf0K90f8AJATdRtI7L5RHhhof3SmVnE/uVcM99uBrSTPneagfc5LIvxyHLIarD01+zH4HefcLcS5Uru+1jqmRsrcOjkvlSeYHxBHPjr5KPT2owEZ+Tu2uu2n+vQcmxHSzsVQxbw6hdJ2340k46c19JrtS7Vcx/wDJsVE8x+jwxOjPLgRtGPsW8pKlKCnTSs9VZI7PhMTRxNGGIoSUoTSaa4NNXTR2DAD0AHwCvGTY7tmew5D3j4OIRpMpZHqptQ3CiIMNwr4ceHJUyNx9RVuVGnLjFepHy6UHxivUV7Tu+mtNJV8VVbNWahoqiEkskjrn8zOmOmSfYSrUcHh4yU4wSa52MOvleErQdOtSi0+tIvuz8fG9dE3NPr2/VAZ497DBNj480ZX3VrUKbSqSUb9bSIvmGSbMYaShjI0qblwTnuN915IrNF2ne9tD0/ZfFPjp+WtNI7/swrijEuvYTI5q6o6dkpfE90Parb0ROy6+2aX9azQ9fqwq7sS0+j3JX/03/eZ6Y+1k3kZjNfpx+B+dZ29fqeFTcR8Po6yb6sv738D0Una4bv09TG+SXS07GuBdG60kB48iRICPoTcR8S6OMnaslJftfwJbcF/aNWfihu7NOXS3O0/q7uXTMgY8y0te1gy8xPIy1wHUsd1wCQXYOPiULao5xtRsVWyqHymlLfpXtfg1fhde9elIkqvgg4QBAEAQEE+OGxfIvEVdJA3lZcqanqx7yWch+2Ndk2Pr+UyuEfquS9t/eeftvsP5LOZy+sov2WfgYjUoIYEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAVHSFv8AlbV1ppcZ9JroIsfrStH4rHxc9yhOfVFv2MysFT8piadPrlFeto2b+0/Feez1UEAJwCgNSfaZ67m1vxj6ojfI59PYRBaqdpORG1kTXuA+Mkjyr0VZHozYTCRoZNSaWs7yfpdl7EjAa+iYBAfSjlbDWRPf81j2uPwBWPi6UqlCdOHFppd7Rqc/wlbFZZicLh3ac6c4x73Fpe0v5krZYw8ODmuGQ4eBC43KDhLckrNcuZ+c1bD1aFV4atFxnF2cWrST6rcbllahqGVV5qHxkFhdgEeBwAMrq+R0KlHA06dXjb1Xd7HvToyyzFYDZnCYXGpqai20+MVKTkk+1JrTlwPEtqTsIAgB8CqriVSu7F+22COnoIWxABgYCMe3I8VxrG1alXETnV43fj7j85tqMdisbm2JxOObdRzknflaTSj2JJWSLa1rDHFdWlgAdIzmfj2nJGVPNk6s54Rxnwi7L1cPQeqegXH4qvs/UpV23CnUcYX5R3U3Fdib0XK9ijqUHbysW7R09dStldIyIPGWggkkeZUYx21FDD1XShFyto3eyv2HEdp+nHLMqx88Bh6Eqzg7SkpKMU1xSune3BvRX4XKfcrdJa6swy4yBkEeDh5hbvAY+ljKKrUeHtT6jpWyu1OCz/L45hgW91tpp8YyXFPxutGmmjM3ZxVDqfjX0GWkjnqahh+BpZlly4MsbbxTySvfqX4kbeW/NHwVg83HKAIAgCAiJ2jtmNPrvTdwx0qqCWnJ8zHIHD7JF0/YKrfD1qXVJP1r+BxjpOoWxdCt1xa9Tv7yOSnpzIIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAubZWD0rePSceM894pR/lWla7N5buArP7EvBm2yGO9mWHj9uPijZEfErgaPTwVQCMgjzQGmTjQuDLnxa7jTMdzNN/qYwfPkIYftaVfXA9PbLwccowyf1I+3UxrT076uZscbS97zgAe1W69enRpurVdormZ+aZphcuws8bjZqFOCu2+C9929Elq2e2s0xWUNMZXxtLG9XFjublHvWqwm0GCxFRUoSab4XVrkFyLpZ2bzbGRwGGqyjUk7R34uKk+pPVXfJO1+WuhT1ujpJ2Er2t5Q5wafZk4Xw6cHLfcVfrsrmNLB0JVfLypxc1zcVf12v7TqvsyQgKnpqyNvE7+8LhFEBkNOC4n2LQZ9m8sFTiqS8+XXytzOUdK239fZrB0o4KKdas2ouWqio2vK2l3qklw5vhYqN+0nBBQSTU4cx0TeYtLshw9q0eUbSYieJjQxLTUtL2s0+XDkcw6PumTN8Tm9LLs4cakK0t1SUVFxk/m/N0ab0d1dXumW34FTs9THvodS1dvpxEx7XMb0aHNzy/BabF5Dg8TU8rUi03xs7X7zm+0PRTs7nGMePxVJqpL5zhJx3u1pXV+tqzfM8lVVSVs7pJXF73eJK2eHw9OhTVKkrRRNspyjB5ZhYYLAU1CnDgl7X1tt6tvVs+ZGQryNmnZ3L3s91hrbfG5sjAWtAc0uALThclzLLsRh8RKEot3bs7PVHgHbLY7NcqzatQrUZSUpScZKLamm2000nrrquKZburq+OuuTREQ5sLOQuHgTnPRTjZnBVcPhW6ys5O9uy1vaemuhXZrG5Tks5Y+LhKtPeUXxUVFJXXJvjZ6pWuZY7OWMyca2gseyqqD/0SZSGXBk522f8iYjuX4om3pvRo+CsHm05QBAEAQEb+0ftHf6I01XY/wBrXCSEn3SRE/fGFPdgqtsRVp9cU/U/4nMOk6jfC0KvVJr1r+BEddPONBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQF6cOMHpO/mj2eI+VYXfUS78FqM/dstrv7LN7sxHezfDL7a9mpsUByAVwo9LIIVPLe7tDYLPVV1Q7kp6KF9RK7yaxpcfsBQuUqcqk1Tjxbt6zRhqrUcusNUXK7zkma7Vc1bIT+lLI6Q/ylkHrLD0FRpRox4RSXqVj7aNmZDeMPIBkYWsz59Oije1VKpPBXhwi033fwOP9OmBxeI2b3sMm406kZTS+rZq/dFtN9XHkXXWyspqSR8uBG1pzn2+5c9w1GdWrGnS1k2rHkXI8DicdmFHC4FOVWUo7tuN7rXsS4t8rXMfgYXZj9H9ebuEKhAEBUtN3sWaofztc6KUAO5fEEeBWiz7KZY6lHybtKPC/B35HLOlPo/qbTYOm8JNRrUm3He4SUkrxbV7cE07cdHoyo3zVsFTQPhp+dzpRylxHKGj2rR5Ts1Xp4iNfE2SjrZO93y9BzLo/6GM0webUsxzlxjCk95RjJScpL5t7aJJ6vW7ta3MtxTk9QBAEAQAjKXKptcAhQz32Y9F6bxtaO8om1kp/g0kv+dUlwIft5PdySt27q/xI22joFYPOYQBAEAQGFOPq1+n8P8swAJobjTTZ8gXFn9NS3Yqpu5ko9cZL2X9xBekSlv5Q5fVlF+23vIRLr5wUIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAyFwpU3pXEVpJv6NY5/wDFikP4LRbTStldZ9nvRJNkIb2c4dfa8Is2Ct8AuIM9II5QGKeOTWD9C8I+4FwjdySfI8tKw5xh0+IR9si+o8SQ7KYZV84w9N/WT/u6+4028oZ0HgOgV49NoA4Qo0mrM+8Yqbi4Mb305HXlyXYWHP5LhV5WW7C/PREdxTyPI4PGVlSw6lo5WjC/ZdJN9yOlTSS0b+WWN8biM4cMZV3D4mlXjv0ZKS7GZ+VZ3l+Z0vL5fWjVitG4tOz6n1PvPmr5tAgCAIAgCAIAgCAIAgJKdk5a3V/GPbpgMihtNdMfdljI/wCmvmfAgvSLU3cmkuuUV7b+42qKyefQgCAIAgMacYNv+UeHDVDcZMVOyce7klY77gVv9lqm5mtF9ba9aaIttrT38lrrqSfqaZAI9Cu2nnRhAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQGUODGm9K4lNOf736RJ9UEijm1srZVV9H4kS3YaG9ndHs3n/hZPgeC4sehwgIydrZfnWfg/rKdpx8qXaipT18QJDKf5tfcOJO+jmip5ypP6MZP2W95qyV09AhAXTohrBbJHDHOZCHefgMfiud7WSn8sin81R09ep4/6fquKef0adS/k1STh1Xbe+123sn2WO+tWsNnBdjmbIOT8fsVvZRzWOtHg07+72mJ0D1cTHaVwo33JU57/AFWVt1v9rRd77S010g9lhAEAQBAEAQqld2LstekqWKiZ3zO9le0FxJOBn2DC5xmG0mLnXkqEt2Kdlovbe5412r6Zs/rZlVjllXyNGEmopRi20na8nJO97XsrJLTtKFqO0ttFw5GEmN7eZufEeYUtyLM5Y3D79RedF2fb1M9AdF22dbaPKHiMUkqtOW5K2ieiaklyunquF1poeBbo6SEBMTsYrB6Zvzqm5FpLLfYhCHewOmqGfhEV8T4HM+k+tbL6VNfSnf1J/E2SK0cPCAIAgCAs/iCoBc9jtWwkZ5rTUED3iMu/BbPJam5mFCX2o+Jpdo6flMrxEfsS8DXOHcwz59V3m1tDzKncIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAy1wPtzxJWY/o09Uf8i5RjbH9VVO+PiTHYJfy3T7pfhJ3eC40egwgIgds5WmHh205AD0m1FGSPPlppz+KuUzpXRhG+Y1ZfYf4omtZXDuQQH2orjPbpC6CR0ZIwceB+IWLi8DQxMdyvHeS9npNDn+zGV53RVDNKKqJaq900+xqzV+dnrzOa25T3FwM0jpCPAHoB9Cpg8Bh8LFxw8N2/Hrfp4nxs/srlWSU5UsroKmpau1233ybbduSvZHwWWSEIAgPtTW2orQTDDJIB4lrchYuIx2HoNKvNRb62aHNtqMoyucaeY4mFKUuClJJvttxt28D5SRuieWuaWuBwQRghZEJxnFSg7p9RuMPiaWIpRrUJKUZK6aaaa601ozhfReCBO2pclt1rFFRtZUNl7xjcZaAQ7H3KC47ZStKs54ZrdbvrpY8s7VdBGYVcyqYjJ6kPJVJOVpNxcLu7Wiakk+HO2jXMo98uxvNb3vLyMaOVjfaB7/epNlGWLA0PJXu27t9vZ2Hbej7YuGzOV/It/fnJ705cE5WtZLqSVlfV6t8TxraE5CA2Idizod9BtvrTUUkeBdLlDQQuPtbBEXOx/Cm+xW6hxXpRxaliaOGT+am3+07e4mwrZy0IAgCAICi7kUvp23l+gxnvrdUM+uJwWXgJbuJpy6pLxRg5nDfwdWHXGS9jNZ0BzAz9UfcvQUlZtHliPBHdUKhAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEBlrgdIHElZwfbTVX8yVGNsf1VU74+JMtgf13T7peBO5caPQQQEQO2boTNw7acqAMiDUUYJ8uamnH4L7p8TpPRhNLMqseuD/FE1rK6dzCAIAgCAIAqoacy+rM2NlqphHjl7tp6fDr9q4/mUpyxlV1fnbz8dPYfnptvWxVTaDGzxl/KeUmnfkk7RXco2t2FB1yxgroXNxzuj9bzPXplTHZCVR4epGXzU1b1anor/Z7rYmWU4qnUv5KNRbnUm43ml7G+19pQ1Lj0CEAQBAEAJDQSfAdUBuL4D9vabbXhL0PRU7Rz1ttjuc78YMktT+WcT/HA+DQrMndnmfa7GyxOb15y5ScV3R09xl1fJGwgCAIAgPHqCLv7DWs8eenkb9bCrtB2qRfaiziI71KS7H4GsGJvJE0eQAXohu7ueUVwOyoAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAytwTSiPiUsIP58VU364H/5lGdr1fKqnfH8SJfsG7Z3S7pfhZPIeC4yehQgIydrZZHXXg+rZwM/Jt2oak+4GQxn+cX3DiTvo5q7mcqP1oyXsv7jVkThXrM9ApN8AqAID3aftQu9wEbyWxtHM7HjjyWpzrMXgsM6kFeTdkc/6StsKmzmTPG0IqVWUlCF+Cbu22udkm7c3bkV+4aQpZKVwhYYpAPVIcTk+/KhmD2nxkKqdeW9F8VZeyx5x2e6a9oMPmEJ5lVVWi2lKLjFWTeri4pWa4pO6fAtJdJPZqaeqCFT1UV7qrdEWQzOazx5cAgfWtbi8owmJn5StC769V4ENz/o+yDOq6xWY4dSqcN5NxbS4JuLV7crnwqKiSqldJI9z3uOS4nqVm0KFOjBU6SslyRI8syzCZfho4PA01Tpx4RSsl/F829XzOiumeEBzGwyyNa0EuccAD2lfM5xhFzm7JassYnE08PSnXrO0Yptt8Ekrt+hFdboSXucmojEmPm8pIB8sqHy2wpqpZUnu9d9fV/E891P9ofBLFbtPBydG/wA7eSk11qNrehyv2lEngdTTPjeOV7DykeRUuo1oVacatN3TV0d+y3MKGPwtPG4WW9TqJSi+tP8A1quT0Pm8ZY4eYKuGabreFqcVPDTt89uMHTlB/wBXYFYlxPLW0CtmeIT+vL8TL8VDUBAEAQBAdKhofTyNPUFhH2Kq4o+ZK6savJW8srx5OI+1eik7q55OaszqqlAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAyVwf1Ho3Ejpc/pzSs+uCRR/amN8qrdy/EiU7FStnVDvf4WT+HgFxM9FhAYY7Q2xHUPBhuBC1nO6C2iraPaDDKyXP1MK+ofORKdiqm5neGbfGVv7ya95qzs9mp6SgjHdRvc9oc5zmgkkhcwzTM8RXxMpOTSTaSTatb39ZyDbbbjN8yzetN15whCcowjGTioqLaWiau3a7b1v6C39XW2K33BhiaGNlbzco8GnOOimWzWPq4nDyVV3cXa/Wmr69x6O6FdqcdnGUVYZhJznRmoqT4uLV1d82tVfi1a+qKUpGdkPXZbqbPXCXlLmkFrm58QtbmuXLG4d0W7Pin2kL292Qp7SZTLL5T3JpqUJWulJX4rmmm0+fPkVuv1tCaRwgZIZXDA5hgN9/vUTweydfyqeIaUU+Tu32dhwTZ7oFzNY+E82qQVGLTe7JylJJ3stFZPg29bcFctlT49Xn1oqGW4VAihYXvPXHkPNY+LxdLDU3VrSsv9aI02fbQYDJsJLHZjUUKa0vq22+CSWrb6l4HpuOnaq2Q95IxpZ7XNdnHxWBgc8weKn5KlJ73U1a/cRfZrpP2fz3E/I8FUaqPVRnFxcrcd3im1xtxtrY8K250EIAgPtb6kUddDKRkRvDiPPqsbG0HXw86Kdt5NGk2kyqWZ5Vicvg7OrCUU+ptaei/HsL0beKR8HeCoi5MZyXDP1eK5TLLcWqnknTlvd3+keDauxWf08X8hlg6nlL2sotp90rbrXbe1izrvWNr7nNM3PK92W/DwXUMrwssNhKdGfFLXv4nuPYjI6uT5Fhctru86cfO5q7bk0uxN29B52jJA81nkqZuT4ILj8q8Iu3U2c/6w00ZPva3l/oqzLieZNq4bmcYmP237dTKi+SPBAEAQBAcP8A2t3wP3IUfA1eVX+3Jv8ACO/lFeio8EeTp/Ofe/E+a+j5CAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIC++GKoNLxCaQcDjNxaz+Mxw/FaXaKO9lldfZ96JDspLdzjDv7XimbDW+AXDT0kghUtTfXT41Zspq+1lof8AKFlrKcA+boHgfbhVXE2OUVvI46jV+rOL9TRpYs2s5qO3QxyRNl5WNwS4tPh4FR3H7LUcRWdanPdvq1a6v2cCc7V9B2AzXMZ5hha7ouo25R3VKN3xcdU1fi1qr8LHiulzku1UZZMA4w1o8GjyW7y/L6WDo+Rpd7fWzpWyGyWC2dy9YDBXaveUnxlJ8W7aLqSWiR5lnEoCAIAgK5oadjK2ZjiA+Rg5ffg9VENr6U5UadSPzYt37L8GefP9oTAYqrluFxVJN06c5b9uW8koyfZo1fk32lcv87ILRUd4QA5haAfaSOgUTyelUq42mqXFNPuS4s4D0d4HFYzaPBwwSblGpGTa+jGLvJvqVrrtvbmWfQ2ye5SFsMZeW+J8APpXT8ZmGHwsd7EStf1+o9wbRbWZTkdJVs0rKmpX3Vq27dUUm3bnyXWK+1z2x4bPGWc3gfEH6UweYYfFRcsPK9uPWvQfGzu1uU57TlVyusqijxVmpK/C8XZq/J8O086zCSBAPalwrpWCA5b4hCjV0bdezauQufBRoUg5MFNPTH3GOplb9wCsz4nnDbinuZ5X7Wn64ozkvkiYQBAEAQHEhxG74H7kKS4GrupPNVTEeBkcftK9FxWiPJ0/nPvfidFU+QgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAuzYap9D3v0hJ4YvFMPrkA/FavO472X119iXgbnZ2W7muGf24+Jscxjp5Lg56bCA6VELaiF0bxlkgLHDzB6H70KptNNGinVdodp/VN0t7gWuoKyemIPs5JHM/BZB61w9VVaUai5pP1pM8CF4IAgCAIACWnIOCPb5I0mrM+ZwjOLjJXT4p6r0o7y1Ek+OeR78eHM4nCt0qFOl+jil3JLwMPBZZg8HdYSlGnfjuxUb99krlz6Jex1rc0Y52yEv8APw6Ln21kKixkZS+a4q3vPJPT5QxUdoKdarfycqcVDq0b3133d33pnbWz4xaA1xHO6QFg9vvXzspGo8a5R4KLv7vaW+gahipbRyq0f0caclN8tbbqfa5arubLTXRz2QEB9qCgkuVU2GIAud5+AHmVi43GU8LRdaq9F7exGi2k2iweR4CeY452hG3DVtvRRS5t/wAXoip12jJ6SldIyRkpYMuaAQfo81oMJtXQrVVTqQcb6J3v6zlOQdO+VZhjoYLEUJUVNpRk5KSu9FvWSau9Lq6XPTUoylJ3M2ndknd/lPg9ooebPyfdq6nx+jmQSAfVIrU+J5+6RqW5nMn9aMX7Le4k0vgggQBAEAQHyrZRBRTPPgyNx+oFfUVeSR8VHaLZq9c7me4/pEn7V6KtbQ8nt3ZwhQIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgK9tZU+h7oaal/vd1pXf5ZiwsyjvYSrHrjLwZsconu4+hLqnH8SNlR6k/FcAPUYQD2j4oDSXxIUQtvEPr2nAwItRXBuPL+uJD+KyFwPU+Rz3suoS64R/Cjw6RssD6AVEkbZXyE45hkNAOFAdpM1rxxLw1KTjGKXDS7ep5l6Z9u81pZzLJ8DWlSp04xvutxcpSW9q1rZJpJJ24t35fLV9lhpqdlRExsZ5uVwb0Bz4HCydl80rVassNWk5K103xVu3qNz0H7cZnjsbVyfMKrqxUHOLk7yjZpNXerTTur8GtOJbymp6VbSV2XVQ6LpmUze+D5JSMuPNgA+QXOsXtTi5VW6Fox5aXv336zx7n3TpntXHzlljjToptRTgpNpPjJvm+Nla3DtKDfLX8kV5iBLmEBzSfHBUxyfMfluGVZqz4PvR6L6Pdr/wDePJ44+cVGom4zS4bytqr62aaavw4HjW0JwEB3p6mSkk54pHxu8MtOFarYelWjuVYqS6mjX5llOCzCj8nx1KNSHVJJrv14PtWoqKmWrk5pZHyO83HKUMPSox3KMVFdh85ZlGCy6l5DAUY0ocbRSSv1u3F9rPva7PPd5XNhAw35znHAasTMczoYKClWfHglxZpNrdtsr2coRrZjJ3ndRjFXlK3Gy0SS5ttI73WwVFoaHSBro3HHMw5Gff5Kzl2dYbGtxpXUlyfu6zXbH9JOTbSTlQwTlGpFX3Jqza61ZtNLnZ3XVY+ulbhHQXUGUhrZGlnN5HIP4LH2kwVXE4O1FXcXe3XyNP0x7OY3OMg8ngIuU6U1PdXGSSaaXW0ndLnZ21LorrrBRUrpHSMIA6AEEuPkFz7B5diMTWVKEXe+unDtZ5L2c2QzXNswhgsPRkndbzcWlBX1cm1pZelvRFirr5+hKVtDZB2L2oPS9jdV20nJoL93wHkJaeP8WFW6hxDpQo2x9Kr1wt6pP4kyFbOZhAEAQBAUrXNb8m6KvFR4dxQzyfVG4/gsnBw368IdbS9qMTH1NzDVJ9UW/YzWVAcwMz48o+5ehJcWeVI/NR2VD6CAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAICp6Jl7jWtlf8AoXCmd9UrFjYxXw9RfZl4My8A7Yqk/tR/EjZr7T8V58PVCCFQTyjPl1QGmbjVs77Fxb7jU72lpdfaicAj82UiUH6nhX1wR6d2WqqplGGkvqJerT3FiWLUz7PEYnM72InmA5sFqj+cbPwxs1VjLdlwfNPvID0hdE+G2kxEcdRreRrJKLdt6MkuF1dNNcLp6rRrQ6X7UL705reQRxM6hucknzKu5PkdPAXlvb0nz4adSM7o86M8Nsv5Su6nla1RWcrWSine0VdvV2bbd3ZFOBwt4dOaTVmXTRa0p3Ure/52SgYcA3Icfcud4rZTFRqvyFpRfDW1u/8AgeQs+6Cc7p46SytwnRk24tyUXFPlJNcuF1e/ZwKFfLp8r17peXlaAGtB8QB+KmOUZcsFhlRvd8W+09EdH+yC2cyiGXuW/Ntym1wcnbhzskklfja/M8a2ZNggCAIC5dC1cfo80JIEnPzge1wxj7MKCbX4ep5WFf6Nrdzv7zyv/tB5Ti/luHzJRbo7m43yjLeb16t5NWfNq3E9OsaqOG0PjcR3kpAa329DnK1+zGHqVMdGrFebG936LW9JEuhLKcXidpKWNoxfkqKk5y5axcVG/W2+HUmy0V0s9qoJcq23xYQoTj7FHVop9V6+sJPrVVJSXFg/wb5I3n/KMVuocn6U8Nejh8QuTlH1pNeDNgqtnGwgCAIAgLU31rfk7ZfVk2cFloqsfTE4fitjk8N7H0Y/aj4o1Gf1NzLcRL7EvBmuFgwwDyGF3xu7PMKVlY5VCoQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAe7S7uTVFrPjitgP8AlWqxiv0M+5+DMjCfp6f3o+KNnXtPxXno9VoIVCA1u9rpw8XSxbwRa/oaCpqLJfqWOGuqIoi5lJVRDkHeY+aHxhmHHoSxwzlXYPSx2/o3zqlUwby+pJKcG2k+cXrp12d796Iubf7Qar3Wq+401py931+cE0VG+Vjfi/HIPpIX3cn+MzPCYSO9iakYd7S9nEzzt92S27OsAyS5w2LS8LwD/X9b30wH+DhDuvuLgvnfREMZ0jZTR0puVR9isvXK3gZi0j2KNDHHG+/a+rpn/nx262shaPg6Rzz9i+fKEaxPSnNu2Hw6X3pN+xJH33B7InTuloBVWao1FfKdjR3kMlUxtQ0+0tDGAOHuHUe9anMa+Ogt/DWa6ra/xPvLukarWfk8SowfJ2dva9PAxr/pOND00pbJRXQujdh7HV8jXdD1B6dD9CjX+8OOT1a07ESf8u4tq6a17DKVh7MrZzd2z89gvmq7LcQ3MlM+tiqHwn2+pIzLm+8HB9yluCzSliY3hx5rmiJYrbfO8BUtiacJR5OzSfpT0fYyw9fdi/qq2OfJpnV9ku8Q6tiuEElFKfdzN7xpP1LPU0bTB9KGElZYqjKP3WpL22Zgfcvgg3L2ourKO66fZJJIwSMdR1sU7XtJLQR6wPiPAjKxa+Y4ajPcqzs+25Mcv2ny7G0/KUJ6cNU0WrTcP2uqyt9Gg0fqOeoIJ7qKhfI8gdScNB8AvujjsNVe7Tmm+82M81wcI786sUuttI9A4a9x2SYGgdaBwPsstT/3FkuzVmY885yycXGVem0+uUfieyl4Td07k78lt3rWU+ZtMw+1wCpFRirLRGPHPMnoR8nCvTiupOKXqRVqDgT3iuWO7261I3P99jji/lPCrddZbntbk8eOJj7X4Ir9u7M3e25AEaLMAP8Af7nSMx/lCm8usw57d5JHjXv3Rl8Cr0vZSbz1GOaz2KD/AAl5iOP4oKpvoxpdIeSrhOT/AGWTD7PrgUqOFCjut4v1dS12p73Eyne2kLjT0UDXc3dtc4Avc52C52APVaB4En4lK5zPbLa2ObShRw8WqcG3rxb4X7Fbh7SSy+CDhAEAQBAY+4q6n0Th31c/OM29zP4zmt/FbvZuO9mdBfaXsI3tfPdybEP7L9uhr4PiV3E83sIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIC7N8ds5dod0LrY387oIJO9pJHf3WB/rMPxx0PvaVrMmzGOOwkMQuL0fY1x+Juc/yqWXY6phXwTvF9cXw+D7UWmtmaYIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCA92lmh2qbWDnBrYPD/AArVYxX6Gfc/BmTg1fEU19qPijZ17T8V56PVSCFQgOssTZmFr2hzXDBBGQR5FAtNUdaajio4GxQxxxRt8GMaGtH0DohWUnJ3k7s+gGEKBAEBau4Gzdj3GY59bTd1WYw2rgwyYfE+Dh7nArX4zLKGJV5rXrXE2mX5xicI7U5Xj1PVfw9BgDXm0t12z1nSUdFPJWzzRvqaSamBjlAZku6ZyC0DJwfD6lEMXl1XDVlCDu3dq3HTiT/AZtQxmHlUqLdSaTT1WvD1mSuH7eG7atu4or3VxvbUQE0R9E5DUOZ8894DykgZyCM+33LeZPmVatPcrvitNONuOvuI1tBk9DD0/KYaPB+drwvw04+kp3Flw+Vm8s3P8m0N7tb6NtNUUMxHNJyvc/PK7APUgjBBBC+M8yytiJqpTV1a1uZc2ZzvD4Om6VSTi73vy4JGFrNpybaI0VDR0dTp91rAbSxBr4jABnAaXdSOp9p8VF92ph5LRxa9BNnUpYuDd1NPjzuZg0XxbVVFHHDfqL0towDU0pDJMeZYeh+gj4KQYXaKS0rxv2r4fAiWN2ShK8sLK3Y+Hr+Ny/dI8Q2ntWVlREZn29kcjIoZKxzYxUl2cBozkHp7fMLcYbOcPWk1e3fzNBi9ncXh4qVt66bdru1usvvlB9g+pbY0ZyAB7EAQBAEAQBAEAQGMOMubuOGzU3XBfHCwfTPGpFsor5tR734Mim28rZJX7l+JEBicldqPOzCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAl32hm2fyvpC26pp48z2eT0WqIHUwSH1Sf1ZMf8oVy/YbMdyvPBy4TV13rj614HZ+knKvKYaGPgtYOz+6+HqfiREXUDjAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEBVNER99rays/TuNM365mLGxjth6j+zLwZl5er4qkvtR/EjZp7T8V58PVCCFQgCAIAgCAIAgOktNHNI1zmMc5mQ1xaCW58cfFUcU3cqpNKyZ4NOaQtukaeaK20kVJFPM6oe1mcF7sZIHs8B0HRWaOGpUU1SVru/pL+JxdbENSrSu0regqSvmOfC42qmvFOYaungqoj4smYHtP0FfE6cZq01dH3Tqzpveptp9mhjrX3DFY9RUcklpjbZ6/GWmMnuHnycz2D3txj3rS4zIqFVXpLdl7PV8CRYDafE0ZJV3vx9vofxLP2q2Gu1JcYa6opKSKakqe7qKe6Uwkjka1wcJIHNOfpOOo9oWuy7KKsZKpJJNPVSV13xNvmufUJQdKEm01dODs1flJMz4FLiBhAEAQBAEAQBAEBiTjglMfDhegPz5qVv+XYpPser5pT7pfhZDdvZWyWr3x/EiCS7KefQgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgNmOvdIU+vtF3Sy1QBgudM+ncSPm8wwHfEHB+hefMHipYavDEQ4xafqPVGY4KGLwtTC1OE016+fo4mta72mosN1qqGraWVVFM+nmafzXscWu+0Fd/pVY1YKpDg0mu5nlyvRnRqSpVPnRbT707HnVwtBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEBW9s4fSNydOx/p3SlH+WYsPMZWwlV/Zl4Mz8qjfHUV9uP4kbLfafivP56lCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAYAQBAEAQBAEAQBAEAQGH+Ok44c7p18aql/nmqVbGr+VId0vwshXSB+panfH8SILrsRwAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIDaQRkLzmetCDfHPoAaO3xnr4mctLqKBta3A6d6PUlH1hrv4a7BsbjvL5eqcnrTdvRxXw9BwLb/AC35NmjrRXm1VvelaP3P0mG1LCEBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEBc2y0Yl3i0o1xAa670uSf8M1a7N3bA1mvqS8GbbIUnmWHT+vH8SNkR8SuCI9PBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEBhnjzqRBw81jSAe+rqVg935Tm/BSzYuN8zj2KXgQfpCnbJ5LrlHxIOrsBwMIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIDaQvOZ60MFcfugP2TbPw3iJmajTtSJnEePcyYZJ9R5D9CmOxON8jjnQlwqK3pWq96Of9IuXeXy1YmK1pO/oej9z9BCxdbOFhAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEBcO0XXdfTH77Un88xYGa/zKt9yXgzZ5L+saH34/iRsn9p+K4EeoQgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAwR2hlWINjaSLIzUXeAY88Mkd+CmWw0b5i31Qfijn3STO2VRj1zj4NkLl1o4YEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEBtIXnM9aFP1Vpyn1hpqvtVW0OprjTyU0oxn1XtLT9Wc/Qr2HryoVY1ocYtNegx8XhoYihOhU4STT9Ksa9rvsFrOzXqqoDpm+1MlHK6EyQUUkkcnKcczXAYIPQgjzXcaWeYCpTVRVYq6vq0muy3Yeba+zmZ0qsqPkJvdbV1FtO3NNLmdYthNczfN0fqT6aCQfeF9PO8vXGvD+8ii2dzV8MNP+6z7x8OevpfDR2oPppSPvXw8+y5f9ePrPtbMZs+GGn6j7R8MW4Up6aQvQ+LGj73L4e0OWr/rx9vwLi2Uzh/8A40vZ8T1wcJe49QMt0nXtH7uWFv3vVp7T5WuNZep/AvR2Nzp//jv1x+J7Kbgv3Kqf/wDnO7/wldA3+mrUtrcqX/V/wy+BfjsNncv+jbvlH4lQpuBTcaf59Ba4P8JcWf0QVYltnla4Sk/2X/AyIdH+cvjCK/aXuTPfTdn9ryb58unof1q15+6NWZbb5cuCk/QviZEejjNnxcF+0/8AKemPs8NbO+dcdNt/+YlP/Zq29u8B9SfqXxLy6Ncz+vD1y/yn1b2desTnN402P4cx/oL4e3mB5U5+z4n2ujPMf62H+L4HP+p1aw/9s6b/AI83/cT/AH8wX9XP2fEf8Msx/rYf4vgP9Tq1h/7Z03/Gm/7if7+YL+rn7PiP+GWY/wBbD/F8Dqezr1iCf9d9Nkf4Sb/w0/38wP8AVz9nxH/DTMf6yHrl8DgdnbrPmGbrpsD2nvpj/wBmvp7d4D6k/UvifK6NMy/rIeuX+U5f2dmsg71btptw8+9mH/Zqi28wP1J+z4lX0aZiv+pD1y+B1d2d2tGjpc9NuPl30o/7NVW3eA5wn6l8Sn/DXMuVSHrl8Dr/AKnjrb/2hpz/AJxL/wCGq/79YD6k/UviU/4a5n9eHrl/lOn+p564/wDXdN/86l/8NP8AfrL/AKs/UvifP/DbNPrw9b/ylb254C9Wae13aLjX3KxRU1urIap/dSSSveGPDuUDkb1OPElYeYba4OrhqlKnCV5JrWy4q3WzPyvo8zCji6derOCUZJ6Nt6O9uCJbrmZ2QIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgI99ovCX7VWR4aSGXcZIHhmGRTfYSX/OVF9n3o5v0mRvl9Jr6/7rIdrqpxMIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIDaQvOZ60CAfWqWAJyqgYCAYHkFW5SwwPIKlytggCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIDgtDvEAoDlAUnWmhbRuJZTbr3b6e5URkbL3MwJbzN8D09oyVk4TGVsNU8rQk4y60YeOy/D4yl5HFQUo8bPrRZNRwd7a1PjpakZ/g55mfc9beO1OarhWfqT9xoZbE5I/8A8dehyXvKdV8Dm3FT82z1UP8Ag7hOPvcVehthmkf+on+yvgY89gcll/0mv2pfEp9RwBaAnJ5WXuD9S4E4/jNKyI7bZkuO6/2fgYsujrKHwUl+18UU+s7O3RsxPc3TUcHl+Xifj641fht3j186EH6H8TGn0aZa/mzmvSn+6Uqr7N6zSZ7jVF3i8u8pon4+rCyY7e4hfOpRfpf8TEn0YYZ/MryXeov4FJr+zZlbk0usGO8hNbSP5Miyae36+nQ9UvijDqdF8v8Ap4n1w+Eih1/Zz6phBNNfrBUY8BI2aIn/ABXLNht5g/p05L1P4GvqdGWPXzKsH/eXxLfuXAhuHQk91S2itA/vNe0E/wAcNWbT20yyXGUl3x+FzXVej3OIfNjGXdL4pFt3fhX3DshPe6TukgHtp+Scf4jiVsKW0mV1OFdLvuvFGrrbI5xS+dh5Pus/Blp3rQ97044i4Wa7UJBwe/o5Ix9ZGFsqOMw9X9FUjLua+Jp6+X4qh+mpSj3xa9xShI1ziA5pI9gPVZVmYd0c4wqFQgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCA2kLzmetAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIDkNJQHPdoB3aA55AgHIEALQATjwQGvfdDtR9790+0q1rw07EbW6JluO3tLT1t81hrG8VPyZSQzQQytd6NTMEhcXTCNrBIXPLXH1WgkYkq83N04LhzL6pxUVOTKlxS7u8cnCHslftyO64dd0rTpSikul3sNts13s1w9EibzzPppX1UzXuYwOcWuaCQ04ycNNJOvBOTs0uz+IiqcnbUzZ2YHaLaX7UDhXoNytNUFTZJm1clru9oqZWyy2qtiDXPi7xoAkYWvY9jwBzNeMhpyBeoVlUjvI+KlNwlZkiOQq8WxyFAC0j2IBg+RQHGCgGMoDnB8igLB4jZNz4dv2HaWn0HU6p9Lj5mauqKuC3mn5X8+HUrHyCTm5Mery45s+xfFTft5lr9p9R3b+ca5eBPtcOLDj6303U2805t7w/6ev20NX6DenXi93gwTS+k1FMRC6GJ5cA+mecuDehb7wMOniKtRuMEtOv/TL86UIpN31M7b87y8dWxe0WotYN0Jwyaph01b5rlUW616ivbK2oihYZJBCJadrHPDGuIaXNzjA6kK4514pyklbsufCVNuyuZi7Lbi8u3HtwF7ebuXu0W2x3TWdLU1E1DQSSSU0Hd1c8DeR0nrEFsQPX2kq/Sm5Ruz4qR3ZWJAchVw+DnkPuQDkPuQDkPuQDkPuQEbeIDtHNM8KvGpo7bPcZ1r0fpXcDTlRcLFq651/o1FUXWnqWsmtsjntEcbu4kjlY90g5iS3APLmzOruytLh1lyNNyjdHluHacaK1fxo7d7L7a3HTu5F51JFX3TU1VZrsyqh0jbKanLmVEz4Q9hfLUOhhbGXNPrl3sAc8snJRjqU3Hutsk2GnHgrx8HGD5IAgCAIAgCAIAgCAIBgZQAjmGD1Hl7EKWKBf9rNNaqa4XKwWau5vEzUcbnfXjP2rMoZjiqP6KrJdzZr8TlOCxH6ejGXfFP3Fhal4H9u9QAmK1VFrkP51DVvjH8Vxc37Fu8PthmlLjNS70n7dGR3FbBZNW4U3B/ZbXs1XsMc6r7N9hDn2LU8jT+bFcKYOH8eMj+St7htvXwxFH0xfufxIzjOjBavC1/RJe9W8DEe4HCPrvbxkk09nNyo48k1Ftf6Q0Ae0tADx/FUowO0+XYp7qqbsuqWnt4e0huZbG5tg7ylT34rnHzvZx9hjVwLXuaQQ5pwQRgg+R8lICLBAEAQBAEAQBAEAQBAEBtIXnM9aBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQADKA7BnmgOQ0BAcoAgCAIAgBGQgMUbTcGeidmOJTc/dezQXEav3b+TxfpairMsBFFCYYBDGRiMcp9bBPMeqtxppSclzPpzbSXUYH7SbtTtltp+G/cjTFu13pfWe5Ffbbhpu2aL0/cI7re6y6SRSU7aV1JAXysLZHevztHKGuz1wDar14brindn3TpybTsY5/qZrgJ1xwKcAtbT7iW2qsGptcX599NnqfVqLZTimgp4WzN/MlcIS9zPFoe0HDgQKYSm4wblzdz6xE1KWhnrtGO0+0t2fdPo+yusN61/uXuTcBa9I6NsjmNrrxPzMYXOe/1YYQ57GmRwPVwAacOx91ayhZc2fFOm5dyLO3A4reLnZ3bes1ve+Hbbe+2e2Uz66vsGm9x56i/wBPAxpfJ3bZbeynnlY0E8jJBzFuGkkjPzv1kruK9ZVRg3ZMzTwI8cuhO0Q4c7TuZt7V1M1muL301RTVcYiq7ZVR472mnYCQ2RvM09CWua5rmkhwKu0qqqR3onxODi7Mw72pna8Wvs39S7caRt+hbzuZuJupXOorFYaGujoGPxLFCHSTva4N5pZ42NAacnmJLQ3Kt18Qqdla7Z906W/d9Rjfjh7XTfTs7OH+Pcnc3hz0fDp51dT22SK1bnmrq4Z5g8sa5htrWkDkdktcfdlW54irBXlFev8AgfUKUJOyfsJTcFO+W5nEHtszUu4e2tl22hutLSV1npKPVPy5UTwzRGQ+kYpoWwvaDH6rTJnmPUcvW9RnOSvJW9JbnGKdkzM6vHwcO8PpCA00f1Ol/urfHb/7zyf/AL1dVrcD+kqd5l4j5ke43Ba8oJrpom701PQU10nqKKeKOjqKg08NW50bgInyBrixrieUuDSWgk4OMLYy4GKuJqs2G7VGt7NziB0nwcTcMVXpg260vl0vbdNa4fqaS5SVJlnp4IZKiCE8skxm55Z3xthax7neq0ZwI4hwl5Nx9tzJdLfXlLmeeJntDuKDg+24r9ytY8NWj7tt3ZY/S7zFpjcV1ffLNS5HPO+KWhiilDAcu7t5AAJJDQXC9KrUjHelH/X+uwtxhCT3UyVPCbxU6O40+HrTW5uhK6Sv01qilNRTmWPu56d7XFksErMnkljka5jm5IBacEjBN+nUU47yLcouLsyOlF2l243ENxbbo7S7IbRWy8HZ+titmo9U6x1MbNa2VcjOdsFPFT09TPMSA45IYAG5OMtzZlVm5WgvWfe4kk5PiWvuf2wms+BffjRukOJzam1aK0zr+s+T7RrzSepH3uxx1GWju6pk1PBPBjmaS7ldhpLgC1ry35eIlBpVFa5VUlJXgyZ29GodX6b24ra7QmnbPqvUsTo/RbZc7y600tQ0vaHl1S2GYsIYXOH5M8xAHTORkTckvNV2WopN6mseycf187YPeXXvDtrHg30TqGTa+4hmqYtS6/Y6ktErKh1OZKeSOhL3S9JOUxFvM0EFzQVhxryqS3XDh2mR5NQSkpcT1cZ/Gbw7f1NxcbPpTZ7Yey1+qdcxmuu9Jarg6jnpKNrnMp31NVKyeR3eytkEURIH5KVwxjrWtWhQ4K7fb/8AYhTlV4s2F8LG425m5+hZbnubt9Y9ublM+N9Hbrdqb5dc6F0bXF0sno8LY5A4lvI3nHTPN1wsqnKTV5KxYkkvmu5k9XD5CA45QfYgOCwIDgsKA4IIQBAEAQBAEAQBAEAQDGUBYe63DbpLeCN77pbWRV7hhtdS4hqW/Fw6O+DgQtxlufY3Au1Gfm/Veq/h6LEezjZfL8xTdeFpfWWkvXz9NyLm8PBDqjbsS1doB1Ja2ZdzU7MVUQ/dRfnfFmfgF0fKtsMHirQr/m59vzX3Pl6fWcmzrYLH4O9TDfnYdnzl3x5+i/cYXc0tcQQQQcEHoQfJS0gpwgCAIAgCAIAgCAIDaQvOZ60CAIAgCAIAgCAIAgCAIDsGeaA7AYQBAEAQBAEAQBACcBAY0224utA7tcQW4G11ivT6vW22DaJ+oqB1HNEKIVcZlgLZHNDJA5oz+Tc7l8Dgq3GpGUnBcUfTi0k3zLJ4ruzI2T4tdt9R2fUu3WkGXG+xTSNvlJa4aW60NW8OLauOqja2VsrXkP5ub1iMOyCQfmpQhJO6KxqSjwZBT+pO+MfXW+mxO5+2+tr7cNTt2oudHFZ7jXTOnqG0lS2oaaYyuJc5jJKZzmcxJa2XlzytaBi4Cs5pxfIv4qCi01zLa4sq6XV39VxbCW67l0lvsmk2SW2OT5jXmju0vM0H2951+LB5L5qt/K4orD9AzcbI0GEAgEHAIPtC2JiGnT+pLK+WiunFdYqd7vkK1a4p5KGMH8nG57q2N3KPDrHBD9DQtfgdHKK4aGXil81kiO3q4H7DujoDSXEK7cGi2x1bw3zu1Hb7tX0Dq+grGNmhmbSywtc15c6eGIR92S4ueW8ruYYvYqmmlNvgW6E2m49Zrt7V3tE95e0k7DqPXurtn9O6A0NV6voIaO7x6immqbzPG2oaZKajfTjFN3gewyOn8WENDwC4YtStOpBSa0uX6dOMKlkzfFwz/wBrroP/AN3bd/1SJbKn8xdxhS4svdfZQ4d4fSEBpo/qdL/dW+O3/wB55P8A96uq1uB/SVO8y8R8yPcbmFsjENRG7cDJv6r72s52tdybcyubkZwRQXTBHvWul/Oo/wCuTMpP8wzaDxIWej1Bw9a6oK9jJKCt07cKepa/5ron0srXg+7lJWdP5ruY8eKNan9R63avuHZm6opaoyOoaDXdXHRc3g1r6ChkkA93eOcfiSsPANuMr9bL+K+ebCb9sgzY7Tm4mo9nNF6NbuLresbd61tzq5rdR3yuAbH3lVPHHK9uIg7BbGeoAx1JWY421jxMe/Wal/6pkvPELqbs6KZ+7mhNmtP6fodW0MtLXaa1dX3S4MqXQVTGtEU9DAzkcx0nM7vMjA9U+zAxim4reS4mXh91T81m3fg7u1ZfuEXa+uuD5JLhW6QtM9U+T5zpXUMLnk+/JKzqTvBN9Riz+czU92bO/um+FntVe0m3D1fWmh05pCufcq2RreZ72sr6rljjb+dJI4tYxo6ue9oHUrBoyUak5Pt8TJqRbhBIxL24+w+pdJdmfpLdXcujFLu/vluxQ6l1HTu9Z1gpRbK1lusrHH+50dMWtI9sz53dcq1jovyak+LfuPvDvz2lwSN/Fg/+o6P/AAEf8kLax4GCexfQCAIAgCAIDqWeSA6oAgCAIAgCAIBnKAIAenj0QAjKAw3xCcHtl3eE1ztpis2onDmM7W/kas+UrR7f3Y6+fMpVke1VfA2pVfPp9XNdz93DuIRtJsVhsyvXo+ZV6+UvvL3rXvIb7hbbXvay/utt9oJaKpGSwn1o52/pRvHRzfh4e0BdVwOYYfGUvK4eW8vauxrkcSzLK8VgK3kMXDdfsfanwf8Aq5Q1mmvCAIAgCAIAgCA2kLzmetAgCAIAgCAIAgCAIABkoDuG8qA5QBAEAQBAEAQBAEBw4ZBHmgNYuseEvid4Qe2R3M4iNt9Dac3a253Vt1Jb7rp+l1JDarvAyCmp2MkaKoNhMrJYXlo5y17JXNJYeowXTqQqyqRV0+XqMnehKCi9GjLPEjxW8VW7u0N40xtPwv6p0jq6+0klDHqDWWqrHT26xd40sdUtZS1U8s72AktaGgcwBOQOU3JVKklZRt6j4UYJ3bPZ2HvZMDsouG662W73ul1HrvWVdHctQV1I17aRhjj7uGmhL8OeyNpeS9waXvkeeVowBXDUPJRtzFarvu5bvaudmdrveziV2k4kNkKqws3h2dnDPkm9TupqHVFv53ONK6doPdSASzsDnDlLZ3ZLS1pVK1FykqkeKFOoknGXBl27jcYnFDqzbOutGi+FDU2n9fVlK+np6/UOsrF8gWmdzS0TumgqZJ52Rk8wa2Brn8oB5cp5Wq1ZQt6iihBO7ke3sYOzD/1LzhXqNNXa7UupNeasub77qi607XCCeqe1rGxRc2HGKNgwHOALnOe7DeYNH1hqPk42fEVam+7kZ+0j4N+KTtcuJPRO3Wp9EU21PDLYL86tvlbHqqjrblqFkLnck7oYXFzOdg5YY8Hu3TGR5y1rW2atOrVkk1ZFynOEE2tWe3tzODLevi24VaDh02Q2JpKfRGm662VFBf5NVW2hom01LTPa2mgpHyd8OV0gYXSco/Jkjm5gUrwm0oQjohRlFPekyavALqzc66bKW2ybobV1G2V40vbaC2t/2QUN3prs6ODu5JIXU7y5jQY29JQ0/lBjOCVkUXLdtJWsWZqN/NdzOivHwWFxGbiaz2x0Ay46E27rNzb26rjhNoprzR2lzYiHF0xmqnNZytLWgtGXHnyAcFW6kpJearn1FJvV2NVPZc8KvF1wF8Ym9+5WoOHWk1BQb2XF1wlpLZr+0snsz3V9TVAZkeGytAqXNJ9U+oCB1wMGhTq05Slu3v2oyak4SilfgbkmEuaCRgkdR5LZGIaT+Opm4Df6qi23qdsGWGp1lbtBR1lLQ3qd9PRXWGOluRqKR8zGvdC6WHnayXkcGP5CWkAhaurf5THd4mZBryLuS44rt7uLLif2K1FtroHhquW3l+1fb5bLWap1ZrOzvtVkhnYYpp4W0cs09Q4Mc4M/JswSHEHHKcmcqso7qja/bwLUYwi7t3M59l5wA2ns1uDDTG1dtrm3astwlrLvcxGYhcq+d3NNKGkktYMNYwE5DI2Zycq9RpeTjunxUnvy3jAmzW3HEFwIcbnEHqQ7Z1m721+8WootTWmTTGoqKO6WGVsAhdDLS18tO0hzQ3rFIQCweId6trz4SbUbp9Vv9f8A0fXmyilezMecfnCPv922OvNA6G1Pt1UbF7BaWvTb7fp79e6Gtv8AqKRjXRiKGmopZo4QI5JWh0kvQyl5+YGut1ac6zSkrJf65H1TnGndp3ZsN3TvV62e2ekl0Noap1pcbVHBTUGnqG401udNGHNjw2apc2Jgjj9b1j1DMDJICy5Nxj5quWUk3qzU3wN9j1vxr3tQtx91d7tJW7Qm1ms9UDXlVpqG/Ul2derhTVUk9so5zCTmGnllNQ/mAa98MYwR4YVKhPyjlPRMyJ1YbijHVmSP6oE4WOJLtINHWXbbbnZWJ1i0fqhl+j1LcdX2ynju4ZSyRNbFTGTvWDmnfkycp/J9B1ymLpVKq3EtFz0KUJRhq2bAeE/cjcLcbbwybj7YVW117oTFT+hSX2iu8dYBE0ulilpnuwzn5mgSBrumcYWZScmvOVixJJPR3MpK4fIQBAEAQBAEBw9uRlAdEAQBAEAQEb+MTiuuu3WoW6X01JHSVscTZq2tLA98POMtjYDkA8vUuIPiMe0qebK7NUcVS+V4tXjeyXXbi32cku85jtrtfiMHW+Q4F2lZOUuNr8Er6Xtq32qxefBXrG7a72efcb1c6q6Vr7jPH3k7gXMa0MAaMAdPE/StVtbhKOGxypYeKjHdWi7bm72Fx2IxeWutiZuct6Wr6lbQpPHfurctvNvbZRWmrmoKu+VLo5J4X8krYY28zg1w6tySwZHXGfNZWxuWUcVip1K0d5QXB8Lt6d9tTD6Qc4r4PBwpYeTjKo7XXGyV3Z8r6EVbbvvrez/7V1bqCMjwDq18jfqcSF0ipkuX1Pn0I+pLwscipbQ5pT/R4ia/ab8bk/dqdWHXW2lhvDnB0lxoYZ5CBgc5YOb/ABsrieY4X5NiqlD6smvRfQ9F5RjPleCpYl8ZRTffbX2mAOIbil1TsxxDT0dI+CrssVJTvNBPGA2TmaS5zXgczXE569R0HQqbZFs3g8fliqTupty85dnDTg17e05ztLtdj8szh06dpU1GPmtdfFp8U/Z2GUtKau0Xxd7eyxTU0VZG3AqaGowKmgkI6EEdQf0XtOD9YUbxOFx+SYpNPdfKS4SX+uKfD2kuweNyzaLBOMoqS5xfGL93Y1/AiNxFbA12w+sPR3GSps9cXPt9WR1e0eMb/Z3jfb5jBHtA6hkGd08xob3CcfnL3rsfs4HGNptnKuU4ncetOXzZe59q9q17serekbCAIAgCAIAgNl+ltwrFrdhdZ7zbLnyjJFLUslLR7wDkfUvPuIwWIw/6eDj3po9T4TMsJiv5tUjPuaZWVimaEAQBAEBT9Qartek6QVF0uNDboD0ElTO2Jp+BcRlXqGGq1nu0YuT7E2Y2JxlDDx3q81FdbaXiUSzb56N1BW+jUWqLDUzk4EbK6Pmd8Mnr9Cy62UY6lHeqUZJdzMGhn+W1pblKvBv7yLrBytcbcIDswdEB2QBAEAQBAEAQBAEAQBAEBwGgeACA5QBAccoB8AgOUAQBAEAQBAEB4tR6gpdKafrrpWulbR26nkqp3RQvme2NjS9xaxgL3nAOGtBJ8ACeio3ZXCRpF3E4sbXe/wCqOtC7+UWjN3qraSyaV/Y/VX9m3l7a1k0lHWs7wQOpROY2vqI2khmfnEAgZWslP8+qiWhmKH5rd5m6TaXdSyb27eWzVOnZa2ezXiMy0slXb6i3zuaHuYeaCoZHLGeZp6PYD7fAgrZQkpK6MRqzsy419FARnxQADHggCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgPmRgoAgCAIDhxw0oUZr14pKt9bxD6uc88xbXmMHyDWMaB9QXctnIqOWUEvq+LZ5u2tm5ZziG/rW9SSM/9nHf/Stv9QWwnJobg2cD3SxgffGVCNvKFsTSq9cbep/xOi9GWJ3sHWofVkn/AHl8UUbtKGP5tHO/M/rsfT+S/BZmwD0rr7vvMHpRT/5Z8vP/AHSLnguinJidHAxqE3vh4tsJOXWyoqKM+4B5e37Hhcc2yoqnmk5L6ST9lvFHf9gMT5XJqcX9Byj7b+DMOdorpg0G5djuzW4juVvdA4+b4nn+jIPqUp2DxG9halF/Rlf1r+BCukzC7mNpYhLSUbemL+DMLbc7iXXavV1LerPUdzV05w5rusc7D86N49rT9niOoUux+Ao4yg6FdXT9afWu0gmWZniMBiI4nDO0l6mup9j/AIk4KGr03xg7HnnYRT1w5ZGdDPbapo9h/SaTkHwc0+RXHpxxeR5hpxj6pRfufsfcd8pzwW0eVarSXHrjJe9cutdjIQ7l7c3PajWdZY7rHyVNI71ZGj1KiM/NkZ+5cPqOQeoXYMuzCljaEcRR4P1p80+7+JwXNcrr5fipYXELVeprk12P+BQVmmuCAIAgCAIDNO93C1fuG19LqSyXWpraKme3mrYY+4qaB+fVLgCRyE9Obwz0I69YjlG0mGzVPCYiCUn9F6qS7L8+z0pk6z/ZLF5I447C1HKKfzlpKL5XtyfX6GiTPC/vQ/e/bCK41TY2XSilNHXNYMNdI0Ah4HsDmkHHsOR7Fz7aLKVl+LdKHzGrx7ny9HA6psnnrzTAqtPScXuyt1rn6Vr7DIy0RJggCAoG6GvqXa/QN0v1Z1ht0BkDM4Mr/BjB73OIH0rNy7BTxeJhhqfGTt3db9CNdm2Y08BhKmLqcIq/e+S9L0Ir7bbJ6i4z6qu1Xqi9zUNKyT0ejMcAkacdXsiaSAyNvQZ6lzs5zgro+PzjC5DGOCwdO74vW3c2+bfVyRyPK8hxu00p5hj6rjFO0bJPvUU3ol183xKvr3s6Zbbp2eosN9ludfC3nZSVdOyMVGPzWvB6OPsyMZ9o8Vi4LbxSqqOJp7sXzTbt6Oozcw6M5QoueEq70lykkr9zXB9XLuPTwO78XOLUz9B319RIGskNAajPfUz4/n07s9cYDiAerS0jwIxb2xyWj5H8pYZLlvW4NPhJe/rvcu7A7Q11XeU4tt8d2/FNcYv3dVmuBKdc5OtndvzQgOUAQBAEBw54aCT4BAUy4a2s9pdiquttpj5S1UbPvKtutBcWl6TJp4LETV4Qb7kz7WvUtvvgJoq6jrAP7xOyT+SSqxqRl813Pirh6tL9JFrvTR7gcr7LIQBAM/FCthn4pcWGfiqXFhn4qosM5QoMoDjPx+pBY5zlAEAzhAM/FCthnKFDjPx+pBYHBHtQrY45B+6+soUOQA3z+9Ac5+KFbDOUKDOEBxn4/UgsM/H6kBygBOEAz8UK2CFAgCA4Bz5/UgOUAQBAdH/OQHCAIAgOHfNPwQozXdxJOLt/9YE/+1JfwXdNn1bLaH3UeatqP1vifvsyn2ct7NNuNqC3F2G1luZOB5mOXH3SKO7eUr4WlV6pNetfwJb0ZV93G1qP1op+p/xL77RawCs2ustx6c1BcxH/AAZY3A/a0LS7CV93GVKX1o+DXxJB0mYfewFKt9WdvWn8CHa6ocUJa9m/eTNo/U9uJ6UtdFUNGfASR8p+2Ncx29o2r0qvXFr1P+J2Powrt4avR6pJ+tfwKp2h+l/lTaa2XRoJfaLi0OPkyVpYf8YMWPsLiNzGzov6UfanfwuZfSVhPKZfCuuMJL1SVvGxDZdWOImVOEbe12z+5kUVVMWWO9ubTVoJ9WFxOI5v4JOD+5cfIKNbUZP8uwjlBfnIXa7VzXp5dpL9jM+eXY5RqP8AN1LKXY+UvRwfYSY4wNkod1dsamtpqYPv1jidU0j2D15WDrJD7w5oJA/SAx4lc/2WzeWDxahN/m56Ps6n6OfYdT20yGOYYGVWEfztNXj1tc4+lcO0gk08zQR1BXZTz6coAgCAIAgNkm8FVaaXa6/uvsrYLS6hlZUvLebla5vL0HtdkjA9pwuA5ZGtLF01h1ee8rf68ew9QZ1PDxwFZ4p2huu/c1b19XaYM7NqCVmltVSO5jC6sga0keLhEeb7C1TLb6Sdailxs/HT3kA6L4yWHrt8N6Pr3dfcSXXPzqYQBAYW49qWoqOH6d0Ad3cFwppJ8f3vmI6+7mLVLNi5RWZJS5xlbv8A/q5BekSE5ZQ3HgpRb7r/ABsXHwl3Chr+HnS/oLmFkNIIZmg9WTNce8B9/Nk/SFgbTQqRzOt5Tm7ru5ew2ex1SlPJ6HkuCjZ964+0yK4ZBWiJMyItS633TtD6OSwzCdnpvNWFjcMbOyneJwD7R06nzJ8l06PlYbMSWJVtNO5yW7/Dsscam6NTbGLwjv53nfeUXvfx7bku2+AXMTsyPo3wCAIAgCAwX2iG5l+2p4cqi56duc9puElwpqb0iEN7xsb3EOAJBwTjxHVabPcRUo4VzpOzuib9H2WYXHZuqOLgpx3ZOz4XXDgYC4NeFy58VunJ9Ybh6p1XcrQ+ofT0dF8qTA1ZYcPke4u6MDstAbgkgnOMA6XKsuljIOviZya5K71J5tjtPRyOssBlNCEZ2TlLdWl+CStxtq2+skRH2eGzbYQx2h6CUgdXyVNQ959/MZMrerI8Da3k/a/ic+fSDtBe6xLXco/AsLdLss9IXGilq9DVty0feohzU5bVSS0rnewOye8aM+1runkfBYeI2coNb2HbhLv0+Jvcs6UMfCShmUY1qb46JS+D7mvSjC20XG5uDwrbmzaR3HNdebbbpxT1kdU7vqyhHTEsMvjKzlIcA4nmb80g9FqMLm+JwdV0MVqlx612p8yZZtsVlWd4NY/KLQnJXjbSMuyS+i76XXB8UzYHYL9R6oslJcbfURVdFXQsqKeaM5ZLG4Za4HyIKm0JxnFSi7pnA69CpRqSo1VaUXZp8milbp7a0G72hK7T1zlr4KG4BgkfR1Bp528r2vHK8dR1aPoyreJw8a9N0p3s+rRmVleY1cBiY4uik5R4byutVbVPvII8X/CdHsLuDomGz6o1RLZtXXFtvkjqq9756V3eRgua8YDgWyHGR0LfaCodmuWrDVKahN2k7ceHA7nsjtW80wuJliKMFOjHeTUbJ6Piu9epmbP9S008Sf8AZ3uFjP8A6/H/ANxbX/d2n/WS9ZDP+KGL/wDLUv7r+JaG/vZ8WjaTZjUupaLWuuqmrstBJVQxT17e6e5vgHcrQcfAhY2NySFGhOrGpJtK/E22Q7f4jHZjRwdTD0lGckm1F316rswrwL7Iu4m90Ljbr1qHUdLa7TQ+lyNpK97Jp3OkDGtDiTyjxJOM9AOi1OT4T5XWcKkmklfRky24zpZNgoVcNSg5zlZXimlpdu3PsNheymyNo2G0pNZ7NUXaopZ6l1U51wrHVUvO5rWnDndQMNHT4qcYTCQw8Nyne3HV3PP+dZ1XzOusRiFFNK3mxUVbV8Fz1LT3u4NdN76aokvVwuuq7dcX07KZrrbdX08bA3m5Xd3gtJ9Y5yOuAsbF5VSxE/KSck+x2Nrku2GMyygsPRhCUbt+dFN62vrx5Gusae1E7f8A/YENT3rvPl/5D9J9Omx+3913nLz+XXH0KCeTq/Kfk++/nW4vrsehflOE/Jf5U8jG3k9+26vq71uHoubFdkeDbTexep2Xm33XVdxuDaZ9M51yur6iNwdy8x7vAaD6owQOineDyqlh578XJvhq7nnnOtsMZmdD5PVhCMbp+bFJ6dvEy4tmRQiF2nHERW220xbeacknNyrIDcr1JTOIfS0ceXhhcDlvNy8zvD1Wj9JRfaHHSUfktLi9X3HWujTZ6nOo82xiW7F7sL8HJ6X7bcF2vsMA8C+ysvE5udcbfetR6kpbZaaH0uVtJcJGSzudIGNaHEnlHiScZ6AdFpcmwjxdVxqTdkr6Mnm3OcrJsHCthqMHOcrK8VZWV27K1zYNtFsPZtltD1dgtNReJ6KsmknkfXVr6mYOexrDh7uoGGjA9hypvhcHChTdODdn1u5wHN88xGY4mOKrqKkkl5sUlo78ERT41eDW2bDbLzap0tqTWMM1uqIIp6eqvEs0cscjxHkHo4OBcD4kEZ6KN5vlUMPQdajOWluLfM6psZtjWzPMVgsbRptSTaagk00r91ixuAbh7PFHXaiqtR6n1VHbrF3ETIKS6SxvnkkD3Zc4k4aAzwHUk+PRYWSYH5W5urN2jbgzd7ebQfkWNKGEowcp3d3FOyVuWmupPfajbC37O6HpNP2ua4T0VG6RzH1tS6omPO8vOXu6nqTjyCmuGw8aFNU4XsuvU4TmuZ1cwxMsVWSUpW+arLRW4IsXe7gz03vnqiW9XC7arttxkp2UzX226vgjYGZ5T3eC0n1uvTqsPGZVSxE/KSlJPsdjd5LtjjMsoLD0oQlG7fnQTevbxNddNp3UU+/7NBnU95Ehv/yGakV02P8AbHdd5y8/l1woIqdX5T8n33863F9dj0LLE4RZW80VGP6Pftur6t7cPQbFtkeDfTexOqW3m3XXVdxuApn0rnXK6vqI3NcWknu8BoOWjBx06qd4PKqWHn5SDk32u555zvbDGZnR+T1oQjG6fmxSel+fHmXXvVspad+NKQ2e81F2pqWCpbVNfb6x1LLzta5oBc3qRhx6fBZOLwkMRDcm2le+jsavJc6r5ZXeIw6i21bzoqSto+D7jXxxzbQVPC/ufbrbY9T6oqLXd6H0uJtVcpHSwOa8sc0uaRzDwIOM9SOvioRnGFeErKFObs1fid+2HzeOc4KdbE0YKcJWdoqz0unZ3sZ24TeByzbh7N6b1XqPUWsqu53aJle2KG8SQwQt5ssbgZLugGST1yei3OW5PCrQhWqyk29eOhBtq9t8RhMwrYHCUacYQvG7gm3pq+zs0JgOcGBSg5GQl41t2pOKTci0bbbb01Vdr1aat81VdaWrfDBTdOSRnM0hpYOhe92QC0NbkkqI5viXi6scLhVeServw6/4s7RsXlKyXB1M4zhqFOaSUGk2+adnrd8kuTu7Iv3bPs0rVbLLEdW6v1hf7k5oMraa6zUlIw46taAecj3lwz5BZuHyCCj+enKT72l8TRZl0kV51H8goU6ceV4RlL06WXoXpJNUlKyipY4Y88kTAxuTk4AwOqkCVlY5tOTlJyfM+iqfJi7jH3mOxnD9fbxA/kuVRF6Bbh7TUzZYwj9Ucz/4C12a4v5PhpTXHgu9km2Qyf8AKea0sPJeYnvS+7HV+vh6SEPAXvneNsuKCgtV/uN1fSXsvstXDX1Ekhp5y78mS15PK4StDT+uVEMlxk6WLUKjdno79fL2na9u8jw+NyWVfCwjeFppxSV1z4LVbuvoNl4OQugHm4IAgOr/ABQHVAEAQHD/AJp+CBmu/iUjMfEBrAHx+U5D9YBXdNn3fLaH3V7zzTtSrZviV9t+4ufgZuRt/EZbY84FbSVMB6+P5PnH2sWu2xp72VzfU4v2295ttgKu5nMI/WjJey/uJE8dNpNz4drlI0Z9BqqaoPTwAlDSf8ZQXY2qoZpBP6SkvZf3HS+kCi55NOS+i4v2295BhdjOAEjezhuTote6lo8nlnt8U2M+1kpH9NQPb2F8PSn1Sa9a/gdN6MarWLr0+uKfqf8AEz/xPaeGptgdV0xAJZb31Dfc6LEg+1qhGz1d0syozX1kvXp7zo21eG8vlGIp/Zb9WvuNeYORnzXczzYC0OBB6g+KAnlwebrO3Q2apBUy95c7KRb6ok5c/lA7t5/WZjPvDlxbarLFg8fLcXmz85enivQ/cehdic4ePy2PlHedPzX6OD9Kt6bkR+JfQ8G3W+WobXStaykE4qYGDwjZK0Sco9wLiPgAuobPY2WKy+lVqcbWfodjjW1OAhg81rUKfzb3XYpK9vRcsVbkj4QBAEAQGf79fN0OMyqgt0Vq+R9PskD35jkhpAR4OkkeOaUj2NaPo9qhFCjlGRRdWU9+p6HL0JaLtbZ0bE1892lkqMae5S481HvbesuxJejmSa2N2ho9ktvaayUspqZGudNU1Bbymomd852PYOgAHsAC59nGaVMwxLxE1bkl1JcvidUyDJaeV4OOFpu/Nvrb4v3LsLvWrN0EAQFO1Zpai1tputtNxhE9DcIXQTMPTma4ew+wjxB9hAV/DYipQqxrUnaUXdGNjMJSxVCWHrK8ZKzIqSaF3M4Or9XT6bik1BpiYiV/5AzRuA6AyRtPOyQDALmdCMH3DpCxuU55TjHFvcqrTjb1Pg12PgcheX55s3WnPBLytF68Lr0pap9q0fsO124x9xt0aU2nTOmH0FbUDu3TUsUtRMzPQ8pc0NZ+s7w93iqUtlMrwcvLYutvRXJtJemzbfoK1tts5x8fk+BobsnzSlJ+i6SXe+BkHhN4UKraa5y6j1FLFNfaiF0UMEbu8bRh5y8uf+dI7wJHQDPU5ytJtNtLDGxWFwqtTT1b0vbhpySJHsdsfUy+bxmMd6jVkuO7fjd82/8AV7meVDDoZ9G+AQBAEAQGFePbZ3UG+Owj7HpqjjrrmbjTVAifOyEcjHEuPM8gdM+C1GdYWriMN5Okru6JnsJm+Ey3NPlOMluw3ZK9m9Xw0RdHCptvWbRcPeldO3GFlPcbbRBtXGx4eGTOc57xzDofWceoWTluHlQw0KUlqlr3mr2pzKnj81r4ui7xlLTlokktO5GQlnGgCAg/2u210NMdK6xgiDJ5XvtNY8DHOMGWEn3jEo+BHkohtRh15lddz8V7ztfRJmcn5fL5vTSa8Je4vzso9zJtW7E3Cw1MjpJdK15hhJOeWnmHeMb8A7vAPdhZuzeIc8O6b+i/Y/8ATNF0qZbGhmccVBaVY3f3o6P2WJSKRHMSKnaTRGbW+y7B4u1S3+XAo3n/AOkofe96OpdHDthsxf8A6XukSqb4fSVJDlpjDjV/tUdffvPN9wWuzb+Z1O5kn2M/XmF++iKHZC/2XdXfvPF/PqNbL/p593vOqdLn8wofff4Sf6mxwQHwQGrWH/dFW/8AGAf+urnK/Wf7f7x6el/RL/8Ap/3DaUPBdFR5hLU3t3Ztux+2F31NdHj0e2Q87Yw4B1RITiOJvvc4gfST7Fj4vEww9KVWfI2mS5TWzLG08FR4yfHqXNvuWpEPR21Fyr+EzdfdnVgMmqde2mpmg5hj0ajOC0NB8A/DcD2MZH5lRilhpvB1sZW+dNP1f69h1rGZtRhnuByLA6UaE4p9s+3uvr2tlI7IX+y3q/8AeiH+fVnZf9PPuXiZnS3/ADDD/ff4SfymxwUwH2mH9qBqH/hNF/1qNaTaD+ZS9HiTvo3/AF/S7pfhZirsdf8A6g1//wALov5uVa7Zb5tTvXvJT0v/AKXC90/FE0VLDjYPggNWtB/uikf/ABgf/wA1c4X6z/b956en/RN//wAf9w2lLoyPMIVQQA7Xz+y7o/8Aeib+fChO1H6eHd7zvfRJ/McR99fhJXcGLxHwpaCJwMWaD2+5SXKf5nT7kcq2y/XmK++zC2/3EfqHie13PtZtFIZIHZjvmoWOLYIIs4e1kg8GeILx6zz6rOmXLU43H1cXU+SYL9qXL/68eCJlkOzmEybCrOs+Wv0KfNvlddfUnpFay5Iznw18MuneGjRDbXZ4u/rJw11fcJWAT10g9p/RYPzWDo0eZJJ3GX5fSwtPchx5vr/11EI2j2lxec4ny+Idor5sVwive+t8WZHWeR4IAgItb5f/AEleN/SOg2Dv7BoGP5fvTfFj5zymON3n4xj4SP8AJR3Gf81j4YZfNh5z7+Xu9Z07JP5I2br5m9KmIfk4d3N+PqRHvtLdp5dquI8agoAaem1TG25QyMBAirIyGy49/MI5Pi8rR5/hnRxXlY6b2vp5/En/AEbZrHHZR8kq6uk919sXqvevQT04dt1Yt7NltO6mjLe8udI11Qwf3OdvqSt92Htd9imeBxKr0I1Vz8eZwvaDKpZdmNXBvhF6dz1XssXqss0wQHWT2IDqgCAIARkICM+/nBBedxt0LlfrLdbVDBdXNmkhrO8a+KQNDXYLWuBB5c+zGV0DJNsKGFwkMNXg246Jq3C9+bRyzaLYHE43HzxeGqRSnZtSvo7W5J6Ht2A4JK/a/X1p1FdL3Syz24zONNSRucyQuaWM9dwBAw5xIx4gYPirOd7X08Zhp4WjTaUravjxu9Ff0al/ZzYOrgMXTxleqm430SdtVZau3W76dRnDcfQtNuXoW52Grkkip7pAYHyRgF8ecEOGemQQD1UQwGMnhcRDEwV3F3J7meXwxuEqYSo7KatdcTDcfZ1aPEfr3fUjn+1wlhH2d2pW9u8dyhD1P4kIXRpl1tak/XH/ACl37G8K1m2H1NXXO23G6VklbTCl5Kox4Y3nDiRytGTkBarONpMRmNKNKrFJJ30v1W5tm6yDZHDZTXnXoTlJyVtbdd+SRkm522C8W6opKmJk1NVRuhljcMtkY4EOafcQStDTnKElODs1qiUVaUakHTmrpqzXY+Jg1/Z46JfWSvFdqGOF5zHC2pjxEPIEsJI+Jypgtusw3Ut2LfXZ6+2xAX0a5XvNqc0uq609l/Wc/wCp4aH/APXtSf8AOo//AA0/36zD6sPU/iP+G2V/Xn61/lL32V4b7JsPWXCWzVl2mFyYxk0dVM17PUJLXABo6+sR8CtPm2fYjMYxWIjFbt7WT5+lm+yLZjC5TKcsNKT37XTafDuS6yO3aA7cVtn3Oi1KIZH2y7U0cL5gPVhmjBbyuPsy3lIz44Pkp3sRj6dTCPCX86Lbt1p63Xpvc5p0jZZVp45Y63mTSV+prSz6rq1uvUwCpsc6CAIAgCA2kYXnNHrQIAgCAIAgGEAx8UAQBAfRvgEAQBAEAQAnAQGBN2OOR21u4l0sH+h5rq8/JsjWemUNGH08+WNflh9oHNj4grS4nOPI1XTVKTtzS0J1lOxHy3CQxXyulDe+jJ2a1a19Rbv+qRn/AOyjcr/mAWP+Xn/Uz9Rsf+HK/wDPUf7xh/jd4uRvvsqLO7Qes9PmG409U2suVJ3cDS3mHLzebg4gLWZvmfyih5N05R1Tu1oS7YrZP8mZj8oWKp1Lxkt2Lu9ba+ix7ex7uD49Y65pMnkkoqOYj3iSVv8ASX3stJ+UqLsXvLPS9TTw+Gqc1KS9iJ4KZHDCL/H5CLpvXsPQN6yT6n58e5slPkqO52r4jDR+18DpuwctzLszqvgqXukSfb4KRHMjGHGr/ao6+/eeb7gtdm38zqdzJPsZ+vML99EUOyF/su6u/eeL+fUa2X/Tz7vedU6XP5hQ++/wk/1NjggPggNWsP8Auirf+MA/9dXOV+s/2/3j09L+iX/9P+4bSc4C6KjzCRB3qq5eNviyoNuqGR8mh9CSem6gmjd6lVODymPPmP2oe8yn80KMYtvMMYsLH5kNZdr6vd6zreSxWzmRSzaov+Yrrdprqj1/vP8AZXMzTxkUcVBwla5hhjZFFFY5mMYwcrWNDQAAPYAOi22apLBVEuoheyEnLPcNKTu3NEV+yF/st6v/AHoh/n1G9l/08+5eJ1Ppb/mGH++/wk/lNjgphPtDtN1GpuEbVkdKx0klJHDWua0ZJZFOx7z9DQT9C1OeU3PBTS5WfqZM+j/Ewo59Qc+Dbj6XFpe0jP2Ue89q0Lr3UGmLpVQUb9TNgloZJXhjZZoucGLJ6czmvy3zLSPHCj2zWLhTqSpTdt61u9HSelTJq+Jw1LG0IuXkrqSXJO2vcmte82B82fP6lNzgZZG8XEdozYi1uqNTX2joJOXmjpQ7vKqfyDIm5cc+eAPMhYeKx9DDq9WVuzn6jdZRs9mGZz3MHScu3hFd7envNbW3up49a8ctnvEMNRTQ3XWsdZHFO3lljbJV8wa4exwB6hQGjUVTMI1Fznf1s9G5hhnh9mqmHk03Ci1dcHaFtOw2urpKPLAVQQA7Xzpu7o/96Jv58KFbUfp4d3vO99En8wxH31+EsTXvGrX1PD5pLbiwvrLVb6K1QUt8rmN5aiq6evDEMjEeD1OR3nh0bkuwq2bSeGhhaeiSSb59y7PHuN3gNi6Uc2r5virTk5twjyXU323/ALvHjwnPwgaJ0NpHZW1u0E6OqtFfGJ31px6RWS4w4zHxDwRylnQMxgABTHK6WHhh18m1T59ff/rQ4ftbjczxGYzWaaTjoo8kuW72PjfnxMprYkZCAICjbh62o9t9D3W/3B4ZRWilkq5jnBLWNJwPecAD3lWq9aNKnKpLglcy8BgqmLxNPC0fnTaS9Jgns7dIVdRoa+bi3wNF93HuMlxcXEZZTNc4RtHtAJLyPdyrTZFSfk5Yqp86o7+jkTjpCxcFiaWU4b9HhoqP7Vld+qy77nr7SLaNm6XDjXV1LG2W56Vk+VYOXq50bRyztHxjJd8WBfWf4ZVsK5LjHX4+wtdHOavBZvGnPSFXzH38Yv16ekxT2R28AfT6i0NUy5MRF3oAT+a7DJ2j4Hu3fwitbsxivnYd9695KelnKLOjmcFx8yXjH3r0Im0pccYCA6yexAdUAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEB8a+ggulI+nqYYqiCUYfHKwPY8eRB6FfUJyjJSi7NHxUpxnFwmrp8mYU3k4GdNa9jlq7C1mm7q7Lh3LM0kx/dR/m/FmPgVLcq2xxeGahiPzkO35y7nz9JBc72AwOLTqYT81Ps+a+9cu9W7mRJ3K2svm0monW2+0TqWY5dFI080NS0fnRv8HD7R7QF0/L8yw+NpeVw8rrn1p9TX+kcbzXKMVl1byGKjZ8nya60+fiuaLeWcawIAgNpC85nrQIAgCAIAgCAIAgCA+jfAIAgCAIATjxQDxQDCAY+KFbkZ+1Zu7Lfwwx05cA+4Xmlia3PU8vPIfsYo/tJK2Et1tHR+i2k55y5/VhJ+uy95jDsebG+S967uRB7uOGjpQfNxdK8j6gPrWv2Wh51SfcvEk/S9XSp4ajzvJ+CJzqYHECLu+0g3A7RfamxRuD2aaoai8Tgde7JDy3Pl+1s/jBR3GvymaUaa+imzpuRf8AK7JY7Ev/AKkowXbwv4slC0crQPJSI5kYw41f7VHX37zzfcFrs2/mdTuZJ9jP15hfvoih2Qv9l3V37zxfz6jWy/6efd7zqnS5/MKH33+En+pscEB8EBq1h/3RVv8AxgH/AK6ucr9Z/t/vHp6X9Ev/AOn/AHCc/G3xE/6XzZyeagdz6lvjjQWeJo5n964etKB7eQHPvcWD2qY5tjvk1BuPznovj6DiGxWz35VzBRq/ooedN9i5enwu+RzwTcO3+l72cggrm82pL04V94lceZ5mcOkZPt5Ace9xefamUYH5NQSl856vv/gU202h/K2YOdL9FDzYLsXP08e6y5FR41P7VTXv7zT/AHBXM2/mdTuZj7G/rzC/fRFLshf7Ler/AN6If59RrZf9PPuXidU6W/5hh/vv8JP5TY4KfOrpY66lkhmjZLDK0sex7Q5r2kYIIPQgj2KjSasysZOLUouzRD/eXsl7TqG9T12jL8bBHO8v+TqunNRTxEnOI3tIe1o9gPNj2FRfFbMwnJyoS3ex6o67k/SvXpU1SzCl5S30k7N96tZvt0KdZOzq3aip2UNTu9U0lsb6vd01VXScrfINL2j6Mq3DIsYluuvZdl/iZFfpCyJt1IYBOXaoL22Zl3Yns+tEbN3OO71rKnVmomOD/lC64kEbs/OZH1aD+6dzOHmtpgskw9CW/LzpdbIjnu3+ZZhB4em1SpfVhp63xfcrLsIW0H+6KR/8YH/81RJfrP8Ab952af8ARN//AMf9w2lLoqPMIVQQA7Xz+y7o/wDeib+fChW1H6eHd7zvfRJ/MMR99fhL0k4KrfxJ8HGg7pbRBb9Y0FhgbT1TvVZXMAOIJsez9F/i0n2jIWV+SI4rA05w0mor09j+PI0q2zq5PtBiqFa8qEqjuucX9aPvXPv1MCcMfEnqPgt3TrLTeaOuFodU9zerRKMS07xgd9GD0EgGPDpI3HX5pGmy/H1cBWcKi0vqvf3+KJ3tNs3hNosDGvh5LfteE1wa6n2P1xfpRsy0ZrO2bg6YobzZ62C4W24xCanniOWyNP3EeBB6ggg9QugUqsKkFUg7pnmzGYStha0sPiIuM4uzTKorhjBARd7SPWlXqKj0ltXZpD8q68uUQqA09WUzJABn3GTB+ETlHc+rSkoYOHGbXq/14HTejnBQpSr53iF5lCLt95p+7T0oqUPZb7ZxxNb32rPVAHS8PAP0AdFcWzmE+16zHfSfnF72p/3F8Ts7sudsuU5m1aR7R8svOfsR7O4T7XrH/E7Oeqn/AHEQ609U1XBTxnsZUOk9G03djTzuPQ1FBL05vpheHfFqi1NvAY+z4Rfsf8DruIjDaPZ28eNSF12TXL+8mu42oU87KmBkkb2yRvaHNc05DgRkEfQujJ9R5ekmm0zuqlDrJ7EB1QBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEBb+5e2Vn3Z0tPaL1StqKaUZY4dJIH46PY781w+3wOR0WbgMwr4Ksq9B2a9TXU+tGuzTKsNmGHeHxMbp+tPrT5MgLvZs9ctkNcTWiv8Ay0Lh3tHVBuGVcWcBw8nDwcPYfcQu15Pm1LMMOq9PR8Gup/64PmjztnuSVsrxTw9XVcYvrXX39a6/QWitoaUIDaQvOZ60CAIAgCAIAgCAIAgPo3wCAIAgCAwR2ie4992t4dpLpp66VVnuIudLCKinIDwxznBzeoIwVps9xFSjhd+k7O6Jx0e5dhsbm3kMXBTjuydn1ovDhH3Hm3W4ctJXurq3VtdU0DY6yZ5Be+eMmOQux7S5pP0rKyyu62FhUbu7a95qdrMujgc3xGGhHdipaLseqt6GZHWeR0EgDr0QGvftV99aXW+4dr0fbp2zQaW55q9zDloq5AAI+niWMHXyMhHiCoRtJjI1KqoRfzePf/A790WZHPD4SeYVVZ1bKP3Vz9L4d1ySXZ47H1OyvD3SfKUDqe8ailN0q43jD4Q5obFGfeI2tJHsLiFvsjwbw+GW+tZav3ew5z0gZ5DMc2l5F3hTW6n124v0vh2JGb7ncoLRb56qplZBT00bpZZHnDY2NBLnE+wAAlbiUlFXfAhVOnKclCCu3ol2sipwNST79cRO427k8T20FTKLNZ+ceETeUnHvEbIs+97lG8nvicVVxr4PRd3/ANW9Z1HbdRyvKcHkMH5y8+fe7+9v1IlkpKcrMX8av9qjr7955vuC12bfzOp3Mk+xn68wv30RQ7Ib+y7q7954v59RrZf9PPu951Ppc/mFD77/AAk/1NjgoPggNWM1VFRdoVJPNKyGGHXrpJJHu5WxtFYSXE+wAAkn3LnF0szu/r+89QKEpbKKMVduh+4SO2Po5eNrixuG49fG5+idCy+hafhkaQypnB5hJjzGe9PvMQ/NW/waePxjxUvmQ0j3/wCtfUc6zua2cyKGUUn/AMxXW9UfUur91dm8+ZL8ANHRSg5IYv41P7VTXv7zT/cFrs2/mdTuZJtjf15hfvoij2Qv9lvV/wC9EP8APqN7L/p59y8TqnS3/MMP99/hJ/qanBQgCAIAfBAataD/AHRSP/jA/wD5q5yv1n+37z09P+ib/wD4/wC4bSl0ZHmEICAHa+f2XdH/AL0Tfz6hW1H6aHd7zvfRJ/MMR99fhJYcF4DuFLQWeo+RoPuUkyn+Z0+5HKts/wBeYr77LN43eCyj4jtOuutoZBR6zt0RFNMfVZcGDqKeU/yXn5pP6JKxc3ymOKhvw0mvb2P3M22xW2dTKK3kK93Qk9Vzi/rL3rn3kROEbi0vfCJrupsN+p652m5ap0VztsjSJ7bMDyuljafBwx6zPB4HngmMZXmdTBVHTqLzea6n1r3nW9rdk8Nn2GjisK15VK8ZLhJck31dT5d1zZZpXVVv1tp6ju1qrIK+3XCITU9RC7mZKw+BB/8A8I8D1U/p1I1IqcHdM834rC1cNVlQrxcZRdmnxTPdNK2GJz3OaxrQSXOOAB5lfbLKTbsiGvC9X/6anjt1duG/Mtl0nB6FaMjLRzc0UTgPZlgmk+MgUVy6XyzMZ4n6MdF4L2XfpOwbT0/yJszQylaVKr3p+izfqe7H0EzPBSo48EBBbtcNnBSXjT+uaWH8lVsNouBDenO0F8Lj8W943+C1Q/afC6xxC7n7vedv6Js4vTq5ZN6rz493CXufrM79nnvGN2+Gu0sqJu9umnP9aKvLsuPdgd08/rRFnXzBW4yPFeWwsb8Y6P0cPYQfpAyf5BnFRxXmVPPXp4r0Sv7DOS3BCDh/ggOiAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAxlxXbNx7v7U1ccMQdd7U11ZQOA9YvaPWj+D2gj48p9ikGzWavA42Lk/MlpLu5P0P3kV2vyRZll8oxX5yHnR71xXpWnfYgG08zQfNdsPOpygNpC85nrQIAgCAIAgCAIAgCA+jfAIAgCAIDFfGJsDXcSWzM2m7dcKS21Zq4KtktSxz4z3ZJ5Ty9RnPjg48lrs1wUsXQdKLs7pko2Qz6llGYLGVoOUbNWVr695HPZHbLiC4NDV0Vq05adZacqJjNJRwXFpDX4AMkRdyvYSAMjlIOB0z1WhweHzLA3jCKnHqv/AKfsOhZ1meyu0O7Vr1pUaqVruL4dTtdPs1TMpjjL3FgYGz7A6374DqIqpj2Z+PItj+VcVzw0v9egjH+52Ut3jmlO3amveWxrndziM3ooZbbpjbz9gdNUAtfXVtZH6VG0/oucQGH3tY5w9mCrFXFZpXW5Spbi629f9eg2eCynZLLpKtjcX5dr6MYvd9KV7+lpdZ9OGLsy6HbrUNPqPXNfBqO8wS+kQ0cQc6jhlzzd49z/AFpng9eoDc9cE9Uy/Z+NKSq4h70url/E+dpukqri6TweWQdOm1Zt/Oa6klpFd2ttLoz7xBbpybIbNX7VUVEy4vstN34pnymITeu1uC7Bx87PgfBbrHYn5PQlWSvYgeQZWsyzClgXLd33a9r20b4aEJ9dcVW7XHHYrhpfSGkvRbW5oFxFBIZHyMPhHJPJyMY12PmgAuAPsyFEq2ZY3MIujQhZc7e9ux2fA7LZFs3VhjcfXvP6O9or9airttdb0XeZF2ZufEDsbtrbNM2XaGwehW2MjvJbnH3tQ9xLnyPxNjmc4kn6vALPwksyw9JUqdBWXb/Ej2cU9lszxk8ZiMfPel1RdkuSXm8Ei6P9HDiW/wDsi07/APqbP/HWR8szX+oXr/ia38ibH/8An5/3X/lLf3V1VxGbt7cXrTVbtXY6WlvdK+kllhucZkja7xLczEZ+KsYmpmlelKlKikmrcf4mflWF2SwGMp4ynjpNwaaTi7afsmBdtW7o9nvquTVF00ZKy33KH5PqBVPa6mky4PaO9ic4MflvTPjkjB9mmw/yvLJ+WnT0enZ61cnWZPJdq6CwVHEedF7ytx4Wekkrrrtw0JxcIHEjNxQ7Z1eoJrRHZn01wkoe4ZUmcO5WRu5uYtb48+MY9il+V494uk6rjbWxxLa3Z2OS42OFjU37xUr2txbVuL6j4b4bwbl6M1NJQaQ2xdqmj9GZIy4uusVPGJTzZYYz6x5cD2jOVTGYrF057tClvLrukXMkyjJ8TRVXH43yUrtbu427dd+GpBe98Ee8+v8AW9XcbhpGogq73XPqKmofUU4iifLIXOeQJCeUFxOBk4HtUOnlGOqVHKUNW+zn6Tt9DbXZ7C4aNKlXTjCKSVpXaS0XDi/E2NbJbS23Y/bG0aZtbf63tkIY6UjDqiQnMkrve5xJ+kD2Kd4TDRw9KNKHL/TZ54znNq2ZYypjK3GT4dS5Jdy0Lqc7lH0rJNWRO4i9Yb471bd3jSlv2kdaaS6h1NNWPvNPNI+Hn68reZoaXADqScAnpnqo1jquYV6UqMaNk9L3XA6ps9g9m8uxdPHVcfvyhqluSWtub14dhijhf2T3z4WtfVN7oNvDdYa+l9EqqWW400YkZzB4LXCQ8rgR5EYJWsy7B5hhKjqRpXvo9V8SV7T5zs1neFWHqYvccXdNRk9bW4buq9JNnZbWupddaVlq9U6Tk0fcWVLoW0T61lWXxhrSJOdgxgkkY/cqXYStVqQ3q0Nx9V7nFs5wWDwtdU8FX8tG197dcdddLP8A1qXgso1IQBAYi3t3e3M0fqiW36P2y/ZRR+jskjuT7tFTxCQ5ywxnDjy4HtGcrV4vFYuE92hS3l13sSzJcpyfEUVVx+N8lK783cbduu/DUhRDwhb6w7nN1iNHy/LTbp8scxrKXkM/e9783vfm83THkomsrzDy3l/J63vxXG9+s7Q9rdmXgvyf8o/N7m582fC1vq8bE2dkN3dy9ZaoZb9Y7ZnStIKZ8jriy7RVMbpQW4YI2+sObLjnJxyqW4TFYqc92vS3V13TOLZ1lOT4ej5XAYzysrpbu407a634aaF171a11LoTSsNXpXSkmsLjJUtifRMrWUhjjLXEyc7+mAQ0Y/de5ZOLrVacN6jDffVexqsmweDxNd08bX8jG197dctdNLL/AFoQm4oNk99OKbX1Ne6/bz5KioKUUlLSxXKmkEbOYvJc4yDmcSfIDACiOY4TMMZUVSVK1lZK6+J2jZjOtmskwrw1PF77k7tuMlra2itovSzK/DrrHfHZTbqzaUuG0pu1Hag2mhrGXmnhkZCX9OdvM4OLQT1BGQB0ytlgK2YUKUaMqF0ud0iK7RYPZvMcXUx1HH7kp6tbkmr25Oy4ksfnN6+1SY5WRd4/uCB29dF+yvSdJGdW0jWsqKZpaz5WiHQDJIAlYPAkjLfVJ6NxHc7yj5QvLUV5/j/E6bsFtsstl8hx0vzL4PjuP0a7r5rk9esxjwv6T4ieGNs1JR6GfebBUPMj7ZV3GnYInnxfE4SEsJ9owWnxxnqtdl9PM8J5sad49Ta9mpJtp8VsnnLVSpidyotN5Rlquprd17NbrrsX1vbuLxDbs6KuFhtO1g03Bc4nU89ULvBPUCJww9rCXta0uGRzYJwTjB6rNxeIzOtTdOFHdvzum/caPJsu2UwOJhia+N8q4u6W5JK/K+jbt1FhcKWgt9+E2e7MottWXm33gxPnp5blTxPY+MENcx7ZDjo4ggg+A8FhZbRzHBXUaV0+1fE3u1WP2ZzxQdTGbkoXs1GT0fG6aXiTf0RdrhfdIW2su1uNoudVTMlqqEyiX0SQtBdHzjo7lPTI8VL6MpSgpTVm1quo4pjKVKnXnToT34JtKVrXXJ25XKjWSyQUkr4o+9kYwuYzOOcgdBn3lfbbtoWIJOSTdkQo4nYt/uJ3R8dgk2vgsdpFRHVSNZcoJ5pXszygvdI0BoJz0bk+eOiieYflLFw8n5HdXHir+J2bZl7L5NiHiljXOdmvmySSfHRJ39ZZvDfszxBcLusJblZtFPrKStYI66gnrqbuatoJLTkS5a9uThw8yCCDhYmX4TMsHPehTunxV18Tc7R5xsrnWHVHEYm0o6xkoyuuv6OqfNe8nXtZqW9au0NQ1+obE/TV3nDzUW11Q2oNMQ9wHrt6Oy0B30qY4apUnTUqsd19XE4bmeHw9DFSpYWr5WC4Sta+nU9VroXC/wAFfMA6IAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIATgZ8kBrl3701Do/enVFup28lPT3GQxN/Ra/DwPo5sLvGS4iVfAUas+LivZp7jzJtFhY4bM69GHBSdvTr7y0VtDTG0hecz1oEAQBAEAQBAEAQBAd2fNQHKAIAgCAEA+wIDjlHkEFxygewIDlAYp44LPV3/AIVNa0dBS1NbWVFCGxQU8TpZZD3rDhrWgkn4Ba3OISlg6kYq7sSnYmtTpZ5hqlWSjFS1bdktHzZbnZybXzbbcM1u9OoZ6C5XirqK6qiqITFM0mQxsDmuAcMMjbgHz96x8hwzpYRbys223/ruNh0iZnHGZzPyUlKEFGKad1wu7NacWzPHKPILdEGOcDyCAYHkEBY3Ett+zc7YTV1kMJmkrbXP3DGt5iZmtL4iB5h7W4WHj6HlcNOn1p+vkbvZzHvB5pQxN7KMlfubs/Y2Yj7LPTF00pw9XKnu1tuFqqZL5NKIaymfBIWmGHBDXgHGQRn3FazZynOGFammnd8dOSJZ0n4qhXzaE6E1NbiV001xlzRJXAW/OcHHKM+AQHKAIDjlHkEA5R5BAc4wgCAIAgOOUeQSwHKPIIBygHwCA5IB8eqAYHkEBxyjyCA5QBAMDyCAYHkEsLnHKPIIDlAEBxyjyCAco8ggOcYQHV59iA6oAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIARkIGa7+Ja6MvO/2rp43BzBcXxAj28gaw/a0ruez1Nwy2hF/VT9ep5q2qqqpm+IkvrNeqy9xY63JoDZtpnWNp1nRCptNyoblAevPTTtlA+OD0+leesRha1CW5Xg4vtVj1Vhcbh8TDfw81JdjT8CpZB9qsGUEAQBAEAQBAEAQHZh9iA7IAgCAIAgCAIAgBHMOqAAYQBAEAQAjKA4DQEBygCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgOHHAQHQ9SgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAt/dPX9LtfoC6X2rcO7t8DpGNP91k8GMHvc4gfSs3LsFPF4mGGp8ZP1Lm/QjW5vmNPAYOpi6nCKv3vkvSzW5XV0tzrp6mof3lRUyOmld+k9xLnH6yV32EIwioR4LRdyPMFSpKpN1Ju7bbfe9WfJfR8H2tlyqbLWNqaKpqKOob1EsEronj6WkFfFSlCpHcqJNdTV/EuUq1SlLfpScX1p2frRknSPGLuFpDlaL4bnC3+53GFtRn+F0f/AIyj+K2Uyytr5Pdf2Xb2ar2EowW2+cYey8rvrqkr+3R+0yhpTtIJmhrL7phj/OW31OP8SQf0lHsTsCuOHreiS96+BK8H0ny4Yuh6Yv3P4mSdLccu3uo8NnuVVaJD+bXUrmgH9ZvM37VH8RsfmdLWMFNfZa8HZkowm3+T1tJzcH9pNe1XRkbTe49g1ixrrTerVcQ4ZAp6pkjvqBz9i0WIwGJoO1anKPemiT4XM8JiV/y9WMu5plaPT3LEM64QBAEAQAHCA7CRAc8496A4MiAd57kA7xAO89yAB4QHbOUAQBAEAQBAEAQBAEBZ+/W9Ns4eNqbvrK9UtwqbPYoTU1voTGPlhiHi8Ne9vNjp0aS456AqjdiqVy09U8YVm2/0xZr/AKl07q3TunL1NTQMutZSwPp6R1QWiHvxFM+SJrnPa3mczDSQHEJcWMt5VShygGUAygGUAz0QDPRAEBwXgIDjvPcgHee5AO89yA55x70A5x70A5x70A5x70A5x70A5x70A5x70A5x70A5x70B1JyUBwgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgOlTUx0dO+WV7I4o2l73ucGtaB1JJPgAPaqxi27LifMpKKcpOyRCPi/4kW7xX9los8rjpy1yFzXjoK+YZHe4/QAJDfPJPtGOu7LZA8DTdeuvzkl/dXV3vn6jg+2u1CzKssNhn+ag+P1n19y5evqMLKXEFCAIAgCAZwgDRyyB46PHg4dCPpR8LDncufTW9Or9Hhrbbqa90rG+EYq3Pj/iuyPsWuxGUYGv+lpRfos/WrG2wue5jh/0FeaXe2vU7ov3TvHduDZC0VNTa7sxvsqqMNcf4UZb9y0lfYvLanzVKPc/jckOG6Qs3pfPcZ98ferF96e7SKZga27aUY7zfRVuP8V7f6S09fYGP/Qrf3l70/cSDDdJ8lpiMP/dl7mveX1p/j+0Jdg0Vbbzannx76k7xo+mMu+5aavsTmMPmbsu528bEgw3SLlVSyqb0O+N/w3L407xJaD1U4No9V2UvPgyWoEDz9EnKVp6+QZjR1qUZehX8Lm/wu1GU4jSniI+l28bF40Vxp7nAJKaeGojPg6J4eD9IWqnCUHaSsbqnVhNb0Hddmp9ice5fJcGcoLhAEAQBAEAzhAdg/PigOyAIAgCAIAgCAICMXaX1tVrmw7e7V26nfXVe5WqKeOrpWSiMz26ixWVQLj0AIjjbk9PWXzLqPqPWXBvdsfqvitpLRYtUQ2vSO31BcILpdKOnqzWXC9ejvEsVMXBjY4IOdoLyC97g0AcnUmrVyl7Hl4Wqy4cXujKjcnU1bdIbHqCsnbpmx0ddNRwUFvildFHNJ3TmulqJuR0hc4kMDmtYG4JdRah6FV4JN7Knc7h2r73fLhJU0NmvN4ttPdqh/K6toKSrljiqXvGMnumgOf8AnFhd4kqqYa1MUcMu9OpdLbs7qUlxu99vJrqey1umrLd6+Sf5OdXNrZ2xF78vbHHTsjfM4k8rY3nxABom7lWtC5+DLeOu05wqaw3e3B1VdrnY7pcbjfqKWsfltJaoXGOEQxeDBJ3bpGsH99YOuMonpco1rY8+rN3L1pDh2vG8O51derU6pt8ldYtGWmufRigjMZfBFLJGWvnqnNAfK5zu7j6hrBylzl+sW10PSw6i4fOzhp7pqzVN6debXYZrzqGufVPdcampmjfN6NDK7JicZ5Y4gWjLWtwwNJDg5DmWtqfeLWu0/AZo/Rol1kzdbVNJbdK0d3uFLIJG3Kr5RJL3zySXQsMzw45P5IFUvoV5kvLFbTZbFR0TqmprDRwMgNRUP55Zy1obzvd7XHGSfaSV9nyepAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEBRNd7i2XbSxPuV7uFPb6VnQGR3rSn9FjR1c73AFZeDwNfF1PJYeLk/8AXHkvSYOYZnhsDSdfFTUY9vPuXFvsRDbiP4u7nvJ31qtbZrVpsnDoicT1wHgZSPBv7gdPMn2dWyDZelgbVq3nVfZHu7e31HENp9s6+ZXw9DzKPVzl39S7PXcw2pWQgIAgCAIAgCAIAgCAIAgOC0OGCMjyKB9p97fcai0yh9JUVFI8eDoJXRH/ABSF8TpwmrTSfek/E+6VWdN3pyce5teBdFq3+1xZGhtLq2/xtHg11W6QfU/K1tXI8vqayox9VvA29HaPNaWkMRP138blepOMTcmjjDW6nmeB7ZKWB5+ssWHPZXK5O7pW7m/ibCG22dxVvL+uMfgVK08c241tnY6W50FexpyWVFBGA73ZZyn7Vj1djsskrRi490n77mVR2/zmEk5TUl2xXusXNb+0X1TDn0qxWGpy7IMbpYcDy8XfWtfU2Dwj+ZUkvU/gbSn0mY9fPpQfdvL4lZoe0lqG49J0jC7z7q4kZ+uNYk9gI/Qr+uP8TPp9KE/p4deiXxiVaj7SK1O/2xpW6R/4Orik+8NWNLYGsvm1k/Q18TLh0n4d/PoSXdJP4FXou0T0fMB39p1HAfbiKJ4H1SLFnsLjl82cX6X8DNh0l5a/nU5r0J+8qlJx87fVAy+a80/69vcf5JKx5bF5kuCi/wBpe8y4dImUPi5Lvi/dc9dPxzbdVD2t+U69hcQBzW6YdT9CtS2OzNK+4v7yL0dv8mbt5Rr9mXwMvMfzNB8MqLk0O3OUBzzn3IB3iAd57kA7z3IBzhAC9AYfvfDDctRcT9m3NqdXvfUafo6i22+2OtcZpqemne10pDufn75wY1veZxgfMVLa3K35GYXND2kHBBVShhmycLF00htVJt7YdXzWTRRdNHD6NRf67UVJLI57qWGpLyxoHO5rZDEXtZgA8wD1S3Irc9Fq4V5LDLDp6g1A2i2qpaCjoqfSEFtjY2EQFxc30rPeOimJaZWPBc/lxzgOeHLC58Nd8Gts1dft079TXaqt2p9yrIyxNuTYhIbNA2mMP5JmQC5xLnOOQT6oyA1LC5StRcCtFqXhDuW1k2o65stxttHbjdmUzG9w2kMZp2x04PI2Fvdj8mD63M8lxc4uVLaWF9bnz3g4KbpvntLNZdQ68qajUFXNR99dmWmJsENNBURzupoKQuLI2SuiZzlznl3KA4uaAwN0XLt3Q4Wbbuht1ZNLVV0uLLVQX6lvlzDuWWW/Ogm9IMc7jgBskwY53KB0YGtAbgCrQTPNxAcMs++G5u3+oI9UVtii0PUVtQaampWSOq31EHcc7JHH8jIxhkDXhri3vCRhwBBoJmTrNaKewWmloaSMQ0tHE2GGMEnkY0YAyck9B4k5VSh6UAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAygGemfZ5oUuWTrziM0XtuHtumoKBtQwH+toH+kTk+XIzJH04W3wWRY/FfoaTt1vRet2NFmG02WYK6r1lfqWr9SuzBG53aI1FU2Sm0jafRgcgVtxw5/xbE04H8Jx+CmWXbCxTUsbO/ZH4v3L0nPs26S5yThl1O32pe6K09b9BHjWGtrvuBeXXC9XGqudY7p3k788g8mjwaPc0AKdYTB0MNT8lQiors9/X6TmuNx+IxlXy2Km5y637uSXYrFLWSYgQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQHotMXf3akYPF9RG363gK3VdoSfY/Au0I3qxXavE2gAYz7ivOyPV4VQEAQBAEAQBAEAQDJ80BzzEe1AOcoBzlAc859yA4LiUBwgCAIAgCAIAgCAIDHusuKbQ2gNS1Vnu15fS3CicGzRehzP5CWhw6tYQehHgVvMLs5mGJpRr0ad4vg7ru6yNY7a7KsHXlhsRVtOPFbsnyvyVuZSJeN3baPOL7M7HlQT9f8RZK2RzT+r/AMUfiYb29yRf9X/DL4Hwk46duY/C6Vz/ANW3Tf8AdVxbHZpzgv7y+J8Pb/JlwqP+7L4Hnm49dvYvCqu0n6tuk/HC+1sXmb5R/vItPpDydfSl/dZ5pO0F0Ez5seoJP1aAD73hXFsRmXNxX7X8C0+kfKVw33+z/E8s/aIaLjHqW7Ukn/y8TfvkVyOwuPfGcF6X8C1LpKyz6MJv0L/MeZ3aMaUB6WTUZH6sH/iK5/uHjf6yHt+BafSZl/KlP/D/AJjo3tGtMc/WwagDfPMBP1c6+nsHi7fpI+34Hz/xNwP9VP8Aw/E+je0X0mfGyakH8CD/AMRfH+4eN/rIe34H0ukzL+dKf+H/ADHog7RDRch9e26kj/8Al4nfdIvh7C4/lOHrfwLsekrLPpQmvQv8x64e0C0FK7Dm3+L3uoAfueVbew+ZLhuv9r+Bdj0j5S/rr9n+J7qbjt26qMc1xuMWf07dL0+oFWZbGZmuEU/2kZEekHJnxm1+zL4Cv47NuqMnu7jcKr/BW+Xr/GASGxmaS4wS75L3Cp0g5NHhNvujL3pFLn7QrQsWeSm1FNjyo2N+96yFsNmPNwXp/gYsuknKVwU3+yvieSbtFtIs+ZZ9SP8A/hwj/tFdWwmO5zh638CzLpMy7lTn6o/5jx1HaPafYT3WnL5J5c0sLf6RV1bBYnnVj6n8CxLpOwf0aM/8PxPDVdpLRNB7jSNa/wDwtexn3MKvR2BqP51df3X8THn0oUl8zDv0yS9zKHde0gvMwPoOl7XAfYZ6uSX7A1v3rMpbA0F+krN9yS8WzArdJ+Jf6KhFd8m/BItC/wDHZuFeS4QVdstbXf8AqtE0uH0yFy2lDYzLKfzouXe/hY0uJ6Qc4q6QlGHdH43Mf6q3c1TrgEXbUN4r2HxjkqnCP+I3DfsW7w2V4PD/AKGlGPo19b1I5jM6x+K0xFaUl1XdvUrItxrQwdABnyWe9dWaxacDlAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAVPRUHpWtbLHjPeXCnb9crFjYyVsPUf2ZeDMvAR3sVSj1yj+JGzX2n4lefD1SEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAQa47bObZxD1s2MC4UNNUfEhpjP8hdh2MqqeWRj9WUl7/ecB6QaG5nEpfWjF+K9xhxSshIQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAXFtBTir3b0tERkSXekBH/wAZqwM1lu4Ks/sy8GbPJI72Y4eP24/iRsmPQlcCPUIQBAEABygCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAICInaPWcwa601cMDFTQS05PvjkDvukXTtgqt8PVpdUk/Wre44z0nULYqhW64tep395HJT45iEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQF27Bxd/vlo9vjm70384CtXnkrZfXf2ZeBudnFfNcMvtx8TY2uDnpsIAgMP8AHrqmTSPChq6phfJFNLTsga9ji0s55GgnI6jplSnYzDxq5xR39Ury9UWyF9IWJlRyGu4aOW7FftSSNQHYQdqNvHS7b60tWoNTVeubRZK6kbbYdQyyVc1CyWOVz446gu73k9RuGvc4N9mAcKQbNbKYTNoVXWbi4tWcbc78U0RrbLbPHZHUw6w8YyU1K6lfla1mmre0z3uZ/VL9y2g4vaHa+4bR0F2hrqi203yjS6ifTviNXyZJifA4Hk5x+cMjyWmzbZeGGzP8n0ql1eKu19a3JdVyQZHtdUxmTPNK1JJpTe6no9y/N9duozJxZdu5R8LOz1Vq6XbCsvkdJW09GaVl+ZTud3rywODjA4dD1xhbLPdgJ5bhniXXUtUrbtuPpZp9mekuGb41YNYdwvFyvvJ8FfhZFl8HP9UTjjDsupq6j2p/Y+NOzwxGGfUPpL5hJG94dlsDQOrCMdVj7O7GxzSnUk6264W+je91frXUZO123s8lq0oKhvqaeu9a1nbqfWYv4UP6qD1DxQb+Umj27O2Wx01TSVdT6SdSS1MgMLOYN5fR2Dr556LAyHZyGYYxYWdRxum7pX4K/WbbajaiplWXyxtOmpNOKs3bjpxSLt46f6os1NwcVelDDtZYdQQah9J70Pvs1K+Hue7xy4heDnvPb4Y962O02x1PK3TUKrlv34pLhbt7TU7G7dVc68t5Wiobm7wk3e9+tLqL84Nu33dxebZv1FBtf8gmluDrbUU0t+9IzI1kby9jhC31SJB0IByCr2z2wqzPDSr+W3WpWtu35J9a6zF2r6R5ZNjI4ZYffTipX3rcW1b5r6ilcIf9Ur6M4pN3Lpo+fa7V+na6209RU+kMuVLW08rYZWxux+1uBJcCMtWjyvZevj8TLC0ZpNJu7vbR25XJJnW2GGyzBQx1eEmpOKsrX85X5tdRlzfHt7dguGy4Wmm1vVavscl5hlnp+WxSVjeSNzWuLjAXY6uHTHVfOd7K4zK5RjiHF7ybVn1d6R9bObZYHOoTnhVJbjSe8kuN7cG+oy+/tKdl6TQz9R1usWW20Q0PylLUVdBUxiGDu+8L3DuyQA05K+6+xub0qTryo+Yle948LXvxuWcNt/kVessNCv57e6k4yWt7W4W4lH2h7XHhs35vLrdpLePRl5uDIXVBpY6h8c4jbjmfyPY12BzDJx7Vp8LleLxNTyWHpuUuNlrob/HZzgsFS8tiqqhG9rvTUq0XagcO8uupdMnejbiLUMNWKB9ulvcMVSJyQBFyOIPOSQAPE5C+J5fiY1vk8qb372tbW/UXKeaYSeH+VwqJ07b29fS3XfqMuad3K07q6Nj7VfbPcWvPKPRqyOQk+WAc59y+cTgcThnbEU5QfamvErg8zweLV8LVjP7sk/BlbBz7D08xhYpnBAEAQBAEAQBARv7R+z99ojTVwDT/AFrcJICfISRE/fGp9sFVtiKtPrin6n/E5h0nUL4WhV6pNetfwIjrpxxoIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgLy4d8f6PWjs+HyvB/KWpz79XV/us3ezX62w334mxYeC4SemUEAQEee1KrPQuCfWDwQHCFpb8Rk/gpfsQv5UTXKFT8DIH0jNfkdrrnS/GjQ92HTgdCbhDOXemW4/5CZdB6OdKdf9nwZzTpd/S4bun4oxnxdOJ7Wi25PQXzT4Hw5aZafP1/4jX3qf7pINlf6Iv7lb94lF2uH9phd/36t38+VM9un/ACW/vR8Tn3Rl+u19yfgYM7E+4ObeNzqTryPoKGf6Q+ob9zlG+j6f5zEQ+zF+JLOlimvJYWp9qS9kWYy7Jcf/AE2KDp4Wi6fR+TC1OxH61j92Xgb3pJ/UUvvQModt7Xl2pttqQZ9SjuE5+mWBv9FbnpEn+eoQ7JP2o0PRNTXkcVPtgvZJl89iPcHS7NawpjJltPqSF7Wfo89NHk/TyfYtj0dzvha0eqa/CjT9LELY2hK3Gm/xP4mIeyhc13HDq49DzWu5lvTP/psS0OxH63qfdn+JEk6R1/IFH70PwMq3bhyO/Z5oFmPVFkrnfSZ2D8AsjpFv5eivsy8Sz0SxXyfEPnvx8GS73pJHAzqXrj/YJJ/+3hTrMf1PU/s3+E5llH6+pf2y/Ga++ybuEtNxoWaNrnctTaLjE/r4j0fn+9oXL9ipWzaHapeB2vpHp72RVH1Sg/8AFb3nx3ca+ftUa9jeZzjuHTYA6n/bMKtZhd7QSS/rV4o+8raWycW/6iX4ZEuO2LrW0HCtSFjjFPLqaj7qSM8r2kMqHEgjqOgU76QH/JsU/rrwZzTosi/yvJpcKcvGJjTsSeKHcaxb56mtlPr/AFk2hGn+/jpZL1UTQseypiAc1kj3NHR5HQdQcFQvYrLsLisXUpYmmpx3L2avrder0HQukbM8ZgsBRrYSrKEt+102tN16Pk+HMk5pvt7OIHRPaYf6GNRd9M6k0XLeorQ2nuVmY2pga6ma9zm1ELo3Fwfn54cMHGFrsbkGCnnzwNNOEHNR05aLhe/M2eXbSY6nsuszqNTqKm5Xa4tSa1tbkbj+Ffeqs392jp9Q11FS0FTJVTU7oqd7nsHI7AILuvVR/afJoZXj3hKcnJJJ3ej1XYSLY7aCrnOWrG1oKMm5Kyu1o7czI6j5KggCAIAgMNceNnNz4equYDJt9bTVHh4evyH7HqV7GVtzM4x+spL2X9xB+kKh5TJ5S+rKL9tveQcXYTgYQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAXZsLP6NvhpB/hy3im+2QD8Vq87jfL66+xLwNzs7K2aYZ/bj4mxzwXBz02EAQEZe1wd3fBPqV3XoHH/ITqabCaZjN/8Ap1PwnPOktXyumv8A1af4jRp2HVGG7fbgVGPWfXW6PPuFPKf6Sn3RzBeSry7Yr2M5z0tz/P4aHUpv2r4FgcXsbf8AVcNPdBh1z06T08f2r/MFqNoF/wCJY/ep+43uzD/8Hz+7W95JHtcpOTgyuoxnnvVuHj4flnH8FL9u3/Jb+9H3kD6M/wBdr7k/AwN2LNNIb3ulUDPIy0Ukef3RfUOH2NUa6PovyuIl9leLJf0rSXksJHnvSfsiY/7IQc3GJCT1IsNwIJ9nSJa3Yf8AWy+7L3G46S3/ACG/vw95kjtvKLl1ZtvU56PoLhDj4SwO/pLbdIkfz1CXZJe1Gl6Jpr5PiY/ag/ZIvTsRKJrNrNcT/ny6gpYz8G0wI/lFZ/R3D/l60lzkvD+JqOlmo/leHh1Qb9cv4GJeybg7rjb1Q3BAjtNzBz7P68iC0mxCtm9RfZn+JEj6R23kFFvnKH4GVztxY/8AZpoB+Bg2e4Nz/wDGj/zrK6Rf0tH7svFGJ0SP8ziPvQ8GS33sdycC2pTjw0I/p/8AIBTjMv1PUX/pv8JzXKH/AC/S/tl+M19dk7Sun407I5vhBark93uHo5b97guXbFRvm0OxS8DtfSNO2RVe2UF/i/gevWgz2uUuev8A5RYP56JVxP8ASR/2q8UW8J/Q/wD7EvBkpe2RofSeE+3z9f611LSOPl60VQ38VNdv43y6L6prwZz3otnbN5x66cvY4mBOxbtfpO/+rqzlyKTTnJn/AAlVEP6BUZ6P4Xx1SXVDxa+BL+lWolltGHXU8Iv4nS72nve2lZC787WUU/j5UrZPwXxUg3tVb/1F4XLlKoo7D3f9U165NH6MezgZycMVEf0rjVn/ACijvSI75zP7sfAknRUrZBD70/xGeVBjpAQBAEAQFh8T1o+W+H7VsGM8tukmHxjw8fyVudnqvk8yoS+0l69PeR7auj5XKMRD7Lfq19xrzJyV3M82BAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEBXNsaw27cvTlQP7jdKV/wBUzFh5jDfwlWPXGXgzYZTU3MdRn1Tj+JGyw+J+K8/nqRBAEBGftcWc3AxrB2Ae7gc7r7PyMo/FTDYh2zCX9nU/CyBdIkb5bT/taX40aMew5qg7QO4MOera23SYz508o/BdC6Opfmq8e2PgzmfS5FeXw0uya9q+JY3GK3k7W7S/T51w06fj1jWq2g/pJDvp+43WyzvshU+7V95Ivtcoy/gyuhyPVvVvPx/LOH4qW7d/qt/ej7yDdGf67j9yfgjFvYs2YN2z3Nr8DmnrKak5vc2mldj65Fpuj6najiJ9qXqT+JIOlao/lGEp8kpP/El7jDfZDN5OMWMeOLDcB/NLQ7DfrZfdl7iT9Jf6j/bh7zK3bfRf2NH4/wDaTc/83K3fSLxw/wC1+6Rzomf86/Y/eMhdi3bxT8NN2qMAOq9Uy5PtIZBTtC2nR9FLAzl1z9yNP0qzbzOnDkqa9rkYK7K7+t+O/VkZyHG3XZuM+VbGo3sVpnFT7s/xIlnSKv8Aw/R+9T/Ayv8AbitxqXb53Xra7i3/ACsSyekb9LR+7LxRi9En6HE/eh4Mljvcwu4FtSj2/sFf/wBQCnGZK+T1P7N/hOa5R+v6X9svxkHexstIruKK7VRHWg0zUuB98k0DPuyudbBU75lKXVB+1pHXOlKru5RGC+lUXsUmUfWf+65S/wDGLB/PRLExP9JH/arxRl4T+h3/AGJeDJadr60Hg1nOM8t/txHu9aRTrbxfyZ+3H3nNujJ2zr9iXuMJ9iNTB2uNx5cdW2yhZn4zyn8FHejyP/MV39mPiyW9LEv+Ww0ftS8EU/WE4tPbZUUjujZNSUY/5S3sb95Vmv5m1af217Yl7DfndhpLqpy9k7n6Juzqi7vhctR6evWVbvDw/LOH4KKdIL/lqouyP4US7otVtn6f3p/iZnNQk6KEAQBAEBb+7NOKvazUsRGRJaqpv+Res3LXbGUn9qPijW5xHewFeL5wl+FmtWE80LD5tB+xegHxPLkeB2VCoQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQFQ0lL3GrbS/9Cup3fVK1WMUr0Zr7L8GZOCdsTTf2o+KNnHtPxK89XPVYQBAR57U2hFw4ItaRnrmnAx55yPxUu2I/WaXXCp+BkF6RF/I7kuU6T/8A2RNBvYb1GKbcWH/e7XJ9lQFP+jmX6ddkPec46XIO+Gn2zX4S0+OSX0PtWNMS+xtVpx/lj8owLX7S/wBIoPtpeKNlsg77JVe6t4Mk32skHe8Feoz7Yrpb3fVVAfipltwr5VN9Uo/iOf8ARvNrPaa64zX+FljdjbbhT8L+ranHWqv8wPwZRwgfyitbsDC2X1Zdcn7Io3HSlUTzWjHqgvbJkeOyJ/tyWDzsVx/7NRXYb9bL7svcTXpM/Ub+/D3mUO2+rv6921peXwjuM/N/Cp24+xbnpFl5+Hj2SfgaDomp+Zip9sF+JmVexrLTwoSAYyNT1ef4tOt1sB+rn99+CI90pJ/ldX/q4+MiOXZuVBtvaN3un6t7+O/Q48fCYux/iKJbIvdzyS/tPEnW3q3tmov+y8P4l4duTHm47duz40Nzb/jQFbDpGX5yg+yXijV9Eb/NYlfah4SJYbgRi78EF2a3qJ9BPI6+P+tufwU0xXnZNLtpfunOMF5m0MF1Vl+Mhz2JVvE26OvKzGXQ2GliB8ueoz/QUE6PIJ4qtLqgva/4HTulmbWCoQ65y9kf4llanpXVva9Pib4u3Eh+ySM/gtdXjfaVpf1q8UbfDSUdjrv+ofgyVPbCT8vB6G/33UNAB18hMfwU129f8mr78fec66L43zl9lOXjExD2IcedSblv9noVub/lJytJ0d/pa/dHxZJOln5mF75+ES0uIWrNo7Ye3TjoW6lsjv40VO38Vrs2k47TKS+vDwibTI6alsXKMv6ur4yZ+kLs+Iu64XLL76msP/SHqM9IDvndXuj+FEq6L422eovrc/xMzYoWdBCAIAgCAo+4LO80Fe2/pW+oH+ScsrAu2Ipv7S8UYWZK+Eqr7MvBmsyn/wBrx/qj7l6DfFnlaPBHdUPoIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAID02aTub1RP8OSoid9T2q3WV6cl2PwLtB2qxfavE2f+0/Fed0erwgCAwR2ksYm4Q9SxnwkMLPrkAUx2EjvZvBfZn+FkB6Sp7uRVJdUqf40fn/7D+1ujduRV9QxrLbS4x7R6Q77lO+jqnaVeXZFeJzzpaq3jhYdbm/wosLtGqwW7tJ7TUZIMAsEh+iRpWr2tlu57GS5eT8TcbCxUtmZwfPyvgS87Uui9K4Ktcn+8y0kv1VsX+dTvbSN8pqvqa/EjmfR5NRz2hfmpL1xZj3sdZi7hO1JH7I9Q1ePdmlgK1mwbvl1RdUn+FG66UI2zelLrhH8UiNvZG/26FN+8ly/ksUS2H/Wy+7L3E56TP1G/vw95kvtvf8Azk22/wCB3H+dgW36RP01Dul4o0vRN+gxP3oeEjLXYztLOFSoJBAdqiqI9/qU63XR/wDq6X334IjfSm75tFL+rXjIwD2dNv5+0p1USMeiC/ux5ZqeX+koxsnD+Xpp8vKeJMtuaiey9Jrn5L8JdfbiRgz7bn2mC5t+jNOs/pFXnUO6XuNb0SOyxPfD94lRpbN/4HKDHrel6BaPjm2YUyoWnk0X10v3DnmJi4bQST4qt/8A9CH/AGINQ79nOv4wcNfZKF5HvE7/APvKCdHT/wCYrfdj4s6Z0ufzbD/fl4ItGpZ3nbH4zj/ygg/VgrC//wAo/wC6bJ/0J/7PvJK9sWSOEqgHsdqOjz/yU6l+3v6sj99eDIF0XfriX9nLxiYs7EJv+vW5Z/8Au1uH+PULS9Hf6Sv3R8WSPpZ/R4Xvn+6Wvv8AWr5b7Y+1U2cCTUNkcT7mwQP/AKKwM0p7+06j9uHgmbPJqqp7Eym/6up7ZSXvP0gcAHXhX06fa6Wrd/0mRRPb1/y5W/Z/CiX9Gats7Q/a/HIzMoeT0IAgCAICkbgu5NB3s+VvqD/knLKwP84p/eXijCzJ2wlV/Zl4M1l0/wC0R/qj7l6DfE8rR+ajuqH0EAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEB9KR3JWQu/Rkaf8YL5n81n3TdpJ9q8TaFE/vI2u/SAK862toesE7q52QqEBgztGCBwq3rm+b6TS5+HejKmmwH65p90/ws570of0fqfeh+JGhLsTXsdp3c4NHT5ToSD7u7nwp90d/NxHfH3nOeln52E7p+MTC/ahVXccfskuTmClszvhhrStBtlK2dN9SgSjo/p72zyj1up7dCcXaQUnyhwVbkY68lC2YfwaqF34Lo21q3sor26k/amck2Eahn2Gv1tf4WjEfY3xyN4YdXFw/Ju1BP3Z88UcOfwWh2Av8AIa33v3USXpSa/KdBLjuL8TI6dkcQONCl99kuWP4rFF9h/wBar7svcTTpM/Ub+/D3mT+2+jxfNtX+dLcW/wCUpz+K3HSIvztB9kvFGj6JX+ZxS7YeEjMvY9UJpeEGikI/21qGukHvw+Jn9Fb7YONssT65y9xFek6TectPlCHgyP3ZqS+m9ojrqfx5qe9uz4eNcxRjY+W9ndWXZP8AEiabfx3Nm8PFcnT/AAMuHtvnA1+2kfXrFcnf41MFldIj8+guyXuMPomXmYqXbD94lJw1PN64IdG5yTUaLij/AOiFqmWULeyekv8A01+E53nsnHPq8uqq3/iId9iJC9u52uzg923T9Ixx8nek9PsBUB6O2/lVWNvoLxOodLSTwlBvjvy/D/8ARa1dJ3fbGZ8P/KE0fXgLEbttPf8A9Uz7X2Kt/wCj7yTfbDU/e8IVO/H7TqKhP1snH4qYbe/qyP34+DIF0X2/LMv7OXjExr2IVFik3MqSD1fbYc/wah34rU9HUNcRP7q8Wb7pZqa4Wn99/hRbO6L+ftqrR0+bfrW36qKNYGO/pVH78Pwo2OW/0Gn/AGdT8bP0Z8AbeXhS0x+6NSf+kSKHbdu+eV/2fwonHRqv/DuH/a/HIzIogTsIAgCAICj7if8AmBfP3vqP5pyy8D/Oaf3l4owcz/mdX7svBms2D9oj/VH3L0E+J5Xh81HZUPoIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIBnl6+XVLXKp21NoNsf3tup3fpRMP8AihedZq0mu09X0neCfYfdfJcCAj52ntwFs4O9SzH+5mJ/8Ul39FTLYRtZqpLlCb/ws5/0l2eSuL5zpr/GjQ32HjS7Rm4smfn1tu/mJip/0cu8K77Y+DOc9LmlTCx7J+MTB/ao1Bbx0XdxIHdUNr6+WIWlRzbR/wAsVO6PgS3o9Vsgp98/FmwbjXoBeODfcmI9ebTlRKPeWtEg/krqW0UN7Kq6X1H7NTiWyc1DO8LJ/wBZH2uxhjscXCThS1EM5/2RVWR/8rAo/sH+ran33+FEq6UFbN6b+xH8UiNHZJ9ONOk/ea5/yGqJ7D/rVfdl7id9Jf6jf34e8y323sOX7aSY9lyZn/m5W66RV52Hf3v3SO9Er0xS+5+8Z27Ki3/J/BXo52P9tVlbUfxqyQf0VI9iY2ymm+tyf+JkP6R5XzysupRX+FEW+yxl77jv1g/r69BdndffWxqGbFO+cVH9mf4kdD6Rv6P0fvU/wMr/AG3VRzau22hz82hr348szQD8Fl9In6ah3S8UYXRP+gxX3oeEiWPA+75Q4NttAcOEmnKeP49HNU12b87KaF/qL3o5ztcnTzzFW5Tb95ErsW4BQbp7nUx+dFb6ZgH6tVK1Qfo+VsVXj1RX4mdK6VpXwWGb5yf4UY51XU+h9rvJJ+juLD9ssY/FanEO20t//VXijeYVX2Ot/wCg/Bks+13h5+DOqP8Ae77bj8PXePxU627X8lN/aj4s5n0ZytncV1wn4Fj9idb2RbP67qgcyT3yCJ3TwDKUEfyytb0eRXyetL7S8P4m46WJt4zDw5KDfrl/Axtrd4rO2woAfBmpqBnTp82hj/FabFtPaqP34/hRIcBBx2Hknzpzfrkz9I3BHSeh8K2jG4xz0bpT7+aWR2ftUH2znvZ3iH9q3qSRPuj6nubPYVfZv622ZVUYJkEAQBAEBRdyXFu3d+I8Rbak/wCScszL1fFU19peKMDNHbB1fuy8GazoP2hn6o+5egXxPLMVojuqFQgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgOsxxC/9U/cqriUlwZs80xN6Tpu3yf3ymid9bAvO9dWqyXa/E9W4WV6MH2LwPcrRkBARh7X2t9A4G9VSZxiN5+qnnP4KY7Du2PqS6qVT8JAOkZb2XUoddakv8Ro47Dkf7Adwv+G27/q8yn/Rz8yv+z4M5v0ufpcL3T8UYC7VCTn449SjGOSltzT7/wCtY/8AOo1tj+uKv7PgiY9Hy/8AD9L9v8TNiPGddBZ+DTcWoJxjTM7B8XxtYP5S6rtDPdyqvL7D9uhxDZSmp53hov8ArI+x3MEdjHWmTh41rTZz6PqAuA8uejj/AO6o1sBL/kay+1+6iYdKi/lGhLrh+8yPHZKODeNWiBHzrPcx/iNKi+w7/lWP3ZeBNekpXyOX34e8zP23UGbJtpJj/wBLuLM/GOnP4LfdIkdMPL73uIx0TS87FR7IeMiQfZw0otfBTtvnoHW91Qf4VTM/8VKNkouOUUO5v2tkK26kp59ibfWS9UUiGnZK1hrONXUMo6iez3KTPxqoiPvUB2GlfNZy64y/EjqHSXDdyOnHqnBeqLLg7bSUu3V29Yc4bZqp311Lf8yyekJ/81RX2X4mL0UxXyHES+2vwkt+AuoMHBbtpK7p3Vhjd9DXPP3BTfZd2yig39X3s5rtmnLPsUl9f4EQuxpvPpXEBuGCf9v2UVOPPFaD/TUG2AqXx1Zdcb/4v4nTOlSlbLcO3xjO3+D+Bjrc6Qxdq9VuacEbi02P+cQrVYt/+I3/AGq8UbvAJPZFJ/1EvBkze1opu/4LL4R/cbrbn/8ASAPxXQNuV/JUvvR8TlvRr+vIfdn+Es/sX7b6Nw3amqiP9t6je0H3R00I+9xWB0fQtgqsuufhFGy6VKl8zow6qfjJ/AwpW1XpvbURuJzya0jj/iUob+CjVV32p/7i8CX0E47Ea/1L/Ez9MnCRj/S0aHwMD5Hg+5QXar9cYn778ToWxVvyFhLf1cfAyKtASgIAgCAICibl/wBjm/8A721P805ZmX/zqn96PijAzX+Z1fuy8Ga0IP2hn6oXoA8srgdkKhAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAdZ+sEn6p+5VXFFJcGbMtvZe/wBBWR/jz2+nd9cTV57xqtiKi+0/E9UZbK+EpP7MfBFYWMZoQEUO2pc6Ls99byNyDFSzO/6LUD8VL9i3bF1v7Kp+EgnSAr4PD/29L8RpL7D0Y0BuH++FvGM//d5V0To6/RV++PgzmHS4/wDmMMuyf4kYC7VABvHFqM4/9EtpPv8A62jUY2x/XFVdkfBEz6Pn/IFL9v8AEzYBx5sMvBBuNygk/IJdgeQfET9i6jtL+qK/3fgcU2P/AF5hr/XXvME9jHE+DZDcafJ5TeYw0Hwy2iyfvCjHR/F/JcQ/tL8JM+lWSeNwsfsv2yMEdkTGKjjLppHfOjsVxeMeGS2MfiVG9iF/Kqv9WXuJf0lv+Q32zh7yTvbF8P8Aq7X+2egLnY7LU3emoGXm81jqctJo6SnghdLK8EjoG+tgZJAPTKt7dbW5fXxv5MTaqUZWd1o3JKyT7Ho72Proy2IzTD4D8syinSxEN6KT1ShJ3cl2rVWbMy8HWlqvTPBxt9ST0VXSSw6ZppJI54XRvj7xheCQQMZ5sjPjkLo+zGMw88qw8YTi24tLVauPzl3rmuXM5JtlgsTDO8XOpTkkppu8XopW3W9NFL6L4PkQa7GaKMcUOou8aTMzTc4jOfA+lQc32KC7A2/KM+vcf4kdN6Uk/wAkU7cPKR/Cy4+21ga3czbuXrzPtFYw/AVLCPvKzOkOK+UUZfZfijB6KJv5LiYct6L/AML+BLPghkFbwS7dd2wM5tNRxgDzAe37SPtU02ce9k9G31Pijne1vm7QYlt3/OfAhl2L1O9nEJq8kdItNlrvcTVxf5ioF0fJ/Lqif1P3kdQ6VpJ5bSa/rP3WWjr2mbWdrVPE/PK/cWnzjx6TxH8Fr8Ur7Rtf+qvFGzwcmtj01/US8GTJ7WOqMHBTfx0Pf3O3MOfZ/XId0+pT/bh2ymX3o+Jy7o2X8uw+7P8ACW72OFSybhOuUYPrw6kqw4fGGnI+xYuwMr5dJdU34IzelKLWbwfXTj4yI/2idn+rSuc4YH7OJWAAZ6+juA+3qotCS/3pbf8AWPwsTarTf+5CSf8A0k/8SZ+mbhCf3nDJoc//AIRCPqBCgu1atnGJ++yf7EO+Q4T7kTJCj5KggCAIAgKHua7l231AfK2VJ/yTlmZd/Oqf3o+KNfmrtgqz+zLwZrQg6QM/VH3L0C+J5ajwR3VCoQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQHEgzG4eYIVVxKPgbJtnZ/StpNLy5z3lppT/kWrgGaRtjay+1LxZ6iyWW9l9B/Yj+FFxrBNmEBFbtooe97OfcZ397t0rv8jKPxUq2QlbGVP7Kr+BkJ27jfA0n1VqP/wAiNInYekfsG3EHtFdbv5iZdH6OfmV++Pgzl3S5+lwvdPxRgTtUml3HFqID/wBTto/6NGo3tj+uKvdHwRMOj79QUv2/xM2K8Xj2Q8H+4hkaHMGlqsFpGf7hgfbhdWz5pZXX3vqPwOHbMKTznDKPHykfEwL2OlF3PCxq+c/Onv1QD/BooR+JUZ2BhbL6suuT9kUTLpRnfNaMeqC9s2R47IL+3Di/eCv+6JRXYf8AWq+7L3E16S/1H+3D3m6S76AOuNlYYYmMlnfpq5UETHDpI6qpTEB9JAB+K4VtvVa2mxsn/Wv2M9IdHGHUtjsvhHnQXtRU59Eut+iqyndFhosNJQhp8A6GIgj6MBbHZbOlHF5ZQTs4YiUn3VPJx9tmmabbXZyUsDnOKlG6qYWEV30vKy9abi0aZuyIZ6Jxj6mhBwG2SvZjz5auH/Mu2bCxcc1nF/Vl7JI8+dJslPJKU1wc4P1xkXP227B+zrbh353ybXDPu7+JZvSH+nofdl4o1/RP/N8V96PgyWPAPCBwb7YNIOH2ODOfe9+fvU12WX8k4f7vvZzvbX9e4v778ERO7HKjjh3z3Tc1oJhoWRMPk306T/uhQno/ivlmI7Ir8TOjdKk38gwq65P8CMaaz/3XKX/jFg/nolp8V/SR/wBqvFG+wn9Dv+xLwZLrtdJu64MK4f3y925v+UcfwU826/Vb+9HxOZdGqvnkX9ifgWh2K1Q9+wGsIjnu49RAt+JpIs/cFgdHrbwlaP2/3UbXpWivyhQl1w/eZiC9UjaLtrIGs8H6vp5T8XUjXH7SVHq6ttUrf1i8CV4Z32Ibf9VL8TP0scGz+fhe0Qf/AMMYPqc4KD7XfrnE/eZPdhHfIMJ9xe8yao4S0IAgCAIChbof2NNRfvZU/wAy9ZuXfzqn96PijXZv/Ma33JfhZrSg/aGfqhegHxPLceCOyoVCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAEZGEBsV4dqr0zYjSD85zaacfUwD8FwjPYbuY119qXiemNmZ72VYeX2I+Bea1RvAgIwdslD3vZwbodPm2mU/4jlJtlHbGy/s6n4JEP23X8nwfVVo//ACRNGvYeEfsR3F/4Xbf5mZdL6Ovm1/2fBnKulz9Jhe6fijCPaj0/e8eF2YOhmpbSPiTCwKObZL+Wai61DwRLej5/+H6ffPxZP7j3qTa+C7ctwPUWOSHx/Sexn4rp+0z3cpr/AHfgcV2Mi5Z5hbfXXgzDfY/VDDwl6raHAuhv9YXAeIzRwkfXhaHYWa/JlW3KUvwolXSbBvOKN+cI/iZHHsfznjChPnp+vP2RKJbDfrVfcl7icdJitkjX24e83mbSP7zbi0564iI6+5zlxHpKhu7T41fbv64xZ6E6H6u/sbl76oNeqckVbUQ/1hrP8A/+SVoNnf1rhf7Wn+OJJ9rv1Fjv7Gr/APHI0h9lhH6Hx46thI6tt92Z9VbGvTexitnNXun+JHkLpD12doPtp/gZcPbcgDWO259voFeP8tCsnpE/T0O6XijE6Jv0GK+9DwkSw4PZDZeCnb6UDBp9KQTDPmInPU1yDzMootcoJ+y5zjad+Uz3E73Oo17bEQOxRrxVbpbhc7szVNmpp/j/AF07mP1uH1qC9Hcv+arX4uK/EdN6WadsHh3HgpyX+FW8Cw9XRmXtdpGg4J3Fg/nY1q8T/SV/2q8UbvCf0O/7EvBkre2Em7rg85M473UNAPHxx3x/BTbb2VssXbOPvOcdGEb5y31U5e4sPsSbsZtvdxKD2QXOjqAPLngkaf5sLXdHc/zVeHU4v2P4G36WKaWIw1TrjJepr4mNdVQSUvbTQCR5c52sKWRvua6lYQPoGAtLiE1tUr/1i8ESHCyT2HbX9VL8TP0f9n7fhe+FqwMzl1ukqKN3u5ZnEfY4KK7e4fyWd1X9bdfriveiW9GeJ8ts9RX1d6Pqk/czNKhxPggCAIAgKFuicbZ6iPla6r+Zes3Lv53S+9HxRr83/mNb7kvws1pQftDP1R9y9APieWo8EdlQqEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEBy3xCMI2BcJdUavhy0k89eWi7v8Aivc38FxDaaNs0rr7Xikz0dsbPeyXDv7NvU2jIq0RJggI5drfQiu7OHdwH+52Cd4+gf8A9qQbMTtj0uuNT8EiL7YQ3stb6p0n/wDtgaH+w7IGntxvDJmtv81OuodHPza/7P7xyLpd/SYX9vxiYr7Sy3Gs7RKGDGTVssTAPPPI1aTa6P8ALnf5P3Ei2Dn/AOG79Xlfeyanaa1houCrcM5x3sUEPT281ZCMLoO2EksorLu/EjlPR/FvPsN2Xf8AhkYn7Hqn5OFPWcuMd7fakfVRQ/51o9hFbLq7+0/wok/SZK+b4ddUV+NkeOx//twIP/d+v+6JRfYX9ar7kvcTLpO/Ur/tI/vG8fZdxdttbs56d4Bny7xy430qpLanFW+x+CJ3joTbexeCv9v/AOSRXNR9LDWf4B/8kqL7OfrbC/2tP8cSabW/qLHP/wBGr/8AHI0g9m9OKDtHdUQHA76K/R4Hh0qQ7+ivTGyct3Pqi6/KeJ5F27ipbMUpPl5L8JcXbfnl1VtyfK33A/5WFZfSL+mofdl4oweiVXoYlfah4SJbbNwiwcE+nGn1RS6Hicfd/WHMfvU2wC8nk8L8qf7pzfM2quf1d3nWf47ENexDhzuPruX2tsFG366jP4KB9HSTxFV/YXidP6W5NYWhH7cvAszU/wDuvbv+MWH+djWrxP8ASX/urxRucH/Q/wD7EvBkou2McRwl0I9jtR0f83Optt9+rY/fXgznPRf+uJf2cvGJjHsQqo+k7lwZ6GO2y49+ahq03R0/PxC7I+8kPSylu4V9s/3S2t3WejdtHaTnl59Q2lxPh1dSRD/+lh42y2qj9+H4UZ+Wq+w0/wCzqfjZv/7Le/urNp9Q205IoLqJW+4Sws/FhWr6T8Oo4+lW+tC3qb+Js+hzEuWW1qD+jO/96K+BJ5czOvhAEAQBAUHdT+xhqP8Aeuq/mXrOyz+eUfvR8Ua7N/5jW+5LwZrTh/aWfqj7l348tx4I7IVCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAeCAnnwUVfpXDbp8ZyYXVEXwxPJ/nXF9ro2zWq+u34UehdhJ72SUV1by/xMyqo2S8ICOva1VPovZv7wEEBz9O1DB7yQt9s1G+PX3an4JEZ2ulbLWuudJf/ALIGgvsO6mT5R3Gh/uJpbZJ/C5px9y6X0cyflK8eyPvOT9LlOPk8NPnvTXo80trj9o2VXagaUjd82eTT4d/y4H4LE2nSe0NNP/0vEzdjZOOylaS4ry34SUHatVjoOCnVmDjv66hjP01bD+Cme2z/AJJqd8fxI5/0cL+XaXdP8LLE7IHH+lC1TjGfl2tz/wAzgWs2G/VdX70vwo3fSXf8t0fux/EyOPY/f24EH/u/XfdEonsN+tF9yXuJt0nfqV/2kf3jeVs7/Y2tf6jv5blxfpR/pRi++P4InfOhj+hmBv1T/wDkkV6603plunhwT3sbmdPeColk9fyOPoVvqzg/VJMnefYb5RleKw/16dReuEkaM+z1hM/aY3p4PSOTUDz78yPH4r09sur5/NrrqeLPHu2z3dlaafVR8F8C7e3HGL1t07HX5Puf8uBZvSN+lofdl4o1/RJ+hxP3oeEiWt9mZpngmqXtOGUWgiW/RbcBTaclSydvqpfuHNaUXVz9R66375DrsRxybg6/Z7RZKL7J3BQbo60xFZfZj4nTelvXDYd/bn4IsbU/+69u/wCMWH+djWpxP9Jf+6vFG8wf9Dv+xLwZKHtjv7Uyg/8AeSj/AJqdTbb/APVsfvrwZznou/XEv7OXjExT2ITz+yXctvTAorcf8pOtL0d/pcR3R8WSPpZX5vC98/CJanEvPIO1/tZjJD2ahsLRjx/a6f8Azla3OL/7zJr69P8AdNvkEV/uZJP+rq+Mjfj2VM59G11F15RJRvHkDiYfgvrpUj5+GfZPxiYvQvJ7mLj2w8JEu1yQ7kEAQBAEBQN1TjbDUn71VX8y9ZuWO2Mpfej4o12bv/kK/wByX4Wa1IDmFn6o+5d/PLceB2QqEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQE3+Aeq9I4fKdmc9xcKpnw9cO/pLj+2kbZm+2MfA710dzvk8V1Sl4395mlRMnQQEZO2LqDTdnDuk4ZA+R5eY+wDkcST7lJdlEvlrv9Sp+CRENtm1l8bf1lH/AOSJop7DamjmsW41ZHJHJ+VttPljg7wjnd7PiuldHMdK8vu+85T0uS8/Cx++/bEtbjk/L9qro1vKSI6jTrT0z/dwfxWv2m/pDT76XibTY1f+E63dW/CSL7W15j4Mb00Z/KXi3Nx7T+XJ/BS3bp/yXL70fEg/Rol+W435Qn4GO+xuuDpuHPcKjPN/W13MoHukoR+LFqdg5r5DiIdT8Y/wN50nwazPCz6429U/4mB+x/Y5vGBASCP9j9f7PdEo3sN+tF9yXuJb0nP+RX/aQ/eN4Ox9c2r27pGA5dTySROHl62R9jguSdLmElR2nrzfCahJemKT9qZ23oKx0cRsdh4J605VIP0Scl7JIvGmIbUxF3zQ9pPwyFzQ7AlfRmkXgJ0zLp/tRtwKGdhZNapNQxvafEH00N+4r1D0dVJV8bTryd26bb9KXxPHPS1SjhssqYaKslVUV2JOVvYVDtyf/rXbz977n/LgW86Rf0tD7svFEd6JP0OJ+9DwkSp3lcY+A7UBb4jQLsf/AKe1TLG/qWf9l+6c6y5f+Iqf9svxkN+xWuQp989Z0ZPWq04x4/8Ah1Uf/fUE6P52xtWPXDwa+J0/pWp3y6jPqqeMX8C1dT/7r27/AIxYf5yNa7E/0k/7q8UbbB/0P/7EvBkrO1+ibJwcOcT1j1Bby33570fcSpxt7G+Wftx95zbowk1nNuuEvcYb7ENwGqtyx7TQW4/5WcLRdHb/ADtddkfFkn6WE/JYV9s/CJQd1aUXrtobdCBnk1Pa8/wKWF/4LDx6UtqUvtw8EZuWb1PYeTX9XU9smb9eyttEkGi9XV7o3hlVXQQNeQcO5IiSB8O8Cw+lGspYmhTvqot+t/wMjoaw8o4TE1mtHKK9Uf4krVy07QEAQBAEBau+VWKHZjVkuccloqiP+ScPxWxyeG/j6Mftx8UajP57mW4iX2JeDNcDBytA8hhd7vc8wrgcoVCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAICZnZ3Vwn2ZuUH51Nd5c/wooiuT7dQax8JdcF7GzuHRrUTyycFym/aomfFCzogQHyraKG40ktPURRzwTNLJI5GB7HtIwQQehBHsKJ24FGk9GY/peETay3yzvpdudEUUlUQZ30tkp6d0xGcFxjY3mxk4z4ZK2GDzXG4S6w1WUL8bNq5rMwyTAY63yyjGduG8k7X6iw9W9lVw6673Dp9WXfZ/RNfqSlfDJFcZaImeN0JBiIcHfmkDHlhVrZtjKtdYmpUbmravjpw9Qw+SYGhhng6NJRpu/mpaedx9ZXdw+z22U3Z0tNZNS7Z6TvdqnkZK+mrKTvI3PYctdgnxB8CsjGbQ5lioeTxFeUo8bN80YmA2WynBVfLYTDxhKzV0tbPiUvbHsw9gNmLZcKPSu1Gj7DS3RwfVx0dK6NtQ4NLAXet1w0kfSreCzvH4SMo4aq4qXGz4l3Mdnctx84zxlGM3Hg2uGt/Etrb/sZ+GTajVXy5pjaLTun7v3D6UVVBNUwvbG/HM0AS464Hs9i+cBnOMwVZV8NPdla17J6PvTPvNciwOY0HhsZT3o3TtdrVcHdNM+m8nDfYdkrNR1OmKOekoamdzKpj6h8wDy0cjgXkkZAI6dPBRfbrMcXmVSnjMXLecVu3slpe64dtyZ9GuU4HKKVbAYKLjGTU7Xb1tuu178reox4RzD4qAHUCPlD2bOgbNxV6j3dt1TfqHUGqaeWK4Ucc8bqF8shjMk7WlnO17jG0kB3LkuOBlTfZvb3MclaeHjGVk4reT4Np8muo55td0Z5VtEnHFznC8lJ7jS1Sa5xfG+pSeJXsp9t+LG5WefV9w1e6OxxSw00Nvr4qVhEpaZOc904knkaBgjACz8+6Ts0zVwdWEIuKa0T1v3tmr2Y6H8nyRVY0KtSam0/OcVayfNJXvcyjeOEzQ+odvKjS1bbq2eyVdu+SpoTXSNc+n7sRFvO0gg8gxkYPtVK3SrtHUw7wsqsd1rd+ZG9rW4lMP0J7J0cUsZCjPfUt5XqS43vw7yxNluy32U4etXSX3SOmbjbLnNSvonyuvVVO10Ty0uaWveR4sac4yMLU5Zt3nOAreXw1RKVmtYp6PvXYb7OejfIM0w6w2MpNxTUtJyWqvzT7WfOp7K3ZCs3l/Z/Jpe4O1X8pNu/pny1VhpqWkEP7vn5MZA9XGPcvme2+cSxfy51Fv72981Wv3WPun0dZDDAfk1Un5Pd3Pnyvu99737S+twOzN0FxxW+j0JqD9kVHaJayK4VE1srxDPEIeY5DnseMetjBHUkKRR6Rc/zVxweKnGULpvzEmrdqsRSXRRsxkilmOChOE91xX5xyTv2O/UZC4Zv6nz2O4UKy81GlrtuNJNfYooal1wu8E4DY3Oc0NAgaB1eclSrJtqsZls5zoKLckk7pvh6UQnaHY3A5zCFPFOSUG2t1pcVbW6ZXLJ2DPDrbeIZ+6FbYtSXvVpq2VzJq2/1HcRTMjEbXNhiLGdGjwIIWLiNocZVxrx91Gpe+i0T4cHcy8NsxgKOXLK3Fypbu7ZvVpu+rViWWgtvrNtfpmGzWGgitttpy50cEZJALiXOOXEkkk+JK1+Ox2IxlZ4jFTcpvm+w2WW5ZhcBQWFwcFCCvZLt1fHUrKxDPCAIAgCAx1xZ3D5N4dNWPzjvKLuR8Xvaz+kt7szT380oL7V/UmyM7Y1fJ5NiJfZt62l7zX4fFdvPOLCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgJX9m3cOewaspCf2qqp5wP1o3N/oLmm31O1WjPrTXqf8AE7D0X1L0cRT6nF+tNe4kyufHUwgCAIAgCApWpdc2XRslI273e2Wp1fIYqYVlUyD0h4GS1nMRzHHsCGPXxdCjZVpqN+F2lfuuVQOBGcjCGQUzWmlKbXGl6y11QJhq2cvMBkxu8WuHvBwVj4rDxr0nSnwZk4LFzw1aNenxX+rES9YaOr9CX6a3XCLu5oerXj5krfY9p8j9ngueYrC1MPUdOotfHuOs4LG0sXSVai7rn1rsf+teRS8jzCx7GUFQBAXRs7oFm5GuYbfM6VlKyN09Q6Po7kbgYB9hJIH1rYZZg1ia6py4cWavOMweDwzrRV5cF3syfXcHdE+oLqe+1sMJPzZadshA+II+5b6ezUG7xqNLuX8CMU9saiXn0k33tfEvvbLaa1bXUUjKPnnqqjHfVMxHeSY8AMdA0eQ+1bfA5dSwsbQ1b4s0OZ5vWx0k6uiXBLh/9l1EgePRZ5rDGOpuLvRGlt7Lbt/PcJ5tR3KZlP3cEBkipZHjLGSv8Gud0wBkjIzjKGhxG0mBpY6OXylepJ20Wib4Jvt/+zJwORnzQ3wQBAEAQBAYU4+r18mbAyU+QDcrhTwY8wCZD/IUu2Ko7+ZKX1Yt+73kE6RK/k8ocPrSivf7iES68cGCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgJI9m9cDHrHVNLk4looJsfqyOH9JQHb2nejRn1Nr2L4HUOjCq1iK9PrjF+pv4kt1zE7IEAQBAEAQGD+ObhPl4ptB22GhuNLbbtYZ5KimdVtJppWPaGyMfgEt6NaQ4A45fDBQiu1ezzzWhFQkoyg7q/DXin8SDtk4+Nz9E7eUmlLbf6eKltQdTw1wpmzVZiBw1gkfkFrceqeXmxjr0CHKaO1+aUMNHCU6mkdE7Xduq75LlpcsLU+/euNaPc67aw1NX83i2S5Shn8Vrg37FW7NRiM3x1f9NWk/wBplDter7tZK41VJc6+nqCMGRlQ7md8cnr9Ks1qFOqt2rFNdpXL85x+Aq+WwVaVOXXGTV+/r9JeWit8NWXPWFppZ73VSwVFZDHIwsZ67S9oIJ5c+C1WKyrCQoznGCuk+v4nQtnekbaXEZphcPWxcnCVSCatHVOSTXzeaJOkYJyoKewXxCFC0t3tM6g1NZKSPTtzltVbBUiV8sdVJTEs5XDHMzr4kdPBbXKcdDC1nUqJu6tp3nPukbZrMc7wFLD5ZUUJxnvO7cbrda4pPm+BZFdDvRoey1Nwj3AvfdUMTpnMivlQ9xa0ZOA7oenmpLSz7D1Jxgk7vTh/E4vmPRztdl2DqY14lONOLk1GpJuy1dk4paLtLetHHfu7ZmgRa6usoHX+uIoZ/tcwlbu5zantbm8OFdvvs/FFUunaL7wXa01FHJqprGVEbo3Pht1PFKARj1XtYC0+8dQlzIntrnE4ODq8epRT9diU/BBwa6ZoLbY9zrjdqzV+oLxTsuVPUVYIjo5ZG5c7BJc+UEuHO8nqCQAeqE/2V2Zw0Y080qTdSclvJvk367vtZKYDAx5KhPwgCAIAgCAi52kWpB3WlrO13Vz566RvwDY2/e9dF2BoO9au+xe9+45N0n4rShhl9qT9iXiyLS6OckCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgM/9nVUd3vDeI/77Z3H6po/86hO3cb4Gm+qfuZ0Xo0lbMai64eEkTJXKTt4QBAEAQBAWTxJX+bS3D7ra407i2ekslXJG4eLXdy4A/RlVRqs8rOll9epHioS8DTy1vI0N/RACoebAgCA+VZuA3aqJmonUgrzaJWVDaYv5GzODgGguHgMkZPuWszmt5LA1Z9njoTfo2y/5btTgMO3o6if928vdp2mWOETjrl4gtaT6cvdoorVdHU76qklpJXuiqGswXsLX5IcGnmBBIIB6DC5pQxO+91o95Y7LlRh5SDuu0kaso1QALiABknoEBZFbuGNa2e9RW+0XGezx01VC66y8kNNK9jHhwiY495K0OBbzhobkHBIGVcws71o7vWvE120tBRyjFKbV/JT0/YfoIqs+Y34BdRfE/PuPBHKoVNnPZi6ikvvCTaYXku+Sq6ro25Pg0Sl4H1SId22DrOplEE/ouS9t/eSDQmQQBAEAQDwQEFOODV/7KeIC4QMfzw2WnioG48OYDnf/AIz8fQux7HYXyOWxk1rNuXuXgef9vsb5fN5wT0ppR979rMRKUkLCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgM8dng/l3uuA/Ss8uP+ViUM26v8gj99eDOhdGz/AJTn9x+MSaC5MdyCAIAgCAICxeJ61uvPDlrumZ86Sw1uPohcfwRGpz6nv5bXivqS8GafQeYA+Yyh5tCAIC1d7BnbC6fCP+catJtH+rqvo8UdN6HIp7ZYG/1pfgkWDwn1l2tvEdpGostFVXCrp7g10kFOzme6nOWzEj9ERucST0GFy2i2qiaPfOMUXQkpO2hPq48QLqHixt+27KWmkp6myvuMlXzu72OYczmsx83lLGk+eSFtHV/O+TI0sKnhnX7S7NY68qtK1rIKXTGp7+98fec9ughMLOpGDJJIwB3TPL44IX3KTXBXLNKipK7kl3nfReurduVa63uYquGWklNHX0FfTmCpo5OUExyxnwyxwIIJa5rgQSFWnUv5y4ot4rDLddOqlKMk11pp6P0cmYC4ktE2rQ2raGntNK2jhnpDK+NrnEc3O4ZGScdB4e5TvI8VVr0ZSqu7T9x4+6XNnMuyfM6NHLafk4yp7zSbavvNc27aLhwMdrdHKTZJ2UMTo+FqUkdJL7VuafMYjH3godv6PVbKn9+XuJMITkIAgCAIDx6hvUGm7DW3GqdyU1BA+old5NY0uP2BXKNGVWpGlDjJpL0lnEV4UKUq1ThFNvuWprQ1Hf59V6ir7pUkmouVRJVSZ/Se4ux9GcfQvQdChGjSjRhwikvUeWMViZYitPET4zbb9Op4ldLAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEBmXgNuYoOIWmiJx6bb6mEe8gNf/QKim2lPeyxy6pRfiveTjo9q7mcKP1oyXg/cTjXHjvgQBAEAQBAUvW1pF+0bdqEgOFZRTwEHwPNG5v4ojHxVPylGdPrTXrRpWYwxMa0+LAGn4joh5eWiscoVCAtbev8AsYXT4R/zjVo9o/1dU9HijqHQwv8Axlgu+f8A8cjGXD3vZWcP26dFqWkpYq4QsfT1FNI7l7+GQAPaHYPK7oCDg4I8CCVy6lUcJ7yPfGJw8a1NwZmLZ3f2m3e7Qm06smp22SlubHUUcU9S13dgUjo2hz8AZc4fDLgFfhV3q6m9DBr4Z08E6S1t8SevdOLQe7fgjoeUrZEasfOOCOOoe5kbWyzY5i1oDpMDAz7TgdB5BCurIucReq4tV7o1hgeJKegY2jY4HIcW5LiP4RI+hT7JMO6WFW9xevr4HjDpWzunmW0VWVF3hSSpp8nu33mv2m16CxR4rbHODaj2emi5NE8JOlI5o3RT3KOW5PBbg4mlc9n+JyIegNjcK6GUUk+Mry9buvZYzWhKAgCAIAgMH8eu4w0js98jwyctZqSYU+B4iBmHSn6fVb/CUw2LwHlsd5eXCmr+l6L3v0EC6Qs0WHy75NF+dVdv2VrL3L0kJ/FdcOEBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAXjw+6qbore3TFxe/khir445XeTJMxu+x+foWqzzCvEZfWpLjut+la+43ezeMWFzShWbslJJ9z0fibF/D6Fwg9MoIAgCAIAgMI9oVuJeNteF691dkM8VXXSw299TEDz0kUruV7wR4HHqg+wvHtwqoi22WNrYbK5yocW1G/Unxfu9Jg3Y3strPrzYe03LUdbf7Hqi5sNUWxcnJSxuP5ON8T29XcuHHqDl2PYqETynYGjiMBCriZShUlry0XJNNdWr5lnbjdkvrnTpkl05d7LqSAH1Y5CaGoP0O5mH+OENZjejvHU7vDTjNf3X7dPaYK19w3692vc833SN+oImHBn9FdLB/ykfMz7UInjMkzDC/p6Mkuu1161dGNNa6bGsdL1ts78QPqGgB+ObkcHAjI8cZHVYWY4P5Vhp4e9t7n7TZbG7RyyHOqGbRhv8Akm243tdNOLV+Ts3btMMXLYrUtvmLWUUdU0eD4ZmkH6CQVzutsxmEHZRUu5r32PZOXdOuyOJgnVrSpPqnCWnpjvJ+s8R2g1MRg2aqP8X/ADqz/u9mP9U/Wvibb/jDsb/5+Hqn/kPd+wjXXdNZ3V+LGjAb6a/AHljnT/d/Mv6p+tfE+f8Ai9sZ/wCeh/dn/kPmzbnWkczZY6O8NmYeZkgqSHMPmHc2R8VT/d7MuVJ+tfE+v+L+xnPHQtz82f8AkM/6Ts1xvkNHRQU9TcbmYmNfFTRunkfJygHDWgk9crqlFSVOKnxsr99tTwTjIwrYyr8ii3BylupLXd3nu6d1iRGynZo7h7ozxT3mmZo+0vwXy3Ac1U5vt5IAc5/XLVcJJlew2Y4pp115KP2uPoj8bEhNAdnzrbajc20Xuy7sV0tLQTxCWCrppnd9TNwHQlneljmlo5QMADoRjAVbkywex2OwmKhXo4ttJq6aeq6rb1uGnYSwVDoYQBAEAJwEBAPiz3YbuzvDWzU0ve2u0g0FGQfVeGk88g/Wfn6A1dr2Yyz5FgYqa8+XnP08F6F7bnnXbHOFmGZSlB3hDzY+ji/S/YkYzUhIqEAQBAEAQBAEAwScDxKAtXb3ejTu6F5vdBZq41NVp+o9Gq2mMswckczSfnMyHDmHtBWnyzPsFmFWrRws7ypO0tLeldaumrkmz7ZDNcmoYbE5jS3IYiO9B3TutHZ9Ts07Pk0XUtwRkIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAHI+a4td7CPEHzTvHcbGdhtxGbp7TWW9BwdPUU4jqRnqydnqSA/wgT8CFwbOcC8HjalDknp3PVew9NbPZmsfl9LE82te9aP2l3rWG6CAIAgCA6yxMnYWva17T4hwyChRpPRnZCoQHHKMY9hQWLV1hsXozcAP+WtK6eubn+L6igie/wDjY5vtQ1+JynBYj9PSjLvSMeXzs6Nn74Sf2Ix0Tyck0dbUQD6g/A+pDS1di8nnr5G3c5L3lv1HZYbTzvy2m1DEPJl1fgfWCmhiPYHKuqX95n1ouy42lpHZfb73U+6W7S4/xcIfUdg8pXGMn+0/cXRp7gG2i029r4dEWuoe386sfLVZ+iRxH2IZ9HZHKKfCin33fizJumND2XRNJ3FmtFstMOMclHSsgaf4oCG8oYSjQW7RgorsSXgVQDCGQEAQBAEAQGFeNHfkbXaDdZrfNy36/RujjLT61LB4Pl9xPVrfeSfzVLNksm+WYny9Vfm4e18l732d5BdudoVgMJ8mov8AO1FZdkeb9y7e4hCBygAdAF2A4KEAQBAEAQBAEAQHLfnD4hVXFHzP5r7iAHDHurS7S8SlZXXSpZQWqsfW0tY9xJbGOdz2Z9pw9oA+K80bIZ1Ty3Pp1cRLdpy31LqWra9q07z3p0nbKV8+2KoUcFB1K1NUZQS4u8Yxl3XUrvqS7CSGyXG/p7da93WkuDabTQppWCgfW1bR6cx7i0DBxiTOMtGR6w6rquz3SFgsyq1KVa1GzW7vSXnJuy7n1rtPOu23QnnGQ4ehXw98TvJupuQb8m4q71V7xte0tOD0M3eC6CcXTCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgJDcAm8rdMasqdJV03LSXt3fURcejKkDBZ/DaPrYPNQXbbKnVorG01rDSX3ev0P2PsOldHWeKhiJZfVfm1NY/e6vSvau0mEDkZXLTtQQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQFq7x7t2zZjRVReLk/m5fUp6dpxJVykerG38T7ACVscryytj8QqFH0vkl1v/WpqM6znD5Zhnia/oXNvkl/rRGvrcHXlx3N1hW3u6y97WVr+YgZ5Imjo2No9jWjoPr8SV3DA4KlhKEcPRXmr29bfazzhmWY1sdiZ4rEO8pepLkl2IoyyzBCAIAgCAIAgCAIDHnEFxDWXYvSdVLVVUMt5kic2it7XgzSyEeqXNHVrB0JcfZ4ZJUY2n2owmUYaUqkk6jXmw5t8rrkutsn2wPR9mW1GOhRw8GqKa36jXmxjfWz4OT4KK58bI1yTSunmfI85fI4vcfMk5K8pyk5NyfM/R+nTjCChBWSSS7lojqqH2Se2u7RuXS2jaK236wVN1q6GJsArIKtrHVDWjAc9rgfXxjJB6+K7Bk/SrLD4WFDGUXOUVbeUrXS5tNces8ubT/7OEcXmFXF5Tio0qc25bkoN7rerUXF/N6k1dcC4R2nNq7x2dIXQN9n9exEn49Fs10vYb/y0v7y+BH//AO2PMbL/AJ+n2+ZP4lyaZ7RbQt3awXCC+WiR2A7npRMxp9vrMJOPoW2wnSnk9WyrKcO9XXrT9xG8z/2dtqcO28M6VZLqlut+iSWvp9Jk/RG/WjdxnMZZtSWqsmeOkHfCOb+I/DvsUwy/aTK8dpha8ZPqvZ+p2ZzHPNhtoMnTlmWDqU4r6W7eP96N4+0u7w9y3ZFO4IAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgPpS1UtDVRTwSPhngeJI5GHDo3A5DgfYQQCvmUVJOMldM+oTlCSlB2a1T7SenC7xBU++OiWipkjj1BbWtjr4R05/YJmj9F32OyPJcW2iySWXYjzf0cvmv3PtXtWp6G2T2jhmmF892qw0kv3l2P2PQygo8SwIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgLd3P3PtG0mk57xeKgQ08Xqsjb1lqH+yNjfa4/Z4nACzsvy6vjayoUFdv1Jdb7DW5rm2Hy7DvE4mVkvW31Jc2QK3s3qu2+GsH3O4u7qCPLKOja7MdJHnwHm4/nO9p9wAXacoyijl9DyNLVvi+bfw6keeM+z3EZpiXXraJfNjyivj1vn3FnLamkCAIAgCAIAgCAx/vDxNaR2They63Fs9xAyy30mJal3xGcM+LiFGc92ty3KU1iZ3n9SOsvVy9Nid7IdG+fbSTTy+janzqT82C9PGXdFMilu9x7av3AdLTWVw0vbHZby0zuaqkGfF0pHqnHsYB8SuMZ70lZljW6eE/Mw7NZPvly9Fj1bsh0A5DlaVbNP8Amquj87Smn2Qv5y++33GEa2tmuVXJUVM0tRUSnmklleXvefMuOSfpXO6lSVSTnNtt8W9W/Sdyw+HpUKao0YqMVwSSSXcloj5L4LwQBAEAQD84H2t8D7Qg5WMl7V8W2t9qJYo6a7SXK3sPWiuDjPFjyaSeZn0H6FLsm23zbLmlTqb8F9GWq9HNehnMNq+iHZrPVKdWgqVV/Tp2i79qXmy9Kv2ktthuMvTG9L4aCZ3yHfn9BRVLxyTn/epPB36pw73Fdt2b29y/NWqMvzVV/Rb0f3Xz7nZ955J286HM72bUsVFeXwy+nFO8V9uPGPerx7UZfU5OSBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAVnb/X902x1ZS3qz1Bp62lPt6slafnRvHta4eI+BHUBYmOwNHF0ZUK6vF+x9a7UZ2W5jXwGIjisM7SXqa5p9af8ArUnpsPv1ad9NLtq6Jwp7hAAK2he7MlM7z/dMPsd7fA4OQuLZzktfLq3k6msXwlya+PWvcehtntocPmtDylLSS+dHmn70+T95fa05IAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIC0N5N67Lslph1xu02ZZMtpaSMgzVbwPmtHkPa49B9i2eVZTiMfW8lQWnN8ku34cWaXO89wuV0PLYh68orjJ9S974IglvDvLed7NUuud2lDWR5bS0kZPc0bD+a0e0n2uPU/DAHZsqymhl9HyVFa83zb/wBcFyPP2d55ic0xHl8Q9FwS4RXZ73zLTWzNMEAQBAEAQBAUHcXc6x7Uaekul+uENBSs6N5uskzv0WMHV7vcPsWtzTN8Jl1B4jGTUY+19iXFvuN5s9s3mWeYxYHK6TqTfVwS65N6RXa/RciBvrx+X7XZnt2l2S6etLwWGfINdOPb6w6Rj9Xr71wzaPpMxmMvRy5OlT6/pv08I+jXtPXuwv8As/5Zlqji89axFZa7v/Si+7Rz/asvskfppn1Ez5JHufJK4ve9xLnPJ8SSepPvK5jKTk3KWrZ6Ep04wioQVktElokupJcF3HVUPsIAgCAIAgCAIAgAJa4EEgg5BBwQfNVTa4FGk1ZkouFbjlltU1Np3W9U6akPLFSXZ/V8HsDZz+c32B/iPbkdR2LYzpFlTccFm0rx4Rm+K7Jda+1y56anlnpV6DIVYzzfZmFp6udFcH1umuT64cH9Gz0cvY5GyxtexzXNcA5rgchwPgQfaF3BNNXR5HaadnxOVUoEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAVXRWtrpt5qSnu1mrJKKupj6r29Q4e1jh4OafaD0WLjMFRxVJ0a8bxf+rrqfaZmAx+IwdZYjDS3ZL/Vn1p80TU4eeLmzbywRW+uMNo1GAAaVz8RVRx1dC4+P6h9Ye8dVyTPNmK+AbqU/Pp9fNfe+PA7ps1tlhsySo1fMq9XJ/dfu49/Ey+DkKME0CAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAxNxD8V9m2TppKGnMd11G5vqUTH+pT5HR0zh80fufnH3DqpLkezVfMGqkvNp9fX2R6+/gvYQ7aXbHDZWnSh59XlHq7ZPl3cX7SFGu9fXfcvUk12vVZJWVs3TJ6Mib7GMb4NaPYB9p6rruCwNDCUlQw8bRXt7X1s4VmOY4jHV3iMVLek/Ul1Jcl2FHWUYIQBAEAQBACcDKAw1xLcYNp2NjktlA2G76mc3pSh35KjyOjpiPDzDB1PtwOqge1u3WGyhOhRtUr/AFb6R7ZfDi+w7D0adEOP2oksXiG6OEX07edPspp8e2T81dr0IP7gbj3rdLUUl1vtwmuFZJ0aXnDIW/osb4Mb7h9OV54zTNcXmNd4jGTcpexdiXBLuPcOzuzOW5Fg1gcrpKnBcbcZPrk+Mn2v0WRRFrjfBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQElOCvi2dpCrpdH6lqHOtE7xHb6yV2TQvJ6ROJ/uRPgfzSfI9OtdH+27w0o5Xj5fm3pCT+i/qv7L5fVfZw8zdNfRIsbTqbQ5NC1aKvUgl89LjOK+ulxX0lr85azMXejxwEAQBAEAQBAEBk2HW22uPyukbk/8AVruX8FGngs3fCuvUS+OY5F9LDS/vHc622rcPW0Zfv4N0x+CLBZ1/5iP90r+UNnv/ACs/755anVu2Dv2vR2ox/wDnIH9Eq5HC5wuNeH9z+JZnjcgfDCz/APc/gfMX/bCcevpvV0J/3u7Rux9bF9eQzhcKsH+y/ifCxOQPjQqLumvgciq2qnHWj11T/Cop5PvATdzpfSpv0SRVT2el9GsvTFnX0Ha2cHFx1vT/AK1LTyY+pwVXPOV9Cm/TJFPJbPvhOqvRF+86Sab22m/a9Vanh8u8s7HY+qRVWIzZcaEH3TfwPl4TI383EVF3wXuZ836J0K8fktdVbT/vtjkGPqcV9fLcyXHDL0TXwPl5flD+bi36ab9zPk7bzS0n7Vr+2j/C2ypZ+BX0swxvPCv0SifP5Ky9/NxkfTCZ1O2FmlH5LXulj/hI6qP/ALMr6/KVdccNP/C/efH5Hwr+bjKfp31+6df9CSlkz3ettDP/AFq6WP74lX8qT54ep/dT/eKPJaf0cVS/vSXjE4/0G5X/ALXqnQcn/wCesZ/KaE/Ky50an9x/Ep+Q5P5uIov/ALiXij7R7E18w9TUGhH+4ajpwftIXy86prjSqf8AtyPtbPVnwrUf/dicS7B31v7XV6VnH+9aioj98gVVneH5xmu+nP4Hy9ncXylTfdVp/wCZHgqdndR0wJ9Bp5gPbBcaWX+TIVeWbYV/Sa74yX7pYnkeNj9BPulB+Ejw1G3t9pTh9prQfcwO+4lXo4/DPhNf67zHllmLjxpvx8Dzy6SusPz7bXN+MLv8yuLFUHwmvWW3gcQuNN+pnidTSNMgLHAxDLwenL1x+Kvby014mPuS104HRVPkIAgCAIAgOWuLHBzSWuaQQQcEEeBB9hQJ21RnfZTjqvuhGQ0GpI5NQ2xmGtn5gK2Fv6x6SD9bB/dKF5vsbh8Q3Vwn5uXV9F/D0adh0LIukDFYRKjjV5SHX9JenhL069pKPbPfDS+7dIJLHdqepmAy+lee7qYv1oz630jI965zmGT4vBStiINLr4p+ngdZyrP8DmMd7C1E31cJLvT19xdoIK1puQgCAIAgCAIAgCAIClav1vadA2V9xvNwpbdRR+Ms7w0E+TR4uPuAJWRhcJWxNTyWHi5S6kYmNx+HwlJ1sTNRiub/ANa9yIs77ceVbqJs1t0aya2UZyx9ylbiplH+9t/uY95y79VdHyXYunSaq497z+quHpfPu4d5yPaHpCq1r0MsvCP1385/dX0e969xHSaZ9TO+WR75JJXF73vcXOe4+JJPUk+ZU8ilFbq4HNJScm5Sd2zqqnyEAQBAEAQDwQEfuMPi7G08Emm9OyxyaknZ+XnGHNtjCOhx4GUjqAfmjqfYFzLbrblZangcC713xf1F/m6ly4s750P9ELz+azfNotYSL0jwdVrlflBPSTWsnoubISVdXLX1Uk88sk08zzJJJI4ufI4nJcSepJPtXnupUlOTnN3b1bfFs9v0KFOjTjRoxUYxVkkrJJcElySPmvguhAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBACMjBAIPsPtQE2OA/iMfuDp12lLzUOkvNni5qWaR2XVlMMAAnxL2dAfNuD7CvQfRvtU8dh/ydipXqU1o39KPxj4WfWeIenbo5jk+NWd5fC2HrvzkuEKnF90Z8V9q66iRC6iefQgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgAOEASwOC0HxAKA4MTSerWn6FW7KWXUcejx/3tn8UJvPrKbkeo5ELB4MYP4ITefWV3V1HPdt/RH1JdlbIcoz4BLspY5VCoQBAEAQBAEAQHennkpKhk0L3xTRHLJGOLXsPmCOo+hUlFNbrV0fUZSjJSi7NczKm3/GhrzQjWRSXGO+UjOndXJneOx5CQEP+slRrHbJZdiLtR3H1x09juvAl2Xbc5thLRlPykeqWvtWvruZh0f2jNlrGtZfbDcbe/GDJSPbUx5+B5XD7VFcVsHiI64eopd90/eia4LpNwstMVSlHtVpL3PxMj6e4u9u9Rtb3epqOle78ysY+mI/jgD7Voa+zGZ0uNFtdln4Enw22eTV/m10n9q8fEvK1bg2G+gGivVorObw7msjfn6nLVVMFiKf6SnJd6a9xvKOY4Wr+iqxl3ST95Vo5GzNyxzXjzachYz04mWmnqjnHuP1JcXOk9THStzLJHGPN7g371WMW+BSU4x4soF73b0tptjnV+orHScviJK6MH6s5WbSyzGVXalSk+5M19fOcBRV6taEe+S+JYeqeOPb3TjHCC51N4lH5lDTOeCf1ncrftW6w2x+Z1fnQUF9p29iu/YR3F7fZPR+bNzf2U37XZe0xFuB2iV4usb4dN2emtTXdBU1jvSJh7wwYYD8eZSfA7CUIPexdRy7FovXx8CGZj0l4monHBU1Dtlq/Vw8TA+sddXjcG7Guvdyq7nVex88nNyDyaPBo9zQFNMLgqGGh5PDwUV2e/m/Sc+x2YYnGVPK4qbnLt9y4L0FKWSYYQBAEAQBAEAQGMuKjf2LYbbl9TAY5L3ciae2xO6jnx60rh+iwdfecD2qI7ZbSrJsC6kNas9ILt5yfZH2uyOldFuwVTanOFh6l1Qp2lVkvq8or7U3oupXfI153K5VF5uM9XVzS1NVVSOlmlkdzPle45LifaSV5drVZ1ZupUd5N3bfFt8z9DsJhaOGoww+Hiowgkklokloku4+CtmQEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAVjQGt6/bfWltvltlMVZbZhKw9MPHg5hz7HNJafis/K8xrYDF08XQdpQd/ivStDSbR5Dhs6yytleMV4VY27nxjJdsXZruNmWhNZUe4ejrZfKAu9DutOypiDvnNDh80+8HIPvC9c5djqWNwtPF0fmzSa9Pw4H5m51lGIyrH1stxf6SlJxl1XXNdj4rsZVlmGsCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAexAde5ZnPK3PngKt2UsuNj7wV09MPydRURj9xK5v3FfDhF8UvUi5GpOPzW16WfU32vP/p9f/wA5k/zr48hT+qvUj7+UVvrv1v4nwnqpar9tlll/XeXfeVcUYrgrFuUpS+c7nybG1nzWtb8BhfV2fFkdlQqEAQBAEAQBAEAQBACcDxA958AgNc/FXvC/eXeK41kUnPa7e40NuaPDumE5f8Xuy74Y8l5X20z55rmc6sXenHzYdy5/tPX1H6KdE2x0dndnqNGpG1aqlUqde9JaR7oxsu+/WY3UTOmBAEAQBAEAQBAEAQBAEAJx4kAe9AEAQBAcuaWnBBHTPVCiknwOEKkvOza3RNbZrxo+oe4voXfKNGXO/ubyGyMA9z8O/hldz6J8536NXLJ8Y+fHuejXodn6Tx7/ALSOy3kcZh8/orzaq8nPT6UVeLffHT9klIuwnmEIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgLH4k9ZP0DsVqi6RPdHUQ0L4oHN8WySYjaR8C7P0KPbV4+WCyjEYiOjUWl3vReJNOjrJo5rtNgcBUV4yqRcvux85+tRsa18YAHl0Xkw/SzjqEAQBAEAQBAEAQBAZK4YeGy5cS+r7pb6OV9JSWa2T3KrqWxd5y8rHd1EBkZdJIA0dfAOPsVJSsYGPxfkIrd4tmM4X95CxxGC5oJHlkeCqZ/cdkBJjsweG+n3n3olv14pmVOn9Ihkr4pYw+KrqpMiONwPQta3meR7m+a+Zy3eBpM6xCVPyK+lx7v4mANxtKS6E3Dv9kmGJbPc6miPv7uVzQfqAP0r6vfU2uGnvUoy7EUZC8Z14AeGMcR29ERudM6XS2ng2suZI9Sc/wByp8/u3DJH6LXea+Zy3VoavNMX5KnuResvAuntZdHRaX4mLfU08EdPT3aw0z2NjYGMBhc+EgAdBhrWDHlhUpu8TGyJpQnHtv6yNVostZqCtFNQUlVW1JY+QRU8TpXlrGlznYaCcNaCSfYASvs3NWrCnHfm7IyHwea2dojiH03OMuhuM3ydKG+1kw5Qfodyn6FMNg8e8JnlCXKT3H+1p42OX9NOTrMNkMWl86klUX7Du/8AC2bEw7zxlepLO1z88t5Xtc5QqEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEBhHtBq/wBE4cKqPmA9KuFLFjHzsOLv6K590nVN3IprrlBe2/uO09AFFVNsqUn9GnVf+G3vIGrzYe9wgCAIAgCAIAgCAEhoJPQDqUBtS7Orh6Gw+wVHUXCm7u/apLLncWvbh8TC38jAf1WHJH6T3LHnK7Ibj8V5as5LgtEa1t8tEjbfejVtgaC1lnvFVSxg+xglcWf4par6d1clWEqb9GMuwtdoJOA0uJ6BoGS4+Q96qX20ldm3Dgm2HHD3w62a0VEQjvFcz5Supx19JlAJYf1G8rP4JWNOV5XITiq7rVXUf+uo1wcbtrNn4utxIC0tzepZRn2h7WSZ+nmV+HzUSnLXfDx/1zMb2OyVmpr1SW6300tZX18zKengiGXzSOIDWgeZJC+jLqTUIuUuCNuvCPw8UvDRstbtPs7uW6S/13dalg/2xVOA5sfuWjDG+5ufasacrsheLxDrVHNkdO2V0RNU6Y0TqZkINPb6ipt1TNj9qErWSR8x9gLo3j4/FXKT5Gwyaraq4da9qPn2S/DY+32+u3Ku9K+OSujfb7IJWY5oD+3TgHxDyAxp8C0O9hVKsvolc3xSnNUovReJjvi/4N63h439sOpNK0TzpO83qlfTtYCWWqqdUM/rdx/NjcT6hPmW+wZycJi50asa1N2lFpp9q1TLc50cdl9bA4tbylCUWuuLTTV+vU2K1Gm6AwvpzRUwhyRyd2Pv8c+9Za2jzRYn5X8on5S977z8OFuy1uwhD2SyR4T5C8JT8la1t1eNr37b353MW6ms3yBfKilBJYw5YT4lpGQvU2y2dflXK6WOatKStJLlJOz9uvczxTtps7+Q85r5am3GLTi3xcZK8b9tnZ9qPApARYIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAwl2gtJ6Rw21j+Xm7i4Uj8/o+uW5+37Vz/pNpuWRTaXCUH7be87P0BV1T2yoRb+dCpH/Df3EDF5rPfIQBAEAQBAfWOimmpZJ2xSughc1skgYSyMuzygnwBODgHxwfJLHy5xUlFvVnyQ+ggJD9nXwry7+7uRXi5QE6V0rNHU1Ze31K2cHmipx7CMgOf5NAH5wXxOVkanNMZ5OHk48X4G0V3rZz7fFYxFTVp2nWijpDjBv04jLIb/AEtLdIzjo9zo+6kP8eIrJpu8SV5PPeoW6meXs69h/wDRv4j7dJVQd7ZdLAXeu5hlj3Md+QiP60mDjyY5VnKyGbYjydLcXGXhzNhXE7xgbc8Hej4b7uNqek0/SVsphpY3MdPVVr/EiKFgL34zkkDDcjJGVTDYSriJblGNyE4zHUMLHfrysn6/UQI4qaeycZOoZN39m66TXunLsyGju8VtppHVlmrIow0CeDHeMEjA0gluMtPXqFeqUKlB+TrKzJBs/nWGrUnuzTS4fB9XYZ/7OfgRqtsJotea1ojT397CLVbZgOe2tcMGaQeyZw6Bv5jSc+semNUnyR9ZlmHlvMp/N8SYfgrJqDy3qx0WpLZLRXGjpK+jnAElPUwtmikAORzNcCD1APUInYqm1wPvBBHSwMiiYyKKJoYxjGhrWNAwAAOgAHsCFDs+NsreVwDgfYRkJcHEsjYInPe4MYwZc4nAA81cp051JqFNNtuyS4tvku0+K1aFKEqtWSjGKu29EkuLb5JGJdV3ht+1BU1LP2txDWdMeqBgL1xsjk8srymjg6nz0m5fek7v1cPQeEdvNoYZ1nuIzCl8xtKP3Yqyfp4+kp6khEAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAICw+J7Sx1lw/wCrKBreeR1vfPGMfnxYkH8hRza7BvFZNiaK47ja74+d7ib9GuaLLtqcBi5OyVWKfdLzH+I1t5DhkeB6ryde+p+lNraMIAgL04f9lLhxA7pUGmre4wd+189XVFnMyip4280krh7hgAe1zgPajaSuzFxmJ8hTc1x5Fl5DurTlp8D5hDJi21dnaGF9TMyONj5JJHBjGNGXPcTgAe8nogbSV2TQ4ieFt/D92bdBSyU4bfXXyiut+e05IlkEkQYT+jGHsYPfk+1W4yvMjmGxbq41Tl2pELVcJIZC4aOHC+cTm5ENhs47injAmuFe9uYqCDOC8+bj4Nb7T7gSvmUlFXZhY3FxoQ3uL5I2y7Q7TWXZDb636a0/Silt1vZgZ6vnefnyvPte49Sfo8AFjNt6siFWrKpJzm9WXKqFswBx38Fr+K/T9pqrRW0Vt1PYy9kEtWHdxUwPILonloLm4cA5pAODzDHrK5CduJn4HGvDyb4pl5cKHDTbeFzamCw0kja241D/AEm513JymsqCMZA8Qxo9Vo9gGfElUnK7LOKxMq03ORqE7YDZTdzjC7VHWOkdM6fvGp6nSumYrlaLZT45xa4qdss0sDCR3jnSOkyGZc4txg4U72fjCOEUlxbdzk+1E6ksfKMuCSt3W+JSv6nf1pqDQHaKT6YDayjpb/Ya+mu9HMx0TmOpgJYy9pALXseCOoBHMR7Vb2jpqWFU3xTXtL2ylWccduR4NO/o1N7qgp0kIAgCA8l2vlLY4O8qp2RNPgD1c74DxK22U5Hjszq+RwNJzfPqXe3ovSaTPdpMsyaj5fMqypp8E9W/uxWr9C77GPtY68m1JmniaYKMHOPzpPj/AJl6F2N2AoZO1isS1Ovbj9GN+O7fi+uXqSueUukLpRxOfp4HCRdPDJ8H86duG/bRLmorTm23wt9dFOThAEAQBAEAQBAEAQH0paWWuqo4YY3SzSu5WMaMlx8gvmc1GLlJ2SPqEJTkoxV2z63qy1mm7jLR3CkqaGrhwZIaiMxyMyMjIPUZBB+lfNGtTqxU6UlJPmtT7r4erRm6daLjJcno+s+t40zctOx0z7hQVdC2sjEsBniMffMIBDm58QQR1XzRxNKrdUpKVtHbWx918JWoqLrQcd5XV1a660eFXjHCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgGUAQBAEB9WUM8lBNVNhldTU7mMllDTyRufnkBPgC7BwPbgr4dSKkoN6u9l3cfUfapzcHUSe6rXfJX4eu2hxV0ktBVSQTxvimidyvY8Ycw+RHsKrCalFSi7plJwlCTjNWaPmvo+QgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCA+dVTR1tNJDK3mimY6N482kYP2FfM4RlFxlwejPqE5Qkpw0a1XetV7TV7uPoyfbvXt4sVS0tltVXJT9fzmg+qfpbyn6V4+zfL54HG1cJPjCTXo5etWZ+oGy2dwzjKMNmlPhVhGXpt5y9Ek0UVa43wQGyfsveHAbc7Jzanr4Sy9a4jDmc7cOp6IZETPdzkmQ/FnkrNSWtlyInmeK8rV3eS/0zXDeLe+1XirpJGuZJSzyQOa4Yc0teWkH35CvXvqSqFt1W4EruzG4Q5twtYwbg3+leywWObmtccrPVuVU0/PwfGOI9c+BfgfmlW6krKxpM2xqSdCHHn8CZ3F9oaTcjhg13Z4YzNU1FomlgYOpdLEBMzHvzGPrVqDtJXNFh6m5VjPqZqm2N2V1DxFa3prFpej9LqZsPmnd0p6GLIzJM8dGtGfDxJ6ALJbsrsmGJxdOjDek9eS6za7w0cN1j4Y9t4bDZwZ6iUia4V8jcS18+MF7vJo8Gt8Gj35KxZSuyIYjETrT35syGvksBAEAQGJ+IXg20lxEansepaqo1BpbXOluYWXVemri+2Xm2NdnmYyZueaM5OWPBHU4xkrNweYV8M/zUrdnI1uYZThsal5eOq5rRlq8JHZu6G4R9w9S61o7hqXV+vtXvkdddS6irBU11QJHh72jla1reZwBc7HM7AycdFcx2aV8UkqnBckW8tyXD4JuVK7k+b6upEglrjbBAEAQGON1K/0rUbIRjFNEB9Lup/BekeifL/I5PLEPjVm36I+avbc8i9OWafKc/jhFwowS9MvOfs3S2l084yEAQBAEAQBAEAQBAEB9KOm9NrYISARNKyMg+3LgPxXxUluxcupM+6cd6aj1tIzLuVQQbm09HqmpHeN05W1VovxHi+KB7pKVx98jPyWfMBRTATlhHLBx/wCooyh3ySUvU/O7ibZpTjjoxx89fJSlCp3RbcH+0vN7zvfbdTbjb87cw3qnbWQ6jsVtbVNEjozl7JMlrmkEYI6ez3L5o1J4XLsVLDuzpznbg+DXWfWIpQxubYKOKW8qtOnfiuKfC1vQWzYNDWwaH1rW3GggbdLbSRVlHSiSYGia+oZEO89fxIfzNY7LugLsAgHYVsZV+UYeFKT3ZNpuy1ai3pp2WbWnJdZqsPgKHyXFVa0FvwipRjd+anJR116ndJ3fN8kca0k0/oWl0jONLW6tZdLBT11cyWpqB3jnSShxYWvBY4hvic46YAHQ1wkcTiHXj5Zrdm0rKPUrX01WvYMc8HhI4eSw8Zb9OMpXctW3K9rPR6cde6xQ94dIUm3G5twt1GXVVBTmKogbUH1jHJEyVsby3HUB/KSMeCzMqxNTF4SNWppJ3Tt1ptNrvtc1+dYKngsdOjS1irNX6mlKzt1Xsy9dytq7FZq7XNNQ0VO11hgp6ihjpaySWrhDu6Mr5mPJBiDXuy4dQSz2ZWpy/MsROOHnUk/PbTukovjZRaXFtacnqb3NMowtOeKhSivzai42k3JX3buSbtupN3fFOxQILTZtVaK1ZcaO00NO2207Ki309LUyS11MBM1rpKjmdh0PKTzEDoXNxgLMdWvRxFGlObe82pNpKL0vaNlxvwXNXua5UcNiMLiK9OmluJOKTbkvOSbld2cbcXybVrFS1vFpjRu5dBbXaVpKi2VlFb5KkCqnE8Zngjc90LufDSC4n1g7J8enQY+DeLr4WVVVmpKU7aRt5sna+nZytYy8esDhsdCg8OnCUabesr+dFNuLvo9ed79x5tx9tLfs/bKl7o4r1Uz3yutlM6o5u6ghpSwFzmNI5pHl48ThoaemT0u4DMKuOmknuJQjJ24tyvom72St3stZnlVLLoSbXlG6k4K97JQtq0mryd+uyt2n3otqbVdtP0eqBTyw2w2KsutXbY5nZdNTTtg5GPOXNie97HZOS0B4B8Crc8zrQqSwd7y34xUrcpR3rtcLpJrqbtpxLlPJ6FSjHH2tDyc5uKfOElGyfFRk2nzaV1fgWfFdLfe5LXTMsNHDX+nta90EsrYaqJ5a0RuYXkhwcT6zSCQevUZW1lSq01ObqNx3eaV01re9uFuTNIqtGr5OmqSUt7k3Zp2STV+N+aaLk1bZ7FTbZXa70VlpY5qbU77ZTv8ASJ3A07YnSAEF+CTygF3kT4HqsDDVcQ8XCjUqNp01J6R+c2l1dps8ZQwkcDUxNKkk1VcFrL5qTfXx04n23d2ojtetb1Hp+ltrqOw0MVfPQitfJU913Mckj3NceYtBf15DkNwce1fOV5m54eDxTe9OTipWSV7tJXWnLmtWXM6ydU8VVWDjHdpxUnHeblbdTbabvZX1s9EerUli0rpDf6Sx1VgfNZHimh5YKid1RC6WBj+8b6+X4dJ1Z7WjAweptUK2MrZasRCrafnPVRs7Nq3DTRcevsLuKw+X4fN3halG9LzVo5XW9FO6111fDqXWW1utpmn0BcIrF8n0rqyCMTSXSGaV0dwY/LmPhBcW92WkDmxkkHwwthlmIliYvEbzs9N1pXjbRqWl735cjWZxhY4Oawu4t5auabtJPVOOrW7bnz14Cp09SaP22sV5mo4LlXaimqTCKgvNPTQwPEZHK0tLnvcT4nDWgYGTkFXnXxdShGW7Gmle3FuWvF3skuzVlJYanh8FSxMoqUqrla97JRduCau2+3RcNWUO63C31eqnVNFbG0tvfKxzKGSd8jWDA5mc+Q4tzzY65AI6rMp06saO7UneVnrZLuduBgVqlGWI36ULQuvNbb71fj7zK42esNHv9fLPVW6OKzwNrGW6kdPMZqjuKd8vel3OHBmWYLj0d4NHQkRn8q4iWW068JXm93edlZb0krWta+vDlxb5OYfkXCRzerhqkLU1v7qvK73Yt3ve9rrV8HwS4tWztJpazboWSttotcVLqCAx1dNUNkmfHWR83r03IXgCZwyI+vrYLeh9ZbHNMTXwdSNXfvTd01pdPlK9r7q+l1ceGhqsmwmGx1KVDydqqs07ytJc42vbef0evho9S0bjcrdWapZOy0/J1tZOOejjmfJJ3Yf6zS+Qk85GQT0GfYtpSp1VR3XPelbi0kr26lyNLVq0ZV1NU92F/mptu19Vd87aF4VjNPUOgrHqKTTNGRcrxX001MyqqOVsMbI3RtaTJ4gyeJznA6LVR+VSxNTCqq/NhBp2jxbd76dhu5rBwwlLGOgvOnNNXlwSVredyvx5nbSmj7TqLT+oZGWaaKht+m5a6lraqUtqqiqjMYdI0B3KYy5zhyhpAGMnmVMTiq9KrSi6i3pVFFpfNUXfR6XvZLVu9+CsVweCw9ajWapNRjSclJvznKNrta23btqyVrcXc9dJDLpTavTd1tJNnZdhUuvVV30roZW08wZECwuxznJwGYcXfNLRki1NxrYyrRr+e47u4rK63ld69XXfS3G7sX4Rlh8BQxGH8xT3vKO7s9yVlpfi+Vtb8GlcqV12609HvNrO0MtcPoNosc1wpTUVk7SJmQRyh0j+fJBMh5hnHQe8mxTx2J+QUK7n50pqLso8G2tFbs0MitlmDWZ4nDKmt2FNyV5S4qKldu/W9S1TpC10WyE91niop69l9ht5q6SqfKY4Hwvld6vMGc45cDI8PHzWx+VVpZgqMW1HccrNJappLW17a6mp+RYeOVvETScvKKN1Ju0XFt6XtfTS64es9ddpC2V22GrLrHZH2ttsqaD5LdNM41boZpHtJmBdh3M1odnlAz83orUMVVji6NF1N7eU96y826S4aaW72+svVMFQlgcRiFS3N1w3LvzrSbXna63SvwS6tDm87a229aFsl4tsLqJ1IGM1A1sjpGwtfD6RHUN5iS0OY2RmM452jzSlmFWnialCq96/zOCvZ7rjp1Np9du4YjK6FXCUsTRW7ayqat2vHfUldu10mu9LrK5V7c6fbvle7JBY+a3UthkuNLAamd8veCibUty4Oy4lzuUgdCPAArDhjsT+T6eIlU85zUW7RStvuL5adZsJ5Zg/yrVwsKXmKm5JXle/k1Na31u3axbdRom22vZC53Cemgl1BR3anopHMkkLaRsscjyw4fyOkbyAHphucEk5xsI4yrPMIU4tqm4t8tbNK/C9nf08dEauWAoU8rqVpxTqxnGLtfTeTduNm1bq04avhYK3hHQgCAIAgCAIAgCAIAeoQEPu0Z2bfb9QUWtaOJxpq8MoriR4RytGInn9Zvq/Fo81w3pVyFwqwzaktJWjPsa+a/StPQeu/wDZy2yjUoVdm8Q/OhepT7Yv58V3Pzu5vqIwLjp6lMn8H+wEvEhvrabA+N5tELvTLtIOnd0rCC5ufN5wwfrHyVJOyuYGY4ryNLTi9F7/AFG3mkpo6GlihgjZBDAwRxxxjDY2tGGtA9gAAA+CxCHsi3ur2VemNzt7KzVP7ILla7Zdqo1lfaqamZl8jur+6lz+Ta92SctcQScHyuqrZWNrTzerCkqaSuuZnq+3bTPDHsjW3CVjbRpLQ9pkqJGxtL/R6aBhccDxccA+8k+9UhCVWahHVtmmxFdQhKtUeiu2aoJv6p41Wdzmzs2u0+NFiUj0U3Cb5UfFzdH97+1h/L+bycuemfapWtmI7ms/O7tPiQf/AHxqeV0prd79fgbROE3eLQ/ENsZZ9c7fU1JS6e1KH1Ijio2Uskc4cWysmY0Ad614cHHrkjIJBCjGKoVKNR0qvFEyweMp4qiq1J6P/TT7jJKxzJCAtrdjeTSmxGjKjUWs9RWjTFjpiGyVtxqGwxBxzhoJ6uccHDWgk48FcpUp1JblNXfYWq1enRh5SrJRXWy1tgOM/animnq4dvde6c1XU0DQ+op6Ko/LxNPTmMbg13L7wCFdxGDrUHarFos4XHYfEXVCalbqMnLGMsIAgCAIAgPjca+O10MtRKeWOFpc4/gszLsBWxuJhhMOrzm0l8e5cX2GvzXM8Pl2Dq4/Fu1OmnJ+jl3t6LtZh+5V8l0uE1TL8+d5efd7voXsXK8vpYDCU8HR+bBJL0c/S9TwFnOa1syx1bMMR8+pJyfZfgvQrJdx8VnmsCAIAgCAIAgCAIAgCA9NnubrLdaesjip5pKaRsrGTs54y4HIyMjODg/QrdamqkHBtq/VxLtCq6VRVEk2nfXVaHur9b3CuFzYHRU9NeZ46mspoGFkE8jHOc0luTj1nOPQ+34KxDBU47j4uCaTfFJ6eCMipj6st9J2U2nJLRNptrTvbKwN7LuzUljuzKazR1unIGU1A5tGQ2FjM8gI5sO5cnBPXqc5WL+R6LpVKLcnGo7y14t8eXPmZv5dxCrUsQox3qSSj5vBLhz1tyuU627i1tqo77BHT250Wo28laHwueS3nEgDSXZbh4Dvacjx9iv1MvpzlTk270+GvZbXTq0MalmdSnGrCKjar866b53010117y69ydVUVJZdECGHTd6ltVjgpZSZDO+Cdr5HOY9rXgOaOZpHMC3JI69QtZl+FqOpiN5zgpTbXK6sldNrR8eGpuM0xlKNPC7ihUcKcU9b2km200mk0rrimuJYV1v1Vf7/AD3O4Sen1lVMZ53TDImcT15gMdPZgY6dBhbunQhTpKjSW6krK3IjtbEVK1Z16z3pN3d+ff8A64FfvW8l5vd0uteW26lr71CKesqaam5JJYgGjkGSQ0EMaDygcwGD0ysKjlFCnCFPVxg7pN6J668r8Xa/A2FfO8TVqVKr3VKorSaWrWmnF2Tsr242PjW7n11ZHeRBR2mgqtRRmCvqKeExumY5wc5oBcWRtc4Au5AM+4dF9Qy2nF03KUpKnrFN3tbhyu7Lhdv1nzPNqslVUIxi6qtJpWunq1xtFNrWyXqLr3f19T0Gu7ZcLZHpy5TUVsoYoK2N3pDopoYGNcXNDuQua8HlLmkdB4gBazK8BOWHnSrOUU5SbXC6cm9NL2a42Zt86zCEMXTrUFCbjCCUlrZxik7q9rp8Lp+ksqm15Wi2VNFWiG7UlXVGufHWcziKgjDpWva4Oa5w6OwcO6ZBwMbh4GnvqpT81pbunVyTWqaXLq5GihmNXclSq+fGT3rSv858Wmmmm+euvM9lDu7e7ZqGluFNJTQiipHW+GkEANI2ldnngMZyHMdkl3MSXE5Jz1VmeVYedJ0ppu73m7+dvcpX5NcraJaWsXqedYqnWjWg0t2O6o283dfGO7zT531b1bucUG58tlr5qi3WXTdA+WJzG8lCZe4ccESRmRzix7ceqQcN69EqZaqkVGrUnKz67X7HZK6fPrFPNpUpudGlCN1b5t7dq3m2muXV1Hjg1zVQ6K/Y+aa3S270wVzu8hJlfMG8nMX8wOOTLceR8+qvPBQeI+U3ala3HS3Hhbr17ywsfNYX5G4pw3t7hre1uN+rTuKnd957teblcq2SC0xVl3phRVk0NKWPmgDWtMXzjytc1jWu5cEgYz1Kx6WUUIQhTTk1B3Sb4PjfhxTd1e6XUZdbPMRVnOrJRUprdk0uMdFbjomkk7WbXM63XeC43rUFfdamisj6+40wpJZhRkOazkEeWYd6juQBvMOuB7zlTymlTpRoxlLdi72vzvfXTXXWxStnVarWniJxi5SVm93la2mujtpdcvTfwXnX9ZftJ2uzVFPbjS2ZpZSSNgInia53M5vPzdWl3XlxgE9AFfo4GFOvOvFu8+Kvo+21uPb6zHr5jUrYenhppbsPmu2qvq1e/C+tuHVY+ll3GqrXpg2Wpo7bd7WJjUwwV0TneiykYc+J7HNezmAGRnBx1C+a2XwnW+UQk4ztZtPiuSaaaduWl0fVDM508P8AJakYzhe6UlwfNpppq/NXs+opD7mZLsKs09JkPDxCIuWHp4N5QR6vTzz71l+S8zcu+++vrMJ1b1PKWXdbT1dXpLkO9N5duHVapfHbJbxWRvile+mLoyHsMbiGc2ASwlvlg9AFr/yRQWFWDTagnfjro7rW3XqbT8u4l4yWPai6krp6aaqz0vzWngU2DXVRS2yhpIaK108VvqxWxuigcyR8o6AveH5dgYx5ezGTm/LAxlOU5Sk3JW1atbsVrLt6zGjmM4whTjGKUZbysmnftd7u3Lq5cz4601hU681FUXWthoYqyrcZJ3UsHctmefF5aCRzH2kYz8V94PCQw1JUabbS4Xd7LqLeOxs8XWeIqpKUtXZWu+u3Wdq/WtVcdFUVgfDQtoaCaSohcyIiYSSAB7i/m68wa0Hp+aMYVIYOEcRLEpvekknrpZcNLctStTH1J4WOEaW7FtrTW746352XqK+/fm7SSyPdQWJzqm0NstTmkP8AXVO1oawP9boW8rSOXlGR1BWF+RKNrKUtJb614PnbTnfnc2L2hxDbbhDWHk35vGKSSvrysuFl1oot13Arb1pe0WaogoHW+yvkkp42wuaSZDmTnPN63MfHwPsGB0WXTwEKdadeLe9O19Vy4W00sYNbMqlWhTw00t2m21p18b663/8AqxU6jey71Wprpd5KazPrbzRG31bvRDyyQlgY4BvNgEta0Ejr6o9+ceOT0VRhQTluwe8ted79XWZUs9xEq9TEyjHenHdenKyT0vpdJa9hTKTX9bRaOdYmQW80Tq1lwLnwc0vfsHK13MT4BpLcYxgnPmsiWBpyr/KG3vWceOlnxVrdepiQzGrDDfJUlu7ylw1utE736tLWtYrGod8rpqWLUEc9BY2R6mkjnrWx0hHNNGSWzAlxPP1PiS0Z6NCxaGTUaTpOMpfm7pa8ny4Wt7e0zsTtBXrqtGUIWq2crR+kuEuN7+zqRR6/cG4V0NTC0U1JS11NBR1VPTRmOKqihIMbXjJJxyjqCMrKp4ClFqTu3FtpvVpy42MGpmVaSlFWipKMWkrJqPBPXlbsKqN8byzV819bBaG3Geh+TnSNpXNHc92IsAB/Q92A3mHXA8+qxvyNQ8gsPeW6nvced79XXrYzFn+JWIeKSjvuO7e3K2718baX6ikUOuKuh0dPYY4LaKCrq46yQvgLn96zIY7mz4NDnDGPAnxKyqmChKusS295JrjyfHlzsn3mFTx9SGGeEio7spKTutbrhz5JtW6j566vVLqLV1dW0dLTUdPUPBbFTw9xECGtDnNj68gc4F3L7ObC+sFRnSoRp1G211u79L524XPnMK8K2JnVpxUU+SVlwXBcrvW3K5SVlGGEAQBAEAQBAEAQBAUrW2jbfuFpSust1hFRQXGIwyt9oB8HDycDgg+wgLDzDAUMbh54XEq8Jqz+K7VxXabLJ83xeV42lmGBlu1abUovtXJ9afBrmm0a1Nwduq/QO5Nw0zLBUTV1JVmlhY2MmSqBdiNzWj53OC0jHjleSc4y2pl+NqYOrxg2tea5P0rU/SzZfaPD51k9DN6LSjUim/sy+lF/dd16jZnwA8Kx4a9pe8ukEbNV6h5Km5EYcaZoH5Omz+4BJdjxc4+QWlnO5r8fi3Xq3XBcDPKtmCEBRNy9BUe6m3N/0xcS5tBqO21NrqS0ZLY54nRuIHtIDs/QvunNwkpritS3WpKpTlTlwaa9Z+ffeDsg9zNrKM2aDTuuLzrWnubqCG3Uempai3XSk5y2Ktp7hG50QBABcyXkc0ux7Cuj0M2wlSmqm+k+aZyavk2Oo1vJum2uTSvf1G5TsneF2/8ACBwN6U0dqrEeou9qbnX0wkbIKGSok5+4Dmkg8jcAkdOYuUHzbFxxGJdSHDgvQdGyLAzwuDjTqaSbbfZfkSPWtNuEBhniS4H9JcWG6egr9rd9VeLNoF9TU0+m5msdbLhVShrWT1DSMvMYaQG/NOevkczD42pQhONLRytrzXd3mBi8upYmpCdbVRv5vJt833Fc0ZwcbVbcbrjXOntv9K2LVgpZKP5St9C2mk7p+OdvKzDMuAAJ5c46ZVueLrTh5Ocm126l2lgcPTqeVpwSlwulYyUscyggCAIAgBOEBjvcXWIvFR6HTOzSxH13A9JXD8B969F9G+xssvpflLGxtVmvNT+jF9f2pc+pacWzyZ0udIMc1rfkjL5XoU350lwnNdXXGPLrevJFrrqpxIIAgCAIAgCAIAgCAIAgO8FPJVStjijkmkd4MjYXOPwA6qkpKKvJ2PqMXJ2irs+rLPWyTPjbRVrpI8c7BTvLmZ8MjGRn3r4dWmldyVu9H2qFVtpRd12M+kWnrhNQOq2W+vdSsHM6YU7zG0eZdjGPflfLxFJS3HJX6rq5VYas4uooPdXOzt6zzy0c0MMcr4ZmRS/tb3RkNk+BIwfoVxTi20nqi24SSUmnZnMtHPDFE98E7I5v2tzo3Bsn6pI6/QinFtpNaFZQmkm07Ph29x96vTtxt88UU9vr4JZ890ySme10mPHlBGTj3K3DEUppuMk0u1FyeGrQajODTfC6evdodGWatkqHRNoq10rAC5gp3l7QfAkYyAV9OtTS3nJW70fPkKre6ou/VZ3OaKyV1yZK6moqypbBnvDFA94jwMnmwOmB16qk69ODSnJK/ahDD1Z3cIt242Tdu8+PokxpPSO5mMHNy973Z5M+XN4Z92V970b7t9ern6j43JOO/Z26+XrO0VtqZ4myR0tTJG93I1zIXOa53kCBgn3KjqQTs2vWj6VKbV1F27md22atdUGIUVaZWgOLBTvLgD4EjGce9U8rTtvbyt3oqqFVy3d137medzSxxDgWuacEEYIPkrhaatoz7OtdUyKOR1JVtjlIEbjC4NkJ8ADjBz7ML48pC9rr1oueRqWT3XZ9jO/yDXmUs9Ar+cDJb6M/mA8M4xnGQfqVPLU7X3l60fXyere2479z+B1p7RWVcbXxUdXKxzuRrmQOc0uzjGQMZyQMeZSVanF2lJL0opGhUkrxi36GfZ2l7o17mm13IObnINJIMY8c9PZg/Uvj5VR4769a+J9/JK/B05ep/A7t0deHskc20XVwhjbNIRRykRscMhzvV6AjqCfYqfK6Gnnx104riV+RYnVqnLRXfmvRPg+B42UFRLSunbTVD4G55pWxOMYx45djH2q86kU91tX6r6llU5uO+k7ddnb1n1bZK57mAUNcTL1YPR3+v0z06denXp7F8utTV/OWnaj7+T1Xa0Hr2MVNjrqONj5qGthZK/u2OkgewPf48oyOp9w6qka9OTtGSfPiuHWJYerFJyg1fTVPj1d4qrFXUFTFDPQ1sM045o43wPa6QebQRkj4JGvTknKMk0uOqE8PVhJRnFpvhdPXuPi2jmdVdwIZjPnl7oRuMmfLlxnP0L73423r6dfI+PJy3txJ36ra+o7vtVXHC+R1JVtjiJD3mB4awjxBOMDHvVFVg3ZSV+9FXRqJOTi7LsZxU26poo2vmpqmFj/mukicwO9vQkdeiRqQk7RafpE6U4q8otd6aPivsthAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAVbRunBqa8dw9zmRRsMkhb44yBj6cqJ7Z7SvJMv+UwipTk92KfC+ru+xJcOZOOj7ZBbRZr8inNwhGLlJrjZNKy5Jtvi+HaXpT7S6Zg1BR3c2K1y3e3tc2mrpadslTTg+IZIRlv0LzNnW0OOzWr5bGzu1orJJJdWnvPY2zuymWZHRdDLYOKbu7ybbfW7u3qSLiWkJEEAQBAB0BAJAPiAehS4uPBAEAQHIaSCQCQPH3IDy3S9UdjpHz1tZSUcEY5nyTzsiY0eZLiAELkKU5O0U36CHvEn2jldqzWtFt5siYrtqO7VTaM3zuRNTwuccOFO09Hloy50jhyNDTjPirsaatvSNzhssjBb+I9XJdd/h6+omFZqSegtFJBVVLq2pggZHNUFoaZ3hoDn4HQcxBPTzVs0tRpybirI9KofAQHD3BjS4kANGSScAKsYuTUYq7Z8ylGKcpOyXFvgl1vsLC11uB6eH0dA4iH5sko/unuHu9/tXfthOjz5K45jmkfznGMH9Htl9rqXCPPXh5e6TOlj5dGeUZLK1LhOouM+uMeqHW+MuVo8bR8F2E4EEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAV3a9k79ytPCnExlFypnDus82BK0k9PZjOfdlYWZOPySrvcN2XHuZsMpU3jaO5x3o8O9e4y7b45KTdjdGmoo62rrZ7beHz1eJAQ5ziYooh44IPzj1fjDcNHWLVHGWCwk6jSipU7LTlxb+HLnrwmVJOOYY+nSTcnCq3LXn82MfjxfLRa29s1Q3eDXVlFyZXRiS0PZbrkZeehtlK6CUc8jAORzG5dzNL2kOPUE9DnZtOi8PU8lb563o/SlK60T43elnZ6cNDXZJTxKxdLy6esHuSveEIuL1a4NLW6bWvFNnTSkNPX7P02nNQTSUFvqIJb3bqqYODWSwzESRsJ9stPzAAeLgw+1VxLlHHPFYZb0k1CSXVJaN/dla/Zc+MHGE8ujg8Y92LTqRb64vVK/1oXsuuxdlPcX3LW23VfcImUctTpapgtgqwW01LW81QKVp5sNbgGPHh+YfIrWuCjh8VTpu6VSLlbi4+bvcPTf0o3MarnisFWqrdboyUL/NU7y3FroraW9DLBhZrG0S26z19jltMEl6p5yz0EwTyVDXYyxxPM71ebmLMjHifBbp/IZqVenU3nuNfOut3tXBa8L+gjsVmVNww9Wk4LykX82zck+XN6XvbS3EviiBl4m9fCmo7w2rdTXn8r6SXMcHRSd2Q0MBw445PW8sZWnnplOGcpRtenpbXRq/Plz07zf09c8xe5GW9atrfTVO2luf0de48XD9pW9s1Pt3c7k+oNtLqpttihiDIo8CUPMz+gMr5DgN9aRwA8AAFdzvEYd0sVSpW3vN3m3ryturqS56RXeWNm8HivL4OvWvuedupKyXzr7z085y0trJ6cEUPaKkmo9G11ivTJ7faNU1j7ZLPUtLYaGpZCHwSuz0byzYDj5Fw9izc0lGVeOJw/nTppSSXGUW7SXbeOq9Br8mhKOGlhcVeNOrJwu+EZKN4y7LS4+k+2sPS7rsvottuhrTR0N+q6Wk7trwXs5YOSTA9r3iRwPmSPYvjC+Thj6/lWryhFu9uPnXXoVl6i7jfKVMswyoJ7saklG1+Fo2fpd3fvLyGaPix1aynZV1dbVw3KSSow8Npo3UsndMj8yXco5/DOGs9pOqfnZNQc7JJw001e8rt9y5ceb6jdpOO0GIUE5Skqjb1sluvdS73bXhfSPNmAbhpe5WayW+vrKOop6W5teaaaQdJzG7lfj25a7oc9VNqeJpVJyp05JuNrrqvqvWjnVTCV6dKFWrFqM72b52dn6nxMjaip3U3D/oOorI66qdBPcRS0WJOWeR8rDEXEeDMA4A9Z/g3Ay4aChJPMsTCDSuoXemiSd7dvsXF8kSXFRayjCTqJuzqWjrq3JWv2dS4vgtLsva8x3GbiJ13K+O4yMl0lOAInOZ3maKEBrD1AJeHAAA4IOBkFamk6SyzDRTV1VXH774+i1+w31ZVnnOLk1KzovhdfQjovTe3aWTZrpU2fhzrq60RXOi9E1PS1DHyTd81pbBL64HK0AB/LnII5uX24W3q04TzSNOu0705LRW4yWnF8Vf0GhoValPJpVcOpR3asXq78Iy14JaO3ptzPPq26XiybJaEr45rhFKZbsHzPc48wlewDmJ8edhfjPiMkL7wtKhUzDEUmla1PTTkn4O3cW8ZVxNLK8JVTad6uuv0muN+tX48Sr7kN1WNyNGT2d94ZL8hWh9JMx8gia4QN53Od80AHPMXHwznosbAfI/kteNfdtv1LrS/znZW491ufAzczWPWNw0sNvX8nS3Xrb5qu2+H3m+XHQ9+o3W2+6Q3Sq6GWph01JqWkqIPRGO5KiNvf84iGOUNc4g5PqtBBPgAbFDytOvg4VEnU8nJO/J+ba/PRclq+C5l/FOhVw2PqUW1RdWLVr6rzr25avm9Emm+SPtbX19ZrHY6ZtJU0cDMZiYZOSBornnBJOf2rBJPi05PRfFRU40MwjvJvr018xe/glz7S5SdWeJyqSi4rqV7JeUfX9nVt8VrwLM0gzVV33Rr7BaayamqZKqtn5ahhkNPhkgfJG0guEndEhvJ6xyMewjbYv5HDCRxNaN1aK00vqrJ8rX4306+o0eB+X1cfPB4eVpNzeuttHdpau+7e1tXy6yt6j0nWO0htTTUtPdMMq6uJzpGcs0L3VjDyu5Se7dygu5SctHUrDw+Kp+Xxk5tcIvsdovVX4q+l7WfIz8Tg6vybL4U1LjJdqbmtHbg7a24pcS59C3+nvG+ektSNPLqG81PyddaYNIlpHwl0c9S4fmiSLuRk+10i1+Moyp5fXwr/RwW9F8mpaxiuvdd/YbXL8RCpmuHxy/TTe7Nc4uOkpPq3o7v+Is3TVqmh2E1cy6uukFNTagpHzMDX95MGRzh7RnoCXFnM53QdCcnAO1xFWLzKg6Nm3CVuFldxs/VeyWr4aI0mFozWU4hV3JJVIX43dlK66uLV29Fxd3ZHbdLT161zZduqahtVU6aSwSmOkiDsR8k8zyBznq4RBp6+sRg+1Mtr4fD1MVOpNW31r3pLl26dSK5thsViqWDhSpu/k3aKvylJ8+e7Z9bMUg8wyPAqTEQCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAre39+ZYL+HTODYahvdPcfBnUEH4ZCg3SDkFXNcqcMOr1Kb30uuyaa77cO06P0W7U0cjztVcU7Uqq3JP6t2mpdya17GzKIOQvLLTTsz2wmmroKhUIAgCAIAgCAICzd8NidP8QejTZNQsr/AEZsnfRS0dZJSzQSYwHBzCM9D4OBHuVU7O5lYXFzoScoc/8AXevQRX1J2Ltqu9c8wbi340pcC1ldQsq5GD2jmLwD9QV1VmjaLOYtedB37/ijNXCvwD6N4V6990t8ldetRSwmB1yri3MLD85sMbfVjDvA4ySBjOF8SqOXEwsXmM60dxK0f9f6sZwXwa4IDrNK2CJz3uDWMGXOJwAFcpUp1ZqnTTcm7JLVtvki1WrU6NOVWtJRjFNtt2SS4tvqRjnW2vH397qamLo6NpwT4Gb4+73L0hsPsFTyqKxuNSlXfDmodi65db5cF1vyL0k9KFXO5Sy/Lm4YVPV8HU7X1R6o8+MupW2umHHggCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgAOEBzzHzP1pYXOwqZG07oRJIIXHJjDzyE+Zb4FU3VfetqfW9K27fTq5HQku8ST8VU+Q48wwSSD59UDO8tRJO5pkkkkLRytLnFxaPIZ8B7lRRS4Iq5N6tnTJ8z9aqUudxPI1rQJJAGO52jmOGu8x5H3qm6r3sfW89NeB0JLh1JOfMqtj5uchxHtP1pZC5xk48T9aWB6qq7y1VrpaMhrIKVz5AG5y97yOZ7s+3DWjyw0e9Wo0lGcqnN29S4L2svTrylTjT5K79L4v2JdyPNzHzP1q6WbjmPmenvSwuOY+Z+tLC5wTzdHFxacZweuFTuHeXPuZuDDrquopaWmrqCOnt9Pb5IpKsSslbBGI2OIDWjJA65BGfBa7L8DLDxkptSvKUr2s1vO75vQ22a5jHFSjKEXFKMYtb1091WT4L0ls5JHicBbLQ1Wo5iR4nr70sUucsldHIHtc5r29Q5riCPpVGk1ZlU2ndHHeO5A3mdygk4ycZPifiUshd2scZJJOTk+J81UoclxPiSfpQrdnqst4lsN0irIQ0zwEuic/J7t+MB497fEZ6ZA8VarUY1IOEuD493V6S7QrypTVSPFcOx8n6OR5AMDHkrpZCAIAgCAIBlAEAQBAEAQBAEAQBAEAKAq1o1xcrLGI4qjnib0DJRzgfD2hRPNtiMmzGbrYiilN8ZRbi3320fpVyb5H0jbQ5TSVDCYh+TXCMkpJd29druTseqfc27y55ZYY/wBWIfitZS6Mtn4O7pOXfOXxRua3THtVNWVdR7oRT8GVfSm54cRBc3YLjhs4ADR+sPZ8QoZtZ0XNJ4nJVolrTvq+2LfPrTfc+R0HYXpou1g9opcXpVsrK/KaXJcpJac1zL0ZI2Rgc1zXNcMgg5BC4pUpzpzdOommtGno0+1HoujWp1aaq0pKUZapp3TXWmtGcr4LgQBAEAQBAEAQBAEBZW7F+dGIrdGSA8CWUj2jPQfj9S7X0S7PxnKeb1l817sO/wCk+/ku9nnTp12pnCNPIKDtvJTqdqv5ke66cn16FkLup5qCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAID26csx1Hf6K3tnipn107KdkkocWNc9wa3PKCcZIHh7VZxFbyVKVVq+6m9Owv4Wh5atGimlvNK74Xei4FyDZ9zrhqKlbfLYZ9LwTT1ze6nADYpBG/kPJ6x53ADzzlYH5VW7Sm6btUaS1jzV1fXTQ2qyVudamqsb0U3LSX0XZ2011Z1n2rprZarDW3HUtqoKfUFIaqBzqeeQxASOjIeGtJABacu8PLPikcznOdSnSpOTg7PWKvonpd+z1nzLKIU6dKrWrxiqiutJO2rWtlytq+HVc89+2qrtI112iu9TQ0MVnfEySVsnfek963njMLW9ZGuZ63N0AHiQei+6OZ068YOgm3O+nC1tHvPlZ6W4t8C3iMoq4edSOIkoqFru973V1upatNa30SXHXQ7ai2vdpLUN3oLld7dTC0RwSmUNe81Qma1zBGwDJdyuBIOA0ZyfNQzJVqUKlKDe/fq0txu/Rp1lcTlLw9arSr1IrcSd9XfeSasuN7O7va3WKnayak1RR22S5UEbLjb23SmqnMk7t8Lo3SDmaGlzHcrXdCPEeOCCkcyjKjKqoO8ZbrWl7p267NXaEsolHERoymkpR309bNNX1Vrp2T0fvPTSbNT1920rRw3e2vl1jGJKAmOZrQDI6NveeplpL2ke3GMlW5ZvGMK1SUHal87h1X0110Zdhkkp1MPSjUjeurx+d1tK+mmqsU+xbenUDNQuhulvbHpundVTuc2X8tG17YyWANJzzuaMOx45V+tj/J+SUoO9R2XDR2vrr1amNh8t8sqzjUX5pNvjqk7aadbXGx3r9s6iho9NzCtpqj9lDS+lZDFK+SNokMbi4cviHtIw3JwM+C+aeYxlKrHda8nxu1bhfTXq6+7iVqZVKEaEt5PyvBJO61trp19V+vge+4bK1Nrv+qLdPd7WyfSNM6rr3csxZyNLWuDDyesQXsHsznp4FWYZxCdKjVjCVqrtHhzva+unBmTUyKdOtXozqRvRW9L53BWTtprq0eJu2Ly2Bhu9pjq+4kqa6mke9j7XGxrXZkJbhznB7QGR8zi71cZzi7+Ulq9yVrpRennNu2muiVtW7K2pY/JT0XlIqVm5J3Tgkk9dLNu+ijd30OtfttJRTaccLjSOpNURGSlqHRyMEWJXQkSNwXDD2+IyMHPmqwzBSVXzHeno1da6X0fDgfNTK3F0Hvrdqq6dnp5zjqtWtV2nvtmxV5ue6FbpQS0MNbQNfJJUSSO9HcxrOdrmuDSXB7SC3A65+Ks1M6oQwkcZZuMrac73tZ9z49Rk0tn8TUx8svulKN222921rpp2u7rhpqUn9grnbfTajZcaN9HDXC3iLkkEz5CwvaQC3HKWDOSenhjKyvlq+UrCuL3mt6+lrXt18b6GF8g/5N41TW6pbttb3tdcrWtrx7OJ31/tzVbdG1trKmnllutGyvjjYyRr4onEhvOHtGHZafV6kY6r5wOYQxW+4JpRe7y1a6rN6dp95lllTB7iqNNzipW10T4XulZ6cOQr9vJqDTNgunptNNFqKSSKmhijldMwxvDH8zeX2OIADSS72JDHxlVqUd1p07Nt2tqrrn1dfDmKmWyhQo195NVW0kk76OzurdfVe/I+O5OhajbHVdVZqyopqqromtMxp+bkaXNDw3LgMnlI8BjrhfeX42OLoqvTTSfC9u7lc+M0y+eBxEsNUaco8bX5q/NLkZAsmi26XucWm47Jo6p1NOxnIb9NK+eple0OayKMEQxjqAwSHLyM+DgFoq2MdaDxUqlRUlf5iSSS4tv5z7d3RcORIqGBVCawMaVN1nb9I2221dKK0iuqO9rLjzSLIvW3VTaNJ0d8qKulEVdXy0EkLYpO9pJ48GRkjeUBpGQQATkeHgtxRzCE60sPGLuoqV7qzT4NO/tfpNDXyydPDxxU5K0pOLVndSXFNWsrdS48jmq27joqu8RS3y2AWWSOOZ7Yp3tkc93JhmGdcO6HOPA+OEjj3JQapvz721jy1116uBWeWxjKpGVWPmWT0k73dtNOT0ZUK/ZKqtupNS2uW72ts+lKV1ZXODZiwsaWhwYeT1iC9g9mc9PAqxDOYTpUqypytVdo8OOtr66cGZFTIp069ehKpG9Fb0vnWsrXtprxRSqXb2et0LT32Gso5I6q4i1R0w5++NQWhwb83lxykHPN7ceKypY+McQ8PKL0jvX0tbh38eVjEhlspYVYqMk05biWt97j1W4PjcqF72cqbDQ6jmlutrkk0rURUlfDGJi5s8jnNbG0lgDvWY4E9AMe0LHo5tGpKlGMJfnE3F6cFbV66cdFxZk4jJJ0oVpSqRbotRklvfObaSWlnqmm+B5NQ7W3Cw0mn6hktLXU+pY+ejkgLgA4EAxvDgC145mkjycDlXqGZUqjqxacXT438VbiuPpLGJymrSjRmmpKqvNav6ndKzV0+53KnU7GVdHri8WCS72kVlkoX3CokaJnQmNkYkeGODMuIYQfDBzgFY0c6hLDwxKhK02orhe7dlfXr9RlyyCpHFVMI6kd6nFyfzrWSu7O2uln28ikM25qTtq/VLqmnjoBWigZG9kglmkLS4cvq8pbhrsnPQjHisp5hD5X8jUXvW3uVku3W/Pq7TDWWT+QvHuSUd7dtrdvjppa1lxv2cS3lnmsCAIAgL8smjqSs0IXCFklVPEXiQjLg72Y8lwPPds8dhtqdyVRxo05qLjycdLtrne9z09s10e5bjNiXVhRjPE1YSkp2vJSTe6k+VrWsuN3csRzSxxBGCDgjyXe4tNJrgeYpRcXZ8ThVKBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQFU0/q+t044CCTmhzkxP6s+jy+hRbaLY/Lc4jfEwtU5TjpL0/WXY7kz2U29zfZ+dsHUvT505awfcuMX2xt23LwtG6lDW4bVNkpHn2n12fWOv1hcbzjoozTD3ngpKtHq+bL1PR+hnoTIenDJsXanmMJYeXX86HrSuvTH0lxUVyp7kzmp5opm+bHArnONy7FYOfk8XTlB/aTX8PUdZy3NsFmFPyuBrRqR64tPw1XpPssI2AQBAEAQBAEAQGM9zc/sulz7Yo8fUvTvRc1/u/C31p+J416aYtbU1W/qU/wlvroZykIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgKpomvprTrK01lXI+Klo6yGplcyMyO5WPDyA0EZJxjx9qxsZTnOhOnBXbTXVxVjKwFSFPE06lR2UZJvS/B34F5Uuu7G3Ve4tW6tq2waqpKqnoj6E4uBmqGTAvHN6oby8pxnJOR0WplgsR5HCwUVem4t6/Vi1ppzvc3sMwwvyjG1HJ2rKSj5v1pKWuulrWO24Ftt1x25249KuzaB/yLMHtNK+Y8npk3rN5ehdnI5TjwHXxxTA1KsMVityG9565pa7q438VfuGY06M8Fgt+puvclyb035aq3Psdu86XzWumdb118uNZ6TRVlNSUdBYmzUvpTe4hYI3F7QQ3vnNaCObLAXHxwFWjg8Xh406VOzi3KU7O2sndW57qb1tq7FMRjsDip1a1S8ZJQjTut7zYqzvZ23mlpfzU2+I3O1Xp7XW4t1vlHdrjRVNTHSy0Mj6QtZA9kbI5I5OXLsgNyHsHLnpjHUMuw2Kw+Fhh5wTS3lLXjdtpq+nPVPUZri8HisbUxVOpKLag4+bwaSTTtrfTRpWue3U15s2oLc/UHyritht8dhlqH0j++udW6MmWqLAfVY2E92CfWcQCQFZw1HEUpfJdzRyc7X0jFPSN+bctepF/F1sNWg8Z5TzlFU2913nNrzp25JR81X1bs2eq16tsVrqNtL98pyyUmjZW0NbE2jeJpHtlkqQ6NpOCxwfy5JGCPBW6mGxM1isNua1VvJ3VtUo69qtfuLtHGYSm8Di9+6oPdkt13um56K/Bp248Siaf3IpYLdrakuF3rZor3QPo6EikLgXGdkoe4ZBaMMLcdTk58FmV8vm54edKCThJOWvY1ZdfG5gYbM4Rhiqdao2qkXGPm/aUrvq4W5nXUO4Ntq9CaRtVDVSw1VtpZaO4VRpHh7Y5J3TFsZ5urfWw7GC7GPm9DWhga0cTXrVFdSacVdcVFK77erku8YrMqMsJh8PSlaUE4ydnwcnKy14a2fN9xWq3duyv3I3DvdLca+mGqaGSCgd6Ce8gke+J+XjmIAb3WOmc8w6dCsSGV4j5LhsPOKfk5Jy87RpJrTvuZ084wrxuMxVObXlotR83VNuL115bvbxKW+/aJ1hqmhu92FTQT1FDIbjSx0jnUxuAaQycchBMUjsOexuCHZwcErIVDMKFGVCjaSTW6767nNa81wTd1Yw3iMsxOIjicReLcXvJR83ynKWjvuyeskrO/Yz63nXdgvD9AvdX1LBpqN8FYwW3kziofMHsa13Lh3MAG+I/OPn80cFiafylbq/OWa877KVndX05vnyLlfH4Op8kbm/zSal5lvpOV0k7a8lxXM9miN8bfbdT6UnuTZ2Cwwvp66thhMklzjYyWKmbyEjHJHK4HJ9g8grWMyatKlWjSt57Tim7KLbTlr2tF7L8+owr4ede/5tNSkldzSUlDTlZS5+4oli1zbNLbP1lopqh895+WGXCllfSOEcLWwui52knAkwcjIIb+sARl1sFWrY6NaatDc3Wr6u7vbu5O3HuMDD4+hh8tlh4SvU31JPd0SUd2/H53NX4d54t1NUW7U9FphtDVVNTLaLNFbqkzU5i5pGPkeXgknmB7z29ehz4q/lmGq0ZVnUSSlNyVnfRpK3DsLOb4ujXhQVKTbhBRd1bVNu/F3vfvPbdtfW87S6bstDUyRXShNXHV1LqZwMMVQ8OIidzeQw4gBxHQEAnNmlgavy2riKi82W7ZXWrira6erkufIu1sxo/k6hhqTtOO/vOz0Une0dfW+PJaXKfvjqm3663Gr7ra5Z30lbHCG97B3L4yyFkZBGSPFmRg+BV/J8NVw+FjRrJXV+DvxbfZ1mPn2Lo4rGzr0G92SXFWekUu3quVa+a4s+rtyqHV1ZV1NNMH01TX0DIHOkfNC1gIik+Zyv7sHLiCzmPQ4GcWjg69HCywUIprzlF30tK/Fcbq/K9+wzcRj8NiMbDMakmneLlG2rlFL5r4Wlbnbdvwdj66c3S+U6XXFRdqPvoLlUNvlOxn7XTXET/kvH80iR7SPEhq+cRlu5LDxoSs4rcfW4W19Ksn2Nn1hc3VSOKniI3Un5RdSqb3m+h3afWkUia2UNq0PQsqb0wVuoHsuU7W0skphiY6RjGuIPz3P7x5Hly+ayY1Kk8RLcp+bC8VqldtJv0JWXrMKVKlTwkFOr51S0no3ZJtJPtbu36C99T7gWWg3C1lfobrUNh1xZZPk4x0bnSUzpJGDEozhpaYHA4zkOaR7VqMPgsRLDUMNKCvRmt670dk+HXfe7OBvsXmOGhjMTi41HbEU3u2i7ptr53VbdfXxTRax1tbtRbT0Vkul3ro65l8NwkkFEZWwwmERENIIy8YLh0A64ytl8jq0sbLEUYLd3N3ja7vfXs5Gp+X0a2Xwwteo1Lym83u3st22nW+fUVfWe8lq1hpPV1EJKim+UqihFtY+kEkj4qXmHeVEwPM+WQOySebBz7MLFwmU1qFahUsnuqW9rZXlbSMeCUbaLQzsdndDE4fEUrtb7hu6XdoX1nLi5SvdvXUpdfudQ0ela+x0zpK2GeOldQVckJidbJxT+jVDw3JLg6POMe0NPiFkQy6pKtHETVmt7eV77y3t6Kv2P38jDqZrSjh54WHnJqO7Jq25Ld3Ju3O693NFdl3W0zNvBfr6+orJbfdrE+3NidRPa50r6ZkB5uV2QzLObIOcOwOqw1luLWBp4dJKUZqV7rgpOWmnHW3UbB5vgXmVXFttwnTcbbr4uCjrrw0vda2fWWzLrqhvG0tbaq6sqPlOqvNPXMjioz3MUEUT4RGzBAGA/LWgY6Yzk5WwWCqU8bGtTit1Qa1erbad36tX7jVPH0qmXyoVZPfc4y0joopONlr23SXdxLc1rY6fTOq66gpap9bT0snJHM+LunvGAfWZk8rhnBGehBWwwdaVajGrNWbXDj6nzXNGsx+HhQxE6VOW8k9Ha3rXJ8mus+WmLfT3W+09PUvcyGUkEtOCTjoPrWn2qzHF4DK6uLwUVKcEnrrpfV252Wpvti8pwOZ51QwGYzcKdR2bVk7281XfDeely+Kva62TxkME8DvY5rycfQVwjB9KmeUpJ1XCoupxS9qsemsw6D9na0H5BVKT5NS3kvRJO/rKbUbQHH5Guz+vH/mKk2G6Y5XtiMKv2ZfFe8huL/wBn9WbwmN/vQ98Ze4r+i7LV2G1Opqp8b+R57ssOfVx/nUB21zrA5rj1jsHFx3oreTS+crrle+ltTqXRzs7mWRZZLLcwlGW7NuDi21utJ80mvOvoWjuLpR1ruDqyFhNNOcvwOkbv8xXXujba2GNwqy3Ey/PU1ZfaiuHe1wfO2pwTpe2FnlmNlm+Dg/k9V3lbhCb4p9UZcVyvddRbPiupHFwgCAIAgCAIAgCAIABk4AJJRsFf1JtXqbR7A66WC70UZAcHyUr+Qj9YAj7Vg4fM8JXdqVWL9JssVk+OwyvXoyiu1O3rLfDg4kAgkeI8lnGt7DlAEB2ikdA/mY5zHD2tOCrdWlCrHcqxUl1NXXqZco1qlGflKMnGXWm0/WtSpUutbrSNAbXTkD2PIf8Aeozith8hxD3qmFin2Xj+FomeB6Sdp8JFQo42bXVK0vxJv2nsj3Ou0YGX078ecQ/BaWp0W5BL5sJx7pv33JDR6atqIfOqQl3017rFQsG5VfX3qlgnFN3U0gY4tYQev0qO7QdGWV4TLa+Kwznvwi5K8k1prqrLlfmSvZbpkzvHZxhsFjFT8nUmoytBp66aPe67ci/FwU9OhAEAQBAY43Wj5NUtP6cDT9pC9JdE1TeyRx6qkvCLPIXTnS3dpIzf0qUPY5ItpdOOOBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQAjIQFTvOsrrqG20lHXV01TS0DeSmieG8sDfJuAMD3eGevisalhKNKcqlONnLi+vvMqvjsRWhGnVm3GPBdXcUxZJihAEAQBAEAQBAfeK11M8UD2U8z2VUxp4XBhImkABLG+bgHN6DzHmvh1YJtNrRXfYuvuLiozaTSersu19S7dVofAjlJB6EHBX2W2EAQBAEAQHtOpLgdOi0emT/JYqPSxS835LvuXl58fpcvRWfk9Lyvl91b9rX5242L/AMqreR+T7z3L3tyva1++x4leLAQBAEAQBActcWOBBIIOQQcEFAnbUElxJJJJ6kn2oCtaD09T6ju746lzxHFHz8rTguOceKgfSDtHi8nwEKuDS3py3btXSVm+HDXhrodM6K9ksDn+azoY+T3acN7dTs5O6XHikr3dteBfsekaSnj5YX1cJHg5lQ/I+s4+xcBqbWY6rPexEac+yVOFn6kn6nc9Q0dhMsw9PcwkqtJ8nGtUuvQ5OPrTR9aKjr6OVrXVcdTBnqZI8SgfEdD9SxcdjMtxFNzpUHSqclGV4eqScl6JMz8sy/OMLVjCtio16XNzhapb70GovvcVoe9aMkh1kjbMxzXNa5rhggjIIX3TqShJTg7NcGuKPirShVg6dRKUXo09U11NPiW9ddsbbXhzomvpZD1zGfV+oroeUdJ+c4S0K7VaP2uP95a+u5yjPehjZ/H3nhU8PN/Ud4/3Hp6mig1m0lZFkwVMEw9gcCw/iFPsF0v5fPTFUZw7rSXuZy/MugXNqV3gsRTqLqd4P3r2lFr9I3O2E97RzYH5zBzt+sKa4DbPJMYl5HExu+Te6/VKxznNOj/aLL2/lGDnZc4rfXrjcpzwYjhwLT5EYUlhJTV4O67NfAiFSLg92ej7dPEZyvooEAQBAEAQF+cM23/+iTvZY7e9nPSwzemVIPh3cXrEH4kNH0rSbRY75Ll9SouLVl3vQkWymXfLc0pUmvNT3n3R18bI2F45m4IGD4j2LhyPSNi1tV7H6Q1uHfKmnLRVPd4yejtZJ/Gbg/atjhs3xuH/AENWS9OnqNVjMhy7Ffp6MZejX1rUxpqvs/dF3oPdbp7tZpD4CKYTRj+C8E/at/httsfT0qpT9Fn7PgRbGdHOWVdaLlB9juvU/iY11X2dWoLeXus18tlyYPBlQx1NIfpHM1SDDbeYeWlem491n8CLYzozxcLvDVYy704v3oxrqvhc19o3nNVpqvmiZ1MtIBUsx5+oSfsUgw20mW17KNVJ9T08SLYzZLN8NrOg2uuPneBYlbRzW2cxVMUtNK3oWSsLHD6D1W6hOM1eDuuzUj9SnKm92orPt08T5r6Pg701V6FUxTZDe6e12ScYwQsbG0FWw9SjLhKLXrTRlYHFPDYmniI8YSjL1NP3GaQ4PAI8D1XimUXF7r4rT1H6Kqamt+PB6+vUKhUIAgCAx/u9Fy3qkfj50BH1OP8AnXoPoeqXy6vDqqL2xXwPK3T7Rtm+Fq/WpNeqb+Jaa66cICAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAICsbfy2eLWduF/gfPZpZ2x1fJK6N8UbiAZGlpHVvjjwOCsTHKu6E/kztNLTS931engZ2WvDLEwWLV6baUtWrJ89OriXFfNI0ug77drddbTTzVTLy2hpcVEzGCIEF7hh3rNLHRcpPXL/E4wsCjip4mnCrRnZbl3ouPLlo7p37jY4jB08JVqUcRTTanurWS05vjqrONr66lZ3M2zs2mYNdGjo4nv0xdI4aRtNWvne2DvC15qmE5a3HKA8YPOcLEy/Ma9V4dTl+ki27pJXtpuPm+zq1M/Ncrw1FYryUdaU0laTb3b2e+r6Lgk1bXQqsWzVjk39tFnnofQ7BXspImsNTK6armmp2Su7t3Nn1C/Bd81owDlxAWM82xKy2deMr1I7z4KySk1r324cW+wy45JhXm9PDTju0pbq4u8nKKk7a8m+PBLTVsx5aBbW2a81dRaIJjHWU8NK01EzWxc7n8zOjhzYYwnqc5P0Le1fLeUpwjNq6bei1tbXh1sjdHyKp1as6adpRS1lpdu6466LmXrrDbDT+l9Q69q3wvhtumLhBaaKmLpJw+WXmPeSnmDiA1jugcAXEewEHUYXMcVVp4ane8qkXJvRaLktGtW+p6G8xuU4OhWxdRq0KUowitXrK+stU+Cel1rY8GhNPaS1trWmo6aknmYbLWVNY2Vz6SFlTDFJIx0R7xzhG4NaHBx6etjHsvY3EY3D4d1JyS8+KVrN7smk76JX42t6THy/DZdisVGnCLf5uble8VvRTacfObs7K6b67WKZQaPoItmtQXiop7fU3ChrqSCnkp690jY2T94XBzWux05Byk+ZzlZE8XVePpUItqMoybvG3zbc2ud9TFp4KistrYmcU5xlBJqV9JXvdJ20tp7y4Kza6zybsaNt0VLQQ229Uttlq4H3NzZnmqawv5eZ3MOXm9UDxwM5WFDMq/yKvVbblBzs91W829uVtefuNjUynDPMMNRjFKE1TbW+73mle13fS+nvKbSaKs9y0prypFHR0lRYrlBS0Us9bKyOJkk0sZ5sk8xAjBGfaT7MAX5YyvCtho7zanFtpRTd0k/RxMaGBw08Pi57qi6c4qLcmkk5SWvXw09J8v9DNumdt9VVF4tsZutrdbn0c7KpzopIaovxI3kdyPbysBafec+GB9/lF1sXRjQn5kt+6tqnC2mquuOvsPj8lKhgq88TDz4eT3WpOzU76qzs1ZXT9ZdtBZW27UukLPCZ7XpW+01vqa2L0mR/f1NY0NeyAk8zX8uOrCMN+eSMA6ypV36VevK0qsHNJ2WkYare5Nd97vhzNxToKnXw2Gi3CjUVNyV27yqaNR5p25pqy+dfRPFGrKels+urlBBSRto6KulgZTmR5aWMkLAC7PN1A6nPt6YUmwsp1MNCUpayinfTi1fuIhjI06WLnGEfNjJq13wTtx4lyby26xaD1xquxUlmaBQTsjoJzUyvezlLHuD8uw4OaXDIAI6YWuympicTh6OJnU+cvOVl2pW05PU2meUsLhMViMJTp/NaUXd8rN3u9bq6Khe9KWKPS2uqiCzxwVOnpLfT0xFXM4MfOS2XmBdh2HA48vblWaOKxDrYeMp3U99vRfR1XLmuJkV8HhfIYucKdnSdNLWXGWkr662fA+Nr0fZ75pHVtXTWmqgobVZmVlurauQtqqiYTRRueWh3IYzzvGGtIGG+sTlfVTF16dejCc05Sm1JJaJWbS4XurLVu76rHxRweHq4bEVIU2owgpRk35ze9FN2vazu9ErLTW58dEWOya0guEUdrgbHRWeWVojq3vudRVRwg95HHzcpj58lzcYDA4+IX1jK+Iw7i3N6zXJbii3wbte9uD5u3It4ChhcUpxjBWjBvST33JRvdLha/FW0jfmj77faPs+raatYy01RoabT1XWOuFTIWSyVkUJeTEA7lMbXery4cSMlxBOB847F16Di3NbzqRW6tVut210vdrW91rw0LmW4LDYiMkqb3VSlLebs3OMb+bZ23U9LWemr14eXTegKLWW0dRNRUso1TRSGqa1krnNrqRr2RSDkPQPY+Rjsj80HyV2vjqlDGqNSX5p6cF5srNrXqaTXeWsLl1LE5c5Uovy0deL86Kai9OtNp6citVO3GnqXVe2tBDSPq6XUjhDcJzUyA1D/S3Uz3MwcMb6vM3A8s5WHHH4qVHF1HKzp6xVlot1SV+t8mZ0sswccRgqUY70auknd6vfcHbqXNe089l26tIdrmWvoGMfardU19so+/mD2NimbG18hDs8jg7IDursZGG+P3Vx9b/AJeNOXzpRjJ2VrtNtLTiudtFw1ZboZbh/wDm5VYawjKUI3le0ZJJvXg76X1fFaccYkYKkZFAgCAIAgCA92mrc+63ynp2TGndIf2wHq3Az096j+1OZUsBldbFVqflEl818Hd2142WurJTsVk9bNM6oYGhWdKUm/PXGNk3daq700V9WZOZa6uGMCO5SkgY/KxMfn3+xeXZZlgak26mDilf6M5x8XJew9oQybMqVNRo5hNu3GdOnO/booP2nDLZXMe0uuZeMguBp2DI9oHl9qrVzHLZJqGDS0dn5Sb15N8nbq0KUMoziEk6mYOWqbXkaaTXNK2sbrS+tuJUT4rQEoCAIAgGEKp24Hynooar9tijk/XaHfesihi69B3ozce5teDMTE4HDYlWxFKM/vRT8Uyn1OiLVVuy+hgBPjyjl+5SHDbbZ7QVqeKn6XveKZFcZ0c7MYl71XBU79cU4/haPHUbYWmb5sc0X6kp/HK3eH6Uc+p/OnGXfBe6xHMX0LbL1vmU50/uzf728eCq2gpn57mtnYfJ7Q4fgt9humLGR/nGHhLuco+N0RjGdAOXy1wmLnH70YyXs3WU2s2lrocmCennHsBJYfxCk+C6XcsqaYmlOn3WkvZZ+wh2Y9A+c0rvB1qdVdt4P2pr2lMqtB3ekPWikePOMh34qTYXb/IK/wA3EqP3k4+KIbjei3anDPzsHKX3HGXg7+w8FTaaqjz31NURY/SjIUhwub4HE/zetGXdJP3kUxmR5lhP51h5w+9CS8USj7OjQHcW2+anmjPNUPFvpnEfmtw6Qj+EWj+CoJt5jr1KeEXLzn6eHsOl9GeXWp1cdLm91dy1ftt6iTq58dVCAIAgGEBT77pO16ogMVyttDcIz05amBso/wAYFXqOIq0nelJx7nYx8RhKFdbtaCku1J+JjvVHBjt5qVjyLGLbK/8AulFM+EtPny5LfsW8w+1eZ0n+k3u9J/xI1itiMnrp/mt1/ZbX8PYa1eIPTV+213UvOmbxK8SWqpIiAHLHJHnmjkA9oLS09Vax+e43Fy3qs9L3SWi07OfpOIZnlksFiamFqLWLa71yfpRIrb+/M1Rom13BhDvSaZjnY9jgMOH0EFcgziKWOq2Vk5N+t3957k2OzBY7IsJik771ON+9LdftRWFrSSBAEAQGPN77vS2y42tlRNHAZmPDC92A4gjp/wD55rtnRHmFChTxNOvNR3nC13a+krnmf/aBh/zGBkl9Gp+KJawPMMjqCu5p31R53CqAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgPtbqE3S4QUolpoTUyNi7yok7uFmTjL3fmt8z7AvipU3Iudm7a2Wr9C6y5Sp+Umqd0ru127L0vkutlybg60qbprSkknqaW7iwQQUEMvV0NUIGhvPkYLg5wznIJAatfgMHCOHkopw325Nc1va27LL1O5s8xx06mKjKclPyajFPk91Wvyvd8+LVjrfd2rjfqm+TPp7bBNqV4ddHwwuDqtvOJCzJceVhcASG4zgdVWjldKmqcU21T+bd8NLX4K7S4XuUxGcVqsqsnGKdX59k/O1vbi7JtXdrXPRPvbdqjcWg1Q+ntpulsjjip/yTzCwRt5WHkL/ABa3p449pBPVfEcnoLCywib3ZXvqr6u71tzLks+xEsZDHNR34JJaOysrLS/JejnxPjd9eW6WzWuko7HboxADVVnP32JqtznZcPynzAwMa0ez1vNfVHA1VUnOpUeui4aR9XFu7foPitmFF0qdOnSiray+drJv73BKyS7+sql531nrdR1lyjt1ulGoqNjL/Q1ETn0dfUNe494G83MwgchBa4EHmx4rGpZLGNKNJya8m3uSTW9FW4XtZ873TurGZX2glKtKsoJ+VivKRabjKSb1te65NWas7lIsu6M+m7++4W+1WWkJpZaNsDYXmNkcrS2TqX8znOaSOZzjgHphZdbLY1afk6s5PVO91e61XKySetku8waGbTo1vLUqcVo42s7Wlo+d22tLtvsPFb9cT23RtxsUdJQOobpPHUTF7HmUOj5u75Xc3QN5nezrk5yrs8FGVeOIcnvRTS4W148udizSzCcMNPCqK3ZtN8b3V7a35XfvPfWbtV9ZrKz300drZW2OKCKla2J/dBsAAh5ml/rFmBjr1x1yrMcrpRoTw6k92bbeqv53G2ml/wD6Miec1ZYmni92O9TUUtHbzfm3V9be3nc6x7o1LLde6Q220PptQVLKusYY5BzPY4ubykSZaA5zjgfpH2YxV5bDfpz35XgmlquD06tdEfKzae5Vp7kbVGnLR8U21bXTVv1n2uu8t1vVkuNvqae2SU1yjpoXNEDmdxHTAiCOPDsNazLsdDkuJJK+KWUUadSNSDd47z48XL5zemrf/wBWLlbPMRVpTo1FFqW6uHBQ+alrolr33d7nWv3euNx1JYLo+lton01DFBQxiOTumNiIMeWl/XlIz7M+3KrDKqUaVSim7VG2+F9eOtufs5WKVM6rTrUa7jG9JJR0drR4aX5e3ncoV2vrrzqOe5TU1L3lTOamWFrXCF7nO5ndObIBJJwD7fYs2nR8nSVKLeitfS/Zy9xr62IdSu68oq7d2tbX4vnfXvKzX7q1l23Fm1NV26x1ldU8zpoZ6QyUsryzl5zGXfOAwR1wCAcLEhllOGFWEhOSiuDTs0r3te3Azamb1KmNeOqQhKT4pxvFu1r2vxPNS7h1tPpy+Wx8NHUR6ilZNWzSscZnvY4va5rg4AYc5x8OueuR0X3LAU3Vp1U2vJqyS4Wej5dS6y1HMqqoVaDSaqtOTfG6d1rfSzbfArVz35uN2luT5bTYP9eLZHa6wNpngTxxhgjd8/1S3kaQG4bnxaViU8kpQUUpy82TktVo3e/LW9+Lu+0z6u0Nao5uVOHnwUJaPVK1uelrLRWXWin0O69ZbK411NQWunu3ofoIroonMe1hi7ovDA7uxIWeqX8uepPj1V6eV05x8nOTcL7263zve17XtfW1/YY1POKsJeVhCKqbu7vJO9rbt0r7qlbS9u3ie+i33uND6Dy2uxPNHZ3WJ5dTvzU0haW8jsP9U9c5ZykkdcqzPJaUt7z5az3+K0l1rTX03tyMmG0NaO61Th5sPJ8HrG1rPXT0Wu+NyjUG41xs0FCLeKa3TUEVRCyemY5sr2TgiUOJcQQQenQYwMeCy55fSqOXlbyUmnZ8PN4f65mDTzOtSUPI2i4qSuuNpcb6v+HI9dLu1XUZ0yWUNpB0kea3kwvPKefvPX9f1vynrfHp4dFalldOXlbyl+d+dquq2mmmmhehnNWPkGox/M/N0fXfXXXXX+B0pN1K6jueoav0W3Sy6nhkp63vWSPBZI4OeG+vkZc1pzkkYAGB0X1PLKcoUqe80qbTVrcVor6dR8wzerGdapuxbqpqV78G7u2ul2k/4FsrYmqCAIAgCAIDtDM+nlbJG5zHsOWuacFp9ytV6FOtTdKrFSjJWaeqa6mXsPiKtCrGvQk4zi7pp2aa5p8mX3pGtl1Hbh316nZN1a6KPkY9vl1IyfiFwLbDA4fJsa3hssi6ejU5b8ovr0Ut2Nup956h2BzHF7Q5fbGZzONW7ThDycJpcnvOO9K61uu4qdPpWqp3Ax3q4loOcPDXg/WoziNrMBXi41cto3a4x3o+nQmWF2CzTDTUqGcYjdT4SUJ3XVqittHL0KhDaOkbr6jlUsUuEAQBAEAQBAEAQBACC/DQC4k4A8/ciWunEq3pZ8CXu2Gk26J0HbLa1rWvghBlwMZkd6zj9ZK6Xg6Tp0Iwk7tLnqcezCtGriZ1IJJN6W0K+skwwgCAIAgCAICL3aN8IdRvRpyLVunYDNqSxwGOemY31rhTAl2G+cjOpA9oJHjhfcXyZAdttm5Y2msZhlepBar6y+K5dfqIfcOu8cWiaqSx3eUwW+eQuhlf0FLKejmu8mn7CPeVHc9yuVb8/RV5LiutfFeB9dE+39LKZyynMpbtGbvGT4Qk+KfVGXX9F6vRskKyRsjA5pDmuGQQcgjzChVj1PGSaUou6fDtOUKgnCAoOv8Aca2bc2d1XcJgHEfkoGkGWc+TR+J6BZmCwVXEz3Ka73yXeRzabarL8iwrxOOnZ/RivnSfUl4t6LmzFuy2zupeOXeY87ZaSx0bmmvqwCYbfBnIiYfzpXjOB45JcegU+wmFhhaao0+PN+9/A8qV8RmO2ObvF4nzaa004QjyjHtfN8W9WbAJeD3biS1wUjdL0cMdPG2JjonvjeGtAAyQep6eJ8VI8NtBmGHioUqrSXBaNe0nlTY7J5xUZUF6Lp+xlr3vs+9D3Ek0k17tzj4d3UiRo+h4P3rbUdtsxhpPdl3r4Gnr9HOVT1puUe5/FFoX3s3RgutmqnZ9jaqjH3td+C2tHb5/9aj6n8UaTEdGEf8AoYj1x96ZY+ouAXXNoLjSOtFzYPDuqgxuP0PA+9bihtvl8/0ilH0X8DRYno5zWn+jcZ9zt4liai4edb6Ua51dpi7Mjb4vih75n1sytzQz/Lq36OtH06eJH8VsxmuH1q0JW7FfwuWhUwSUc5imjfDI3oWPaWuH0HqttGSkt6LujRzhKD3ZKzOiqfIQBAEAQBAEAQBAdoYH1EgZGx8j3eDWNLnH6B1VJSUVduxWMXJ2Sueg2Oua3Joa4Dz9Hfj7l8eWp8N5etFzyFX6r9T+B1orRV3KGSSmpKqoji+e+KFz2s9vUgEBJ1qcHackr9bQp0Kk03CLaXUm/A+dLRTV2e4hmn5ep7qNz8fHAK+pTjH5zsfMKcp/NTfcrn1FmrXSOaKOsLmsdK4dw/LWN6lx6dAMdT4BfPlqdr7y9aPryFW9t19fB8OvuOK+0VlpERq6SrpRO3njM8Lo+8Hm3mAyPgkKsJ33JJ26mmKlCpTt5SLV+F01fuuDaasW/wBL9EqvRP7/ANy7uvHHzsY8fenlYb25vK/VfX1DyNTc8puvd67O3r4HFvtdVdpjHSUtTVSNGS2GJ0jgPMhoKrOrCCvNpd7sUpUalR2pxbfYm/A7MstbJGHtoqxzHEtDhA8gkHBGceIPQj2KjrU07OS9aKqhUauou3cxLZqyAEyUdYwBvMS6B4wMZz1HhhFWpvhJetB0Ki4xfqZ1NrqmugaaapBqm80A7p2Zx5s6esOh6jPgq+Vhq7rTjqtO/qKeRqeb5r87ho9e7r9B1rKKe3VLoaiGanmZjmjlYWObnzB6qsJxkt6LuuwpOnKEt2as+p6HyX0fAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEA8Dn2j2o+FhzufeC61VN+11VRHn9GQha7E5RgcR+nowl3xT9xtcJnuZYX+bYicO6cl7zuy/V0cnMKyqDvPvCseWzmVSjuPDU7fcj8DKjtXnUZ+UjjKu9178vieun1tdqXPLXTEH2Pw771qsRsHkFbWWFiu68fBo3eE6TNqMOrQxs3960vxJnqh3Lu8RGZongfpRBayr0YbPzVlTlHum/fc3NDpl2ppu8q0Zd9OPuse2m3crGD8rSwSfqktWjxPRBl8v0Fece9Rl7kSXB9Pmaw/nOGpz7t6PvZ7oN4IT+20Mzf1XgrRV+hzEr9BiYvvi14Nkjwv+0BhX/OcFJfdmn4peJUKbdG1T45nzwk/pxkgfUo/iuizPaV/JxjNdkl4OxK8H017M1reVlOm39aDdvTFsqdHqe33A/kq2mcT7OcA/UVF8bstm+E/nGGmu3dbXrV0TTL9tMhxy/wCVxlOT6t5J+qVme5rg8ZaQ4eY6rRSTi7S079CSwamrw1XZr4HOeqpYq9OIQBAXbsbpT9l+5ttge3mgpn+lTeXKzqAfi7lC2WUYfyuKjF8Fr6jU55ivk+CnJcXovT/AleuhHKQgCAIAgCAIAgCAjdxV9nVp/fOqqb3YJYtOanly6RzWZpK53nIwdWuP6bfpBX2pcmQfaDYrD49uvh3uVH6n3rk+1ekhpq/QG7HCrWmkuFHdKGiafUkaz0u3y+9rsFo+Hqn3LDxOWYbEedUjd9a0fsIhhc62p2Z/NUakow6n59P0J3S9FmU+n4tdSwsIkZZpXYxkwlpHv6PWtls3hnwcl6vgb+n04bQxjacaUn17rXhI+DuI7Weqp20dBJCamY8rI6Ci7yZx/cj1j9i+4ZDgqesrvvfwsYuI6X9qMZ+aoTjFv6kFf0X3mZY2H7OTXO9d5iu+uH1um7TKeaU1bue51TfJsZz3Y97/AA9jStpTUYx3KS3V6vYYGC2RzPM8R8rzeclfi5O836729PqJ97YbW2LZzRlJYNO0EVvttGPVY3q6Rx+c97j1c8+1x6lfaVjq2BwNDCUY0MPHdiv9ellwKplhAEAQDGPcgKNqrbyxa4p3RXe0W64sd0/LwNc4fA4yPrWThsbiMO96hNx7mYWLy7C4qO7iKal3pMxPrPgE0XqF7pLa+5WOQ/mwS97F/Ffk/UVJsJtrmFJWq2n3qz9aIfjujvK6zvRvTfY7r1P4mIdX9n1q+zPkfaqy1XiEH1G94aeZw94cOXP8JSjC7c4KaSrRcH617NfYQzG9G+Y07vDzjNep+3T2mDbpbJ7Lc6ijqozFU0sjopWEg8jmnBGR71MaVWNSCqQ1T1Rz+tRnSqSpVFaUXZ96PgrhbCAIAgCAICu7Xic7l6e9G77vhc6Yjus84Hetz4dcYzn3ZWFmW78kq73Ddlx7mbDKd/5bR3L3348O9GTaZ95k11vOxr7q7kt1xDG88pDSayMtwM+1mSMeLc46KOyVBYfAO0fnQ6vqu/t9pK4vEvFZmlvfNqW4/XVvZe3Z2Fs7jRXCrGkHaXbXvtrbTTNoPQA/8nW9fSObk8Ju+yST15eX83C2GAlSj5f5Xbe3pb299X6PH6O7w7b8zU5nGtL5M8Anubkd3dvpP6fD6W9xvytyKnuRTzUuqNbXOxR1fotVTw218tvY/uJ6x7YnVPIWdCA6OY9OgLveFj5fJSo4eliLXTcrStdRV929+xxMrM4SWIxVfCp7slGDcb2c3uudraWTUuHWXfI27xb51DWi5Con2/c2naefMjxbW9Gg/OIk9n6XvWqvQeXJ6WVfXhovKc/R7DdNYlZq1513htOOr8kuHXr7e0sjQd2kZtVqCLV8lfLZJqygNGysL3SGpFQ0zGHn9bIp+85+Xp1aD1IW4xtKPyylLBJb6U72tbd3Xu71tPnWtft5Giy+tJYCtHMW3Tcobu9e+9vLe3b6/MvvW7E9bFTYy6/6aZ07+f5D+US98vX5O+SM+f7X3Ho/THhnp85WH5H8j7q+fu/teU8d7e/1YyUq/wCXt9/o97j9DyX4dzc0/iUvWVjmrdrtO1Oj4K6azx1FW6u9Da980VX6Q7ujMGesD3Hd8hPQetjqSr+ErRji6scc0p2ju3tZx3dd2+nzr3t4GJjaEpYGjPLU3TTnvbt7qW893etr8y27fttqezanU+ptV6v1K241Fyqaml03dmuYARySvjLiS1vTvHPJ6/OJ6exWsyw+Eo0aTpJJOpT9SfbyS9BfyfFY7EYmuqzk3GlV9Davy+k36bnXbG+1V52k1xNeTea+308VpppBTyFsjoo6hwc3JBBwzo7PXlxkgYKrmFGEMbh40N1SbqPXrcfjw7SmVV6lTLsVLE70oJUk7PWyk7r0Lj2cWj73rSGsqzUl8p6e5T3KzC0mrgroad83PbZJGvDKRnVzOZxa10bCMcpDjy+PxRxWBjSpylBRnvWabS89Jq83onZXab69NS5iMFmUq1WEJuVPc3lJJv8ANtp2prVq7snFPS1m7cfBvtpC5XC66dFJQ19THR6Ro5pJC0OIjiY7vXOcDynkyA7BOPBX8lxdGMKu/JJurJeltW7deXWY+0GCrzqUfJwbUaMG32RTvrw0vrZuxi9SQiYQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBACAfEZRacA9eJ9IaqWnOY5ZGfqvI+5Y9fC0aytVgpd6T8UZOHxuIoO9CpKPdJrwaPfR6zulCRyVs5A9jzzj7VHcZsRkWK/SYaKfXFbr/AMNiWZf0jbS4Kyo4ybXVJ76/xJlTpd17lDjvWU0w97S0/YVGMX0S5PU1oynD0qS9q95M8D06bQUdMRCnUXbFxfri/cVKk3fYSBPRPb5mN4P2EKNYvocqpXwuJT7JRa9qb8CYYD/aAoNpY3BtdsJp+ySXiSg4KKKC86YuOoY2SAVUvokRkbynlZ1dj3cxA/gqO0tmsRk9edHFtOenzXdW9S9RLK+2GEz/AA1OvgVJQTd95Wd/W9O0zgsw14QBAEAQBAEAQBAEB1libNG5j2texwwWuGQfoQo0noy3K/ZfR91qO9qtKabqZScl8lthc4n48qrdmFLLMHJ3lSi391fAqOn9D2XSZd8lWi12zm8fRKSOHP8AFAXzZcS/Sw1Gl+iio9yS8CqAYVS+EAQBAEAQBAEAQFK1vqGPSekLlc5Wueyhp3zcrQSXEDoB8ThXaMFKpGMmkm1q9Eu9ljE1JU6Upxi5NJuyV2+xJamtW9V8t0vFVVTtc2apmfK8OBBBcST4/FegMLueRiqTTikkmtUeWsXKpKvOVVNSbbaej17HqeZXzHCAIAgCAIDlriw5a5zT5g4Ko0nxKptcDkTyAk95Lk+3nKpux6hvPrO1PWT0kb2RTzxMlGHtZI5of8QD1+lUlTjKzkr2KxnKKai2r9p66jU9dUWKhtpqJGUdtdM+CNji0NMrmueTg9erR9Stxw1NVJVbaytf0cC9LF1ZUoUb+bG9v2rN+Bce327J0qe7uMVbcKaK3V1vpmRVAjdAKtuJX8zg7qMAgDHVa/H5X5bWk1FuUZO6vfc4LS3pNplucfJ9KyckozirO1vKcXqn6O0tKtrJK6bmkmqJ+X1WGaQveG+wZP4dFtIQUVoku7Q01ScpO7bfe7nHpk3ofo/fz+j5z3XeO7vPjnlzj7FXycd7esr9fMpvy3dy7t1X09RzS1s9A5xgnnp3PbyuMUrmFw8jgjIVJU4y+ck+8rGpOPzW13Ox82SOi+Y97Pb6riPuX00nxPlNrgciV7RgPeAfEBxAKbqF3wudoKual/appouhb6khb0PiOnsKpKEZcVcrGco/NbRwKmUMa3vZeVjSxrec4a0+LQPYD5eCbkb3sU3na1+zjy6u7sOi+igQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEBzHE6eVrI2l8jyGsaPFxJwB9apJpK7Kxi5PdXFmyDZjQbNs9rrJZGgB9DStExx86V3rPP8YlcEzXGPFYupiH9J6d3L2Hp7JMvWBwNLCr6KV+/i/aXOtebUIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAxfxVaqFo0JFb2OxNc5cEDx5G9T9uFodoMRuUFT+t4Eo2UwvlMU6z4QXtZGuutNNc2ctRBFMD+k0FRnA5tjcFLfwlWUH2Nr2cCX5nkeXZjHcx9CFRfaim/XxXrKQ/bW0OcT6O4ZOcCQ4Usj0lbQJJeWT/AGI/Ags+hzZSUnLyElfqnK3o1MZL1IeLggCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCA+tFWy22thqaeR0U9PI2WN7fFjmnII94IXxOEZxcJcGfdOpKnNTg7NO670Zo0Tx7a201yR3IW+/QN6Hv4u5lx+uzAz8QVEsZsVgKutG8H2ar1P4k6wHSJmdDSvaou1WfrXwMv6J7QjSd7DI7xQ3KySnoX8vpMI/hN9YfxVF8XsPjaetCSmvU/bp7SZ4HpIy+rpiIypv1r1rX2GXtG7n6e3CphLZbzb7i0+IhmBe34tPrD6QotisvxOGlu4im496/wBImuCzXB4yO9hqil3P3cSvE49yxDPCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAjjxXXs3DceKjB9S30jWkeTnkuP2YUJ2hq72IUOpeJ0bZShuYN1PrPw0MYrQkmCAwmvcB+b4QBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAdoZn00zZI3vikb4PY4tcPpHVUlFNWauj6jJxe9F2ZfWj+JzXmh+RtFqSulhZ0ENWRUx48sPyR9BWlxWzmXYj59JJ9a0fsJBgtrM2wulOs2uqXnL2mU9IdozeKIMZfLBQ17W9DLSSugeffyu5m/co5itg6MtcPVce9X+BLsF0m4iNliqKl2xdn6ndGU9H8dugtS8jKuqrbJM7xbWU5LAf12cw+vCjeK2OzGlrCKmux+52JbgukDKa9lUk6b+0tPWroyppjWFq1rbvS7RcaO5U2cd5TSiRoPkceB9xUcxGGrUJ7laLi+pqxLsLjKGJh5TDzUl1p3KkrBkhAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEA8UYIObn72UGod1L7LK2aNhrZImSY5mlrDyA9Oo6NV3NOjHNaq+WYaUZ7yT3dU1pw10frRYyXpmySg/wAn4uE6e43Hf0lF2fHTVepnytuoKK7jNNUxSkeIBwR9BXPsz2fzLLn/AM7RlBdbWnrV17TqmS7VZRmy/k7ERqPqTtL+67P2Hsz7lpt5dZId2XUYTXuE/N0IAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgGcICcXApo46Z2Hpqt7S2W+VMlac/oZ5GfY3P0rju2WK8tmUoLhBJe9+J33o/wToZTGo+NRuXo4L2IzMoqTcIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgKPuDqNukNC3m6PcGi30U1Rn3tYSPtwsnBUHWxEKK+k0vWzCzHErD4WpXf0Yt+pGtB0rp3F7zl7yXOPmT1P2r0EkkrI8suTbu+Ia4scCCQR4EHBCSipLdkrorGTjJSi7Nc+Z923ira0AVdUAOgHeu/wA61ksky6TcnQhd/Yj8Daxz/NIpRjiaiS+3L4nnW0NQEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQH2t1vlu1wgpIGl01VK2GMDxLnENH2lfFSpGnBzlwSv6i5SpSqzVOPGTSXp0NmGjdORaP0nbbVCAIrdSx0zce3kaBn6wvPuKrutWnWlxk2/WepsFho4fDwoR4RSXqRUlYMoIAgCAIAgCAIAgCAtO9746W0xrGWw3S8UdsuMcccwZVP7tsjX5xhx6Z6dRnyWxo5Ri6tBYilTco3a014Gor59gKGJ+S16qjOyeunHqZcltu9LeacTUdTT1cR8HwyNkafpBKwZ05wdppp9ps6VaFRb1OSa7Hc9GV8Fy4QBAYj43tT/sc4fLpGHcsl1lioW9epDnczv8VpUm2Rw3lczg3wjeXqWntZDtvMX5HJ6iXGbUfW9fYiCa7MefAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAydwf6M/Znv/ZGvZzwW1zrhL0yAIxluf4Zao5tXi/IZbUtxl5q9PH2Es2JwPynN6V+ELyfo4e2xPpcWPRAQBAEAQBAEAQBAEAJwEBAfjMu4vPEbqHrzNpe5pgPLkibn7SV2jZOluZXT7bv1s877cVvKZzW7LL1JGObRfK7T1QJaCtq6GUdQ+nmdEf8Uhb+rQp1Vu1YqS7UmRmhiatF71GTi+xteBkHS3F9uFpTlazUEtfE38yuibUA/SRzfatFidlcsra+T3X9ltfwJJhNtc4oaKrvL7ST9vH2mStK9o5c6ctbetOUdU3wMlFO6F3x5Xcw+1aDE7BU3rh6rXer+FiU4TpOrLTFUE+2Lt7HfxMk6V49dB37kbWS3KzSO8fSaYuYP4TOb7loMTsZmNPWCU12P3OxJ8H0hZTWsqjlB9q09auYy4795LLr+xaaobDdKS505llq53U8gcGEAMYHDxB9ZxwVINjMrr4arVqYiDi7JK69LIt0hZ3hsXRoUsLUU1dt2fUrLxZG5dAOXBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEAQBAEBKfs49F8tLqPUMjTmR0dvhdj2D13/aWfUubbeYvzqWGXbJ+C9513oxwNo1sY+dor0av3EoVzw6uEAQBAEAQBAEAQBAMZ6eaA1v73Xf5f3j1RWA5E90n5T7g8tH2Bd5yal5PAUYdUV4HmLaCt5XM8RU65y8bFrrZmoCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgBOBk+AQGwLhP0WdDbC2CnewsqKyE10wPjzSnn+xpaPoXENpMZ8ozKrNcE7LuWnjc9HbIYH5LlNGDWrW8++WvhYyMtESYIAgCAIAgCAIAgCA+Nwq20FBPO75sMbpD9AJ/BfUYuUlFcz4qTUIuT5GsO41huNxqKhxy6olfKT58zifxXoelDcgodSSPKVWpvzlN82362fFfZbCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgCAIAgOJP2p/6p+5OaPmXBmzbRX/AJmWj/gUP821ee8V+nn3vxPVeB/m1P7q8EVNY5lhAEAQBAEAQBAEAQFK11/5k3j/AIDP/NuWRhf08O9eJi47+bVPuvwNZcf7W34L0K+J5UXA5VCoQBAEAQBAEAQH/9k=